Достоевского от 10 сентября 1849 г. (см.: Искусство. М., 1927. Кн. 1. С. 113–114). Ответное письмо М. М. Достоевского от 1 октября 1849 г. см.: Там же. С. 115–116.

234

В письме от 10 сентября 1849 г. M. M. Достоевский сообщал: «Из книг препровождаю тебе: 1) Библию (во французском переводе нигде не мог найти), 2) сентябрьскую книжку „О <течественных> з<аписок>”, 3) сочинения Батюшкова, 4) драмы Шекспира в русском переводе Кетчера — книги все чужие. Когда прочтешь, напиши только, и я постараюсь достать других» (Там же. С. 113–114). Позднее, 1 октября, он переслал Достоевскому еще четыре тома «Полного собрания сочинений русских авторов» (в издании А. Ф. Смирдина), три тома сочинений В. И. Даля и один том (вероятно, второй, вышедший в 1849 г.) «Сказаний русского народа» И. П. Сахарова (см.: Там же. С. 115).

235

«Английский роман» — «Джейн Эйр» Ш. Бронте (1848; рус. пер.: ОЗ. 1849. № 5-10).

236

По поводу «Холостяка» И. С. Тургенева (ОЗ. 1849. № 9) M. M. Достоевский сообщал: «Не знаю, нравится ли тебе комедия Тургенева. Мне в ней многое нравится, хоть и мало сценического элемента. Она написана для Щепкина, который, как говорят, дает ее в свой бенефис» (Искусство. Кн. 1. С. 114). Отрицательный отзыв Достоевского о «Холостяке» можно отчасти объяснить тем, что в это время его волновали иные темы.

237

Из трех статей «Банки: их польза и действия» (ОЗ. 1849. № 3. С. 69-100; № 9. С. 1-28; № 10. С. 107–136; подпись: «И. А».) Достоевский мог прочесть к этому времени только первую и вторую, и его похвала относится или к ним обеим, или к статье в сентябрьском номере «Отечественных записок» «Банки в Германии и Бельгии».

238

Заключение генерал-аудиториата по делу Достоевского см.: наст. изд. Т. 12. С. 407–408. Каторжные работы Достоевский отбывал не в Оренбургской, а в Омской крепости. В Оренбургскую крепость был направлен А. Н. Плещеев.

239

Выражение «предсмертный туалет» восходит к «Последнему дню приговоренного к смерти» (гл. 48) В. Гюго: «la toilette d’un condamné» («туалет осужденного» — франц.).

240

Подробнее о событиях 22 декабря 1849 г. на Семеновском плацу см.: Биография. С. 117–122; Достоевский в воспоминаниях. Т. 1. С. 226–234 (воспоминания Д. Д. Ахшарумова).

241

А. И. Пальма в чине поручика перевели в Литовский егерский полк (Одесса).

242

Свидание Достоевского с братом состоялось 24 декабря, в день отправки писателя в Сибирь (см.: Милюков. С. 192–200).

243

По сообщению III Отделения, «народа было на Семеновском плацу 3000 человек; всё было тихо, и все были проникнуты особенным вниманием» (Петрашевцы / Изд. В. М. Саблина. М., 1907. С. 153).

244

Усеченная цитата из гл. 29 «Последнего дня приговоренного к смерти» Гюго: «Un forcat, cela marche encore, cela va et vient, cela voit le soleil» («Ведь каторжник тоже ходит, движется, тоже видит солнце» — франц.). Об отражении в творчестве Достоевского мотивов «шедевра» Гюго, «самого реальнейшего и самого правдивейшего произведения из всех им написанных», см.: наст. изд. Т. 6. С. 643–644; ПСС. Т. IX. С. 379, 429–430; Т. XXIV. С. 6, 387–388.

245

Под «Детской сказкой» подразумевается «Маленький герой».

246

Переживания Достоевского в ожидании смертной казни, как и чувства, испытанные другими петрашевцами в «три четверти часа» до объявления о «помиловании», нашли отражение в романе «Идиот», в рассказе князя Мышкина, проникнутом протестом против смертной казни (см.: наст. изд. Т. 6. С. 23–24, 644; ПСС. Т. IX. С. 430, а также: Т. XXI. С. 40).

247

Стоял мороз в 21 градус. «По рассказу <…> Спешнева, несмотря на такую температуру, они должны были снять верхнее платье и простоять в рубашках во всё время чтения приговора. <…> Всё это, утверждал Спешнев, продолжалось более получаса. <…> „Потрите щеку”, „потрите подбородок”, — говорили они друг другу. По возвращении в крепость всех их обошел доктор Окель вместе с комендантом Набоковым, чтобы освидетельствовать, не простудился ли кто-нибудь» (Биография. С. 122). О холоде вспоминает и Д. Д. Ахшарумов: «…мы все содрогались от холода <…> страшно зябли» (Достоевский в воспоминаниях. Т. I. С. 229).

248

Скорее всего речь идет о статьях В. Н. Майкова, собранных его матерью в виде книги (см. упоминание об этой «книге» в письме Достоевского к А. Н. Майкову от 18 января 1856 г. (№ 46)). Вероятно, «книга» была возвращена и позднее послужила основой для публикации в 1899 г. А. Н. Чудиновым сочинений В. Н. Майкова под названием «Критические опыты 1845–1847 гг.» (см.: Бельчиков. С. 263).

249

Датируется на основании содержащегося в письме сообщения: «Вот уже неделя, как я вышел из каторги», срок которой, судя по официальным документам, окончился у Достоевского 23 января. В конце письма имеется позднейшая приписка Достоевского о скорой («завтра, кажется») отправке в Семипалатинск с проставленной им датой — 22 февраля. Известно, что по выходе из острога писатель прожил в Омске у К. И. Иванова «почти целый месяц» (см. письмо 44).

250

Достоевский подразумевает письмо к брату, отправленное до этого официальным путем. Имеются также сведения о ряде писем, отправленных Достоевским неофициально еще в период каторги.

251

Отвечая на упреки брата, M. M. Достоевский писал в апреле1856 г.: «Я хочу наконец оправдаться перед тобою, хочу в первый раз преступить приказ, данный мне, не вести с тобою тайной переписки, под опасением большой ответственности. И потому слушай и верь всякому моему слову. Это будет искреннее и чистосердечное признание. После нашей разлуки с тобою спустя месяца три я начал хлопотать о дозволении писать тебе. Видит Бог и моя совесть, я хлопотал долго и усердно. Я ничего не выхлопотал. Мне отвечали на основании законов, что до тех пор, пока ты на каторжных работах, это невозможно» (Д. Письма. Т. 1. С. 527).

252

Об обращении M. M. Достоевского в III Отделение 30 января1854 г. с просьбой о пересылке брату письма и денег см.: ПСС. Т. XXVIII1. С. 452.

253

Последнее свидание братьев Достоевских состоялось в Петропавловской крепости 24 декабря 1849 г. перед отправкой Достоевского в Сибирь. Присутствовавший при этом А. П. Милюков рассказывал: «Смотря на прощанье братьев Достоевских, всякий заметил бы, что из них страдает более тот, который остается на свободе в Петербурге, а не тот, кому сейчас предстоит ехать в Сибирь на каторгу. В глазах старшего брата стояли слезы, губы его дрожали, а Федор Михайлович был спокоен и утешал его» (Достоевский в воспоминаниях. Т. 1. С. 191).

254

Ср. в «Записках из Мертвого дома»: «…кандалы сами по себе не бог знает какая тягость. Весу они бывают от восьми до двенадцати фунтов. Носить десять фунтов здоровому человеку неотягчительно. <…> Кандалы — одно шельмование, стыд и тягость, физическая и нравственная» (наст. изд. Т. 3. С. 368, 369).

255

Станок — местное, сибирское название станции, где меняют лошадей.

256

Судя по «Донесению о доставленных в Тобольск преступниках Дурове, Достоевском и Ястржембском», они прибыли туда 9 января 1850 г. (см.: ЛН. Т. 22–24. С. 704).

257

В Тобольске находились прибывшие ранее, для дальнейшего распределения по назначенным пунктам, М. В. Петрашевский, отправленный сюда прямо с места казни, Н. А. Спешнев, Н. П. Григорьев, Ф. Н. Львов, Ф. Г. Толль. Н. Д. Фонвизина устроила их встречу с приехавшим и позднее и содержавшимися отдельно Достоевским, С. Ф. Дуровым и И.-Ф. Л. Ястржембским (см.: ЛН. Т. 60, кн. 1. С. 621).

258

В Тобольске на поселении в это время жили декабристы И. А. Анненков, М. А. Фонвизин, П. С. и Н. С. Бобрищевы-Пушкины, А. М. Муравьев. П. Н. Свистунов и С. М. Семенов. Подробности встречи петрашевцев с женами декабристов известны из письма Н. Д. Фонвизиной от 18 мая 1850 г. из Тобольска к брату мужа. Здесь она сообщает, что выдала С. Ф. Дурова за своего родственника и неоднократно посещала «племянника» и его товарищей. Далее Н. Д. Фонвизина пишет: «Мы в Омск писали и рекомендовали бедных друзей наших, — как в родственнике нашем, таки в товарище его многие теперь в Омске принимают участие, доставляют даже по временам ему мои послания и от него ко мне. Я по целым часам в бытность их здесь с ними беседовала…» (ЛН. Т. 60, кн. 1. С. 622). О встрече Достоевского с Фонвизиной см. также: Францева М. Д. Воспоминания // ИВ. 1888. № 6. С. 628–632. Сам Достоевский вспоминал об этой встрече в «Записках из Мертвого дома» (см.: наст. изд. Т. 3. С. 280) и в «Дневнике писателя» (1873. Янв. Гл. «Старые люди»; см.: наст. изд. Т. 12. С. 13–14).

259

Достоевский был доставлен в Омск 23 января 1850 г. (см.: ИВ. 1898. № 1. С. 220–221).

260

Имеется в виду полковник А. Ф. де Граве. См. аналогичный отзыв о коменданте в «Записках из Мертвого дома» (наст. изд. Т. 3. С. 216).

261

Сцену первой встречи с плац-майором (В. Г. Кривцовым) Достоевский описывает в «Записках из Мертвого дома» (см.: наст. изд. Т. 3. С. 216, 458). Сведения о суровом приеме Кривцовым Достоевского и Дурова дошли до Фонвизиных в Тобольск. 11 февраля 1850 г. священник А. И. Сулоцкий писал М. А. Фонвизину: «Немудрено вовсе, что Кривцов обругал их, — это совершенно в его духе» (ЛН. Т. 60, кн. 1. С. 624).

262

Помещение в госпиталь было одним из способов облегчить участь Достоевского. Сулоцкий неоднократно сообщал Фонвизиным о помещении Дурова и Достоевского в лазарет, где «главный лекарь Троицкий, по просьбе Ив<ана> Викентьевича (Ждан-Пушкина. — Ред.), толковал с ним (Достоевским. — Ред.), предлагал ему лучшую пищу, иногда и вино; но он отказывается от всего этого, а просит только о том, чтобы принимать почаще в лазарет и помещать в сухой комнате» (ЛН. Т. 60, кн. 1. С. 624; см. также: Достоевский в воспоминаниях. Т. 1. С. 241).

263

Это первое из дошедших до нас упоминаний самого Достоевского о случавшихся у него припадках эпилепсии. После смерти писателя в печати появились свидетельства, относящие начало его болезни к более раннему времени. Так, А. С. Суворин в статье «О покойном» писал, что Достоевский заболел падучей уже в детстве (см.: НВр. 1881. 1 февр. № 1777). Против этого возражал А. М. Достоевский (Там же. 8 февр. № 1778). С. Д. Яновский как врач свидетельствовал, что Достоевский «страдал падучею болезнью еще в Петербурге <…> до ссылки в Сибирь», но она «в 1846–1847 и 1848 годах обнаруживалась в легкой степени» (НВр. 1881. 24 февр. № 1753; см. также: Достоевский в воспоминаниях. Т. 1. С. 158–159, 406–407). Различные версии о начале заболевания излагают в воспоминаниях о писателе А. Е. Ризенкампф (см.: ЛН. Т. 86. С. 331) и С. В. Ковалевская (см.: Достоевский в