Свами Вивекананда
Бог и человек.
«Также всегда буду рекомендовать читать книги Вивекананды…»
Письма Елены Рерих, Т.I, 30.6.34г.
Как бы крепко ни держался человек за свои чувства, как бы твердо ни верил он в действительность внешнего мира, среди которого он живет, тем не менее бывают моменты в жизни как отдельных людей, так и целых народов, когда они невольно задают себе вопрос – да действительно ли все это реально? Даже человек, который никак не может выбрать минуты, чтобы проверить показания своих чувств, который только тем и занят, что тешит эти чувства всякими наслаждениями, даже и этот человек, когда к нему постучится смерть, бывает вынужден спросить: «Так ли все это, как мне кажется?» Религия начинается с этого вопроса и на ответе на этот вопрос кончается. Даже в сумраке отдаленного доисторического прошлого, в таинственном мире мифологии мы встречаем этот вопрос: «Чем станет этот мир потом? Что в жизни призрак, что действительность?»
Одна из наиболее поэтических частей Упанишад, Ката-Упанишад, начинается вопросом: «Всякий раз, как человек умирает, возникает спор: одни говорят, что он ушел навсегда; другие, что он все еще живет. В чем истина?» На вопрос этот давались всякие ответы. Области метафизики, философии и религии полны ответами на этот вопрос. В то же время делались попытки уничтожить самый этот вопрос, положить конец этой тревоге ума, спрашивающего: «Что будет там, за гробом? Что призрак, что действительность?» Но до тех пор, пока существует смерть, все попытки устранить этот вопрос останутся безуспешными. Мы можем свободно болтать о том, что не видим ничего по ту сторону могилы, о том, что все наши надежды всецело должны быть в пределах этой земной жизни; мы можем целиком уйти в жизненную борьбу, все окружающее нас, весь мир, может быть, будет мешать нам выйти из тесных рамок личной мимолетной жизни, но стоит нам заслышать приближение смерти, снова и снова встает перед нами вопрос: «Что это такое – смерть? Не конец ли всему, за что мы так жадно цепляемся, как будто все это было самое действительное из действительного?» В одно мгновение мир меркнет и исчезает. На краю этой зияющей пропасти – смерти – даже самый закоснелый ум содрогнется, отступит и задаст себе этот неизбежный вопрос. Надежды и труд целой жизни, все рушится в одно мгновение. Человек живет желанием быть счастливым; мы хватаемся за все во внешнем мире, в надежде найти это счастье. Юноша, которому жизнь еще улыбается, верит, убежден, что это счастье, весь этот мир, все реально, но с течением времени, может быть и он поймет, что он ошибался, поймет, наконец, что желания его не могут быть удовлетворены: куда бы он ни пошел, всюду перед ним встает точно гранитная стена. За приливом жизни идет неизбежно отлив. Все призрачно: наслаждение и страдание, власть, богатство, нищета, даже сама жизнь. Все проходит…
Эти вопросы задавал себе человек еще в самые отдаленные от нас времена, и мы видим, что уже тогда истина, хотя и слабо, освещала его ум, уже тогда человек делал шаги за пределы своего тела, находя там нечто более совершенное, что остается, когда от тела не остается и следа. Идею о жизни после смерти вы встречаете во всех религиях и вместе с ней другую, ту, что все религии без единого исключения смотрят на жизнь человека, как на падение в сравнении с той жизнью, откуда он пришел; одни религии одевают эту мысль в образы мифологии, другие в ясный язык философии, третьи в прекрасные формы поэзии. Из всех мифологий, из всех священных писаний ярко выступает мысль, что человек, таков, как он есть, представляет из себя падение истинного Человека. Эта мысль выражена в легенде об Адаме и Еве; ее же не раз встречаем мы и в индусских священных книгах, рассказывающих о «веке истины», когда человек умирал лишь по своему желанию, когда его ум, его душа была чиста и сильна, когда не было на земле ни страдания, ни зла. И теперешнее состояние человечества, это состояние упадка, из которого человечество снова, медленно поднимается к своему прошлому состоянию чистоты. За всеми этими иногда туманными преданиями древности лежит всегда глубокая мысль, подобная драгоценному самородку в земле, в то время как, – я должен, к сожалению, заметить, – за изящными, полированными фразами современных мудрецов скрывается очень часто самый жалкий вздор. Если в наше время вы цитируете Моисея, Будду, Христа, над вами смеются, но упомяните Гексли, Тиндаля или Дарвина и все, что вы ни преподнесли бы, будет проглочено без соли. «Мы освободились от суеверий», – да, то были религиозные суеверия, а это суеверия научные, только те суеверия были животворны, одухотворяли человека, а эти новые суеверия ведут за собой всякие похоти и свалку ради удовлетворения их; те суеверия были поклонением Богу, а эти – поклонение деньгам, силе, славе. В этом вся разница.
Но мы уклонились от предмета. Итак, повторяю, за всеми этими древними преданиями мы находим одну и ту же идею, что человек теперь не то, чем он был, что он – пал. Современные мыслители, по-видимому, решительно отбрасывают эту мысль. По их мнению, человек это развившийся моллюск, и поэтому то, что говорят мифология, предание, неверно. Индийская мифология примиряет обе точки зрения; она учит, что развитие идет волнообразно: за подъемом волны идет ее опускание, а затем опять подъем. Даже с точки зрения современной мысли, человек не может быть только эволюцией (развитием) моллюска. Всякая эволюция предполагает инволюцию. Современный ученый знает, что из всякой машины можно извлечь только столько силы, сколько вы в нее этой силы предварительно вложите. Нечто не может быть произведено из ничто. Если человек, совершенный человек, Будда, Христос есть развившийся моллюск, то в моллюске уже заключен Будда. Та сила, которая медленно проявляет себя на различных ступенях, пока не станет совершенным человеком, не может проявиться из ничего. Она существовала где-нибудь и, если моллюск или протоплазма последний пункт, до которого вы можете проследить ее, то, значит, так или иначе сила эта была скрыта в протоплазме. В настоящее время идет великий спор о том, является ли наше тело, это сцепление частиц материи, источником силы, которую мы зовем душой, мыслью и т.п., или, наоборот, тело это является воплощением, проявлением мысли. Все религии мира утверждают, что тело есть проявление, воплощение мысли, а не наоборот, но современная наука говорит, что то, что мы называем мыслью, есть лишь результат известного соотношения частиц материи. Но, – становясь на эту вторую точку зрения – что же тогда делает тело человека таким или другим? Какая сила соединяет все эти частицы материи в форму тела? Какая это сила, что выбирает из всего мира материи нужное ей количество этой материи и делает одно тело так, другое иначе? Что является причиной всех этих бесконечных различий форм? Утверждать, что сила, которую мы зовем душой, есть результат известного соединения частиц материи, значит ставить телегу впереди лошади. Откуда же взялось это соединение, какая же сила сделала его?
Сила, которая берет материю и образует из нее тело, та же, которая проявляется через это тело, т.е. мысль, душа, дух. Поэтому утверждение, что силы духа, проявляемые телом, есть результат известного соединения материи и сами по себе не существуют, не имеет смысла. Эта сила не может развиться из материи – легче доказать, что то, что мы зовем материей, не существует совсем, что материя эта только известное состояние силы.
Какая же это сила, которая проявляет себя через посредство тела? Сила эта – душа, или по-санскритски Атман. Я не буду здесь останавливаться на отдельных ступенях в развитии этой мысли, и буду говорить лишь о конечном результате этой тысячелетней духовной работы. Атман, как теперь согласились различные школы индусской философии, не имеет никакой формы, а то, что лишено формы, должно быть вездесущим. Время и пространство существует лишь в разуме человека. Закон причинности не может существовать без идеи последовательности во времени. Следовательно, пространство, время и закон причинности существуют лишь в уме человека, а так как Атман не ум и так как он лишен всякой формы, то он должен быть вне времени, вне пространства, вне закона причинности, т.е. он бесконечен. Но двух или нескольких бесконечностей быть не может, – следовательно, в мире может быть только одна душа. Таким образом, человек действительный есть Единый, Бесконечный, Вездесущий Дух, а человек, каким он нам кажется, есть лишь ограничение этого действительного Человека. В этом смысле все мифологии, все легенды, все предания справедливы: человек, каким он нам кажется, как бы он велик ни был, есть только туманное отражение Человека действительного, стоящего за ним. Человек действительный, Дух, будучи вне закона причинности, вне пространства и времени должен быть совершенно свободен. Человек кажущийся, отражение, ограничен временем, пространством, законом причинности и поэтому он связан или, как говорят некоторые из наших мыслителей, кажется связанным, а в действительности и он не связан. Всякий человек-дух бесконечен, поэтому нельзя и говорить о рождении и смерти. Как земля не может никуда упасть, так как ей некуда падать, – в бесконечности нет ни верха, ни низа, – так и душа не может ни прийти, ни уйти: откуда она придет, куда пойдет? Когда человек перестает думать о прошлом, о будущем, о том, что станет с ним потом, когда он отбросит всякую мысль о своем теле, – это знак того, что он поднялся на высшую ступень сознания. Ни тело, ни ум не составляют человека, они преходящи, но дух, что за ними, пребывает вечно. И ум, и тело беспрерывно и постоянно изменяются; это реки, каждая капля которых течет, но всю совокупность капель мы признаем все же одной рекой; это какой-то вечный вихрь изменений. Но бесконечный дух не изменяется, – изменяться может только то, что ограничено. Мое тело может двигаться, ваше может двигаться, всякая частица вселенной находится в постоянном движении, но вселенная в ее целом не может двигаться. Движение относительно; я двигаюсь по отношению к столу, всякий атом движется по отношению к другим атомам, но по отношению к чему будет двигаться бесконечная вселенная в ее целом? Это бесконечное единство, несомненно, неподвижно, абсолютно; это Единое действительное. И наша действительность, действительный человек – в бесконечном, а не в ограниченном. Как ни удобно, может быть, считать себя маленьким, ограниченным, всегда меняющимся существом, но это лишь самообман, старый самообман, – нет, вы действуете через все в
