Маох переживал, что они иммунны к его чарам. И три Грозовых Гиганта – аналог Огненных Гигантов магии Хаоса, вот только доспехи у них светятся голубым и стреляют они не камнями, а молниями. Войско дополняли два отряда кавалерии Темных Эльфов – народа, умеющего генерировать ману. Поэтому у Темных Эльфов даже простые копейщики могут делать магические атаки на расстоянии – стрелять сгустками темно-розовой энергии.

– Старикан не пожалел маны на вызывание всего этого добра, – заметил Маох. Сейчас он стоял, уперев руки в бока, – вероятно демонстрировал свою крутость.

– Нам бы «стингер» не помешал против Драконов, – сказал я.

– Да, ладно, Эльс! Так справимся.

Внезапно мое тело окутала голубая дымка, и я взлетел в воздух. То же самое произошло с Маохом. Брегедира сказала для нас заклинание Полет.

– Очень хорошо! Не надо ждать, когда Небесные Драконы нападут. Теперь мы с ними на равных, – Бог Огня воздел руки к небу, приготовившись колдовать.

– Подожди, приятель, – остановил я его. – Пусть Мерлин и его бандиты сделают первый ход.

– И то верно. Давай подождем.

Увидев, что мы не предпринимаем никаких действий, армия начала наступление: Драконы полетели вперед, Грозовые Гиганты послали в нас миллионовольтные разряды, кавалерия выстрелила вслед за ними, также не причинив вреда. А Джинны…

Перед войском на земле возникли два круга для вызываний. Из одного материализовалась полупрозрачная фигура невысокого роста, но с огромной мускулатурой – Призрачное Чудовище. Из другого – отряд Воинов-призраков. Не издавая ни звука и не приминая травы, существа пошли в нашу сторону.

– Они же не летают… – сказал я, пребывая на высоте примерно десяти метров и очень радуясь своему положению. – Как же тогда нападать будут?

– Это уже их проблема, Эльсон, – Маох сосредоточился и стал Любящим Живое.

Последовали хорошо знакомые эффекты, в результате которых исчез один Грозовой Гигант, один отряд кавалерии, а второй сократился наполовину. Число Воинов-призраков поредело незначительно, Призрачное Чудовище по-прежнему веселой походкой подвыпившего моряка двигалось к нам. Небесные Драконы почти приблизились. Солнце красиво играло на их голубых шкурах. Я восхитился этими животными и пожалел, что их придется убить.

Сказал свое заклинаньице. Драконы что-то жалобно закричали на своем драконьем языке. Что-то похожее на «Отец, не стреляй!». Еще один Грозовой Гигант простился с этим измерением, один из Джиннов почувствовал себя плохо и тоже куда-то делся. В кавалерии Темных Эльфов остался всего один кавалерист. Я решил, что он заслуживает приз за стойкость и волю к победе и пообещал себе прикончить его со следующего захода.

Последний Джинн выстрелил в меня чем-то белым. Тут же с неба в него вонзилась молния, – Брегедира пристально следила за ходом сражения и помогала чем могла. Джинн потерял часть своей материальности и стал сильно напоминать Воинов-призраков – такой же прозрачный. Но если для них это естественная форма существования, то на здоровье нашего приятеля Джинна призрачность вряд ли хорошо сказалась.

Выстрелил Грозовой Гигант, призер-кавалерист, одновременнно набросились Небесные Драконы. Я едва успел выхватить меч. Со звуком, напоминающем сморкание больного хроническим ринитом, они стали дышать на нас голубым пламенем.

Маох рубился с двумя, я с одним. Иногда мы менялись, и я брал на меч второго. Аура из тумана вокруг меня мешала Дракону «сморкаться» прицельно. Я наносил удары по его мощной шее. Каждый раз он вскрикивал, а потом вновь «сморкался» в меня огнем. От этого драконьего дыхания вокруг стоял резкий запах озона.

Рядом с Маохом материализовался уцелевший Джинн и ударил его кулаком. Бог Огня не мог отвлекаться от сражения с Драконами и просто двинул ему ногой по голове. Я заметил, что в качестве обуви он имеет очень модные «казаки» со шпорами. Удар шпорой в глаз окончательно порвал связь Джинна с миром Аркануса…

Фрагмент 420

Размахивая Мечом Огня, Маох вновь сказал заклинание Похитителя Жизни. Кавалерист получил свой «приз», правда не от меня, запас жизни Грозового Гиганта исчерпался полностью. Но с Драконами надо было драться на мечах. Что до Призрачного Чудовища, то я направил в него молнию холода, а Брегедира вызвала рядом с ним Элементала Земли, – из зеленого круга для вызываний появилось существо огромного роста, мощного сложения и с красными глазами. Больше всего оно походило на кинг-конга. «Кинг-конг», издавая невообразимый рев, схватился с раненым Призрачным Чудовищем, надавал ему и заставил исчезнуть, доказав, что материальная мускулатура может быть лучше призрачной. Затем Элементал Земли пошел в сторону Воинов-призраков.

Из Небесных Драконов в воздухе рядом с нами остался лишь один.

– Эй, друг, может тебе нужен носовой платок? – спросил у него Маох.

Дракон не оценил юмора и со сморкающим звуком окатил его голубым пламенем. Я сделал несколько шагов по воздуху и стал наносить ему удары по хвосту. Очевидно это было его больное место. Небесный Дракон взревел и мотнул головой. Бог Тысячи Дуростей воткнул Меч Огня в его чешуйчатое брюхо. Дракон вновь взревел, я подумал, что животному очень больно, и оно умоляет добить его, отправить обратно в измерение драконов. Я собрал всю мощь своей ментальной концентрации и послал в него последний доступный мне в этом бою разряд молнии… Этим дело и закончилось.

– «Гринпис» заявит протест такому варварскому обращению с редкими животными, – сказал я, когда сияние, поддерживающее нас в воздухе исчезло, и мы под звук небесных фанфар плавно опустились на землю. Брегедира вновь заработала четыре единицы славы.

Невдалеке сотрясал землю своими шагами вызванный Брег Элементал. Он успешно разобрался с Воинами-призраками и теперь ждал, когда его отпустят под землю. Вскоре над ним появилось зеленое мерцание, и «кинг-конг» растаял в воздухе.

785. АКЦИИ ВОЗМЕЗДИЯ

Потом было уже не столь интересно. Кали еще раз прислала армию на этот раз исключительно из Рыцарей Смерти и Демонов-Лордов. Чтобы покончить с этими грозными существами магии Смерти хватило трех заклинаний Маоха. Затем мы занялись тем, что я назвал «акцией возмездия», а Бог Тысячи Дуростей – «операцией по зачистке территории от враждебных колдунов». Брегедира предоставила нам три стаи Горгон – в основном для удобства передвижения (в принципе хватило бы и одной, но она настояла).

Сначала мы навестили Кали. Сломав сопротивление защитников ее столицы, я и Маох поднялись в заклинательный покой, где впервые встретились лицом к лицу с темной волшебницей.

Кали хладнокровно смотрела на нас. Маох взмахнул руками, приготовившись сказать свое жуткое заклинание. В этот момент рядом с нами материализовалась Брегедира.

– Ты победила, девчушка… – произнесла Кали. Надо отдать ей должное, – она великолепно держалась.

– Мастер Магии Кали! Я лишаю тебя твоей магической силы! – Брег вытянула вперед руку. С нее сорвалась длинная молния зеленого цвета и вонзилась в проигравшую колдунью. Ее крик еще долго стоял в моих ушах. Зеленая аура окутала Кали. Со звоном лопнуло стоявшее рядом магическое зеркало…

Внешне она ничем не изменилась – тот же гордый взгляд карих глаз, та же величественная осанка… Только перед нами была уже не колдунья, а простая смертная. Вся ее сила перешла к Брегедире.

– Я не хотела так с тобой поступать, Кали… Мы могли бы жить в мире… Ты сама виновата, – тихо сказала единственная волшебница в этой комнате.

– Оставь пустые извинения, девчушка! – Кали презрительно махнула рукой. – Никогда в этом пространстве не может быть настоящего мира между Мастерами Магии! Ты живешь глупыми иллюзиями, если так считаешь. В этом мире может быть только один Мастер Магии. Нами всеми здесь управляют, – в глазах экс-волшебницы появилась боль. – «Мастер Магии»-звучит, конечно, гордо… Только титул твой – ничто, пыль. Ты выиграла здесь, но по большому счету ты проиграла. И знаешь, почему? – Кали улыбнулась. – Ты обречена остаться в этом мире. Да, еще есть несколько колдунов, но я не сомневаюсь, – ты очень быстро с ними покончишь. И останешься тут. Повелительницей иллюзорной империи. Вот только Эльсон… – она с грустью посмотрела на меня.

– Эльсон никогда не будет с тобой, Кали, – сказал я. – Я люблю Брегедиру. И всегда буду ее любить.

– Ну это мы еще посмотрим!

– Можно мне заняться ей? – спросил у Брегедиры Маох.

– Не только «можно», Маох, но и нужно! – глаза волшебницы гневно сверкали. «Им будет сложно стать подругами,»-подумал я.

– Возможно ты и права насчет «иллюзорности» моей власти, Кали, – продолжила Брег. – Но я подчиняюсь правилам игры. Не скажу, что мне это нравится…

Маох подошел к экс-колдунье:

– Ты много вредила моим друзьям, Кали. Тебя нельзя назвать хорошей девочкой…

Она усмехнулась, как когда-то в разговоре по зеркалу:

– Ты можешь делать со мной все, что хочешь – в этом сне моя история закончена. Но запомните вы все: мы еще встретимся. Я никому не угрожаю и не обещаю реванша… Вы мне безразличны… Кроме Эльсона… – Кали посмотрела на меня и загадочно улыбнулась, – Ведь когда-нибудь ее не будет рядом с тобой… А буду я. – Затем повернулась к Маоху: – Делай, что должен!

Фрагмент 421

Держась за руки, мы с Брегедирой вышли из башни…

– Мне не нравятся ее слова, Эльс, – сказала Брегги, когда мы усаживались на спину вожака Горгон.

– У нее космическое сознание, дорогая. Она четко осознает, что находится в Игре и ничуть не жалеет, что покидает это пространство, – я обнял дрожащую волшебницу и закутал в свой плащ.

– Значит, исчезнув здесь, она может оказаться где угодно…

– Кали реализовала твой неудавшийся план – проиграть и выйти из Игры.

– А если ты встретишь ее и меня не будет рядом? – колдунья посмотрела на меня. В ее глазах стояли слезы.

– Из всех женщин меня интересуешь лишь ты – моя Истинная Пара и Вечная Любовь, – я поцеловал ее в лоб.

– Тогда я спокойна.

Вскоре мы нанесли подобный визит «дружбы» Таурону, а затем через башню межпространственной переброски спустились в Мирран – подземное царство Мерлина. Ничего такого уж особенного там не происходило. Тлалоком, как колдуном не запятнавшим себя агрессией заниматься не стали.

Настало спокойное время. Можно было не бояться ничьих нападений и подлых провокаций. Не думать о политике и не изучать магию. По случаю изгнания трех колдунов в замке Брегедиры прошел торжественный ужин. Со всех концов ее разросшейся империи туда съехались гости. Я увидел представителей различных экзотических народов, населяющих Арканус и Мирран. Здесь были утонченные Высокие Эльфы, диковатые Орки, чародеи крылатого народа Дракониан показывали удивительные фокусы, воины из человеческой расы Пустынников рассказывали о своих подвигах… На том ужине я познакомился с паладинами Брегедиры, которых волшебница вернула обратно в Лурию. Эти воины дослужились до звания ультраэлитных, чем вызывали всеобщее восхищение.

Барды пели песни, прославляющие нас с Маохом и белокурую волшебницу. В их устах сражения наши обрастали кучей немыслимых деталей, но разве это плохо? В общем