расторг преграды,

     И роет волны ярый ветр!..

Блажен, стократ блажен, кто может в умиленье,

     Воззревши на Вождя светил,

Текущего почить в Нептуновы владенья*,

Кто может, радостный, сказать себе: я жил!

     Пусть завтра тучею свинцовой

Всесильный бог громов вкруг ризою багровой

     Эфир сгущенный облечет,

Иль снова в небесах рассыплет солнца свет, —

Для смертных все равно; и что крылаты годы

     С печального лица земли

В хранилище времен с собою увлекли,

Не пременит того и сам Отец природы*.

     Сей мир — игралище Фортуны злой*.

Она кичливый взор на шар земной бросает

     И всей вселенной потрясает

                  По прихоти слепой!..

Неверная, меня сегодня осенила;

Богатства, почести обильно мне лиет,

     Но завтра вдруг простерла крыла,

     К другим склоняет свой полет!

Я презрен, — не ропщу, — и, горестный свидетель

     И жертва роковой игры,

     Ей отдаю ее дары

          И облекаюсь в добродетель!..

     Пусть бурями увитый Нот*

Пучины сланые* крутит и воздымает,

И черные холмы морских кипящих вод

     С громовой тучею сливает,

     И бренных кораблей

Рвет снасти, все крушит в свирепости своей…

Отчизны мирныя покрытый небесами,

Не буду я богов обременять мольбами;

Но дружба и любовь среди житейских волн

Безбедно приведут в пристанище мой челн.

Урания*

Открылось! — Не мечта ль? Свет новый! Нова сила

Мой дух восторженный, как пламень, облекла!

Кто, отроку, мне дал парение орла! —

Се муз бесценный дар*! — се вдохновенья крыла!

Несусь, — и дольный мир исчез передо мной, —

     Сей мир, туманною и тесной

     Волнений и сует обвитый пеленой, —

     Исчез! — Как солнца луч златой,

     Коснулся вежд эфир небесный…

         И свеял прах земной…

Я зрю превыспренных селения чудесны…

Отсель — отверзшимся таинственным вратам —

     Благоволением судьбины

     Текут к нам дщери Мнемозины*,

Честь, радость и краса народам и векам!..

Безбрежное море лежит под стопами,

И в светлой лазури спокойных валов

С горящими небо пылает звездами,

Как в чистом сердце — лик богов;

     Как тихий трепет — ожиданье;

     Окрест священное молчанье.

И се! Как луна из-за облак, встает

Урании остров из сребряной пены;

Разлился вокруг немерцающий свет,

     Богинь улыбкою рожденный…

     Несутся свыше звуки лир;

     В очарованьях тонет мир!..

Эфирного тени сложив покрывала

И пояс волшебный всесильных харит*,

Здесь образ Урания* свой восприяла,

И звездный венец на богине горит!

Что нас на земле мечтою пленяло,

Как Истина, то нам и здесь предстоит!

Токмо здесь, под ясным небосклоном

Прояснится жизни мрачный ток;

Токмо здесь, забытый Аквилоном*,

Льется он, и светел и глубок!

Токмо здесь прекрасен жизни гений,

Здесь, где вечны розы чистых наслаждений,

Вечно юн Поэзии венок!..

Как Фарос* для душ и умов освященных,

Высоко воздвигнут Небесныя храм; —

И Мудрость приветствует горним плененных

Вкусить от трапезы питательной там.

Окрест благодатной в зарях златоцветных,

На тронах высоких, в сиянье богов,

Сидят велелепно спасители смертных,

Создатели блага, устройства, градов;

Се Мир вечно-юный, златыми цепями

Связавший семейства, народы, царей;

Суд правый с недвижными вечно весами;

Страх божий, хранитель святых алтарей;

И ты, Благосердие, скорби отрада!

Ты, Верность, на якорь склоненна челом,

Любовь ко отчизне — отчизны ограда,

И хладная Доблесть с горящим мечом;

Ты, с светлыми вечно очами, Терпенье,

И Труд, неуклонный твой врач и клеврет…

Так вышние силы свой держат совет!..

Средь них, вкруг них в святом благоговенье

Свершает по холмам облаковидных гор

     В кругах таинственных теченье

     Наук и знаний светлый хор…

Урания одна, как солнце меж звездами,

Хранит Гармонию и правит их путями:

По манию ее могущего жезла

Из края в край течет благое просвещенье;

     Где прежде мрачна ночь была,

     Там светозарна дня явленье;

Как звезд река, по небосклону вкруг

Простершися, оно вселенну обнимает

     И блага жизни изливает

На Запад, на Восток, на Север и на Юг…

Откройся предо мной, протекших лет вселенна!

Урания, вещай, где первый был твой храм,

Твой трон и твой народ, учитель всем векам? —

Восток таинственный! — Чреда твоя свершенна!..

Твой ранний день протек! Из ближних Солнце врат

Рожденья своего обителью надменно

Исходит и течет, царь томный и сомненный…

Где Вавилоны* здесь, где Фивы*? — где мой град?

Где славный Персеполь? — где Мемнон*, мой глашатай?

Их нет! — Лучи его теряются в степях,

Где скорбно встретит их ловец или оратай,

Бесплодно роющий во пламенных песках;

Или, стыдливые, скользят они печально

     По мшистым ребрам пирамид…

Сокройся, бренного величья мрачный вид!..

     И солнце в путь стремится дальний:

Эгея* на брегах приветственной главой

К нему склонился лавр; и на холмах Эллады*

Его алтарь обвил зеленый мирт Паллады*;

Его во гимнах звал Певец к себе слепой*,

Кони и всадники, вожди и колесницы,

Оставивших Олимп собрание богов;

Удары гибельны Ареевой десницы*,

     И сладки песни пастухов; —

Рим встал, — и Марсов* гром и песни сладкогласны

Стократ на Тибровых* раздалися холмах;

И лебедь Мантуи*, взрыв Трои пепл злосчастный,

Вознесся и разлил свет вечный на морях!..

Но что сретает взор? — Куда, куда ты скрылась,

Небесная! — Бежит, как бледный в мгле призрак,

     Денница* света закатилась,

         Везде хаос и мрак!

«Нет! вечен свет наук; его не обнимает

Бунтующая мгла; его нетленен плод

         И не умрет!..» —

Рекла Урания и скиптром помавает,

     И бледную, изъязвленну главу

Италия от склеп железных свобождает,

Рвет узы лютых змей, на выю ставши льву!..

Всего начало здесь!.. Земля благословенна,

Долины, недра гор, источники, леса

И ты, Везувий сам! ты, бездна раскаленна,

Природы грозныя ужасная краса!

Все возвратили вы, что в ярости несытой

Неистовый Сатурн укрыть от нас хотел!

Эллады, Рима цвет из пепела исшел!

И солнце потекло вновь в путь свой даровитый!..

Феррарскому Орлу* ни грозных боев ряд,

Ни чарования, ни прелести томимы,

Ни полчищ тысячи, ни злобствующий ад

Превыспренних путей нигде не воспретят:

На пламенных крылах принес он в храм Солимы

     Победу и венец; —

Там нимфы Тага*, там валы Гвадалквивира

Во сретенье текут тебе, младой Певец*,

Принесший песни к нам с брегов другого мира; —

     Но кто сии два гения* стоят?

     Как светоносны серафимы,

     Хранители Эдемских врат

     И тайн жрецы непостижимых? —

Един с Британских вод, другой с Альпийских гор,

Друг другу подают чудотворящи длани;

Земного чуждые, возносят к небу взор

     В огне божественных мечтаний!..

     Почто горит лицо морских пучин?

Куда восторженны бегут Тамизы* воды?

Что в трепете святом вы, Альпы, Апеннин!..

Благоговей, земля! Склоните слух, народы!

Певцы бессмертные вещают бога вам:

Един, как громов сын, гремит средь вас паденье;

Другой, как благодать, благовестит спасенье

     И путь, ведущий к небесам.

И се! среди снегов Полунощи глубокой,

Под блеском хладных зарь, под свистом льдистых вьюг,

Восстал от Холмогор, — как сильный кедр высокой,

Встает, возносится и все объемлет вкруг

     Своими крепкими ветвями;

Подъемлясь к облакам, глава его блестит

     Бессмертными плодами.

И тамо, где металл блистательный сокрыт,

Там роет землю он глубокими корнями, —

Так Росский Пиндар* встал! — взнес руку к небесам,

     Да воспретит пылающим громам;

Минервы копием бьет недра он земные —

     И истекли сокровища златые;

Он повелительный простер на море взор —

И свет его горит, как Поллюкс* и Кастор*!..

Певец, на гроб отца*, царя-героя*,

     Он лавры свежие склонил,

И дни бесценные блаженства и покоя

     Елизаветы озарил!

Тогда, разлившись, свет от северных сияний

Дал отблеск на крутых Аракса берегах;

И гении туда простерли взор и длани,

И Фивы новые зарделися в лучах…

     Там, там, в стране денницы,

     Возник Певец Фелицы*!..

     Таинственник судеб прорек

     Царя-героя в колыбели…

Он с нами днесь! Он с неба к нам притек,

Соборы гениев с ним царственных слетели;

     Престол его обстали вкруг;

     Над ним почиет божий дух!

     И музы радостно воспели

Тебя, о царь сердец, на троне Человек!

     Твоей всесильною рукою

     Закрылись Януса врата!*

     Ты оградил нас тишиною,

     Ты слава наша, красота!

Смиренно к твоему склоняяся престолу,

     Перуны спят горе и долу.

И здесь, где все — от благости твоей,

     Здесь паки гений просвещенья,

     Блистая светом обновленья,

     Блажит своих веселье дней! —

     Здесь клятвы он дает священны,

     Что постоянный, неизменный,

     В своей блестящей высоте,

Монарха следуя заветам и примеру,

     Взнесется, опершись на Веру,

     К своей Божественной мете.

«Неверные преодолев пучины…»

    Неверные преодолев пучины,*

Достиг пловец желанных берегов;

И в пристани, окончив бег пустынный,

С веселостью знакомится он вновь!..

Ужель тогда челнок свой многомощный,

Восторженный, цветами не увьет?..

Под блеском их и зеленью роскошной

Следов не скроет мрачных бурь и вод?..

    И ты рассек с отважностью и славой

Моря обширные своим рулем, —

И днесь, о Друг, спокойно, величаво

Влетаешь в пристань с верным торжеством.

Скорей на брег — и Дружеству на лоно

Склони, певец, склони главу свою —

Да ветвию от древа Аполлона*

     Его Питомца я увью!..

К оде Пушкина на Вольность*

Огнем свободы пламенея

И заглушая звук цепей,

Проснулся в лире дух Алцея* —

И рабства пыль слетела с ней.

От лиры искры побежали

И вседробящею струей,

Как пламень Божий, ниспадали

На чела бедные царей.

Счастлив, кто гласом твердым, смелым,

Забыв их сан, забыв их трон,

Вещать тиранам закоснелым

Святые истины рожден!

И ты великим сим уделом,

О муз питомец, награжден!

Воспой и силой сладкогласья

Разнежь, растрогай, преврати

Друзей холодных самовластья

В друзей добра и красоты!

Но граждан не смущай покою

И блеска не мрачи венца,

Певец! Под царскою парчою

Своей волшебною струною

Смягчай, а не тревожь сердца!

Харон и Каченовский*

Харон*.

Неужто, брат, из царства ты живых —

Но ты так сух и тощ. Ей-ей, готов божиться,

Что дух нечистый твой давно в аду томится!

Каченовский*.

Так, друг Харон. Я сух и тощ от книг…

Притом (что долее таиться?)

Я полон желчи был — отмстителен и зол,

Всю жизнь свою я пробыл спичкой…

Весна (Посвящается друзьям)*

     Любовь земли и прелесть года,

Весна благоухает нам!..

Творенью пир дает природа,

Свиданья пир дает сынам!..

     Дух жизни, силы и свободы

Возносит, обвевает нас!..

И радость в душу пролилась,

Как отзыв торжества природы,

Как Бога животворный глас!..

     Где вы, Гармонии сыны?..

Сюда!.. и смелыми перстами

Коснитесь дремлющей струны,

Нагретой яркими лучами

Любви, восторга и весны!..

     Как в полном, пламенном расцвете,

При первом утра юном свете,

Блистают розы и горят;

Как зефир в радостном полете

Их разливает аромат:

     Так, разливайся, жизни сладость,

Певцы!.. за вами по следам!..

Так порхай наша, други, младость

По светлым счастия цветам!..

         *

     Вам, вам сей бедный дар

         признательной любви,

Цветок простой, не благовонный;

Но вы, наставники мои,

Вы примете его с улыбкой благосклонной.

Так слабое дитя, любви своей в залог,

Приносит матери на лоно

В лугу им сорванный цветок!..

А. Н. М.*

Нет веры к вымыслам чудесным,

Рассудок все опустошил

И, покорив законам тесным

И воздух, и моря, и сушу,

Как пленников — их обнажил;

Ту жизнь до дна он иссушил,

Что в дерево вливала душу,

Давала тело бестелесным!..

Где вы, о древние народы!

Ваш мир был храмом всех богов,

Вы книгу Матери-природы

Читали ясно без очков!..

Нет, мы не древние народы!

Наш век, о други, не таков.

О раб ученой суеты

И скованный своей наукой!

Напрасно, критик, гонишь ты

Их златокрылые мечты;

Поверь — сам опыт в том порукой, —

Чертог волшебный добрых фей

И в сновиденье — веселей,

Чем наяву — томиться скукой

В убогой хижине твоей!..

Гектор и Андромаха*

( Из Шиллера )

Андромаха

Снова ль, Гектор*, мчишься в бурю брани,

Где с булатом в неприступной длани

Мстительный свирепствует Пелид?..

Кто же призрит Гекторова сына,

Кто научит долгу властелина,

Страх к богам в младенце поселит?..

Гектор

Мне ль томиться в тягостном покое?..

Сердце жаждет прохлажденья в бое,

    Мести жаждет за Пергам*!..

Древняя отцов моих обитель!

Я паду!.. но, родины спаситель,

Сниду весел к Стиксовым* брегам!..

Андромаха*

Суждено ль мне в сих чертогах славы

Видеть меч твой праздный и заржавый? —

Осужден ли весь Приамов род?..

Скоро там, где нет любви и света, —

Там, где льется сумрачная Лета,

Скоро в ней любовь твоя умрет!..

Гектор

Все души надежды, все порывы,

Все поглотят воды молчаливы, —

     Но не Гектора любовь!..

Слышишь?.. Мчатся… Пламя пышет боя!..

Час ударил!.. Сын, супруга, Троя*!..

     Бесконечна Гектора любовь!..

Одиночество*

(Из Ламартина)

Как часто, бросив взор с утесистой вершины,

Сажусь задумчивый в тени древес густой,

     И развиваются передо мной

Разнообразные вечерние картины!

Здесь пенится река, долины красота,

И тщетно в мрачну даль за ней стремится око;

Там дремлющая зыбь лазурного пруда

     Светлеет в тишине глубокой.

     По темной зелени дерев

Зари последний луч еще приметно бродит,

Луна медлительно с полуночи восходит

     На колеснице облаков,

     И с колокольни одинокой

Разнесся благовест протяжный и глухой;

Прохожий слушает, — и колокол далекий

С последним шумом дня сливает голос свой.

     Прекрасен мир! Но восхищенью

     В иссохшем сердце места нет!..

По