за его пределами, и все больше и больше управлять своей жизнью при помощи света и силы, которые он черпает в чем-то, превосходящем его самого. Осознание человеком божественного начала, присутствующего в нем самом и мире, является величайшим фактом его существования, и вполне возможно, что человеческой природе предназначено развиваться до божественного уровня. В любом случае явная цель человека — полнота Жизни, самая широкая и высокая жизнь, какая только доступна ему, будет ли он представителем совершенного человечества или новой и божественной расы. Мы должны признать и потребность человека в целостности, и его внутреннее побуждение превзойти себя, если хотим правильно определить смысл его индивидуального существования и совершенную цель и критерий его общества.
Стремление к ментальной жизни ради нее самой — вот что обычно мы понимаем под словом культура; однако при таком подходе смысл слова остается слегка расплывчатым, поскольку мы можем понимать его более широко или более узко в зависимости от наших представлений и пристрастий. Ибо наше ментальное существование очень сложно и состоит из многих элементов. Во-первых, есть его нижний, фун-даментальный план, который на эволюционной лестнице находится ближе всего к витальному. На этом уровне наше существование имеет две стороны: это ментальная жизнь чувств, ощущений и эмоций, где преобладает субъективный мотив Природы, хотя с объективным в качестве причины, и активная, или динамическая, жизнь ментального существа, связанная с физической деятельностью и полем поведения, где преобладает объективный мотив, хотя и с субъективным в качестве причины. На следующей ступени эволюционной лестницы находится более возвышенное существо, с одной стороны, моральное, с его этической жизнью, а с другой — эстетическое; каждое из них старается захватить и подчинить своей власти фундаментальный план разума и обратить опыт и деятельность последнего к своей собственной выгоде: первое во имя культуры и поклонения Справедливости, второе — во имя культуры и поклонения Красоте. И над всеми ними стоит интеллектуальное существо, которое использует их в своих интересах, помогает им, формирует их, часто пытается забрать над ними полную власть. Высочайшая достигнутая человеком ступень эволюции — это жизнь разума, или упорядоченного и приведенного в гармонию интеллекта, с присущей ему динамической силой разумной воли, буддхи, который является или должен быть возничим, управляющим колесницей человеческой жизни.
Однако человеческий разум состоит не единственно и исключительно из рационального интеллекта и рациональной воли; в него входят более глубокие, более интуитивные, более блистательные и мощные, но при этом гораздо менее проявленные, менее развитые и пока что едва ли способные управлять собой сила и свет, которым мы даже не имеем названия. Так или иначе, эта сила устремляет человека к некому озарению, которое есть не холодный свет рассудка, не теплый и текучий свет сердца — но сверкание молнии и сияние солнца. Конечно, эта светоносная сила может занять подчиненное положение и просто помогать рассудку и сердцу своими вспышками; но ею движет иное побуждение — изначально присущее ей побуждение, выходящее за пределы рассудка. Она стремится осветить интеллектуальное существо, осветить существо этическое и эстетическое, эмоциональное и активное, осветить даже чувства и ощущения. Она предлагает в словах откровения, она озаряет как будто сверканием молний, она являет в некоем мистическом или духовном великолепии или извлекает на ровный, но почти сверхъестественный для ментального человека свет Истину более великую и подлинную, чем знание, которое дают Разум и Наука, Справедливость более высокую и божественную, чем моралистский перечень добродетелей, Красоту более глубокую, универсальную и чарующую, чем эстетическая или художественная красота, которой поклоняется художник, радость и божественные восторги, перед которыми меркнут и бледнеют все обычные эмоции, Чувство, превосходящее все чувства и ощущения, возможность божественной Жизни и деятельности, не доступную импульсам и видению человека в рутине повседневной жизни. Очень разнообразны, очень фрагментарны, зачастую очень неясны и обманчивы результаты воздействия этого силы-света на все части человеческой природы, находящиеся ниже разума; но в конечном счете именно к этому он стремится, претерпевая сотни искажений. Формальные вероучения и религиозные ритуалы захватывают и истребляют или по крайней мере ослабляют и подавляют его; вульгарные конвенциональные религии безжалостно торгуют им и разменивают его на жалкую мелкую монету; но он по-прежнему остается светом, к которому стремятся религиозный дух и духовное начало человека, и бледное мерцание его живет даже в полностью выродившихся формах религии.
Именно многосоставная природа ментального существа наряду с отсутствием какого-то единого принципа, который мог бы уверенно преобладать над другими, отсутствием какого-либо надежного и постоянного света, который мог бы направлять разум и разумную волю, удерживая от колебаний, является главным препятствием, камнем прет-кновения на пути человека. Все непримиримые противоречия, противостояния, антагонизмы, борьба, обращения к новому, возвращения к старому, искажения в пределах его менталитета, все хаотические столкновения идей, импульсов и тенденций, затрудняющие его усилия, есть результат естественного взаимного непонимания и противоречивых требований различных частей человеческой природы. Разум человека — это судья, принимающий противоречивые решения, которого просители могут подкупить и на которого могут оказать давление; его разумная воля — это правитель, обеспокоенный конфликтами между разными княжествами своего королевства и сознанием собственной пристрастности, а в конечном счете некомпетентности. Все же, несмотря на все это, человек сформировал известные широкие понятия культуры и ментальной жизни, и его противоречивые представления о них соответствуют некоторым четким линиям, определенным различными частями его природы и оформленным в общую систему кривых развития на основе его многочисленных попыток достичь либо некого окончательного критерия, либо всеобъемлющей гармонии.
Прежде всего, существует различие между цивилизацией и варварством. Цивилизация в обычном, общепринятом смысле этого слова означает состояние развитого общества — управляемого, контролируемого, организованного, образованного, обладающего знанием и технически оснащенного — в противоположность обществу, которое не имеет (или принято считать, что не имеет) этих преимуществ. В известном смысле краснокожий индеец, басуто или островитянин с островов Фиджи имели свою цивилизацию; у них было жестко, пусть и просто, организованное общество, общественный закон, некоторые этические идеи, религия, своего рода система воспитания; в их жизни было много достоинств, которых мы, к сожалению, не видим в цивилизованном мире; но мы условились называть их дикарями и варварами, похоже, главным образом из-за их незрелого и ограниченного знания, примитивной грубости технических приспособлений и неприкрытой простоты общественного устройства. Более развитые состояния общества мы обозначаем эпитетами «полуцивилизованный» и «полуварварский», которые цивилизации разных типов применяют по отношению друг к другу — и цивилизация, добившаяся временного господства и видимого успеха, естественно, высказывается в этом смысле громче и самоувереннее всех. В былые времена люди были более прямодушны и бесхитростны и открыто выражали свое мнение, давая всем народам, культура которых отличалась от их собственной, презрительное прозвище варваров или «млеччха». При подобном употреблении слово «цивилизация» начинает приобретать весьма относительное значение и едва ли вообще сохраняет сколько-либо определенный смысл. Поэтому мы должны оставить в стороне все преходящие или случайные его значения и определить его смысл на основании главного отличия цивилизации от варварства: если варварство есть состояние общества, в котором человек почти полностью поглощен своим телом и жизнью, своим экономическим и физическим существованием (поначалу обеспечивая их минимальные запросы и пока еще не заботясь об их развитии и достижении более высокого уровня благосостояния) и имеет мало средств и желания развивать свой менталитет, то цивилизация есть более развитое состояние общества, в котором к достаточной социальной и экономической организации добавляется активная жизнь менталитета в большинстве его частей, если не во всех них; ибо порой некоторые из этих частей игнорируются, не встречают поддержки или временно атрофируются вследствие своей бездеятельности, но при этом общество может быть явно цивилизованным и даже высокоцивилизованным. В подобном понимании смысловой объем этого слова охватывает любую цивилизацию, историческую или доисторическую, и исключает любое варварство, будь то варварство африканцев, европейцев или азиатов, гуннов, готов, вандалов или туркменов. Совершенно очевидно, что в варварском обществе могут сущес-твовать примитивные зачатки цивилизации; очевидно также, что в цивилизованном обществе может существовать огромное количество варварства или бесчисленные его пережитки. В этом смысле все общества являются полуцивилизованными. На сколь многие явления современной цивилизации более развитое человечество будущего будет смотреть с удивлением и отвращением как на суеверия и звер-ства малоцивилизованного мира! Но самое главное — это то, что в любом обществе, которое мы можем назвать цивилизованным, человек должен жить активной ментальной жизнью, поощрять ментальный поиск, а управление человеческой жизнью и ее совершенствование при помощи ментальной силы сделать ясно осознанной концепцией.
Но в рамках цивилизованного мира по-прежнему остается различие между частично, мало, условно цивилизованным обществом и обществом культурным. Поэтому, вероятно, простого пользования обычными благами цивилизации недостаточно для того, чтобы человек поднялся до должного уровня ментальной жизни; для этого необходимо дальнейшее развитие, более высокое восхождение. Последнее поколение установило четкое различие между культурным человеком и обывателем и составило совершенно ясный его образ. Грубо говоря, в их понимании обыватель — это человек, который внешне живет цивилизованной жизнью, обладает всеми ее атрибутами, имеет и громогласно провозглашает весь набор расхожих мнений, предрассудков, условностей, взглядов, но не восприимчив к новым идеям, не обнаруживает свободного разума, лишен чувства красоты, не понимает искусства и опошляет все, к чему прикасается, — будь то религия, этика, литература или жизнь. Обыватель есть в действительности современный цивилизованный варвар; зачастую это полуцивилизованный физиче-ский и витальный варвар, в невежестве своем привязанный к жизни тела, витальных потребностей и импульсов и считающий идеалом человека просто семейное и экономическое животное; но обычно и по существу он является ментальным варваром — средним человеком, живущим жизнью чувств. Иными словами, его ментальная жизнь происходит на нижнем плане разума; это жизнь чувств, жизнь ощущений, жизнь эмоций, жизнь практического поведения — низший уровень ментального существа. Во всех этих отношениях человек может быть очень активным, очень энергичным, но он еще не управляет своей ментальной жизнью с помощью более высокого света и не пытается поднять ее на новый уровень, облагородить и сделать более свободной; наоборот, он скорее низводит свои высшие способности до уровня своих чувств, ощущений, непросвещенных и неочищенных эмоций, своей грубой утилитарной практичности. Эстетическая сторона его существа развита слабо; он либо ни во что не ставит красоту, либо имеет самый грубый художественный вкус, который способствует снижению и опошлению общего критерия художественного творения и притуплению эстетического чувства в обществе. Зачастую он является ревностным поборником нравственности и обычно уделяет куда больше внимания нравственному поведению, чем человек культуры, но его моральное существо столь же примитивно и неразвито, как и все прочие; оно шаблонно, неочищенно, невежественно, состоит из множества симпатий и антипатий, предрассудков и
