молча отворяет дверь — входит Стено.)
Стено
Я пришел
К тебе, старик, за делом тайным…
Твой тесен дом, Антонио.
Антонио
Гроб теснее.
Стено
Но там нет человека… В этой келье
Он есть, и он тут весь… А! этот череп!*
Антонио
Мне он
О мне самом напоминает.
Стено
Да —
Под этой желтой костью, может быть,
Таилось много дум и много силы.
И, может быть, здесь страсти бушевали —
И это мертвое чело огнем
Любви горело… а теперь!..
Кто знает?
И череп мой к монаху попадет,
И он его положит подле библии
У ног креста. Его возьмет другой
И то же скажет, что я говорил
Теперь…
Антонио
Мой сын…
Стено
Да, я забыл. Антонио,
Садись и слушай. Но, старик, когда
Свидетель будет третий — и твои
Подымутся на голове власы,
И тайный ужас в грудь тебе заляжет, —
Не прерывай меня, будь тверд, Антонио.
Минута молчания.
Антонио
Я слышал — говори.
Стено
И так да будет!
С тобой идем мы в страшный тайный бой,
Ты с верой, друг, я с<о> своим познаньем
И с муками моими. Слушай, старец,
Перед тобой я душу раскрывал
Тогда, как, помнишь, — в церкви я увидел
Тебя впервые. Но я приподнял
К тебе пришел, самим собой гонимый,
Хочу теперь. Моя душа холодна,
И в сердце жизни нет. Но я хочу
Дышать свободней и в чужую грудь
Излить всё мое горе и страданья.
В удел я получил при колыбели
Высокий ум. И вот когда, впервые
Смотря на небо — я себя спросил —
Кто создал этот дивный свод лазурный,
Во мне проснулся он. Тогда еще
Во мне душа была яснее неба,
И я пошел за богом с теплой верой,
С горячей, пылкой верой. И тогда
Узнал я деву — на призыв любви
Ее душа отозвалась моей. Она
Мне по душе давно была родная,
И после бога я ее любил.
Однажды я ее искал — и долго
Не находил я моей девы. Мне
Вдруг стало безыменно грустно. С той
Поры ее я не видал. И что-то
В меня чужое вкралось… Жутко стало
Мне слушать в церкви гимны богу;
Наперекор судьбы хотел я стать
И вверился уму. Вокруг меня
Всё изменялось быстро — я людей
Познал, и глубоко. Всё, что прекрасно,
Что дивно мне казалось на земле,
Мне опротивело. И стал я мрачен,
Я чувствовал, как застывала кровь
В моей груди — во времена былые
Столь пламенной и чистой — как чело
Мое браздилось от глубоких дум.
Я счастье стал терять, и больно-больно
Мечтать мне было о былом. Но я
Тогда увидел, что напрасно
Мечтать мне было о невозвратимом.
О, лучше быть раздавленным, Антонио,
Чем побежденным, и не стал я верить.
И с той поры я умер для того,
Что любят люди. Я уж не страдал,
Во мне убито было чувство горя.
Мой дух окаменел. И думал я:
«Судьба меня оставит. Я довольно
Терпел». И вот однажды я в груди
Застал давно погасшее волненье
И тайный ужас. Надо мною что-то —
Я это чувствовал — ужасно тяготило…
И это был мой демон. Ты не веришь,
Антонио, но знай же, что он здесь, —
Мне сердце говорит. И этот демон
Всё то, о чем во тьме ночей я думал,
О чем так долго, долго я мечтал,
Мне осветил, как будто мимоходом.
И предо мной расторгнул на мгновенье
Покров, лежащий на святом челе
Природы. Что же? Я увидел — бездну
Меж мной и знаньем. Ожил я — мой взор,
Мой жадный взор хотел проникнуть тайны
Души и мира… но они так быстро…
Мелькнули предо мной — и я не мог
Постигнуть их. Но я познал ничтожность
Того, что прежде думал я. О! О!
(положил руку на чело)
Как будто бы, смеяся надо мною,
Завесу мне на миг он приподнял,
И целым миром. О, это мученье
Ужасней ада. Как? Перед тобой
Лежит мета твоей несчастной жизни,*
Ты к ней… ты ее видишь — и нельзя!
Так близко быть и так далеко! Нет!
Пусть терпит раб — не Стено. Если
Меня не нужно смерти — я насильно
Отдамся ей!
Антонио
О Стено! Никогда
Смерть не приходит слишком поздно.
Стено
Нет!
Я не хочу — не должен жить. И что
Меня так тянет к жизни? Я не нужен
Ни одному творенью на земле. И мне
Не нужно ничего. Мне в тягость жизнь. И я
Хочу, желаю смерти.
Антонио
Я молчу.
Когда ты сам упал, то неужели
Ты думать мог, что я, я, слабый старец,
Тебя рукою дряхлой подыму. Иди
Один по трудному — тернистому пути
Бесцветной и холодной твоей жизни,
И если ты дойдешь…
Стено
(вскакивая)
Молчи — молчи!
Твоя рука дрожит. Не правда ли, мой старец,
Ты видишь, там стоит — он! он! всё он — с рукой
Поднятою — с безжизненно-холодной
Улыбкой на сухих устах! Меня
Зовет он — я иду.
Антонио
О Стено, Стено —
С твоим умом как низко ты упал!
Стено
Да, я упал. И эта мысль меня
Убьет. Тем лучше. Что я медлю!
Прощай! И если есть за гробом
Другое время — другой мир — тогда
Мы с тобой свидимся, Антонио!
(Ух<одит> Стено.)
Антонио
Нет.
С тобой не будет мне свиданья,
И если ты насильственно взойдешь
Не искупят тебя твои страданья,
И с горестью обнимешь ты тогда
Тобой давно желанное познанье.
Явление второе
Комната Джакоппо.
В глубине кровать, покрытая занавеской. На авансцене стоят Джакоппо и Риензи.
Джакоппо
Надежды нет?
Риензи
Надежды?.. Мало.
Джакоппо
Риензи,
Вы говорите брату.
Риензи
Да, я знаю,
Вам грустно, больно; но я должен, должен,
Мой бедный друг, вас разочаровать.
Джакоппо
(схватив себя за голову)
О, этот Стено!..
И давно ли, боже,
Моя Джулиетта в очи мне глядела
С улыбкой на устах! Она кипела жизнью,
И жизнью девы… А теперь — о Риензи,
У вас была сестра?
Риензи
Нет.
Джакоппо
О мой друг,
Если б вы знали, что у меня тут
(показывая наголову)
И в сердце. Боже! Боже!
Риензи
О, молчите!
Вы слышите ль ее дыханье?
Джакоппо
(остается недвижим; шёпотом)
Я?
Нет!
(С пронзительным криком бросается к кровати и раздергивает занавес.)
Джулиа! Джулиа!
Джулиа
(слабо)
Стено…
(Умирает.)
Джакоппо
Риензи, Риензи,
Скажите мне… скорей…
Риензи
Закройте ей глаза.
Джакоппо
О!
(Падает без чувств на труп Джулии.)
Долгое молчание.
Еще одно, еще одно дыханье,
Молю тебя, сестра, еще одно.
Подумай — ты мне, своему Джакоппо,
Ни слова не сказала. Джулиа… встань,
Скажи мне слово перед смертью, Джулиа,
Которое я б мог хранить как клад…
Меня всегда ты горячо любила
И на привет приветом отвечала.
Теперь молчишь ты — да! молчишь!
И твои руки так холодны, Джулиа?
Зачем глаза полузакрыла ты?
Ты знаешь, я люблю смотреться в них,
Они так чисты, так лазурны —
Как небо… Джулиа, Джулиа, отвечай…
О, она холодеет!
(Быстро вскакивает и схватывает Риензи.)
Стой! Ты от меня,
Убийца, не уйдешь! А что ты сделал
С моей сестрой.
(Таща его к кровати.)
Смотри — она мертва,
Но на щеках румянец не погас,
Ее глаза еще сияют негой,
И ты ее убил. О! деву… деву
О, я тебя убью у ее ног.
(Вынимает кинжал.)
Риензи
(вырываясь)
Джакоппо! я Риензи!
Джакоппо
Ха! ха! ха!
Как будто я не знаю Стено!
Но не уйдешь ты от меня,
Вот тебе жертва, Джулиа!..
(Бросается на Риензи.)
Риензи
(становится на колени)
О, пощади!
У меня есть отец, жена и дети!
Я их люблю, Джакоппо, — моей кровью,
Невинной кровью, нож не обагряй,
Она падет на твою душу!
Джакоппо
О!
У тебя есть жена и дети, Стено,
Теперь могу я мстить сестру! Меня,
Ничтожный, ты ее лишил! Ни слова —
Тебе пощады нет!
Риензи
(вспакивая)
О, если так,
И если все моления напрасны…
На помощь мне, отчаянье!
(Схватывает руку Джакоппо и смотрит ему в глаза.)
Я Риензи!
Смотри!
Джакоппо
(с иронической улыбкой)
А, право!
(хладнокровно)
Ты умрешь!
(отталкивает его — и с бешенством)
Риензи
(трясет дверь)
Дверь заперта! и нет спасения!
Мадонна! помоги мне!
Джакоппо
Ты зовешь
Мадонну! высоко до неба!
(Убивает Риензи.)
Риензи
(падая)
Мои дети!
(Умирает.)
Молчание.
Джакоппо
(опомниваясь)
На ноже кровь
Чья это кровь? Не знаю.
Что было здесь? Кто это там лежит
С кровавой раной в левой груди?
Журча невнятно… Джулиа!.. Молчание.
(Оглядысается назад.)
О, вот она!
(Бежит и обнимает ее.)
Теперь я понимаю…
О боже… я убийца… Риензи… Риензи,
Мой добрый друг, о встань! Нет, нет.
Удар был слишком верен. Сердце… сердце…
Зачем это всё мне!
Молчание.
Чу! они идут…
Ко мне! Куда мне скрыться… нет спасенья…
Находят труп кровавый… меня ищут…
Я здесь… я здесь… убийца здесь!
Меня убейте, как убил я Риензи!
Молчание.
На площади я вижу эшафот,
На нем лежит… блестит секира,
В тележке с палачом сидит
Вокруг него бесшумными толпами…
В последний раз взгляни на небо!
И вот идет; он. На его челе
Лег ужас мрачной тучей…Вот кладет
Он голову на плаху… Стой! палач!
Я вижу —
Передо мной стоит отец. Он страшен,
И дыбом на его главе стоят
Его седые волосы. На Джулию
Он кажет мне, и дик и грозен
Огонь его очей. О, пощади!
Как ты велел мне, умирая…
Ее отмстить сумею я!
(Сильно.)
И если
Моя рука убила друга… я
Еще не отомстил сестру. Клянуся небом,
И если б капля крови его там
Давила душу каменной горою —
Мне кровь его нужна. Да, Стено
От мести брата не уйдет. Клянусь.
Невинной этой кровию, клянуся
Я смертью Джулии моей,
Я не сомкну своих очей,
Пока с его потухшими очами
Не встретятся они. Тогда
Пойду я к судие. Ему
Меня судить не нужно. Палачу
Отдайте рыбака Джакоппо,
И с радостью на плаху я склоню
Мою усталую главу.
Я смело стану перед богом.
Он видит всё. И если мне и там
Удел другой, тяжелый, будет дан,
Я искуплю своею вечной мукой
Мою сестру. И я решен. Нет, нет!
Мне не забыть кровавый свой обет…
Пора, пора, мне шепчет голос тайный,
Мой нож — ты здесь — пойдем.
(Уходит Джакоппо.)
Явление третие и последнее
Комната Стено.
Стено (один, у окна)
Проходит ночь. Луна бледнеет. Темя
Высоких гор, покрытое снегами,
Алеет понемногу. Рим встает
С его семью холмами. Тихо, тихо
День гонит ночь. И звезды убегают
С своей царицею-луной. Как чудно
Всё на небе и на земле. По Тибру
Скользят неслышно лодки рыбаков.
Вокруг ладьи рябятся волны. В них
Мешается и слабый свет денницы,
И умирающий свет звезд. Вот солнце.
Как царь, как бог, взошло оно на небо,
И от него волнами света
На землю льется жизнь.
.
Прошло вчера. Настало нынче. Завтра
Не будет нынешнего дня. Идет
Мгновенье за мгновеньем и проходит
Неслышно и незримо. Вечный круг
Есть твой символ. Природа. Грустно! грустно!
Но если ты. прекрасная, всегда
Одна и та же, о, всегда ты дивна!
Как велика ты для людей…
Они тебя не понимают — люди!
Какое жалкое творенье человек!..
.
Он входит в мир. Он дышит. Вместе с жизнью
Его встречает боль. Вот он растет,
Не зная сам, зачем он в мире. Но…
Он любит всё, что видит он; ему —
Жить и любить одно и то же. Вот
В нем разум понемногу разгоняет
Его мечты любви. В нем мысль впервые
Зажглась, как молнья в туче. Он живет.
Он начал жить и уж узнал страданье,
Но в нем еще всё молодо и свежо,
Он верит в свою силу и вперед
Идет бесстрашно — полный веры. Он
Еще не познал сердцем горя,
Он для судьбы еще так мал. Он видит
На небосклоне тучи — и, надежный,
Он их зовет. Ему сразиться любо,
Он весь — огонь и сила. Наконец —
Идет судьба. Могучая, в объятья
Берет его и мочною рукой
Она пред ним открыла жизнь нагую…
И вот он узнает, что всё, что думал он
О добром, о высоком на земле —
Мечта. О, знаю я, как горько
Терять так быстро всё, чему мы верим,
К чему прилипли мы душой. И вот
Она его сломала и потом
С усмешкой бросит на путь жизни —
Живи!.
И если в нем нет силы и презренья
К земле, куда прикован он,
Пойдет вперед он, изможенный
И будет жить, пока угаснет он.
Но если в нем душа горда и смела,
Он
