защиты и обеспечения порядка австрийское господство окажется лишь закваской для Революции.
Славянские народности, вынужденные стать революционными для отстаивания своей национальности от германской власти.
Венгрия — в славянской Империи совершенно естественно довольствовавшаяся бы подчиненным местом, согласно своему положению. Примет ли она, находясь лицом к лицу с Австрией, условие, которое та стремится ей создать?..*
Серьезные неудобства, опасности — и, наконец, нетерпимое положение — вот чем все это грозит для России.
Возможно ли существование Австрии после этого? И почему она должна была бы существовать?
Последнее размышление.
Австрия в глазах Запада не имеет иной ценности, кроме своей антирусской направленности, и тем не менее она не могла бы существовать без помощи России.
Жизнеспособна ли такая комбинация?..
Вопрос для австрийских славян сводится вот к чему: или оставаться славянами, став русскими, или превратиться в немцев, оставаясь австрийцами*.
<2>
У Австрии нет больше смысла существования. Сказано: если бы Австрии не было, ее нужно было бы выдумать*, — но почему? Чтобы сделать из нее орудие против России, и недавнее событие* доказало, что участие, дружба, покровительство России является условием самой жизни Австрии.
<МАТЕРИАЛЫ К ГЛАВЕ VI>
Россия
Западные люди, судящие о России, немного похожи на китайцев*, судящих о Европе, или, скорее, на греков (Greculi), судящих о Риме. Это, видимо, закон истории: никогда то или иное общество, цивилизация не понимает тех, кто должен их сменить.
А западная колония образованных русских, говорящая их же собственным отраженным голосом*, вводит их в еще большее заблуждение. — Насмешка эха.
Запад, поныне видящий в России лишь материальный факт, материальную силу*.
Для него Россия — следствие без причины. То есть, являясь идеалистами, они не видят идеи.
Ученые и философы, они в своих исторических мнениях зачеркнули целую половину европейского мира*.
И тем не менее, откуда у них появляется перед этой сугубо материальной силой нечто среднее между уважением и страхом, чувство awe,[6] испытываемое только по отношению к авторитету?..
Здесь еще присутствует инстинкт, более разумный, чем знание. Что же такое Россия? Что она представляет из себя? Две вещи: славянское племя, Православную Империю*.
1) Племя.
Панславизм, впавший в революционную фразеологию*. — Искаженное восприятие народности. Маскарадный костюм для Революции. Литературные панслависты являются немецкими идеологами, точно так же, как и все прочие.
Действительный панславизм в массах. Он обнаруживается при встрече русского солдата с первым встречным славянским крестьянином, словаком, сербом, болгарином и т. д., даже мадьяром. Они все единодушны в своем отношении к немцу.
Панславизм состоит еще в следующем.
Для славян вне России невозможна никакая политическая народность.
Здесь встает польский вопрос (смотреть статью Сен-При*, Revue des Deux Mondes. № 1).
2) Империя.
Племенной вопрос имеет лишь второстепенное значение, он заключает в себе, скорее, среду, а не принцип. Формирующий принцип — это православная традиция.
Россия гораздо более православная, чем славянская. Именно как православная она заключает в себе и хранит Империю*.
Что такое Империя? Учение об Империи. Империя бессмертна. Она передается. Реальность этой передачи. 4 сменившихся Империи. 5-я — последняя и окончательная*.
Эта традиция отрицается революционной школой на том же основании, что и предание в Церкви*.
Это индивидуализм, отрицающий историю.
И все-таки идея Империи была душой всей истории Запада*.
Карл Великий*. Карл V*. Людовик XIV*. Наполеон*.
Революция убила ее, что и послужило началом разложения Запада*. Но Империя на Западе всегда становилась захватом и присвоением*.
Это добыча, которую Папы поделили с германскими Кесарями (отсюда их распри)*.
Законная Империя осталась преемственно связанной с наследием Константина*. — Показать и доказать историческую реальность всего этого.
Каким образом Восточная Империя (ложные взгляды западной науки на Восточную Империю*) была передана России.
Именно в качестве Императора Востока царь является Государем России*.
«Волим царя восточного православного», — говорили малороссы*, и говорят все православные на Востоке, славяне и прочие.
Что же до турок, то они заняли православный Восток, чтобы заслонить его от западных народов, — в то время как создавалась законная Империя.
Империя едина:
Православная Церковь — ее душа, славянское племя — ее тело*. Если бы Россия не пришла к Империи, она не доросла бы до себя.
Восточная Империя: это Россия в полном и окончательном виде.
<МАТЕРИАЛЫ К ГЛАВЕ VII>
<1>
Россия и Наполеон
В связи с Наполеоном занимались словопрением. Историческая реальность оказалась неопознанной, вот почему и Поэзия осталась незамеченной.
Это кентавр* — наполовину Революция, наполовину… Но своим нутром он тяготел к Революции.
История его коронования — это символ всей его истории*. Он попытался в своем лице заставить Революцию короноваться. Это и превратило его царствование в серьезную пародию. Революция убила Карла Великого, он захотел его повторить*. — Но с появлением России Карл Великий стал уже невозможен*…
Отсюда неизбежный конфликт между Наполеоном и Россией. Его противоречивые чувства по отношению к России, влечение и отталкивание*.
Он хотел бы поделить Империю, но не смог бы этого сделать. Империя — принцип. Она неделима.
(Если Эрфуртская история* верна, то это был момент наибольшего отклонения России с ее путей.)
Поразительно: личный враг Наполеона — Англия*. И тем не менее <разбился-то> он об Россию. Ибо именно Россия была его истинным противником — борьба между ними была борьбой между законной Империей и коронованной Революцией.
Сам он по-древнему пророчествовал о ней: «Она увлекаема роком. Да сбудутся ее судьбы»*.
Он сам, на рубеже России* —
Проникнут весь предчувствием борьбы —
Слова промолвил роковые:
«Да сбудутся ее судьбы́…»
И не напрасно было заклинанье:
Судьбы́ откликнулись на голос твой —
И сам же ты, потом, в твоем изгнанье,
<2>
Наполеон — это серьезная пародия на Карла Великого…* Не чувствуя за собой собственного права, он всегда играл роль*, и нечто суетное в нем лишает его величие всякого величия. Его попытка возобновить дело Карла Великого стала не только анахронизмом, как у Людовика XIV и Карла V, его предшественников, но и постыдной бессмыслицей. Ибо она делалась от имени Власти, Революции, взявшей на себя миссию стереть с лица земли все следы деятельности Карла Великого.
<МАТЕРИАЛЫ К ГЛАВЕ IX>
<1>
1. Что является общим местом в суждениях о вселенской Монархии? Откуда оно взялось?..
2. Политическое равновесие в истории находится в соответствии с разделением властей в государственном праве. И то и другое является следствием с революционной точки зрения и отрицанием с органической точки зрения.
3. Вселенская Монархия — это Империя. Империя же никогда не прекращала своего существования. Она только переходила из рук в руки.
4. 4 империи: Ассирия, Персия, Македония, Рим. С Константина начинается 5-я и окончательная Империя, христианская Империя*.
5. Нельзя отрицать христианскую Империю без отрицания христианской Церкви*. Они соотносительны между собой. В обоих случаях происходит отрицание предания.
6. Церковь, освящая Империю, присоединила ее к себе — следовательно, сделала ее окончательной*.
Отсюда вытекает, что все, отрицающее Христианство, часто весьма могущественно в отрицании, но всегда бессильно в созидании, потому что является бунтом против Империи*.
7. Но эта Империя, нерушимая в своем начале, в действительности могла проходить периоды слабости, остановок, помрачения*.
8. Что представляет собою история Запада, начавшаяся с Карла Великого и завершающаяся на наших глазах?
Это история узурпированной Империи*.
9. Папа, восстав против вселенской Церкви, захватил права Империи, которые поделил, как добычу, с так называемым Императором Запада*.
10. Отсюда то, что обыкновенно происходит между сообщниками. Длительная борьба между схизматическим римским Папством и узурпированной Западной Империей, окончившаяся для одного Реформацией, то есть отрицанием Церкви, а для другой — Революцией, то есть отрицанием Империи.
<2>
Затронем вселенскую Монархию, то есть восстановление законной Империи.
Революция 1789 года стала разложением Запада. Она развалила самостоятельность Запада.
Революция уничтожила на Западе внутреннюю, местную Власть и, соответственно, подчинила ее Власти чужеземной, внешней. Ибо никакое общество не могло бы жить без Власти. Вот почему всякое общество, которое не может извлечь ее изнутри самого себя, обречено по инстинкту самосохранения заимствовать ее извне.
Наполеон ознаменовал последнюю безнадежную попытку Запада создать себе местную Власть, она закономерно потерпела неудачу. Ибо невозможно было бы извлечь Власть из Революционного Принципа. Наполеон же не был и не мог быть ничем иным.
Таким образом, начиная с 1815 года Западная Империя уже более не находится на Западе*. Империя полностью ушла с него и сосредоточилась там, где всегда сохранялась законная традиция Империи*. — 1848 год стал началом ее окончательного воцарения…* Тем не менее необходимо, чтобы она помогла себе самой в двух великих делах, которые уже идут по пути свершения.
В области светской образование Греко-Славянской Империи*. В области духовной — объединение двух Церквей*.
Первое из этих дел определенно началось в тот день, когда Австрия для спасения подобия существования прибегла к* поддержке России. Ибо Австрия, спасенная Россией, по всей необходимости станет Австрией, поглощенной Россией (немного раньше, <немного> позже).
Итак, поглощение Австрии есть не только необходимое пополнение России как славянской Империи, но еще и подчинение ей Германии и Италии, двух стран Империи.
Другое дело, предваряющее объединение Церквей, — это лишение римского Папы светской власти*.
13 сентября 1849
В достигнутом нами положении можно с немалой вероятностью предвидеть в будущем два великих провиденциальных факта, которые должны увенчать на Западе революционное междуцарствие трех последних веков и положить начало в Европе новой эре.
Вот эти два факта:
1) окончательное образование великой Православной Империи, законной Империи Востока — одним словом, России ближайшего будущего, — осуществленное поглощением Австрии и возвращением Константинополя;
2) объединение Восточной и Западной Церквей.
Эти два факта, по правде говоря, составляют лишь один, который вкратце можно изложить так:
Православный Император в Константинополе, повелитель и покровитель Италии и Рима.
Православный Папа в Риме, подданный Императора.
Письмо о цензуре в России*
Пользуюсь вашим любезным дозволением, чтобы представить на суд ваш некоторые суждения, связанные с предметом нашей последней беседы. Конечно, нет никакой необходимости еще раз выражать мое искреннее приятие изложенного вами замысла* и уверять вас в серьезности моего намерения споспешествовать его осуществлению всеми доступными мне средствами, если возникнет попытка воплотить его в жизнь. Но именно для лучшего достижения этой цели посчитаю своим долгом прежде всего откровенно объяснить вам мой взгляд на вопрос. Разумеется, речь не идет здесь о моих политических убеждениях. Это было бы ребячеством: в наши дни по части политических воззрений все здравомыслящие люди придерживаются приблизительно одинакового мнения; различие заключается лишь в большей или меньшей проницательности при осознании происходящего и оценке должного будущего. Именно в степени истинности таких оценок и надлежало бы прежде всего найти взаимопонимание. И если правда (как вы сказали, дорогой князь), что практический ум в известных обстоятельствах может желать лишь осуществимого по отношению к личностям, то не менее истинно для действительно практического ума и то, что недостойно желать чего-либо вне естественных условий его существования. Но перейдем к делу. Если среди всех прочих есть истина, вполне очевидная и удостоверяемая суровым опытом последних лет, то она несомненно такова: нам было строго доказано, что нельзя чересчур долго и безусловно стеснять и угнетать умы без значительного ущерба для всего общественного организма*.
Кажется, всякое ослабление
