«Encyclica», написанным в связи с обнародованием 26 ноября 1864 г. послания папы римского Пия IX — энциклики, осуждавшей среди различных «заблуждений века» свободу совести (стихотворение завершается «роковыми словами» папы: «Свобода совести есть бред!»).

И. С. Аксаков писал по поводу чешского вопроса, ссылаясь на тютчевское стихотворение: «Пренебрегая вопросом религиозным, Ригер, Палацкий и прочие чешские корифеи говорят: «Мы так просвещены, что переросли эти заботы», т. е. имея очи — не видят, имея уши — не слышат, что весь мир, весь образованный исторический мир, просвещенный не менее Чехии, волнуется и мятется в настоящее время именно по поводу вероисповедных задач, томительно ищет им решения, и что вся историческая судьба Европы явно висит теперь на вопросе не политического, а религиозного свойства. Чешские политики усердно вспенивают народное чувство к Гусу, празднуют его память при всяком удобном случае, и в то же время, собственными же руками разрушают свои усилия, потому что Гуса, сожженного Римом на костре за стремление к славянской национальной церкви, чествуют латинскою обедней, латинскою азбукой, и из Гусова дела изъемлют вон именно то, в чем заключался весь его смысл и значение, т. е. его вероисповедный подвиг! Здесь кстати заметить, что Тютчев, в прекрасных стихах по поводу четырехсотлетнего юбилея Гуса, вновь напоминал «чешскому роду» о необходимости скорее расплавить

На Гусовом костре неугасимом

звено той цепи, которая приковывает чехов к Риму» (Биогр. С. 146–147) (Ф. Т.).

«НАД РУССКОЙ ВИЛЬНОЙ СТАРОДАВНОЙ…»

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 46. Л. 11–11 об.

Список — Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 163).

Первая публикация — Изд. СПб., 1886. С. 341. Вошло в Изд. 1900. С. 343.

Печатается по автографу.

В автографе имеется ряд примеров своеобразного использования Тютчевым знаков препинания: первое четверостишие завершается знаком тире вместо ожидаемой точки, в конце остальных вообще нет никаких знаков препинания.

В Изд. СПб., 1886 и списке Альбома Тютч. — Бирилевой в 4-й строке — «вышины» вместо «высоты» (видимо, ошибка: «высоты» рифмуется с «кресты»). В списке в 18-й строке — «зимней полумгле» (вместо «ранней полумгле»).

Датируется началом июля 1870 г., когда Тютчев проезжал через Вильну за границу.

Город Вильнюс с 1323 г. — столица Великого княжества Литовского. С 1795 г. — в составе России.

Под «поздним былым» (11-я строка), являющимся композиционным стержнем стихотворения, подразумевается польское восстание 1863 г. Это восстание охарактеризовано в стих. «Ужасный сон отяготел над нами…». По свидетельству И. С. Аксакова, оно «охватило всю душу Тютчева, как Русского и как поэта, и сосредоточило на себе его страстное внимание», хотя в то же время «польский вопрос был для него давно разрешен в принципе»: «Польша, фанатически католическая <…> неистово враждебная православию, вне которого немыслима славянская духовная самобытность <…> служащая аванпостом латино-германскому Западу против славянской России, поборницею его замыслов против целости и самостоятельности славянства; Польша, предъявляющая притязания на исконные русские земли, ставящая свое национальное дело под знамя ненавистницы славян — Европы; Польша шляхетная, презирающая крестьянина, — такая Польша казалась Тютчеву отступницею славянства, изменницею своей собственной народности и по мнению его подлежала лишь извержению из славянской семьи. Не подлежал, конечно, этому извержению самый польский народ <…> но та «фальшивая польская национальность», которую сочинила польская шляхта, а в особенности эмиграция, и которую приняли под свое покровительство Папство и Революция, — эта фальшивая национальность, в глазах Тютчева, была осуждена историей на неминуемую гибель» (Биогр. С. 279–280). Именно в данном смысле Польша названа «нашим Иудой» в стих. «Славянам» («Привет вам задушевный, братья…») (Ф. Т.).

К. Б.

(«Я встретил вас — и все былое…»)

Автограф неизвестен.

Списки — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 150–150 об., рукой Д. Ф. Тютчевой; л. 217. Вверху каждого списка указано: «Карлсбад 26 июля 1870 г.», а внизу 2-го списка есть приписка карандашом: «не напечатано».

Первая публикация — ж. «Заря». 1870. № 12. Декабрь. С. 26, с заглавием «К. Б.» и пометой под текстом: «Карлсбад». В РА. 1892. Вып. 1. С. 536 опубликовано как новое, с датою — «Карлсбад, 26 июля 1870». Вошло в Изд. 1900. С. 340.

Печатается по первой публикации.

Датируется 26 июля 1870 г. согласно спискам.

В списках есть отклонения от опубликованного в ж. «Заря» текста. В 4-й строке «И сердцу стало так легко» (вместо «тепло») — скорее всего, ошибка переписчика либо вариант несохранившегося автографа, позднее измененный Тютчевым («тепло» рифмуется с «ожило»). 9-я строка «Так, весь проникнут дуновеньем», по всей видимости, представляет собою авторский вариант, для печати также преобразованный самим поэтом: «Так, весь обвеян дуновеньем». Вариант списка печатался в Изд. 1900.

Прототип лирической героини стихотворения — А. М. Крюденер (см. коммент. к стих. «Я помню время золотое…». Т. 1. С. 440). Определяя его, Г. И. Чулков писал: «То, что стихотворение это действительно относится к гр. Амалии Максимилиановне Лерхенфельд, подтверждается простым тематическим сопоставлением с стих. «Я встретил вас — и все былое…». Последнее стихотворение с двумя буквами в заглавии К. Б. — относится к той же гр. Лерхенфельд, по свидетельству Я. П. Полонского, который объяснил, что буквы К. и Б. суть сокращения и перестановка слов — «Баронесса Крюденер» (Последняя любовь. С. 15). К. В. Пигарев тоже ссылался на свидетельство Я. П. Полонского (Лирика I. С. 433).

В конце марта 1873 г. состоялась последняя встреча Тютчева с Крюденер. 1 апреля этого года поэт писал Д. Ф. Тютчевой: «Вчера я испытал минуту жгучего волнения вследствие моего свидания с графиней Адлерберг, моей доброй Амалией Крюденер, которая пожелала в последний раз повидать меня на этом свете и приезжала проститься со мной. В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй» (Изд. 1984. Т. 2. С. 358). Присутствие третьей строфы стихотворения 1870 г. угадывается в заключительной эпистолярной фразе.

Но есть иное истолкование проблемы прототипа, предложенное А. А. Николаевым: «По указанию, сделанному Я. П. Полонским П. В. Быкову, инициалы в загл<авии> обозначают сокращение переставленных слов «Баронессе Крюденер» (см.: ПССоч. 1912. С. 698). Как и многие другие примеч<ания> ПССоч. 1912, данное примеч<ание> также не вызывает доверия. В перечне курортных гостей и полицейских протоколах Карлсбада имя А. Адлерберг (в первом браке — Крюденер) не значится. Скорее всего, ст<ихотворе>ние обращено к сестре первой жены Тютчева Клотильде Ботмер (1809–1882), в замужестве Мальтиц, которая находилась в июле 1870 г. в городе Кезене под Наумбургом (в 120 км от Карлсбада) и с которой Тютчев мог встретиться между 21 и 26 июля, перед поездкой в Теплиц» (Изд. 1987. С. 417) (А. А.).

«ДОЕХАЛ ИСПРАВНО, УСТАЛЫЙ И ЦЕЛЫЙ…»

Автограф неизвестен.

Список — РГБ. Ф. 308. К. 2. Ед. хр. 6. Л. 22 (на телеграфном бланке рукой неустановленного лица).

Первая публикация — Чулков II. С. 265.

Печатается по первой публикации.

Трехстишие в телеграмме было адресовано Эрн. Ф. Тютчевой и послано 14 сентября 1870 г. из Москвы в Брянск.

Телеграфный бланк с правого края измят и порван на слове «белой». В телеграмме не полностью графически воспроизведена строфа трехстишия. 1-я и 2-я строки написаны одна под другой, без знаков препинания и без прописной буквы в слове «сегодня», также не выделена прописной буквой 3-я строка, ее конец («тут дело») не уместился на одной строке и произошел перенос двух последних слов в 4-ю строку. В результате может сложиться впечатление, будто телеграмма написана прозой. Адрес имеет вид: «Брянск Тютчевой». Подписана — «Тютчев». Как и полагается, на телеграфном бланке подсчитано количество слов — «22», указано число — «14», часы и минуты, когда она была подана — «11 час. 33 мин.». Номер телеграммы «204», есть и подпись телеграфиста.

Г. И. Чулков печатал трехстишие отдельно, в особом разделе «Immatura, fragmenta et senilia» (недоработанные, фрагменты и старческие — лат.). В Летописи (с. 209–210) и в коммент. к стихотворению (с. 188) Чулков воспроизвел хронологию путешествий Тютчева осенью 1870 г.: 14/26 августа поэт был еще в Теплице и сообщил в письме к жене о своем отъезде, о том, что переночует в Праге и посетит Варшаву. 30 августа он был в Варшаве, на обратном пути посетил Прагу, Вену и Краков. 7/19 сентября приехал в Овстуг. 12/24 сентября выехал из Овстуга, что отмечено в дневнике Марии Федоровны, а 14 сентября приехал в Москву, о чем и сообщил в телеграмме.

Добродушно-шутливое стихотворение, отправленное жене утром по приезде, раскрывает оттенки заботливого отношения Тютчева к жене в последний период его жизни (В. К.).

ДВА ЕДИНСТВА

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 46. Л. 7.

Список — Альбом Тютч. — Бирилевой (с. 224).

Первая публикация — ж. «Заря». 1870. № 10, октябрь. С. 3; газ. «Голос». 1870. № 274, 4 октября. Затем — ж. «Православное обозрение», 1870. № 11, ноябрь. С. 396. Вошло в Изд. СПб., 1886. С. 296; Изд. 1900. С. 299.

Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 310*.

Датируется концом сентября 1870 г.: 1 октября состоялось публичное чтение стихотворения.

В автографе из слов, представляющих собой цитацию выражения Бисмарка (5–6 ст.), взято в кавычки только первое («Единство»). Под текстом подпись «Ф. Т.». Слева от подписи — дата, поставленная рукой Эрн. Ф. Тютчевой, — «1866», явно недостоверная.

Содержание, по всей видимости, относится к 1870 г.: в первых двух строках имеется в виду франко-прусская война, начавшаяся 7/19 июля 1870 г. Р. Ф. Брандт отмечает: «…эта пьеска с таким же и даже большим правом, вместо возникновения после поражения Австрии, Северного союза и прусской гегемонии, могла быть отнесена к объединению Германии во время французской войны 1870–1871 гг. Упоминаемый в «Двух единствах» «оракул наших дней» есть, конечно, князь Бисмарк» (Материалы. С. 77). Однако уже утром 1 октября 1870 г. стихотворение было прочитано на празднестве, устроенном Славянским Благотворительным Комитетом по случаю присоединения к Православию 13 чехов (чин присоединения был совершен в Александро-Невской лавре митрополитом Исидором).

Цитируемые в 5-6-й строках слова князя Отто фон Бисмарка (1815–1898), германского государственного деятеля и дипломата, с 1871 г. канцлера Германской империи, осуществившего объединение Германии под главенством Пруссии, — яркое выражение его идеологии. В 1873 г., уже на смертном одре, Тютчев продиктовал письмо бар. Пфеффелю, где, среди прочего, коснулся и темы «Двух единств»: «Князь Бисмарк не столько восстановил Германскую империю, сколько возобновил предания Римской империи. Отсюда тот варварский характер, отличавший ведение последней войны, что-то систематически беспощадное, ужаснувшее мир»(СН. 1917. Кн. 22. С. 278).

Смысл обозначенной Тютчевым в письме идеи подробно изложил И. С. Аксаков: «Германия, по-видимому, объединилась и славит свое единство. Но на такое объединение не было того добровольного согласия, которое считал Тютчев необходимым. Она объединилась, выкинув