продолжать двигаться. Если ты будешь стоять передо мной, то я не смогу

двигаться, и не будет времен года. Будет беда.

— Тогда я буду обучаться в движении.

— Хорошо. Но тебе придется двигаться спиной вперед, лицом ко мне. Ты будешь слушать меня, и

что бы я ни сказал, ты должен запомнить. Я не стану повторять одно и то же дважды.

Так Хануман стал идти спиной вперед перед Богом Солнца. Он так хорошо контролировал свои

чувства, что мог двигаться по орбите Солнца. За шестьдесят орбит он изучил все – Риг, Яджур, Атхарву и Сама-веду. Все, что говорил бог Солнца, он немедленно запоминал. В конце он сказал

своему учителю:

— Я готов. Все, что ты сказал, я понял и запомнил.

— Очень хорошо. Теперь ты должен дать мне дакшину. – Ответил тот.

— Чего же ты хочешь? Хочешь корону Индры? Я в миг добуду тебе ее.

— Нет, ничего такого мне не нужно. У меня есть друг-обезьяна. Я хочу, чтобы ты защищал его и стал

его советником. Вот и все. Это единственная гуру-дакшина, которая мне нужна.

— О, — воскликнул Хануман, — это честь для меня. Я буду всегда защищать его жизнь как свою

собственную.

Тогда бог Солнца сказал ему, что это была за обезьяна. Это был Сугрива, его сын. Как Сугрива стал

сыном бога Солнца – это тоже удивительная история. Жила одна дама по имени Нараяни. Ее мужа

звали Угра-тапас. Это слово означает «ужасные аскезы», но он никогда не совершал аскез.

Вместо этого он все время предавался чувственному удовлетворению. Поэтому он так сильно

заболел, что его парализовало, и его приходилось носить в корзине. Нараяни носила его в разные

места, чтобы он мог предаваться удовлетворению чувств. Угра-тапас говорил Нараяни: «Сегодня

ты должна отнести меня к такой-то и такой-то проститутке», и она несла его.

Однажды, когда они шли вот так, они повстречали мудреца, которого звали Бишманда риши. По

недоразумению он был насажен царем на трезубец и очень страдал в таком положении. Этот

мудрец был три-кала-гьяни, то есть он знал прошлое, настоящее и будущее. Когда он увидел

Угра-тапаса и его жену, он все понял и так расстроился, что забыл о своей боли. Он окликнул его:

— Эй, Угра-тапас, что ты делаешь? Тебя зовут Угра-тапас, но какова твоя жизнь? Ты приказал

собственной жене отнести тебя к проститутке. Что ты за человек? Ты должен немедленно умереть.

Когда солнце взойдет завтра, ты умрешь.

Нараяни услышала это и решила: «Мой муж умрет с восходом солнца? Тогда я прокляну солнце, и

оно не взойдет». Солнце перестало двигаться. Колесничий бога Солнца, Аруна, готовился,

запрягая лошадей, когда, оглянувшись, увидел, что Солнце замерло. «О, у меня отпуск? Такая

возможность мне еще не представлялась. Пришло время развлечься». Он пошел и спросил у

мудрецов, которые сидят на колеснице бога Солнца:

— Почему Солнце не движется?

— Это проклятие целомудренной женщины.

— Как долго оно продлится?

— Как минимум один день.

— Отлично. – Сказал Аруна. – За день я успею хорошо развлечься.

Он думал: «Как мне провести этот день? Такого никогда еще не случалось в творении и, видимо, больше не случится. У Солнца не бывает отпуска». Он взял книгу – что-то вроде путеводителя по

райским планетам – и узнал, что в этот день у Индры будет пир в честь какой-то великой личности, и что там будет танцевать апсара Менака. «О, я должен пойти и увидеть это!» — Сказал он. Однако, туда были допущены только заранее приглашенные гости. Нужно было принести с собой

приглашение и одеться особым образом. Приглашены были только близкие друзья Индры.

Поэтому Аруна решил тоже стать танцовщицей. Аруна стал Аруни. Она была очень красива и

излучала сильное сияние, ведь Аруна всегда сидит рядом с Солнцем. Он подошел ко дворцу

Индры. Привратник обратился к нему:

— Кто ты такая?

— Я визажист Менаки. Она забыла нарисовать у себя на лице одну линию, и я пришла, чтобы

сделать это. У меня одной есть необходимая для этого квалификация.

— Хорошо, проходи.

Аруни вошла. Менака танцевала, а Аруни смешалась с остальными. Когда Индра оглядывал толпу,

он внезапно заметил Аруни. «Она красивее Менаки», — сказал он. Индра немедленно отменил

вечеринку и стал отправлять всех по домам. Аруни тоже собиралась уйти, но он схватил ее и

спросил:

— Минуточку! Кто ты?

— Я визажист Менаки. Оставь меня в покое! Я ухожу!

— Нет, ты останешься.

— Останусь где?

— Со мной, — сказал Индра.

— Я не останусь с тобой. Я кое-что знаю о твоем прошлом.

— Нет, нет. Я посажу тебя рядом с Индрани.

— Даже если ты посадишь меня на лучшее место, чем Индрани, я все равно ухожу, потому что я

мужчина.

— Не играй со мной в эти игры! Я знаю, что ты женщина!

— Нет! Я не женщина! Я мужчина. Я просто принял эту форму.

— Даже если так, — сказал Индра, — ты все равно самая прекрасная женщина, которую я когда-либо

видел.

— Если ты зачнешь ребенка, то кто будет растить его? Я колесничий бога Солнца.

— Кто бы ты ни была, и что бы этого не вышло, я хочу насладиться тобой.

Аруни согласилась, они зачали ребенка, и сразу же родился полубог. Затем Аруни побежала

обратно, потому что уже было поздно, и Солнце постепенно возвращалось в движение. В

последний момент Аруна запрыгнул на колесницу и взял в руки вожжи. Бог Солнца сказал:

— Тютелька в тютельку. Где ты был?

— Нигде, — ответил Аруна.

— Скажи мне!

— Был на планете Индры.

— Что он сделал с тобой?

— Зачал ребенка.

— Как зачал?

— Уже поздно, — сказал Аруна, — и у нас всего несколько секунд.

— Несколько секунд – это не страшно. Нужна всего одна секунда. Дай мне взглянуть на эту

прекрасную форму.

— Нет, нет. От этого будет только еще больше проблем.

— Нет, я должен ее видеть. Ты мой слуга.

«Хорошо», — сказал Аруна и снова превратился в Аруни. Сразу же после этого был зачат еще один

ребенок. Такова жизнь полубогов. Очень немногие из них сосредоточены на Вишну. Большинство

из них думают о Вишну только тогда, когда появляются демоны, а когда демоны уходят, они

возвращаются к чувственному удовлетворению. В Вишну-пуране говорится, что тот, кто услышит

эту историю, потеряет желание отправиться на райские планеты.

Итак, теперь было два плачущих младенца. Обычно на райских планетах рождение происходит не

так, и поэтому чувственное наслаждение полубогов было нарушено. Все они отправились к

Брахме, который в свою очередь обратился к Индре:

— Ты стал причиной этой проблемы, тебе ее и решать.

— Мне нельзя держать младенцев на райских планетах. – Сказал Индра. – Нам нужно их кому-то

отдать.

Затем он вспомнил о царе Варанасы, Рикшарадже, у которого не было детей. Он совершал аскезы, чтобы умилостивить Индру и получить в награду сына. Благословение от полубогов – это как

правило что-то, что им не нужно на райских планетах, и поэтому они это отдают. Рикшараджа

стоял на одной ноге, стремясь получить сына, когда перед ним появился Индра:

— Почему ты стоишь на одной ноге? Вот тебе два младенца. Забирай их.

Так у царя появилось два сына – Бали и Сугрива. Сугрива был сыном бога Солнца, а Бали – Индры.

Бог Солнца попросил Ханумана всегда защищать Сугриву в качестве гуру-дакшины. Бали был

помазан на царство после Рикшараджи, Сугрива стал его министром, а Хануман – советником

Сугривы.

ИСТОРИЯ НАВАДВИПА-МАНДАЛА-ПАРИКРАМЫ И ГАУДИЯ-МАТХА.

Этот фестиваль, посвящённый Гаура-пурниме, был введён в нашем движении в 1975 году, однако

он проводится уже около 200 лет. Преданные приезжают в Маяпур, Навадвипа-дхаму, чтобы

участвовать в парикрамах. Бхактисиддханта Сарасвати тхакур, духовный учитель Шрилы

Прабхупады, наш духовный дед, устраивал первоклассные парикрамы. Божеств в то время везли

на слоне. Слонов было два: на одном стояли божества, а на втором сидел он сам, что вызвало

возмущение госвами Навадвипы. Они наняли гундов (бенгальских головорезов), чтобы те

забросали процессию камнями, потому что были против пышных парикрам с машинами и

слонами. «Что он делает?», — говорили они, — «Он, должен быть ваираги». Обычно, если в Индии

услышат, что вы повторяете Харе Кришна махамантру, то о вас скажут, что вы ваираги, что

означает «отречённый человек». Харе-Кришна-махамантра ассоциируется именно с таким

отречённым образом жизни, который предполагает, что человек носит только каупину, ест

руками, у него нет утвари для приготовления пищи, а спит он под деревом.

Итак, в Бенгалии тех, кто повторяет мантру Харе Кришна, называют ваираги, подразумевая при

этом «нищие». Такой человек приходит с караталами под дверь вашего дома и начинает петь, но

как только вы вынесете ему риса, он уйдёт. Пение настолько ужасно, что ему ни разу не удаётся

допеть мантру до конца: люди сразу же выносят еду, чтобы он уходил побыстрее. Это не имеет

ничего общего ни с музыкой, ни с преданностью. Так что вайшнав в Бенгалии – это ещё один

синоним попрошайки. Я слышал, как один человек говорил так: «У него было три сына. Один умер

от малярии, второй ушёл в армию, а третий стал вайшнавом» (тут он сделал грустное лицо). То

есть, третий сын стал совершенно бесполезен, ведь он – ваираги, у него нет никакого творческого

потенциала. Он просто попрошайничает и с этого живёт, используя для этого святое имя,

харинаму. Такое представление бытует, по крайней мере, в Бенгалии: харинама-ваирагью стали

понимать совершенно неправильно.

Поэтому, когда Бхактисиддханта Сарасвати тхакур прибыл во Вриндаван со своей процессией, он

ехал со своей дандой на заднем сиденье «Шевроле», а за рулём автомобиля был шофер в

униформе. Раман-рети, где сейчас есть храм ИСККОН, был известен благодаря местным бабаджи.

Бхогал-ашрам в то время только строился, а в округе жило множество бабаджи. Все эти бабаджи

столпились, чтобы рассмотреть машину, в которой приехал Бхактисиддханта Сарасвати, затем

водитель вышел и открыл дверь, откуда вышел свамиджи с посохом. Они сказали: «Что ты

делаешь? У тебя тилак гаудия-вайшнава и ты триданди-санньяси, а по твоему лицу мы видим, что ты – наиштика-брахмачари! Что же ты делаешь в этой машине, да ещё и с водителем?» Он

ответил: «Я просто хочу научить вас отречению».

Затем он дал лекцию на тему юкта-ваирагьи — о том, как всё задействовать в служении Господу

Кришне. Это наше понимание ваирагьи. Он был первым, кто построил мраморный дворец, чтобы

в нём могли останавливаться санньяси, а также для того, чтобы поклоняться божествам. В таком

умонастроении он проводил свою парикраму, и шёл он по этой дороге, которая сейчас известна

как Бхактисиддханта Сарасвати Марг.

Когда случилось первое наводнение после постройки нашего храма здесь в Маяпуре,

Ачьютананда свами писал Шриле Прабхупаде: «Нас спасает дорога Бхактисиддханты Сарасвати»,

на что Прабхупада ответил в следующем письме: «Нас всегда спасал только путь

Бхактисиддханты». Кончено, в этом году улица не остановила наводнение: вода здесь поднялась

на восемнадцать футов. Но несмотря на все убытки, потоп дал нам новые возможности для

проповеди, потому что в нашем храме укрылось около тысячи местных жителей. Их три раза в

день кормили дорогим рисом говинда бхог, который едят только на свадьбах. Обычно