неба. Рамка их окна слишком мала для этого.

Мужчины становятся рамкой, и женщины становятся рамкой. Но это не ваше бытие. Не слишком себя отождествляйте с этой рамкой. Выберитесь из нее.

Однажды, когда вы начинаете терять, расслабляться, и когда вы начинаете поглощать отверженную часть, ту часть, от которой вы отреклись, вы так обогатитесь, что не можете себе даже этого сейчас представить, вообразить. Тогда ваше бытие будет целостным.

Вот что я имею в виду, когда хочу, чтобы вы были целыми. Я не имею в виду, чтобы вы стали католическими монахами, или буддийскими монахами, или джайнскими монахами. Все это глупо. Я хочу, чтобы вы стали святыми — святыми в том смысле, чтобы вы были целыми, чтобы вы стали тотальными, чтобы вы вернули себе то, что отвергли из-за общества, чтобы вы не боялись того, чтобы вернуть это себе. Не бойтесь. Если вы мужчина, не бойтесь иногда быть женщиной.

Кто-то умер, и вы не можете плакать, потому что вы мужчина, а плакать могут только женщины. Какая это прекрасная вещь — слезы. Почему мужчина должен их отвергать? Если мужчина будет это делать, он будет все более и более твердым, насильственным, беспокойным, и тогда неудивительно, что появляются Адольфы Гитлеры. Мужчина, слезы которого исчезли, вынужден стать Адольфом Гитлером однажды. Он вынужден стать Чингисханом, чьи слезы высохли. Он будет неспособен, чувствовать симпатию к кому-либо, он станет настолько твердолобым, что не сможет чувствовать, что он делает с людьми. Гитлер убил миллионы людей, но это не отразилось никак в его сознании. Да, он настоящий мужчина. Женщина в нем полностью исчезла. В нем не было ни сострадания, ни любви, все это исчезло. Слезы испарились.

Мне бы хотелось, чтобы мужчина так же умел плакать. Как женщина, чтобы из него текли слезы, потому что они будут смягчать ваше сердце, они будут делать вас более жидкими и текучими, они расплавят окно в вашей рамке и позволят вам взглянуть в бесконечное небо.

Женщинам не разрешается смеяться оглушительно, как Гурудаялу. Ни одной женщине не разрешается так смеяться. «Но это противоположно женственной фации». Так говорят. Какая чепуха! Если вы не сможете глубоко смеяться, вы очень много упустите. Смех должен идти от живота, смех должен быть таким искрометным, чтобы все тело сотрясалось от него. Смех не должен идти от головы. Но женщины улыбаются, они не смеются. Оглушительный смех считается неприличным для женщин. И тогда женщины начинают жить очень лихорадочной жизнью. Постепенно они становятся все более и более неподвижными, сонными, неискренними, нереальными. Не становитесь леди и джентльменами, станьте святыми, потому что целое включает в себя все и вся, целое включает в себя и Бога, и Дьявола. Нет разделения. Ум отбрасывается. Святой человек не имеет ума.

Если святой все еще католик, то он не святой, потому что у него католический ум. Если святой все еще индуист, то он не святой, потому что у него индуистский ум.

Однажды я читал книгу Пагал Бабы. Это имя означает «Сумасшедший батя». Он, должно быть, был сумасшедшим. Он не был сумасшедшим в том смысле, в каком это слово используют суфии, потому что они называют просветленных людей сумасшедшими. Но он был сумасшедшим в обычном смысле. Он не был нервным, он говорит в своей книге: «Я был удивлен, когда столкнулся с ним». Его считали святым человеком, он говорит об этом в своей книге. «Многие западные жители говорили мне, что им бы хотелось стать индуистами, и я им говорил, что это невозможно. Индуистом нужно родиться, никто не может быть обращен в индуизм. Индусами рождаются, вы должны заработать это право на протяжении множества жизней. Если вы совершаете хорошие кармы многие жизни, то тогда вы рождаетесь индуистами. Вы не можете быть обращены в индуистов, это не так дешево, как стать христианином».

Этот святой человек, Пагал Баба, говорит: «Я вынужден был отказывать им, потому что им придется зарабатывать это множеством жизней. Не так просто стать индуистом». Он говорит о том, что даже если вы рождаетесь индуистами, если не следуете хорошей карме, если не становитесь все более и более религиозными и благочестивыми. Вы можете вернуться обратно в низшие классы человечества. Например, вы, можете родиться американцами. Этот человек говорит об этом. Но красота этой истории в том, что он нашел какого-то американского издателя, Симона Шустера, который опубликовал его книгу.

Святых нет. Есть индуистские шовинисты, глупцы, невротики.

Если у вас есть ум, вы не можете быть святыми. Каким бы благочестивым ум не был, он все равно остается не святым, потому что ум не может быть целым, помните об этом.

Однажды вечером Мулла Насреддин сказал своей жене: «Принеси сюда немного сыра поесть, потому что сыр увеличивает аппетит и делает глаза блестящими».

«Но у нас нет сыра», — сказала жена. «Это очень хорошо, — ответил Мулла, — потому что сыр вреден для зубов и десен». «Но тогда какое твое заявление истинное?» — спросила она. Мулла ответил: «Если в доме есть сыр, то первое. Если в доме нет сыра, то второе».

Вот как действует ум. Вы любите женщину, если она доступна вам. Если она вам недоступна, вы ее ненавидите. Если есть сыр в доме, то первое. Если сыра нет в доме, то второе. Отбросьте разделения, перестаньте делить. Живите как целое. Это сложно, я знаю, потому что на протяжении столетий ваш ум обусловили делением. Развяжите его, расседлайте. Это будет сложно, но это достойно того, чтобы этим заняться, потому что вы упускаете очень многое. Психологи говорят, что девяносто восемь процентов жизни упускается. Девяносто восемь процентов! Только два процента приживаются. Потому что оконная рамка не позволяет вам увидеть большего.

Разбейте окно, разбейте рамку, сожгите их — ваш индуизм, ваше христианство, ваш джайнизм — сожгите их и выберетесь из них. Если вы можете выбраться из всех этих идеологий, отношений, предрассудков, вы станете целостными.

Второй вопрос:

Вы часто говорите, что просветленные не видят снов, но вы сказали однажды, что Чжуан-цзы увидел сон, что он стал бабочкой. Пожалуйста, объясните это.

Этот вопрос задает свами Йога Чинмайя. Кажется, он не может даже понять этой шутки. Я знаю, почему он не может этого понять. Он слишком долго был в плохой компании индийских йогов и садху, и он забыл полностью о том, что такое юмор. Юмор — это основное качество святости. Святой человек — это юмористический человек, но он слишком затвердел.

Когда я сказал, что Чжуан-цзы увидел сон, то я имел в виду, что Чжуан-цзы рассказал об этом. Это не значит, что он увидел этот сон. Он просто создает прекрасную шутку вокруг себя, он смеется над собой. Очень легко смеяться над другими, но очень сложно смеяться над собой. Но в тот день, когда вы сможете смеяться над собой, вы лишитесь эго, потому что эго наслаждается тем, что оно смеется над другими, оно наслаждается за чужой счет. Но когда вы начинаете смеяться над собой, ваше эго не может существовать. Просветленный не видит снов, но просветленные имеют юмор. Они могут смеяться, и они могут помочь другим также смеяться.

Случилось, что три человека путешествовали, они искали истину. Один был евреем, другой был христианином, и третий был мусульманином. Это были большие друзья. Однажды они нашли монетку, на которую они купили кусок халвы. Мусульманин и христианин только что поели, и поэтому они немного забеспокоились, что иудей потребует всю халву. А в настоящее мгновение они настолько были полны, у них такие были полные животы, что они не могли кушать еще, и поэтому они предложили сначала поспать, а утром рассказать свои сны, и тот, у кого будет самый прекрасный сон, съест всю халву. И так как оба они были за, иудею ничего не оставалось, как согласиться — для того, чтобы быть демократичным. Ему не оставалось больше ничего делать.

Иудей, который был очень голоден, не мог спать. Очень трудно спать с пустым животом, когда рядом лежит большой вкусный кусок халвы, и когда рядом еще два человека храпят. И поэтому посредине ночи он поднялся, съел халву и снова улегся спать, а утром христианин начал первым рассказывать сон. Он сказал: «Ко мне пришел Христос, и когда он спускался ко мне с небес, он забрал меня с собой. Это очень редкостный сон, который я увидел».

Мусульманин сказал: «А мне приснился Мухаммед, который отправил меня в турне по раю. Там танцевали прекрасные женщины, там лились потоки вина, там были деревья из золота и цветы из бриллиантов. Это было необычайно прекрасно».

Теперь настал черед иудея. Он сказал: «Моисей пришел ко мне и сказал: «Ты старый идиот. Почему ты ждешь? Христос забрал своего друга в рай, Мухаммед развлекает другого твоего друга в небесах. Ты должен, по крайней мере, встать и хотя бы съесть халву».

Юмор — это часть святости. И когда вы видите, что какой-то святой слишком серьезен, бегите от него, потому что он может быть очень опасным. Внутри он должен быть больным. Серьезность — это своего рода болезнь, одна из наиболее фатальных болезней, и в религии она становится хронической болезнью.

Попытайтесь понять, не пытайтесь стать слишком умными, потому что это просто доказывает, что вы глупы, и ничего больше. Всегда позволяйте, чтобы хоть какая-то небольшая глупость была в вас, и тогда вы будете мудрее. Глупец выступает против мудрости, но мудрый человек поглощает глупость также. Он не выступает против него, он использует также ее.

Чжуан-цзы — это один из наиболее нелепых людей, которых когда-либо видела земля. Вот почему я назвал этот зал залом Чжуан-цзы. Я люблю этого человека: он такой нелепый. Как же вы можете также не любить его?

Будда бы никогда не сказал: «Я увидел сон». Он был немного серьезным. Патанджали никогда бы не сказал этого, потому что он бы испугался Чинмайю, потому что какой-то свами обязательно задал бы вопрос: «Вы видели сон? Но просветленные люди никогда не видят снов. О чем же вы говорите?» Чжуан-цзы не боялся никого, и он сказал просто: «Я видел сон». Он очень любящий человек, он святой. Он может смеяться и может помогать смеяться другим. Его святость полна смеха.

Третий вопрос:

В чем заключается метод Патанджали или ваша техника, направленная на то, чтобы стать само удовлетворенным индивидуальным существом? В этом отношении, пожалуйста, объясните нам, как такой духовный человек буквально живет настоящим мгновением? И как культивировать эту привычку жить настоящим мгновением в практический ежедневной жизни?

Этот вопрос, должно быть, задал тот, кто меня не понял. Должно быть,