своих книг*: «Мы должны добыть свое собственное государство». Это государство наше; мы потеряли его и должны взять его вновь. Майя-вадин, или верящий в теорию майи, говорит, однако, что даже эта кажущаяся утрата государства была только галлюцинацией, что на самом деле мы никогда не теряли его. В этом только и различие между признающими теорию майи и не признающими ее.
* Название этой санскритской книги о философии Веданты Самрайя-Сиддхи.
Но хотя все системы согласны в том, что у нас было государство и что мы утратили его, все они дают нам разные советы, как получить его назад. Одни говорят, что для получения этого государства мы должны совершать известные церемонии и платить определенные суммы известным лицам. Другие говорят: если вы любите всем сердцем такое-то Существо, вы получите государство. Дальше вы увидите, что все эти разные советы можно найти и в Упанишадах. Но последний и самый важный их совет заключается в том, что вам вовсе нет надобности плакать. Вам нет надобности проделывать все эти церемонии и заботиться о том, как вернуть ваше царство, так как на самом деле вы никогда его не теряли. Зачем искать то, что не было потеряно? Вы уже чисты, вы уже свободны. Если вы только подумаете, что вы свободны, в тот же момент вы свободны, но если будете думать, что связаны, вы и будете связаны. И не только будете связаны, но, предполагая, что свобода не ваша природа, вы никакими способами и никогда не сделаетесь свободными. Думая, что вы каким-либо иным способом станете свободными, вы действительно теряете свободу и никогда не будете в состоянии вернуть ее. Потому, что это покажет, что вы не были с самого начала свободны. Если бы вы были свободны, что могло бы связать вас? Независимый никогда не может стать зависимым: зависимый же не был независим и, если считал себя таким, то это была галлюцинация.
Итак, что же вы предпочитаете из двух? Рассуждения приводят нас к следующему: Если вы говорите, что душа по своей природе чиста и свободна, то естественно следует, что никогда не было ничего в этой вселенной, что могло бы ограничить или связать ее. Если же в природе было что-нибудь, что могло связать ее, то необходимо следует, что душа никогда не была свободна, и ваше утверждение о ее свободе было заблуждением. Таким образом, вы приходите к заключению, что душа по самой своей природе свободна. Иначе быть не может. Свобода значит независимость от внешних вещей, т.е., что ничто извне не может действовать на нее, как причина. Душа не имеет причины. Отсюда вытекают все наши великие идеи. Вы не можете установить никакой идеи о бессмертии, если раньше не примите за несомненное, что душа по своей природе свободна, другими словами, что на нее не может воздействовать ничто извне. Остановимся на минуту. Смерть, как действие, производимое на меня чем-то, находящимся вне меня, показывает, что по крайней мере мое тело может подвергаться воздействию внешних вещей. Я выпиваю яд и убиваю себя. Это показывает, что на мое тело может действовать внешняя вещь, называемая ядом. Если это применимо и к душе, то душа связана. Но если верно, что душа свободна, то естественно следует, что ничто внешнее не может и никогда не будет в состоянии на нее действовать; а потому душа никогда не умрет: она беспричинна, или вне закона причинности. Свобода, бессмертие, блаженство, – все основывается на том, что душа не подчинена закону причинности, выше Майи. Очень хорошо. Но если наша природа была первоначально совершенно свободна, а потом мы оказались связаны, то это указывает, что в действительности мы никогда не были свободны, и мысль о том, что мы когда-то были свободны – неверна. С другой стороны, говорят, что мы свободны, и идея о связанности, о рабстве – заблуждение. Что вы выберете из этих двух? Будете считать заблуждением первое или второе? Что касается меня, то второе я не считаю заблуждением. Эта гипотеза более согласуется со всеми моими чувствами и опытами. Я вполне уверен, что я свободен по природе, и ни на секунду не могу допустить, что рабство действительно, а моя идея о свободе – иллюзия.
Это разномыслие, в более грубых или в современных формах, как случится, – встречается во всех философиях. Одни говорят, что нет никакой души, что идея о ее существовании чистое заблуждение, поддерживаемое постоянным прохождением физических частиц, со всеми их движениями и колебаниями, через то соединение, которое мы называем телом, мозгом и т.п. Вследствие непрерывности таких изменений, они оставляют впечатление свободы. Были Буддийские секты, имевшие обыкновение указывать, что если вы возьмете зажженный факел и станете быстро описывать концом его круги, то будет казаться, что получается огненный круг. Никакого круга, в действительности, не существует, получается только впечатление его, потому что факел каждое мгновение меняет свое место. Подобно этому, – говорят они, – каждый из нас есть масса тонких частиц, быстро вращающихся и производящих в нас иллюзию нашего собственного постоянства и свободы. По мнению таких мыслителей, тело есть существо, а душа, в действительности, не существует. Но, с другой стороны, есть партия, которая находит, что в быстрых изменениях мысли материя является как иллюзия, на самом же деле ее вовсе нет. Эти две партии существуют до настоящего времени и утверждают: одна, – что дух – иллюзия, а другая, что иллюзия – материя. С которой же стороной мы должны согласиться? – Конечно, примем дух и отвергнем материю. Доказательства в пользу обеих почти одинаковы, только в пользу духа, быть может, несколько сильнее. Никто, ведь, никогда не видел, что такое материя. Мы чувствуем только себя, а материя вне нас. Никогда не существовал человек, который бы стоял вне своей души. Поэтому аргумент несколько сильнее на стороне духа. Кроме того, эта гипотеза объясняет вселенную, тогда как материализм не в состоянии сделать это, а потому мы и не можем смотреть на материалистическую теорию, как на логичную. Если из всех философских теорий оставить только существенное и проанализировать его, то в конце концов мы найдем в них только эти две разные и друг другу противоречащие идеи. Даже в самых новейших системах мы раньше или позже встречаемся лицом к лицу со старой альтернативой: – одна сторона утверждает, что предполагаемая чистота и свобода человеческой природы иллюзия, а другая – что так называемое рабство не более, как обман. Таким образом, и среди новых школ вторая, согласно с нами, считает заблуждением мысль, что мы связаны.
Итак, предлагаемое Ведантой решение вопроса состоит в том, что мы не связаны, но уже и теперь свободны. Кроме того, она предостерегает нас, что говорить или думать будто бы мы связаны опасно; что это заблуждение, самогипноз. Как только вы сказали: «я связан», «я слаб», «я беспомощен», – горе вам, вы сковали для себя новую цепь. Никогда не говорите этого, никогда не думайте этого. Мне рассказывали об одном человеке, который жил в лесу, на берегу реки, и день и ночь повторял: «Сивогат» – я Блажен. Однажды на него напал тигр, и люди с другого берега слышали, как он, пока у него был голос, даже в пасти тигра повторял: «Сивогат», Были люди, которые, когда их резали на куски, благословляли своих врагов и говорили: «Я – Он! Я – Он! И ты также! Я свободен, и совершенен, и таковы же все мои враги! Вы – Он, и я тоже!» И таких людей было много. Но и в религии дуалистов есть великие и удивительные вещи. Удивительна их идея о личном Боге, отдельном от природы, Которому мы должны поклоняться и Которого должны любить. Иногда она очень утешительна. Но, – говорит Веданта, – утешение, происходящее не естественно, а от усыпления, похоже иногда на то, что производится морфием. Со временем оно влечет за собой слабость, а теперь больше, чем когда-либо прежде, миру недостает силы. Слабость, говорит Веданта, – причина всех несчастий в мире, единственная причина всех страданий. Мы несчастны, потому что слабы. Мы воруем, грабим, лжем и совершаем всякие преступления, потому что слабы. Где нет ничего ослабляющего нас, там не будет ни смерти, ни печали. Мы несчастны вследствие заблуждения. Отбросьте заблуждения, и все тревоги исчезнут. Это ясно и просто. После всех философских споров и акробатической умственной гимнастики, мы приходим обратно к единственной религиозной идее, самой простой, какая только есть в мире.
Монистическая Веданта это простейшая форма, в которую вы можете облечь истину. В Индии и во всех других странах люди страшно заблуждались, обращая внимание не на принципы, к которым приходили, а на процесс, приводящий к этим принципам, и это ужасно запутывало вопрос. Великие логические и философские теоремы устрашали их. Они думали, что такие вещи не всеобщи, не могут служить поучением в повседневной практической жизни, и что под видом такой философии может распространиться страшная распущенность в жизни.
Но я решительно не согласен с тем, что учение о монистических идеях может иметь следствием ослабление, безнравственность и т.п. Я верю, что оно единственное лекарство для мира. Если монизм верен, зачем людям пить воду из канавы, когда перед их дверью поток жизни? Если верно, что все чисты, почему не провозгласить это миру тотчас? Почему не объявить это громогласно во всеуслышание как святых, так и грешников, мужчин, женщин и детей, великих и малых, почему не учить этому всякого рожденного и даже того, кто еще придет в мир, человека на троне или уличного метельщика, богатого и бедного? Я царь царей; нет царя высшего, чем я! Я Бог богов; нет бога высшего, чем я!
Это покажется теперь слишком большим и смелым новшеством. Dk многих такое объявление будет звучать ошеломляюще, но боязнь его не более как предрассудок. Питаясь плохой и скудной пищей, мы делаемся неспособными есть хорошие кушанья. Мы с детства слышали советы быть слабыми. Это то же, что наслушаться рассказов о привидениях. Люди постоянно слышат, что не следует верить в привидения, и в то же время мало кто не испытывает жуткого чувства, оставшись в темноте. Таково следствие суеверия. Эта идея Веданты единственная идея, заслуживающая того, чтобы существовать. Пусть завтра исчезнут все книги. Какое кому дело, пришла ли эта идея раньше всего индусам, евреям или народу, живущему на северном полюсе? Мы знаем только, что идея эта – истина, что истина вечна, и что сама истина учит, что она не
