сверкающем стремительном движении — невыразимый звук, в котором заключаются все звуки и все ноты, сплав музыки, один золотой взрыв, брызжущий из глубин времен, крик любви или крик радости, триумф в чистом виде, который одним взглядом видит все эти миры и все века и страдания ребенка на берегу этой голубой реки, и тепло рисовых полей, и смерть этого старца, полный покой листочка, который трепещет под южным ветром, и другое, бесконечное другое, которое всегда одно и то же, которое движется взад!вперед по великой реке, пересекает ее здесь и там, которое проходит, никогда не проходя, которое нарастает и идет туда, к великому золотому морю, откуда оно вышло, несомое маленьким ритмом от великого ритма, маленькой искоркой от великого золотого огня, который не умирает, маленькой постоянной нотой, которая проходит через все жизни, все смерти, все трудности и радости; невыразимое набухание голубого пространства, которое как бы наполняет легкие вечным воздушным шаром, создавая полное обновление; взрыв музыки повсюду, ничего, кроме поющей голубизны, — мощный победоносный поток, который
269
Арт-терапия
увлекает нас навсегда, подхватив на свои крылья славы. И все переполнено, Вселенная — чудо!» [35, с. 80]
И если вам удалось хотя бы на миг соприкоснуться с этим переживанием на пути от первого медитативного рисунка к трансцендентальному творчеству, то вы способны превратить этот миг жизни в Жизнь Вечности…
ПРИЛОЖЕНИЯ
О. Будза. Чайка Джонатан Ливингстон
стихи
МЕДИТАТИВНЫХ ХУДОЖНИКОВ
Оксана Будза
Над тихим городом уснувшим, Покрытым призрачною мглой, Негромко плакал о минувшем На площади чудак с трубой.
И звуки музыки кружились, над Летним Садом и Невой, И статуи в сирени скрылись, Играя в прятки под луной.
И воздух был прозрачно чистым, И сонный город опьянел, А в небе жезлом серебристым Шпиль Петропавловки горел…
Трубач играл свои печали На медной колдовской трубе, Деревья в забытьи молчали, Склонивши головы к воде…
273
Арт-терапия
И странные возникли тени, Покинув прошлого чертог, Собрались все: палач и гений Послушать трубный монолог.
И призраки из всех столетий Кружились в вальсе над мостом, Их хоровод при лунном свете Был настоящим волшебством…
Кто был тот музыкальный гений, Что время вспять поворотил? Мне неизвестно и доселе, Но радостно, что все же был.
А утром весь мираж растаял, как исчезают облака… Все тот же ряд знакомых зданий, Все та же серая река…
Нам суждено бродить по свету В извечных поисках себя, И подбирать ключи — ответы К глухим воротам бытия.
Тому, кто Истину узнает, Открыты будут все пути, Но прежде избранный страдает, Чтоб очищение пройти.
И каждый странник в этом мире, Бредущий в дебрях наугад.
274
Приложения
Всего лишь гость на званом пире, Что сам себе порой не рад.
Идя по жизни, ты не знаешь, Когда наступит поворот, И почему сейчас страдаешь, А вовсе не наоборот.
Все относительно:
сегодня — ты скорбно тяжкий крест несешь, А завтра, случаем довольный, Быть может, счастье обретешь.
Законом Кармы ограничен Твоих свершений долгий путь, И от других судеб отличен, Ты должен все долги вернуть.
И бесполезно возмущаться, И к справедливости взывать, Должны при жизни мы стараться Ошибки наши исправлять.
Не мсти тому,
кто камень бросил, Тебя из зависти травил, Ведь счастья нет в посевах злости, Себя он сам же обделил.
И если долго нет удачи, Невзгоды заслонили свет, Назло судьбе мы не заплачем, Припомня мудреца совет:
275
Арт-терапия
Умей сквозь слезы улыбаться, Старайся с миром в мире жить, На злость врагов не поддаваться, И с справедливостью дружить…
Снова я брожу по переулкам, Собирая дождь к себе в ладошку, Воробьи все так же щиплют булку, А за ними наблюдает кошка…
Вновь окутан город Желтым цветом, И листва ложится мне под ноги, Это значит, что по всем приметам Осень появилась на пороге.
Я бреду по улицам осенним И вдыхаю воздух терпко-пряный, Напеваю тему Джо Дассена, В лужи попадая постоянно…
Пусть уже промокшая до нитки, Но зато я с Осенью сроднилась, В куче листьев — колдовские свитки, Тайна их сегодня мне открылась:
Люди — ведь они все те же листья, Срок приходит — тихо отлетают, Лики их запечатлеет кистью Время, но потом они растают…
276
Приложения
Постепенно все придет к забвенью, Для того чтоб снова возродиться, И уже для новых поколений Будут в воздухе кружиться листья…
** *
Я цыганкой-плясуньей бродила по свету, Танцевала на улицах и площадях, Что на сердце — то знали одни кастаньеты, Да лишь алая роза что в темных кудрях. Беззаботно смеялась, скитаясь по свету, Ворожила на картах в цыганском шатре, И судьбы на ладонях читала приметы, Пела песни для табора в ночь при костре.
Вдруг немилой мне стала подруга свобода, Что-то гулко вздохнуло в туманной Дали, Значит, дернул за шнур уж звонарь Квазимодо, И позвал сквозь века Нотр-Дам де Пари…
** *
Хранители Невы, Египта дети, Таинственные сфинксы-сторожа, О чем молчите Вы, что держите в секрете От проходящих мимо горожан?
О чем мечтается Вам в Северной Пальмире? О зное, солнце, золотых песках? Хотели б снова оказаться Вы в Каире, Где пирамид вершины тонут в облаках?
277
Арт-терапия
Вам часто снятся белыми ночами Рамзес, Аменхотеп, Тутанхамон? А Нефертити с грустными очами Приходит легкой поступью в Ваш сон?
Не зябко ль Вам, Пришельцы с Юга, Стоять под ливнем, в снегопад? И, вечно глядя друг на друга, О чем-то думать невпопад?
Молчите вы… и не найти ответа На мучающий издавна вопрос, Ну что ж,
пусть хватит Вам у нас тепла и света, И будет добрым
к Вам крещенский наш мороз.
* * *
Мы бродили в аллеях туманного сада, Просыпался умытый росою жасмин. И классически строгим ликом фасада Розовела усадьба из тенистых глубин.
Вечерами на тихой и лунной террасе Ты читал мне стихи и рассказывал сны, Рассуждал о великой космической расе И ссыпал на ладонь мне иголки сосны.
Время стерло в песок эту тихую гавань, Опустела усадьба, зарос дерном парк, Все укутал собою забвенья саван, И покрыл пеленой вековой полумрак.
278
Приложения
В новой жизни при встрече друг друга не вспомним, Только странно знакомым мне будет твой взгляд, Лишь вздохнет нам вослед ароматом истомы Куст жасмина, роняя свой белый наряд..
Юлия Гринфельф
Храни в себе источник чистый, Ищи в других извитость уст, Сиянье глаз, как звук молитвы За неразгаданностью чувств…
Я вновь об осени хочу сложить сонет простой, Что снова дождь, что пахнет здесь и липой, и сосной. О том, что в тишине своей таит она тепло, Войди в нее и растворись, прозрачный, как стекло. Лови знакомый ветра стон и плач густых ракит, И здесь осколки тишины покой лесной хранит. Забытых снов витой узор наброшен на поля, Молчит печальная Земля, дыханье затая…
279
Арт-терапия
Сергей Иванов
Мой друг сказал: «Не уходи». А я ушел, ведь я не мог Сдержать движением руки Тяжелый топот мерных ног. Моя душа не замерла, А просто научилась ждать. Когда опять придет весна, Когда не будут больше лгать.
Мой друг спросил: «Зачем же так? На что ты тратишь жизнь свою?» А я подумал: «Вот чудак, И все же я его люблю. Ну кто поверит, что теперь Горишь ты ярче, чем тогда. А, впрочем, хочешь, сам проверь, Как наполняет тишина».
Он не увидел этот свет, А я не мог его вернуть. Ведь должен каждый человек Найти единственный свой путь. Кто знает, может, для него Еще не пробил этот час. А может, просто оттого, Что кто-то выбирает нас.
Я там узнал, что впереди Лежит и ждет моих шагов В страданьях боли и любви
280
Приложения
Страна Нетронутых Снегов. Но не спеши туда бежать, Пока не властен над собой. Ведь только безупречный шаг Способен выиграть этот бой.
Татьяна Уварова
В судьбу я верю.
И коль с реальностью по жизни я иду,
То постараюсь отыскать в душе своей,
Я место сокровенное,
туда я поселю свою мечту.
Возьму листок бумаги белой
и птицей в ярком опереньи,
Стремящуюся вдаль — судьбу,
я нарисую и буду любоваться ею.
Но раз в году все птицы,
в природе так заведено,
меняют оперенье,
и лишь от помыслов твоих
с каким пером окажется та птица —
все так же с ярким,
иль темное проникнет в тело
и болью отзовется в ней.
Могу себе представить судьбу свою
я маяком, сияющим надеждой
в бурлящем море жизни.
А может быть, она на небе поселилась —
мерцающей звездой?
Зовет с собою в космос голубой,
указывая путь.
281
Арт-терапия
Тогда я руки протяну и обращусь к ней со словами:
«Судьба моя, ко мне ты будь немного милосердна,
из родника любви и счастья
дай напиться твоего.
Спаси меня от бед,
не дай сомнению в меня вселиться.
Песчинка я во всей Вселенной,
но ты услышь меня,
не позволяя сбиться с дороги главной,
будь путеводной для меня всегда.
Но вот закончена картина.
И, если все в мечтах возможно,
пусть оживет она в таких же ярких красках,
в каких ее нарисовала я.
* * *
Однажды, гуляя по тропам лесным,
Я вышел на горный утес.
Старика там увидел сидящим,
и казалось, что думает он,
Но странен был вид его.
«Одинок он», — подумалось мне,
что даже птица зерна не клюет
из торбы дырявой его.
И ближе я подошел к старику.
и сказал:
Я удивился, оглядывая
рваную торбу его и балахон.
Он же, смотря все с печалью,
сказал:
282
Приложения
«Избавь себя юноша от гордыни,
а если просят тебя — отдай
без сомненья и с чистой душой.
Взамен же получишь любовь и покой».
Я же подумал тогда, видя убогость его:
«Глупец».
И, отойдя от него, обернулся.
Увидев его глаза, содрогнулся от страха.
Так это же я.
И руки к нему протянул,
но старец исчез, оставив на месте своем
горькую правду и Пустоту…
* * *
Однажды ночью, оставшись наедине с собой,
закрой глаза, пофантазируй,
представь себя парящим в облаках
пройдя хрустальный коридор.
И столько радости, блаженства, счастья
получишь ты от света,
что мир духовный обогатишь.
Вернувшись же в реальность этой жизни,
захочется нести добро и радость людям.
Да будет так.
283
Арт-терапия
Маргарита Магнели
ВЕНЕЦИЯ
Бирюзовая поступь канала, И мосты словно кошки в прыжке, Гондольеры стоят у причала, И гондолы плывут вдалеке. Так и хочется прыгнуть в гондолу, Унестись в водяной лабиринт, Где соленые теплые волны Языками ласкают гранит.
Штукатурка облезла и краски, Погружаются в воду дома, А в витринах веселые маски Клоун может свести с ума.
Эти маски — немые судьи И свидетели, и молва, От восторга и многолюдья Так и кружится голова…
Но пора возвращаться к причалу. Гондольер опускает весло, Чтобы путь свой начать сначала. Ветром шляпу мою унесло.
284
Приложения
АЛЕКСЕЙ БУДЗА
ХРАМ ТИШИНЫ
Всю жизнь ища дорогу к храму.
На склоне лет придя к нему,
Мы видим «Там» лишь «Пустоту»,
Которая всегда нас окружала
Благословением невидимых Небес.
О, бесконечный миг счастливого Прозренья,
Шум водопада в русле ледяном,
Звенящем в тишине звучащего Молчанья.
МГНОВЕНЬЕ БЫТИЯ
Осколок льда — замерзшее пространство, В котором время спит, не видя сновидений. Его я растопил рукою теплой и отпустил В просторы мирозданья мгновенье Бытия, Плененное ночным оцепененьем В кристалле ледяного заточенья.
Сквозь крышу чердака
Пробился Солнца луч
И высветил в забытом полумраке
Сокрытое вуалью паутины,
Навеяло печальные
