Эрн. Ф. Тютчевой. Написанное в первый год любви Тютчева к Е. А. Денисьевой, стихотворение было вложено им в альбом-гербарий, принадлежавший его жене, и пролежало в нем, не замеченное ею, 24 года — до мая 1875 года. Прочитав впервые это стихотворение, И. С. Аксаков писал (в письме к Е. Ф. Тютчевой от 8 июня 1875 года): «Стихи эти замечательны не столько как стихи, сколько потому, что бросают луч света на сокровеннейшие; интимнейшие брожения его сердца к его жене… Но что особенно поразительно и захватывает сердце, это то обстоятельство…что она об этих русских стихах не имела никакого понятия… В 1851 г….она еще не настолько знала по-русски, чтобы понимать русские стихи, да и не умела еще разбирать русского писания Ф. И….Каков же был ее сюрприз, ее радость и скорбь при чтении этого привета d’outre tombe (замогильного. — Рсд.), такого привета, такого признания ее подвига жены, ее дела любви)» (цит. по кн.: Пигарев 1962, с. 149 — 150).
Впервые — альм. «Раут на 1852 год», с. 202.
«Не раз ты слышала признанье…»
Впервые сб. «Звенья», кн. 1, М.-Л., 1932, с. 86. Обращено к Е. А. Денисьевой вскоре после рождения ее старшей дочери Елены. Впервые опубликовавшая это стихотворение Е. П. Казанович полагает, что оно написано еще до крешения дочери, чем и объясняется выражение «безымянный херувим».
Наш век.
Впервые — журн. «Москвитянин», 1851, ч. 4, % 16, с. 379. «Впусти меня!» — Я верю, боже мой!..» и т. д. — перефразировка евангельского изречения (Марк, 9. 24).
«Дума за думой, волна за волной…»
Впервые под заглавием «Волна и дума» — альм. «Раут на 1852 год», с. 202. Заглавие дано издателем-редактором «Раута» Н. В. Сушковым. Подобные фрагментарные стихотворения Тютчев не озаглавливал. Печатается по копии СТ с утраченного автографа.
«Не остывшая от зною…»
Впервые, под. заглавием «Ночь в дороге» — альм. «Раут на 1852 год», с. 201. Написано по дороге нз Москвы в Петербург.
«В разлуке есть высокое значенье…»
Впервые- журн. «Старина и новизна», 1914, кн. 18, с. 30.
Впервые — Совр. 1854-5, с. 13.
«Как весел грохот летних бурь…»
Впервые — Совр. 1854-3, с. 32, без деления на строфы.
«Недаром милосердым богом…»
Впервые — Совр. 1854-3, с. 55. Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Обращено к одной из дочерей поэта, нечаянно раздавившей канарейку.
«Ты волна моя морская…»
Впервые — Совр. 1854-3, с. 47 — 48. Б. М. Козырев («Письма о Тютчеве», лл. 79 — 82) убедительно показал, что в образе «своенравной волны» Тютчев дал психологически достоверную характеристику Е. А. Денисье- вой. Не кольцо как дар заветный и т. д. — этот образ, в основе которого вариация на тему немецкой народной песни (ср. стихотворение В. А. Жуковского «Кольцо души-девицы…»), построен на противопоставлении «законной» любви и роковой «любви-самоубийства» и заключает намек на то общественное положение, в котором оказалась Е. А. Денисьева вследствие своей связи с поэтом.
Памяти В. А. Жуковского.
Впервые под заглавием «На смерть Жуковского» — Совр. 1854-3, с. 46. Посвящено памяти выдающегося русского поэта, который был одним из литературных учителей Тютчева. С Жуковским, который бывал в доме родителей Тютчева, он был знаком с юношеских лет. Одной из нх ранних встреч Тютчев посвятил стихотворение «17-е апреля 1818». См.: Лирика 1965, т. 2, с. 268 269. Позднее они встречались за границей. Сохранилось письмо Тютчева к Жуковскому, написанное им после смерти первой жены. См. т. 2, наст. изд., письмо № 22. «Он человек необыкновенно гениальный и весьма добродушный, мне по сердцу», — отзывался Жуковский о Тютчеве. См.: В. А. Жуковский. Сочинения, т. 6. СПб., 1878, с. 502. 29 июля 1852 года Тютчев присутствовал на похоронах Жуковского, тело которого было перевезено из Баден-Бадена в Петербург и погребено в Александро-Невской лавре. Жуковскому посвящено также тютчевское стихотворение «Прекрасный день его на Западе исчез.,» (1857). Он были мне Омировы читал — в 1847 году в Эмсе Жуковский читал Тютчеву свой перевод «Одиссеи» Гомера.»…я провел несколько прекрасных мгновений с Жуковским, занимаясь чтением его «Одиссеи» и с утра до вечера болтая о всевозможных вещах, — писал тогда же Тютчев жене. — Его «Одиссея» будет действительно величественным и прекрасным творением…» («Старина и новизна», 1914, кн. 18, с. 24). «Лишь сердцем чистые, те узрят бога!» несколько перефразированное евангельское изречение (Матфей, 5.8).
«Сияет солнце, воды блещут…»
Впервые — Совр. 1854 — 3, с. 48. Написано на Каменном острове, где Тютчев жнл с июня по сентябрь 1852 года. В последней строфе — обращение к Е. А. Денисьевой.
«Чародейкою 3имою…»
Впервые — Соч. 1886, с. 196. Написано в Овстуге.
Последняя любовь.
Впервые — Совр. 1854-3, с. 38 — 39.
Неман.
Впервые, под заглавием «Проезд через Ковно»- альм. «Раут на 1854 год», с. 163 — 164. Написано в Ковно Каунасе), где поэт останавливался по пути из-за границы в Петербург. Посылая стихотворение жене 27 сентября 1853 года, Тютчев писал: «Это стихи, о которых я тебе говорил, навеянные Неманом. Чтобы их уразуметь, следовало бы перечитать страницу из истории 1812 г. Сегюра, где идет речь о переходе через эту реку армии Наполеона, или по крайней мере вспомнить картинки, так часто попадающиеся на постоялых дворах и изображающие это событие» («Старнна и новизна», 1914, кн. 18, с. 53). Южный демон — Наполеон, уроженец острова Корсики.
Спиритистическое предсказание.
Впервые в сб. «Звенья», 1932, кн. 1, с. 87. Считается, что стихотворение написано в период увлечения Тютчева спиритизмом (осень 1853 весна 1854 годов) и отражает надежды поэта на победный для России исход Крымской войны. Следует, однако, отметить, что этой датировке противоречит почерк автографа, который близок к тютчевскому почерку конца 1860-х годов.
Лето 1854.
Впервые — изд. 1868, с. 163, без заглавия. Первоначальная редакция была послана поэтом жене с письмом от 11 августа 1854 года (ГБЛ). Первая строфа в ней читается так:
Мне подозрительно оно
Не колдовство ли просто это?
И нам за что подарено?
Перекликается со следующими строками из письма поэта к жене от 5 августа 1854 года: «Какие дни! Какие ночи! Какое чудное лето! Его чувствуешь, дышишь им, проникаешься им и едва веришь этому сам. Что мне кажется особенно чудесным — это продолжительность, невозмутимая продолжительность этих хороших дней, внушающая какое-то доверие, называемое удачею в игре. Уж не отменил ли господь окончательно в нашу пользу дурную погоду?» («Старина и новизна», 1915, кн. 19, с. 87 — 88).
«Увы, что нашего незнанья…»
Впервые — изд., 1868, с. 171. Автограф (ГБЛ) в письме к жене от 11 сентября 1854 года из, Петербурга.
«Теперь тебе не до стихов…»
Впервые — изд. 1868, с. 164. Предназначалось для альм. «Раут на 1855 год» под названием «Е. И. П., требовавшей у автора стихов в альбом». См.: Лирика 1965, т. 2. с. 366. Посвящено Е. И. Поповой (1820–1878), одной из знакомых поэта. Созрела жатва, жнец готов… Тютчев использует здесь библейский образ войны-«жатвы», который был традиционным в поэтическом стиле древнерусской литературы. См.: В. П. Адрианова-Перетц. Очерки поэтического стиля древней Руси. М.-Л., 1947, с. 129. Ты — лучших, будущих времен // Глагол, и жизнь, и просвещенье. Тютчев, как и многие славянофилы, поддерживал идею В. Ганки о превращении русского языка в язык интернационального общения всех славянских народов.
На новый 1855 год.
Впервые — журн. «Русский ар- хив», 1867, вып. 12, с. 1638. Печатается по первой публикации с уточнением по автографу (ГПБ, альбом Г. П. Данилевского), в котором слово божьих в 14 строке было заменено по цензурным причинам на тяжких. В альбом Данилевского (1829 — 1890) вписано 31 декабря 1855 года с заглавием-датой «1856». Тем самым поэт давал понять, что многие его пророчества по поводу 1855 года актуальны и для следующего года. Текст альбомной записи имеет противоречия чтения, связанные с приспособлением содержания к новой исторической обстановке. Особенно существенны замены глаголь» ных форм настоящего времени несовершенного вида на формы прошедшего времени совершенного вида (например, «несет» на «принес» — дважды). В примечании к первой публикации стихотворения издатель «Русского архива» П. И. Бартенев писал: «…стоит перенестись мыслию к злосчастной эпохе Альмы и Инкермана, стоит вспомнить напряжение всей Европы, тогдашнюю общественную и политическую духоту, чтобы понять, какой животрепещущий смысл имело это стихотворение для того времени. Нельзя не признать за ним высокого историко-литературного значения. Мы испросили у автора обязательного дозволения закрепить печатью эти удивительные в их поэтической чуткости строфы» (с. 1638 — 1639). Я не свое тебе открою… В предпосланной стихам в альбоме Данилевского записке говорится: «Вы спрашиваете, милый поэт мой, нет ли у меня мысли о наступающем годен… У меня собственно- никакой. Но вот вам мысль — чужая. Чья же именно?.. Это довольно трудно объяснить, да и не нужно». В этой записке и в тексте стихотворения содержится намек на модное в то время в русских светских кругах увлечение спиритическим «столоверчением», которому поддался и Тютчев. А. Ф. Тютчева иронически писала об увлечении отца спиритизмом: «Странно, что дух этого стола как две капли воды похож на дух моего отца; та же политическая точка зрения, та же игра воображения, тот же слог». См.: А. Ф. Тютчева. При дворе двух императоров, вып. 1. М., 1928, с. 128. Одна ли выя, народ ли целый обречен?.. Намек на то, что результатом неудачного хода Крымской войны может быть насильственное свержение Николая I. Смерть императору Тютчев предсказал менее чем за 50 дней. Вторая и третья строфы перекликаются с первой строфой стихотворения Ф. Шиллера «Начало нового века».
По случаю приезда австрийского эрцгерцога на похороны императора Николая.
Впервые изд. 1868, с. 169. Стихотворение отражает возмущение русских придворных и официальных кругов политикой Австрии во время Крымской войны, в частности — отказом соблюдать нейтралитет. 21 марта 1868 года цензор И. Росковшенко писал начальнику Главного управления ио делам печати М. Н. Похвисневу, что в изд. 1868 имеется стихотворение, которое «заключает брань, обращенную и к Австрийскому эрцгерцогу и к царствующей династии Габсбургов… Неуместна была бы задержка нами этих стихов, на это нет у нас закона; но во всяком случае я считаю нужным предупредить об этих стихах Ваше Превосходительство, — было бы жаль, если б австрийский посланник предъявил жалобу на почтенного автора этих горячих стихов». См.: Щукинский сборник, вып. 9. М., 1910, с. 206 — 207. Несмотря на предупреждение цензора, стихотворение не было изъято из изд. 1868. И весь апостольский их род… Австрийский император имел титул «апостольского величества».
«Пламя рдеет, пламя пышет…»
Впервые — журн. «Русская старина», 1885, т. 45, февраль, с. 433. Ранее считалось, что в 14 строке опечатка: люблю
