области химии, физики, географии, астрономии, металлургии, горном деле, истории, этнографии, народного просвещения, языкознания, риторики, поэзии имели, помимо прочего, выдающееся государственное значение, сказал посетившему его во время предсмертной болезни академику Я. Я. Штелину: «Друг, я вижу, что я должен умереть, и спокойно и равнодушно смотрю на смерть. Жалею токмо о том, что не мог я свершить всего того, что предпринял я для пользы отечества, для приращения наук и для славы Академии и теперь при конце жизни моей должен видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мной…» (Лебедев Е. Ломоносов. М., 1990. С. 553).

За месяц до смерти Ломоносов намеревался добиться аудиенции у Екатерины II, чтобы привлечь ее внимание к тяжелому положению академических дел и в целом культурной политики в России, которое он назвал в составленном им плане разговора с императрицей «шумахерщиной». В этом плане есть фраза «Борьба за алтари и домашние очаги», указывающая на необходимость оценки исторического смысла и культурных последствий преобразований Петра I, ученичества у Западной Европы с точки зрения насущных потребностей и внутренней логики собственного развития России.

А. С. Пушкин говорил о Ломоносове, что «слог его, ровный, цветущий и живописный, заемлет главное достоинство от глубокого знания книжного славянского языка и от счастливого слияния оного с языком простонародным. Вот почему преложения псалмов и другие сильные и близкие подражания высокой поэзии священных книг суть его лучшие произведения. Они останутся вечными памятниками русской словесности; по ним долго еще должны мы будем изучаться стихотворному языку нашему…» (Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 2-х т. М.: Классика, 1999. Т. 2. С. 170). В стих. «Отрок» (1830 г.) Пушкин выстраивает параллель с евангельским повествованием о призвании Христом апостолов: «Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря; / Мальчик отцу помогал. Отрок, оставь рыбака! / Мрежи иные тебя ожидают, иные заботы: / Будешь умы уловлять, будешь помощник царям» — «Проходя же близ моря Галилейского, увидел Симона и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы. И сказал им Иисус: идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков. И они тотчас, оставив свои сети, последовали за Ним. И, пройдя оттуда немного, Он увидел Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, также в лодке починивающих сети; и тотчас призвал их. И они, оставив отца своего Зеведея в лодке с работниками, последовали за Ним» (Мк. 1, 16—). Ломоносов, как известно, родился в крестьянской семье в деревне близ Холмогор, в устье Северной Двины; главным промыслом Поморья была рыбная ловля. С 10 лет он стал ходить с отцом в море.

Как тот борец ветхозаветный… — Ломоносов сравнивается с Иаковом, одним из древнееврейских патриархов, от 12 сыновей которого произошли 12 колен Израилевых — народ, ставший сильным и могущественным и выведенный Моисеем из Египта, земли рабства, в землю отцов, обещанную Богом. Согласно библейскому повествованию, однажды ночью «боролся Некто» с Иаковом «до появления зари» и не мог одолеть. «И сказал ему: отпусти Меня; ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня <…> И сказал ему: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль;* ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь <…> И благословил его там…» (Быт. 32, 26–29).

Израиль — евр. «князь Божий», «Божий герой» (Ф. Т.).

«СЫН ЦАРСКИЙ УМИРАЕТ В НИЦЦЕ…»

Автографы (3) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 39. Л. 2–2 об., 3; РГБ. Ф. 308. Оп. 1. К. 1. Ед. хр. 7.

Списки — Муран. альбом (с. 128–129), с датой «С.-Петербург. 7 апреля 1865»; Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 38), с той же датой; РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 106, дата: «1865», с пометой: «Написано рукой И. С. Аксакова. Н. Тютчев».

Первая публикация — Былое. 1922. № 19. С. 68 (в статье Г. И. Чулкова «Ф. И. Тютчев и его эпиграммы»).

Печатается по автографу РГБ. См. «Другие редакции и варианты». С. 299*.

Автографы РГАЛИ дают раннюю редакцию; в одном (л. 3) перед текстом помета: «Петербург, 8 апреля»; заглавие: «(Dictum est)» («Сказано» — лат.). Автограф РГБ датирован 11 апреля 1865 г.

Датируется 7-11 апреля 1865 г. согласно пометам в автографах и списках.

Стихотворение вызвано предсмертной болезнью старшего сына Александра II, наследника престола, вел. кн. Николая Александровича (1843–1865), умершего 12 апреля 1865 г. в Ницце.

В начале сентября 1864 г. после обручения с датскою принцессой Дагмарой цесаревич поехал в Венецию. Здесь появились первые угрожающие признаки болезни. Затем после посещения других итальянских городов цесаревич направился во Флоренцию, где с ним сделался сильнейший припадок: появились острые боли в спине, которые принудили его лечь в постель. Созванный немедленно консилиум врачей решил, что у цесаревича приступ ревматизма, только один итальянский врач высказал предположение, что у больного происходит воспалительный процесс в области позвоночника; этот диагноз впоследствии оказался верным (по материалам Русского биографического словаря). См. стих. «12-ое апреля 1865». С. 140.

Основным мотивом произведения является обличение тех, для кого русское горе стало предметом злобного ликования. Поэт мог наблюдать за этим как в Европе (он вернулся в Россию перед самой кончиной цесаревича), так и на родине, в столице (Э. З.).

12-ое АПРЕЛЯ 1865

Автограф неизвестен.

Списки — Муран. альбом (с. 124) и Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 39), дата «12-ого Апреля 1865» вынесена в заголовок.

Первая публикация — РИ. 1865. 14 апреля. № 79. С. 4, с подписью «Ф. Т.» Это был второй номер траурного выпуска, на первой полосе которого сообщалось о предстоящем 15(27) апреля выносе тела умершего цесаревича в русскую церковь, находящуюся в Ницце, и дальнейшем перенесении в Россию. Вошло в Изд. 1868. С. 221, с заглавием «На кончину Е. И. В. Государя Наследника Николая Александровича», датой «12 апреля 1865 г.»; повторяется в Изд. СПб., 1886. С. 273, Изд. 1900. С. 276.

Печатается по Изд. 1868 с сохранением лишь даты-заголовка, имеющегося в первопечатном тексте и списках. В отличие от Г. И. Чулкова, К. В. Пигарев предполагает, что «заглавие стихотворения, по-видимому, является и датой его написания» (Лирика II. С. 380). См. «Другие редакции и варианты». С. 300*.

Датируется 12 апреля 1865 г.

По содержанию связано с предыдущим стих. «Сын царский умирает в Ницце…».

Еще 4 апреля в Ниццу был вызван вел. кн. Александр Александрович, а вечером 6-го выехал Государь с вел. кн. Владимиром Александровичем. По пути к ним присоединилась принцесса Дагмара с матерью. У наследника началась сильнейшая головная боль. Утром 11 апреля цесаревичу стало значительно хуже; ему предложили приобщиться Святых Тайн, что он исполнил. 12 апреля в 00.50 цесаревич скончался. 14 апреля тело его было перенесено в русскую церковь, а 16-го состоялось перенесение тела на фрегат «Александр Невский», который 21 мая прибыл в Кронштадт. 25 мая состоялось перенесение тела в Петропавловскую крепость, а 28 мая торжественное погребение в Петропавловском соборе. Впоследствии Александр II в речи к депутации от всех сословий отметит единодушие народа в скорбное время: «В единодушии этом наша сила, и пока оно будет существовать, нам нечего бояться ни внешних, ни внутренних врагов» (Э. З.).

«КАК ВЕРНО ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ НАРОДА…»

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 39. Л. 5.

Списки — Муран. альбом (с. 125), в заголовке дата «30 апреля 1865», под ней — «Графу Строганову»; Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 40), где над текстом — «30 апреля 65 г.» Эту дату К. В. Пигарев считает датой написания (Лирика II. С. 381).

Впервые стихотворение было включено в Изд. 1868, но, по требованию автора, изъято из книги.

Первая публикация — Изд. 1900. С. 278, с датой в скобках «(30 апреля 1865 г.)».

Печатается по автографу без учета пометы перед текстом на фр. яз.: «A l’adresse du comte Stroganoff» («На графа Строганова»). В рукописи последнее слово стихотворения подчеркнуто.

Датируется 30 апреля 1865 г. согласно спискам.

Р. Ф. Брандт сообщает, что четверостишие — «вызванная смертью наследника Николая Александровича эпиграмма на состоявшего при нем «в звании попечителя» Сергея Григорьевича Строганова» (Материалы. С. 69). Генерал-адъютант гр. Строганов (1794–1882) был назначен попечителем наследника в 1860 г. после неудачных опытов воспитания и образования цесаревича другими наставниками. Гр. Строганов при содействии профессоров Московского университета составил программу занятий с вел. кн. на 3 года и для ее осуществления пригласил выдающихся ученых. Строганов, генерал от кавалерии и член Государственного совета, имел боевое прошлое, участвовал в сражении под Бородином, в 1828 г. — в русско-турецкой войне 1828–1829 гг., а в 1854–1855 гг. принимал участие в обороне Севастополя. Известен как попечитель Московского учебного округа (1835–1847 гг.). В его время и отчасти по его инициативе в Московский университет были привлечены в качестве профессоров — Бодянский, Кавелин, Грановский, Шевырев, Соловьев, Кудрявцев, Буслаев и др. Он интересовался историей, археологией и нумизматикой. Под его руководством были изданы «Древности Российского Государства» (1849–1853). Им было написано исследование «Дмитриевский собор во Владимире, строенный с 1194 по 1197 г.» (СПб., 1849).

Видимо, на счет воспитателя Тютчев относил отчасти раннюю смерть наследника. (Э. З.).

«ПЕВУЧЕСТЬ ЕСТЬ В МОРСКИХ ВОЛНАХ…»

Автограф — РГБ. Ф. 308. К. 1. Ед. хр. 6.

Списки — Муран. альбом (с. 125–126), с пометой: «11 мая 1865»; Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 40), с той же датой.

Первая публикация — РВ. 1865. Т. 58. Август. С. 432. Вошло в Изд. 1868. С. 215; Изд. СПб., 1886. С. 276; Изд. 1900. С. 279.

Печатается по списку Муран. альбома. См. «Другие редакции и варианты». С. 300*.

Датируется 11 мая 1865 г. согласно спискам.

Автограф черновой. 3-я строка первоначально выглядела: «И тихой мусикийский шорох». Слово «тихой» зачеркнуто и наверху надписано: «стройный». Имеется 4-я строфа, отсутствующая и в списках, и в печатных текстах, начиная с Изд. 1868.

В качестве эпиграфа выбрана строка римского поэта Авзония (IV в. до н. э.), с заменой «in» вместо «et»: «…или память ему изменила, или в руках у него было издание с этим вариантом», — объясняет А. И. Георгиевский в работе «Тютчев в 1862–1866 гг.»(цит. по: Тютч. в восп. С. 200). Георгиевский сообщает, что был вынужден обратиться за справками к профессору Петербургского университета И. И. Холодняку, который привел полный текст стиха Авзония:

Est et arundineis modulatio musika ripis,

Cumque suis loquitur tremulum comapinea ventis

(«И поросшим тростником берегам свойственна музыкальная гармония, и косматые макушки сосен, трепеща, говорят со своим ветром» — лат.). Изд. 1868, Изд. СПб., 1886 ошибочно печатали эпиграф в качестве заглавия стихотворения.

РВ следует за автографом, сохраняя все 16 поэтических строк. Относительно четвертой строфы Георгиевский