южном штате Карнатака, пришлось осуществить длинную утомительную поездку. Сначала мы ехали ночным поездом от Тривандрума в южной оконечности Индии на север к Бангалору (штат Карнатака). Дэвид очень ослаб от дизентерии, которой страдал несколько недель без всякого улучшения.
В Бангалоре мы сели в автобус, набитый козами» цыплятами, детьми и взрослыми, и поднялись на нем до горной станции Б. Р. Хиллс. При пятидесятиградусной жаре мы шесть часов тряслись и толкались, проезжая по патриархальной сельской местности.
В итоге поездка завершилась подъемом к вершине, на высоту несколько тысяч футов, где над бесконечно пыльными, выжженными солнцем окрестностями возвышается Вишва-шанти пикетам (ашрам Свами). Мы добрались до места совершенно разбитые и больные и уже собирались постучать, как вдруг заметили на двери надпись:
«Просьба не беспокоить с 2 до 4 часов пополудни». О Боже! На часах было 14:30. Ничего не оставалось, нужно было ждать.
Мы уже повернулись назад, надеясь найти дерево и в его тени отдохнуть до четырех часов, как вдруг услышали, что кто-то прочищает горло. Мы посмотрели вокруг, ожидая увидеть невысокого скромного человека в оранжевой одежде, упирающегося подбородком в ладони с длинными пальцами.
Однако внешность его напоминала Дракулу в исполнении Клауса Кински. И наша встреча была очень похожа сцену в фильме, где Дракула открывает дверь, приветствуя наивного Джонатана и завлекая его в замок. Поблескивая большими глазами, Свами Нирмалананда жестом пригласил нас в свой маленький дом. Он шел впереди, покачивая бедрами и наклоняя вперед высокие плечи — этакий скелет ростом чуть более полутора метров. Поскольку он соблюдал мауну и не мог говорить, то делал знаки руками и наклоном головы. Общаясь, он издавал также довольно четкое мычание, стоны и вздохи.
Свами жестом пригласил нас сесть и принес свежеиспеченный хлеб из цельной пшеницы и чатни, приготовленные из дикого крыжовника джунглей. Со слегка раскрытым ртом он ждал нашей реакции на каждый кусочек еды. Он смеялся, как ребенок, радуясь получаемому нами удовольствию от этой простой пищи. После еды он пододвинулся к нам, взял ручку, бумагу и написал небольшую записку: «Идите к небольшому дому недалеко отсюда и отдыхайте. А в 5 часов мы будем пить чай». Он закончил писать, ритмично покачивая головой из стороны в сторону, с радостной улыбкой на лице.
Мы пробыли у Свами неделю. Он лечил нас приятной родниковой водой, свежим пшеничным хлебом, овощами, и конечно, светом своего присутствия.
Хотя Свами Нирмалананда жил в отдаленном районе Индии и много лет ни с кем не разговаривал, он был намного более информированным и современным, чем большинство людей. Забавно было заметить у него па стене рядом с фотографией святого Раманы Махарши плакат «Освободи свой ум -разбей телевизор».
Энергию, сохраненную благодаря молчанию, Свами с энтузиазмом ежедневно отдавал переписке. В тишине леса часто можно было слышать неустанный стук его старой пишущей машинки.
Ежедневно он писал письма главам государств с призывами к миру во всем мире. Также он поддерживал своих многочисленных последователей советами и духовными поучениями. Свами написал несколько замечательных книг и брошюр: «Гирлянда лесных цветов», «Цветы из леса», «Просветленный анархизм», «Дзэн -путь жизни» и «Музыка и поэзия в жизни».
Эту деятельность Свамиджи мы особенно оценили, потому что в Соединенных Штатах учителя и ученики йоги иногда ошибочно понимают провозглашенное Конституцией отделение церкви от государства, подразумевая, что человек, занимающийся духовной практикой, должен быть аполитичен. Он подтвердил наше крепнущее ощущение необходимости для каждого, занятого духовной практикой, быть политически активным.
Есть огромная разница между птицей, поющей на дереве, и птицей, чирикающей в клетке. Человек может быть свободен только тогда, когда свободен его ум, и никак иначе. Со свободным, спокойным умом мы можем жить в унисон со звучащей в сердце песней жизни, песней любви, песней радости! Но нашу свободу нельзя использовать, чтобы делать все, что взбредет в голову. Если у нас есть истинная свобода и счастье, нам нравится то, что мы делаем, но мы не всегда делаем то, что нам нравится.
— Свами Нирмалананда. «Гирлянда лесных цветов»
Свами Нирмалананда исключил из своего рациона все животные продукты, в том числе и молочные. Индийскому брахману почти невозможно воздерживаться от употребления молока, но Свами Нирмалананда был строгим вегетарианцем по нравственным причинам. Он понимал страдание всех существ, порабощенных и эксплуатируемых из-за их способности производить товар. Он понимал, что в современной Индии с коровами нередко обращаются жестоко. Он знал, что, вопреки утверждениям представителей молочной промышленности, а также индийских шастр и аюрведы, людям вовсе нет необходимости пить молоко. В наше время этот пищевой миф поддерживается ради извлечения прибыли.
Свамиджи жил, подобно святому Франциску Ассизскому, будучи примером добродетельного святого, придерживающегося ахимсы (отказа от насилия). Он обучил нас могущественной мантре:
Локах самаста сукхино бхаванту
Пусть повсюду все существа будут счастливы и свободны. И пусть мои мысли
и поступки способствуют всеобщему счастью и свободе.
Свамиджи жил этой мантрой. Она является основой и нашей духовной практики: мы повторяем ее каждый день. При этом мы ощущаем его присутствие, чувствуем, какой продолжает жить в нас, хотя и оставил тело в 1997 году.
Свамиджи достиг такого совершенства ахимсы, что в его присутствии все существа становились тихими и добрыми. Лесные животные были его преданными друзьями. Каждый день своей жизни он искренне радовался, давая корм огромному множеству диких птиц, которые регулярно посещали его ашрам.
Мы пришли в этот мир, чтобы нести мир всем существам. Чтобы достичь этой цеди, во всех наших делах нам нужно следовать по пути мира, непричинения вреда и невмешательства.
— Свами Нирмалананда. «Гирлянда лесных цветов»
Свами Нирмалананда жил в уединении, глубоко в лесу, ведя образ жизни одинокого отшельника. Его садхана состояла из приготовления вегетарианской пищи, политической активности, доброты ко всем существам, медитации, поклонения Божественному и в соблюдении обета молчания. Атмосфера в ашраме была очень спокойной и мирной. Если бы не пели птицы, там бы стояла полная тишина, и Свамиджи был частью этой
тишины.
За эти годы мы многократно посещали ашрам Свамиджи на вершине горы. Дэвид получил там посвящение в саннъясу (монашество), и Свамиджи дал ему имя Свами Бод-хананда. С 1997 года, после смерти Свамиджи, ашрам поддерживает его преданный ученик Свами Брахмадэв.
Второй гуру, которого мы встретили, в отличие от Свами Нирмалананды был женат и у него был громкий голос. Шри К. Паттабхи Джойс преподавал йогу более 60 лет, сперва пройдя обучение у своего гуру.
Гуру Паттабхи Джойса был Т. Криш-намачарья; гуру его гуру был Рамамохан Брахмачари. Все трое были мирянами и имели жен и детей. Паттабхи Джойс показал нам, что йог может ходить по городам и селам, общаться с людьми, иметь работу, семью и все же быть свободным от прибыли и убыли, взлетов и падений, от хорошего и плохого. Чтобы практиковать йогу, вам нет необходимости переезжать в Индию или становиться индусом. Вы не должны уезжать от семьи и бросать друзей. Где бы вы ни находились, йога -это свобода от болтовни, свобода от колебаний читты (ума).
Духовным учителем моего Гуру был Рамамохан Брахмачари. Семьдесят-восемьдесят пет назад мой Гуру преподавал в школе в Бенаресе. В то время Гуру был большим специалистом в области философии, религии, аюрведы, санскрита и аштанга-йоги Патапджали. В поисках сведущих людей он посетил многие места, и кто-то посоветовал ему пойти на Север, вглубь джунглей, и найти йога, живущего там. Он пошел туда и нашел ашрам Рамамохана Брахмачари, у которого было восемь детей. К тому времени Рамамохан прожил на земле более 150 лет, но он был высоким и сильным.
— Шри К. Паттабхи Джойс
Паттабхи Джойс утверждает, что мы впервые приехали учиться в его дом в Майсуре (Индия) в 1989 году. С этим трудно спорить, потому что он (в отличие от нас) записывает все в бухгалтерской книге: дату рождения, возраст, имя матери и размер оплаты.
Мы сразу же полюбили его. Проводя нас через трудную первую серию асан аштанга-йоги, он был мягким, но требовательным. Иногда он смеялся над нашей неуклюжестью, а иногда, делая замечание, повышал голос. Прежде у нас никогда не было индийского учителя, который был бы не саниьясином, а семейным человеком. Он объяснил нам, что в нынешнее время отказ от мира — не лучшая основа для йогических достижений; современным людям больше подходит семейная жизнь. Он и его жена, которую мы звали Амма, были замечательной парой.
Метод [Рамамохана Брахмачари] включал в себя преподавание текстов (таких, как Бхагавад-гита) с параллельным обучением асанам йоги. Таков метод аштанги: йога, философия, грамматика, аюрведа, а затем и йога-терапия. И все эти предметы преподавал один гуру.
— Шри К. Паттабхи Джойс
Паттабхи Джойс обладает огромным обаянием, у него аура истинного сиддха — свои необычайные способности он приобрел благодаря практике йоги и тому, что обучал ей более шестидесяти лет. Болезни, которые не поддаются никакому лечению, после его прикосновения быстро исчезают.
После нашей первой встречи мы посещали Паттабхи Джойса в Индии ежегодно, а в 1993 году принимали его у себя в Нью-Йорке. Он продолжает путешествовать и знакомить с йогой людей, обучая их эффективной системе асан, известной в мире как аштан-га-йога.
Его супруга, Амма, уже оставила тело, но даже без нее Паттабхи Джойс остается семьянином. Его сын, дочь и внук помогают ему преподавать и сопровождают в поездках.
Паттабхи Джойс знает, где находятся все ваши потайные клавиши. Несколькими словами он может заставить ученика почувствовать себя магараджей или плохим ребенком. Если человек всецело отдает себя мастеру, осуществляется тонкая психологическая работа. Асаны становятся всего лишь фоном для настоящего дела — внутренней
трансформации.
Паттабхи Джойс передает свое знание доступно, в личном общении, и подкрепляет его священными санскритскими текстами. Он человек старой школы. И это нам особенно нравится. Он говорит и действует правдиво.
Дэвид Лайф: Гуруджи, вы входили в сама дхи ?
Паттабхи Джойс: Я просто обычный человек.
(Говорят, чтобы узнать просветленного, нужно самому быть просветленным.)
Зал для занятий пульсирует в предчувствии урока Паттабхи Джойса. Через несколько минут от напряженного выполнения сложных асан со всех учеников будет литься пот. Некоторые начинают потеть уже от самого ожидания учителя.
Дэвид: Что, если человек очень сильно
потеет?
Паттабхи Джойс: Потение — это хорошо. Пот нужно снова втирать в кожу. Потение придает легкость и удаляет токсины. Слишком обильное потоотделение может вызвать слабость, но со временем это обычно проходит.
Гуруджи передвигается по комнате, дает инструкции и делает замечания, которые помогают выполнять асану правильно и… вызывают смех. Этот человек внушает к себе уважение, которое и заставляет каждого из нас быть внимательным и реагировать быстро. А смеяться приходится над собой — вместе с ним.
Дэвид Лайф, Шри К. Паттабхи Джойс и Шэрон Гэннон Паттабхи Джойс: Во время выполнения упражнения продолжительность дыхательного цикла не
