нужно просто быть! Но понимание этого факта дорого стоит.
Опишем примерное развитие событий в асанах для развития гибкости и растяжки. Итак, доступная форма принята, глаза закрыты. Вначале приходится сканировать тело лучом внимания и расслаблять мышцы посредством воли — условно назовём эту стадию первым вниманием. Пока не наработан автоматизм к форме асан и мышечной релаксации, это сканирование приходится постоянно повторять. Это не разовый акт, но процесс: как только луч внимания сместился, мышцы в оставленной области норовят напрячься заново.
Когда позы станут привычными, внимание можно рассредоточить, тогда его фокус превращается в своеобразный экран, на котором как бы «высвечивается» всё тело целиком (речь идёт именно о теле, если «всплывают» ощущения от внутренних органов, значит, с ними есть проблемы).
Когда удаётся растворить ощущения и возникает физиологическая тишина (когда она нарушается, время выдержки асаны истекло), сознание тела становится телом сознания — назовём это условно вторым вниманием.
Во всех асанах мышцы лица следует полностью отпускать, при этом на нём сама собой возникает лёгкая полуулыбка, которая задействует только семнадцать мышц, в противном случае их включается более сорока. Любое нарушение ментальной пустоты мгновенно отзывается мышечной контрактурой, и тогда становится понятно, насколько тесно ум связан с телом. Углубление начального ЧВН, достигнутого в асанах, имеет место в самьяме, это третье внимание, натхи характеризуют его так: «Йога — это быть мёртвым, оставаясь живым» (конечно лишь на время практики — В.В.). Можно сравнить это с высказыванием христианских мистиков, памятование о страстях, которые больше «не включаются», аскеты назвали «животворящей мёртвостью».
В асане прослеживаются три стадии изменения формы, которые, исчерпавшись, завершаются полной обездвиженностью. Итак, сначала поза выполняется приблизительно — это первая стадия произвольное движения. Ей сопутствует первый этап релаксации — луч внимания постоянно движется по телу, снимая мышечные зажимы. Когда мышцы в целом расслабленны и началась релаксация ментальная, тело начинает спонтанно оседать, стекать в форме — это вторая стадия движения — непроизвольное. Когда она иссякает, «первое» внимание сменяется «вторым». При этом в любой «сидячей» либо «лежачей» асане сохраняется минимальный тонус как мышц, удерживающих форму и положение тела в пространстве, так и не задействованных в сохранении данной формы.
Остаётся также обесточенное сознание (начальная стадия ЧВН) и полная физическая неподвижность, сквозь которую едва «просвечивает» работа дыхания и сердца. Это момент истины: тело «зависает» на границе формы, дальше которой оно сегодня не может согнуться, либо на мышечном «каркасе» (в силовых асанах). Со временем начинает просматриваться третья фаза — гомеопатический прирост общей гибкости вплоть до пределов, свойственных данному организму. Это не чья-то чужая, но собственная, природная гибкость, которая является для данного организма такой же константой, как давление крови.
Одним из признаков мастерства является минимизация количества задействованных в асане мышц и достижение начальной стадии ЧВН.
«Невзирая на преклонный возраст, тело Бхарагвы было столь молодо и гибко, что он часами без напряжения пребывал в самых невероятных позах» (В.П.Андросов, «Будда Шакьямуни», М., Вост. лит., РАН, 2001, с.73).
«Многие асаны деформируют полости тела, в частности, грудную и брюшную, что ведёт к изменению давления, и, соответственно, объёма» (224, с.23).
«Позы йоги отличны от прочих тем, что в них имеют место экстремальные отклонения суставов и растяжения мышц, и тело фиксируется в таких позициях, которые в обычных условиях не встречаются» (там же, с.53).
Важными для новичков являются вопросы времени выдержки и регулировки нагрузок в асанах. Касательно регулировки приведу блестящую метафору участника конференции моего сайта СМАРти: «Был такой опыт: взяли брусок льда, поставили его краями на опоры, посередине расположили петлю из струны, на которой был подвешен груз. Через неделю под весом груза струна прошла сквозь лёд, не оставив следов, и упала на пол, брус при этом остался целым! Приращение гибкости в асанах аналогично описанному выше процессу, но с одной оговоркой: тело восстанавливается. Если не практиковать регулярно, струну будет снова и снова выталкивать на поверхность. Надо найти такой вес (уровень нагрузки), чтобы не разломить кусок льда (не повредить тело), тогда проволока пройдёт насквозь с оптимальной скоростью. Причём, чем будет более приближаться вес к пределу, тем быстрее (в разы) цель будет достигнута. Если масса меньше нужной (оптимальной) — не добьетесь ничего, что соответствовало бы йоге, максимум — результат обычной аэробики.
Нужный режим настолько «тонок», что в обычном состоянии сознания вы никогда не сможете правильно определить степень нагрузки — а фишка в том, чтобы выдерживать его максимально чётко. Для максимальной чувствительности надо придерживаться схемы йогической настройки — там действительно шорох листа кажется громом, ну и сигналы тела различимы. Ещё аналогия — корни и асфальт. Попробуйте разбить кусок асфальта об корень — он сломается. Но зато его медленное, но постоянное давление проламывает асфальт. Результат можно видеть во всех парках и на заброшенных улицах».
«Нужно уметь ждать. Я сам встретил множество препятствий, но никогда не прекращал своей практики, в то время как другие отступались, хотя мои физические данные изначально были слабыми, и среда, в которой я жил, неблагоприятной. Если я смог продолжать (заниматься йогой — В.Б.), вы сможете тоже. Именно в этом смысле надо понимать усилие. Не нужно воображать, как делают некоторые, что для максимального результата нужно минимальное усилие. Это верно для меня, но не для вас. В отличие от вас я могу выполнить Уттанасану или Саламба Сиршасану без какого-либо напряжения. Я не только достигаю максимального результата, но мои усилия по сравнению с вашими — минимальны. Но когда я начинал, мне действительно требовалось побеждать себя, чтобы направить все усилия на практику. Усилия стали естественными, и в этом состоянии природного существования развивается спокойная сила, которая представляет собой мир полного расслабления. Не забывайте, что расслабление не имеет ничего общего с обрушиванием…» (из интервью Айенгара журн. «Йогасара», август, 1994).
Говоря об утверждении «…Если я смог, вы сможете тоже», отметим, что оно не совсем справедливо. Генетики установили, что население Индостана делится на две большие группы, в генокоде одной из них есть участок, обеспечивающий аномальную мобильность опорно-двигательного аппарата. Но кроме такой гибкости и уникальных пропорций Айенгар велик ещё и тем, что практикует йогу всегда.
Выполнить асану грамотно — значит просто сделать её так, как она сегодня получается — и только, без желаний, старания и каких-либо ухищрений, но простота эта кажущаяся. На базовые свойства психосоматики и процессы жизнеобеспечения воля человека не влияет. Если в отношении собственного тела есть варианты достичь чего-то лучше и быстрее — все они ошибочны. Это знали уже в древнем Китае. Эпоха Сун оставила нам притчу о нетерпеливом крестьянине, недовольный медлительностью роста злаков, он тянул их за стебли до тех пор, пока не выдернул из грядки (Дж. Нидам: «Общество и наука на Востоке и Западе», с.155).
Полная релаксация это непременное условие успеха не только в Хатха-йоге, но и в самьяме. «Во время практики асан вы полностью забываете внешний мир, вы отрезаны» (Айенгар, журн. «Здесь и сейчас», 1999, с.8). Данное условие — стопроцентная смена реальности — является решающим! Что делаешь, в том сознанием и находишься. А если думать в это время о постороннем, то это не йога.
Сегодня на сайте московского Центра Айенгар-йоги можно увидеть вынесенное на первую страницу изречение Гуруджи: «Релаксация начинается с внешней оболочки тела и проникает в самую глубину нашего существования». Замечательно правильные слова, но что же мы имеем в реальности?
«Light on Yoga» переиздавалась на Западе десятки раз, но описание техники асан, приведённое в ней, равно, как и то, что дают инструктора Айенгар-йоги в России и Европе (как с этим обстоит дело в Индии — не знаю) — аналог дурной бесконечности в математике. При традиционном подходе тело само вливается в доступную и естественную форму, совершенно ни к чему зубрить и тем более пытаться соблюсти бесконечные нюансы постановки коленей, стоп, пальцев рук, ног, кожи и т.д. Все эти подробности излишни, они напрягают ум, не оставляя никаких шансов на достижение ЧВН. Центральный момент практики — полная релаксация, в массовом варианте Айенгар-йоги не то чтобы не решён, но даже не поставлен. Смутное понимание необходимости расслабления доходит через пот, как в армии: ноги в «стоячих» асанах следует напрячь, напрячь, и ещё раз напрячь до предела! В результате добросовестного старания новичок вскоре начинает умирать, поскольку болит всё. Но жить-то хочется… И человек начинает непроизвольно филонить, то есть расслабляться. Такой подход позволяет «обучать» асанам любое количество людей одновременно, и выгоден тем что, умотавшись до предела, они не задают вопросов.
Что касается преподавателей Айенгар-йоги, то их готовят на международных интенсивах, основной принцип которых — сверхнагрузка. День за днём люди крутят асаны с утра до вечера, выдерживая их столько, сколько требует гуру, с какого-то момента уже не ощущая боль и усталость.
Наступает анестезия, которую обеспечивает экстремальный выброс эндорфинов. С одной стороны, они влияют как обезболивающее, с другой — как наркотик (на конференции сайта как-то прозвучала мысль о том, что «йога Айенгара это эндогенная наркомания»). В дальнейшем такая практика превращается в зависимость, как у марафонцев, организм постоянно требует привычной перегрузки, без которой идёт вразнос. Сертифицированные учителя Айенгар-йоги это физически вышколенные для выполнения асан люди, но в них не заметно даже обычной радости бытия, не говоря уже о просветлении. Удовольствие появляется только на пике усилий — «приход», как говорят наркоманы. Инструктора Айенгар-йоги это хорошо отштампованные детали транснационального механизма извлечения прибыли, полностью утилизированные системой. Они безвозвратно погружены в детализацию выполнения асан и давно забыли (а, быть может, и не знали) о том, что йога этим не исчерпывается. Ходят слухи, что особо одарённым лично Гуруджи даёт продвинутые техники, но никто и никогда этих людей не видел.
Высокопоставленные представители Айенгар-йоги упорно твердят о её традиционности: «…Давайте определимся в том, что мы понимаем под расслаблением… Если лежание на полу и дрему или сон, то, конечно, школа Айенгара не предусматривает релаксацию такого типа. Мы понимаем релаксацию, как способ позволить своему разуму хоть несколько мгновений побыть наедине с самим собой, в состоянии простоты и ясности… И этого состояния невозможно достичь, если вы недостаточно тренированы в выполнении асан и пранаям» (из интервью Ф. Бириа журналу «Здесь и сейчас», 1999, вып. 3-4, с.70).
Далее он говорит, что истинная релаксация характеризуется преобладанием альфа-ритма, но беда в том, что между массовой практикой Айенгар-йоги в России и правильными словами Бириа так же нет никакой связи. Летом 1999 Шандор Ремет поведал участникам московского семинара что, добросовестно занимаясь по системе Айенгара, он к сорока годам почти полностью потерял здоровье, пришлось переосмысливать и полностью менять практику.
За долгие
