в глубокомысленном молчании. Затем он открыл глаза, но его взгляд был опущен, когда он говорил.
«Примитивное животное ловит смертельный враг, поскольку действия животного предсказуемы. Но человек слишком умный попадает в ловушку из-за своей неустойчивости». Он помолчал, затем посмотрел на меня и заговорил опять. «Знаешь, кто смертельный враг человека?»
Он процитировал Бхагавад-гиту: «Это лишь вожделение, о Арджуна, которое рождается от соприкосновения с гуной страсти и затем превращается в гнев, всепожирающий, греховный враг этого мира».
Его предостережение походило на пророчество. Но я был слишком поглощен своими психологическими открытиями, которые постоянно валились в мой ум через мистический канал, и я не воспринял его слова серьезно. Прорицания, дежа вю, бесплотные голоса, видения и нематериальные существа – все это стало ежедневными событиями. Мне до сих пор не приходило в голову, что мой контроль за моей собственной жизнью быстро сходил на нет.
Глава V
«Если ты хочешь стать главным жрецом всякой ерунды – это прекрасно, но ты точно не должен делать это в рабочее время!»
Главный бухгалтер, суровый и благоразумный чиновник, конечно, полагал, что говорит от лица всего офиса. В его глазах было написано, что он решил занять твердую позицию.
Я продолжал рисовать Даттатрею, как будто и не слышал его. Приглушенные смешки заставили его оглядеть офис пронизывающим взором, как бы говорившим «Ты следующий». Затем, бросив на меня испепеляющий взгляд, он прорычал: «Ты дорисуешь эту картинку на тротуаре, за медный грош, ты – ты, бестолковый мечтатель!». Он торжественно удалился.
Раньше он всегда прикрывал меня. Более двух лет я был его главным ассистентом и всегда компенсировал мои прегрешения усердным трудом. Но сегодня я переполнил чашу его терпения.
Позавчера я раньше ушел с работы, никого не предупредив. Вчера я вообще не был на работе, и никак не объяснил это отсутствие. Сегодня я был на работе, но только рисовал изображение Даттатреи. Я ни с кем не говорил.
Через несколько минут Вайдьянатхан положил мне руку на плечо. «Друг, тебя вызывает управляющий директор. Бухгалтер уже был у него и устроил скандал». Не говоря ни слова, я положил карандаш, встал и неторопливо направился в кабинет директора.
Он поприветствовал меня с вежливой улыбкой и пригласил меня сесть и объяснить мое поведение. На несколько минут воцарилась мертвая тишина, пока я извлек слова из эфира и выстроил их в голове. Затем я начал.
«Позавчера меня позвали с работы в храм Даттатреи в Чендамангалам…» Он поднял руку останавливая меня.
«Кто вас позвал?»
«Шри Сваямпракаш Брахмендра Сарасвати, маханта этого храма».
«Ачча. Итак, гуруджи позвонил вам в офис».
«Нет. Он позвал меня телепатически».
«Да, хорошо. Пожалуйста, продолжайте».
«Я провел в храме всю ночь, потому что там в полночь проводили особую абхишеку (церемония омовения)». Он снова прервал меня.
«То есть, гуруджи проводил особый праздник и телепатическим способом пригласил вас приехать».
«Да, но это не было видимым, поскольку он покинул этот мир в 1948 году».
«Да, да. Пожалуйста, продолжайте».
«Затем я ушел из храма рано утром. Я спустился с холма на дорогу. Там я встретил двух привидений. Я повторил для них мантру Картикеи и поручил их заботам Шрештараджа. Оставшуюся часть дня мне надо было отдыхать. А сегодня я думаю только о Даттатрее».
«Только о нем?»
«Да».
Он сделал характерное индийское движение головой из стороны в сторону и наклонился вперед, как будто доверяя мне.
Услышав собственный голос, описывающий все это, я впервые подумал, что должно быть, схожу с ума. Я внутренне сжался, думая о том, что же мне сейчас скажет директор.
Он поднял ладонь и стал нежно гладить воздух над своим столом, как будто там была моя несчастная голова.
«Послушай, Каннан. В Индии все изменилось. Время всех этих богов и храмов кончилось. Только простонародье может продолжать следовать всем этим причудливым формам индийского благочестия, но ты же образованный молодой человек. Ты должен смотреть в будущее, а не жить вчерашним днем».
Я думал: «Он просто потакает мне этой вежливой речью и располагающими манерами. Конечно, он считает меня ненормальным». Я уже и сам стал так думать о себе.
Мне захотелось открыться ему. Похоже, директор хорошо относился ко мне, а мне была нужна чья-то помощь. «Сэр», начал я, «я искренне верю в индийскую религию. Изучив тантру, шакту, Адвайту и другие учения, я узнал много удивительного…» Он хлопнул в ладоши, терпеливо качая головой из стороны в сторону пока мой голос прокладывал путь.
«Это все хорошо, Каннан. Я не говорю, что ты должен оставить релегию. Тебе просто нужно относиться к этому практичнее, вот и все».
Он открыл ящик своего стола и очень почтительно достал оттуда две фотографии, положив их на стол, чтобы я мог видеть. На одной был садху в белой одежде, с длинными волосами и бородой. А на другой была улыбающаяся женщина, я подумал, западная леди.
«Это» — он указал на изображение садху – «аватара этого века. В нем пребывают все божества. Его имя – Шри Ауробиндо. А это его шакти, которую он почитает как Мать. Хотя они оба уже ушли в высшие сферы, они духовно все еще с нами. Их учение сочетает в себе все ценное, что есть в индуизме, в едином научном синтезе».
Ничего подобного я не ожидал от директора. Его глаза светились гордостью. Все мои беспокойства о потере рассудка и работы улетучились. Я был уверен, что если бы мой бухгалтер увидел директора сейчас, он бы подумал, что директор еще больший жрец ерунды, чем я. Но и для директора у него нашлось бы пара «добрых» слов на собрании высшего управляющего совета «ТВС». Могло все это происходить благодаря Ауробиндо? И мог ли Ауробиндо помочь мне направить мою жизнь по верному пути?
«Я дам тебе мантру, Каннан», торжественно заявил директор. «Я хочу, чтобы ты поставил эти фотографии на свой стол и предлагал все, что ты делаешь, Шри Ауробиндо и Святой Матери. Это вернет тебя в реальность, и ты обретешь цель всех религий».
Я стал ревностным новообращенным. Перед тем как взятся за карандаш утром, я совершал пуджу им, предлагая благовония, цветок и молитвы. Написав счет, я держал его перед фотографиями, повторял мантру и затем клал освященный счет в поднос «исходящие». Я предлагал записи, которые я делал в гроссбухе. А во время перерыва – кофе.
Это только увеличило выход психического канала. Вскоре весь офис был наводнен моими видениями. Я приставал к кому-нибудь практически каждый день, в офисе или на заводе, и вешал ему на уши мои новейшие откровения. Если он слушал достаточно долго, я ловил резонанс его ума, подобно тому, как можно заставить вибрировать гонг, ударяя другой гонг такой же высоты. Затем я мог проникнуть в его подсознание и выудить скрытые воспоминания или заполнить моими мыслями его голову. Довольно много знакомых сотрудников я удивил и мистифицировал.
Но поскольку главный бухгалтер был обеспокоен, я стал «круглым дураком – гулякой, спятившим идиотом». Поэтому очень скоро я опять оказался в кабинете директора.
На этот раз он дал мне отпуск, чтобы я смог вместе с моей мамой съездить в Пондичерри, город Ауровилль, где находится ашрам, основанный Ауробиндо в 1926 году. Мы провели там 15 дней. Я довольно близко познакомился с М.Т. Пандитом, доверенным лицом ныне почившей Матери. Он подумал, что я развил великие духовные силы, и пригласил меня остаться там навсегда. Но когда я увидел, что в столовой подают мясо, а иностранки в шортах и футболках свободно общаются с мужчинами, я отказался. Моя мама, простая женщина, она никогда еще не сталкивалась со свободными западными нравами, и была шокирована. Она не могла понять, как же мог быть какой-то смысл в учении Ауробиндо, увидев жизнь в Ауровилле. «Укравшего курицу видно по перьям» — так она выразила свои ощущения. «Дерево узнают по плодам».
По крайней мере, моя поездка в Ауровилль сохранила мне работу, потому что директор продолжал верить в меня. Когда я вернулся, он позволял мне в любом случае гораздо больше, чем я ожидал. Время от времени я пропускал по целому рабочему дню, а иногда я мог поработать час или два, а потом погрузиться в праздные мечтания. Но я все продолжал получать зарплату полностью, к большой досаде главного бухгалтера.
Уже больше года я снимал квартиру вместе с Шанкарой Субрахмания. Это был веселый парень. Он без жалоб переносил мои экстравагантные выходки, даже когда я зажигал свет посреди ночи, беспокоя его своими разглагольствованиями о всяких мистических делах в течение часа или двух.
Еще один мой ровесник, рабочий по имени Мани, жил в том же здании. Он также считал себя немного философом, но единым с миром, плотью и сатаной. Стоило мне только заговорить о религиозном или эзотерическом, он уходил. Но это были только цветочки.
Мое увлечение спиритуализмом привело меня на перепутье жизни, и я не знал, каким путем пойти. Если я хотел сделать карьеру в «ТВС», то мне пришлось бы полностью оставить свои увлечения. Но это было бы чрезвычайно сложно. Мой ум постоянно посещали какие-то откровения, и я просто не мог больше этого скрывать. Находить время и силы на повседневную жизнь стало проблемой.
Когда Мани это понял, он вмешался в мою жизнь со своим глупым советом. «Слушай, Айар, у тебя куча проблем, потому что ты ставишь слишком высокие цели. Всегда хочешь быть примерным брахманом, ну и зачем? Ты слишком чист, и тебе от этого только хуже. Если ты хочешь прогнать все эти штуки из головы, тебе надо спуститься на землю, запачкаться». Он намекнул, что он «знает, что мне нужно, и может мне помочь это сделать». Я притворился, что меня это не интересует, но Мани продолжал настаивать, день за днем, чувствуя, что мои намерения неустойчивы. Несомненно, так и было.
Повсюду молодых людей привлекает форма женщины. Но в приличном индийском обществе существует только один приемлемый способ решения этой проблемы – женитьба. Я оставался холостяком, и мне удалось избегать этих соблазнов, не потому что у меня не было влечения к женщинам, а потому что значительную часть сексуальности я сублимировал при помощи тантры. Я занимался этим в течение последних 5 лет. А с тех пор, как встретил маленькую пророчицу из Махабалипурам, я стал еще требовательней к себе.
Я считал свой интерес к женщинам эстетическим удовольствием от божественного женского принципа. Особенно мне нравилось смотреть на движения искусных танцовщиц в стиле Бхарат-натьям. И поскольку я общался с актерами, я знал, как привлечь внимание красивой женщины и удерживать ее интерес в беседе. Я получал удовольствие от грациозных жестов и мелодичного голоса танцовщицы. Вновь и вновь я побуждал симпатичную женщину эмоционально привлечься
