Изд. СПб., 1886. С. 413; Изд. 1900. С. 438.
Печатается по автографу РГБ. См. «Другие редакции и варианты». С. 288*.
Источник стихотворения — четверостишие Микеланджело (1475–1564) «Grato m’è’l sonno, e più l’esser di sasso…». Первоначальный тютчевский перевод — на фр. яз.: «Oui, le sommeil m’est doux plus doux — de n’être pas…». Этот текст, впервые опубликованный в сб. Звенья. 1933. Кн. 2. С. 279, печатался отдельно от русских вариантов, начиная с изд. «Библиотеки поэта». 1939 г. Находится в тетради Эрн. Ф. Тютчевой с записями ее грамматических упражнений по русскому языку.
Этот автограф (так же как и автограф французского перевода) находится в тетради Эрн. Ф. Тютчевой. Во 2-й строке отсутствуют знаки препинания перед «…в этот век» и в конце строки.
Автограф, озаглавленный «Ночь M. Angelo» («Мне любо спать — отрадней камнем быть…» — РГАЛИ. Л. 25) и расположенный под французским текстом стихотворения, представляет собой явно первоначальный вариант четверостишия. Первая строка и здесь соответствует итальянскому оригиналу. В следующем автографе (РГАЛИ. Л. 24) она лишь стилистически изменена: «Отрадно спать — отрадней камнем быть…». В автографе РГБ происходит существенная перемена: 1-я строка становится 4-й, а заключительная, с небольшой поправкой, открывает стихотворение («Молчи, прошу — не смей меня будить…»). Нельзя не заметить совпадения первого слова здесь и в стих. «Silentium!», хотя смыслы, вложенные в слово «молчи», различны.
Список в альбоме Е. Ф. Тютчевой повторяет автограф РГБ, но с ошибкой во 2-й строке: вместо «постыдный» — «развратный» (разрушена рифма «постыдный» — «завидный»). Хотя в списке, явно позднее, внесена поправка, ошибка попала в Изд. 1868.
Датируется 1855 г. по первой публикации.
Стихотворение Микеланджело явилось ответом другому поэту: Восхищенный изваянием Ночи на саркофаге Юлиана Медичи (во Флоренции), Джован Баттист Строцци написал, что стоит разбудить Ночь, и она заговорит. Г. И. Чулков приводит эти стихи в своем коммент. Перевод: «Ночь, которую ты видишь в столь сладком виде Спящею, была агнелом изваяна Из этого камня, а так как она спит, то имеет жизнь — Разбуди ее, если этому не веришь, и она проговорит к тебе». Чулков предполагает здесь, ссылаясь на Известия. 1911. XVI. Кн. 3. С. 19–20, подражание греческой антологии: «Сатира Диодор усыпил, а не изваял; Если тронешь, разбудишь — серебро спит»(Чулков II. С. 354–355). По мнению К. В. Пигарева, «четверостишие Микеланджело было в особенности созвучно переживаниям Тютчева в годы Крымской войны» (Лирика I. С. 407). В одном из писем 1870 г. Тютчев снова цитировал стих. Микеланджело (В. З., Ф. Т.).
«ТОМУ, КТО С ВЕРОЙ И ЛЮБОВЬЮ…»
Автограф — РГБ. Вклеенный лист в экземпляр Изд. 1854, хранящийся в Отделе редких книг. После текста помета: «С. Петерб[ург]. 4 января 1856» и подпись — «Ф. Т-в». Так и датируется.
Первая публикация — РА. 1907. Вып. 2. С. 276. Вошло в ЛН. Т. 19–21. 1935. С. 399.
Печатается по автографу с той же датировкой.
Рукопись обнаружил Р. Ф. Брандт в Румянцевском музее, куда экземпляр поступил из библиотеки Абрама Сергеевича Норова (1795–1869). 19 февраля 1904 г. Брандт в письме к И. Ф. Тютчеву отметил: «Есть ли у вас посвящение Норову — «Тому, кто с верой и любовью…»? (В Румянцевском музее при издании 1854 г. имеется вклеенный листок с автографом этой пьески, которая у меня списана)» (ЛН-2. С. 532).
А. С. Норов — писатель и государственный деятель, с 1854 по 1859 г. занимал пост министра народного просвещения. В примечании РА приводится следующий факт: «Свое искреннее, непоказное благочестие соединял он с обширной ученостию и благодушием. В Казани произошли студенческие беспорядки. Государь Николай Павлович прогневался, и университету грозило закрытие. Для успокоения Государя Норов поехал в Казань и нравственным влиянием своим прекратил юношеское волнение». Норов сотрудничал в «Полярной Звезде», «Сыне Отечества» и других периодических изданиях. Был избран в члены Академии наук.
Служил ей мыслию и кровью — Норов сражался под Бородином, где был ранен в ногу, отчего ходил на деревянном костыле (Э. З.).
«ВСЕ, ЧТО СБЕРЕЧЬ МНЕ УДАЛОСЬ…»
Автограф неизвестен.
Списки — Д. Ф. Тютчевой (Мураново); РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 68.
Первая публикация — Изд. 1900, с датою в скобках — «(1856)». С. 7.
Печатается по списку РГАЛИ.
Датируется 8 апреля 1856 г., согласно помете в списке Д. Ф. Тютчевой.
Список РГАЛИ максимально приближен к автографу, о чем свидетельствует характерный для Тютчева пропуск запятых в 1-й и 2-й строках, а также повтор через тире в 4-й строке. В списке нет двоеточия в конце 3-й строки. Во всех публикациях запятые дополняются, а вместо тире тоже ставится запятая. Но авторское тире следует сохранить, так как оно выполняет не только риторическую, но и ритмообразующую функцию.
Четверостишие создано в день рождения Эрн. Ф. Тютчевой и прочно закрепилось в группе стихотворений, посвященных жене (см.: Долгополова С. А. Стихи к Эрнестине Дёрнберг. 1834–1838 // Летопись 1999. С. 291). С его появлением эта группа все больше стала походить на лирический цикл. Стихотворение-«молитва» внесло в него тот трагизм, который присущ «денисьевскому» циклу. Заклинательная формула в конце («Переживи — переживи!») звучит, как талисман, который должен сделать жизнь Эрн. Ф. Тютчевой более долгой, чем жизнь самого Тютчева. Тютчев не мог принести в жертву любовь («поэт любил любовь» — Последняя любовь. С. 11), но мог принести в жертву собственную жизнь. Любовь к жене никогда не угасала в душе Тютчева, а потому в этой лирической миниатюре выразилось то, на что указал Ф. Ф. Тютчев: «Как древнеязыческий жрец, созидающий Храм, населяющий его богами и затем всю жизнь свою служащий им и их боготворящий, так и Федор Иванович в сердце своем воздвиг великолепный поэтический храм, устроил жертвенник и на нем возжег фимиам своему божеству — женщине. Как искренно верующий несет на жертвенник своему идолу лучшее, что он имеет, так и Федор Иванович поверг к стопам своего божества лучшие свойства своей души…» (Тютчев Ф. Ф. Федор Иванович Тютчев. Материалы к его биографии // Тютчев Ф. Ф. Кто прав? Роман, повести, рассказы. М., 1985. С. 498) (А. А.).
«IL FAUT QU’UNE PORTE…»
Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 34. Л. 1.
Первая публикация — Тютчевиана. С. 16. Затем — Чулков II. С. 262.
Печатается по автографу. Написанные с прописных букв слова (une Porte, ma Bien-aimée, le Diable) приведены в соответствие с современной французской орфографией.
Автограф карандашом на небольшом клочке желтоватой бумаги, неровно оборванном в нижней части. Знаки препинания отсутствуют.
В первой публикации указана дата: ноябрь — декабрь 1856. У Г. И. Чулкова повторена предположительная дата первой публикации. К. В. Пигарев в примечаниях отметил: «датируется ноябрем 1856 г.» (с. 419). А. А. Николаев также указал дату: ноябрь 1856.
Датируется ноябрем 1856 г.
Написано от имени второй дочери поэта от первого брака Дарьи (1834–1903), которую одна дама высшего света в Петербурге уговаривала принять участие в любительском спектакле по комедии-пословице Альфреда де Мюссе «Il faut qu’une porte soit ouverte ou fermée» («Нужно, чтобы дверь была или открыта, или закрыта» — фр.). Дочь Тютчева отказывалась, ссылаясь на отсутствие артистических данных, однако устроительница спектакля была настолько настойчива, что Тютчев предложил дочери ответить на ее назойливость сочиненным им французским четверостишием.
Мотивируя дату написания (ноябрь 1856), Пигарев указывает: «Об этом спектакле упоминает Эрн. Ф. Тютчева в письме к брату К. Пфеффелю от 24 ноября 1855 г. (архив Музея-усадьбы Мураново имени Ф. И. Тютчева)» (Лирика II. С. 419). По всей вероятности, в цитируемые примечания Пигарева при обозначении года вкралась опечатка: 1855 вместо 1856 (В. З.).
Н. Ф. ЩЕРБИНЕ
Автограф неизвестен.
Первая публикация — РВ. 1857. Т. VII. Кн. 2. Февраль. С. 837. Вошло в кн.: Полн. собр. соч. Н. Ф. Щербины. СПб., 1873; затем — Изд. 1900. С. 220.
Печатается по первой публикации.
В РВ напечатано с заглавием-посвящением, с подписью «Ф. Тютчев», с пометой в конце — «Петербург. 4 февраля 1857 г.», цензурная помета — «февраля 28-го 1857». Характерен поэтический контекст в этом журнале: «Нива» А. Майкова, «Н. Ф. Щербине» Тютчева, «Ель (Из Фрейлиграта)», «Неэра. Вольный перевод из А. Шенье» Ю. Жадовской. Как в тютчевском стихотворении, так и в других — восхождение к «идеалу красоты».
В Изд. 1900 текст тот же, что в РВ, в комментариях указано, что «Н. Ф. Щербине» не вошло ни в одно издание после РВ 1857 г.
Датируется 4 февраля 1857 г. согласно помете в РВ.
Г. И. Чулков (Чулков II. С. 359) сообщал, что в ИРЛИ есть автограф стихотворения; К. В. Пигарев отверг этот факт. Автограф не удалось обнаружить до сих пор.
Отношения Тютчева с Николаем Федоровичем Щербиной (1821–1869) противоречивы. Стихотворение старшего поэта к младшему явно сочувственное, и в собрании стихотворений Щербины 1873 г. было напечатано в виде приветственного вступления. Сохранилась тютчевская записка к Щербине от 21 апреля <1856>, где Тютчев отзывается о цикле «Ямбы» и его «живом слове», названном «splendida bilis» («блестящая желчь» — лат.). Тютчев знал Щербину и по его службе в Главном управлении по делам печати в последние годы жизни. Однако Щербина, остроумный и желчный, как определяют его характер, ответил Тютчеву через десять лет эпиграммой «Вопль Ф. И. Тютчева» (она была не самой ядовитой по сравнению со стихами, обличающими других поэтов):
В Главном управленьи
В этом положеньи
Жутко мне и странно!
Подписав решенье
В «предостереженье»
Мужу милой Анны, —
Выйдешь, как из ванны.
Неизвестны ни реакция на нее, ни факт знакомства с ней Тютчева. Но поэт много помогал И. С. Аксакову («мужу милой Анны») и в письмах к нему и к Анне Федоровне говорил об идейной солидарности со своим зятем.
Р. Ф. Брандт в комментариях к тютчевскому стихотворению выразил скорее сочувственное отношение к младшему поэту: «Щербина <…> жил при довольно жалкой обстановке, резко противоречившей светлым образам его известных «Греческих стихотворений» (Материалы. С. 59). Тютчева, видимо, пленили именно эти «светлые образы» античных грез поэта, но и контрастные с ними скептические мысли в «Ямбах» о современной действительности были тоже близки Тютчеву. Миросозерцание Щербины определяют как пантеистическое. Тютчев откликался на дух его антологических произведений — «служенье пред идеалом красоты». В этом смысле стих. «Н. Ф. Щербине» можно отнести к числу эстетически программных для Тютчева. В то же время в целом собрание стихотворений Щербины представляет собой противоречивое сочетание «лазурной ясности» неба и «клокочущих страстей» социальности, о чем Тютчев говорил в «Поэзии»; это противоречивое единение в оценках Тютчева явилось как «служенье» идеалу красоты, и как «блестящая желчь» («splendida bilis» — лат.) (В. К.).
«С ВРЕМЕНЩИКОМ ФОРТУНА В СПОРЕ…»
Автографы (2) — РНБ. Ф. 797. № 2; Ф. 179.
