возникает. Поверьте мне, я не скупец, прячущий от вас вашу долю реальности. Напротив, я весь ваш. Ешьте меня, пейте меня. Но пока вы повторяете «дайте, дайте», вы не можете взять то, что вам предлагают. Я показываю вам простой и лёгкий путь обрести способность видеть то, что вижу я, но вы цепляетесь за свои привычные образы мышления, чувствования и действия и вините во всём меня. У меня нет ничего, чего не было бы у вас. Самопознание — не часть собственности, которую можно передать и принять. Это совершенно новое измерение, в котором нет ничего, что можно было бы дать или взять.
В: Дайте нам хотя бы маленький намек на то, что происходит в вашем уме в повседневной жизни. Есть, пить, говорить, спать — как это ощущается вами?
М: Простые повседневные вещи я ощущаю так же, как и вы. Разница в том, чего я не ощущаю. Я не чувствую страха, не испытываю жадности, ненависти или гнева. Я ничего не прошу, ничего не отвергаю, ничего не удерживаю. Здесь я не иду на компромиссы. Возможно, это основное различие между нами. Я не признаю компромиссов, я искренен с самим собой, а вы боитесь реальности.
В: С точки зрения западного человека, в вашем отношении есть что-то беспокоящее. Сидеть в углу, в одиночестве, и повторять: «Я есть Бог, Бог есть Я», — для него это чистое сумасшествие. Как убедить западного человека, что такие практики ведут к наивысшему здравомыслию?
М: Оба человека — считающий себя Богом и сомневающийся в этом — ошибаются. Эти люди говорят во сне.
В: Если всё есть сон, то что такое пробуждение?
М: Как описать состояние бодрствования в терминах страны снов? Словами нельзя описать этого, это просто символы.
В: Опять та же отговорка, что словами нельзя передать реальное.
М: Если вы хотите слов, я дам вам несколько древних слов силы. Повторяйте их всё время, они сотворят с вами чудеса.
В: Вы это серьёзно? Какой смысл заставлять западного человека без конца повторять «Ом» или «Рам» или «Харе Кришна», если у него нет абсолютно никакой веры или убеждений, порождённых культурой или религией? Без веры и страсти механическое повторение одних и тех же звуков никогда ни к чему не приведёт.
М: Почему? Важно намерение, скрытый мотив, а не форма, которую он принимает. Что бы человек ни делал, если он делает это ради достижения своей истинной природы, это без сомнения приведёт его к себе.
В: И не нужна вера в силу средства?
М: Не нужна вера, которая представляет собой лишь ожидание результатов. Здесь имеет значение только действие. Что бы вы ни делали во имя истины, это приведёт вас к истине. Только будьте честны и упорны. Форма проявлений не имеет значения.
В: Тогда зачем давать выражение своим стремлениям?
М: Незачем. Ничего не делать также хорошо. Простое желание, не разбавленное мыслями и действиями, чистое, концентрированное желание очень быстро приведёт вас к цели. Важен истинный мотив, а не способ.
В: Невероятно! Как может нудное, окутанное скукой и граничащее с отчаянием повторение быть эффективным?
М: Сам факт повторения, упорной борьбы, терпения и настойчивости, несмотря на скуку, отчаяние и полное отсутствие убеждения, является поворотным пунктом. Он сам не столь важен, как искренность, скрывающаяся за ним. Что-то должно толкать изнутри, а что-то тянуть извне.
В: Мои вопросы типичны для Запада. Там люди думают в терминах причин и следствий, средств и целей. Они не видят причинно-следственной связи между одним словом и Абсолютной Реальностью.
М: А между ними и нет никакой связи. Но есть связь между словом и его значением, между действием и его мотивом. Духовная практика утверждается и подтверждается волей. Тот, у кого отсутствует воля, не примет реальность, даже когда её предлагают на блюдечке. Отсутствие воли, основанное на страхе, — единственное препятствие.
М: Неизвестного. Небытия, незнания, недеяния. Запредельного.
В: Вы хотите сказать, что можете делиться способом постижения, но не можете поделиться его плодами?
М: Конечно, я могу поделиться плодами, я так и делаю всё время. Но мой язык — язык безмолвия. Научитесь его слышать и понимать.
В: Я не представляю, как это можно сделать без веры.
М: Побудьте со мной какое-то время или направьте свой ум на то, что я говорю и делаю, и вера сама придёт.
В: Не у каждого есть шанс встретить вас.
М: Встретьте своё собственное Я. Будьте со своим Я, слушайте его, подчиняйтесь ему, лелейте его, всё время держите его в уме. Никакой другой проводник вам не нужен. Пока ваше стремление к истине воздействует на вашу повседневную жизнь, с вами всё будет в порядке. Живите, не причиняя никому вреда. Непричинение вреда — самая могущественная из форм йоги, оно очень быстро приведёт вас к цели. Это то, что я называю нисарга йогой, Естественной йогой. Это искусство жизни в мире и гармонии, в дружбе и любви. Результат такой жизни — беспричинное и нескончаемое счастье.
В: И всё-таки это требует хоть какой-то веры.
М: Обратитесь внутрь, и вы научитесь доверять себе. Вера во всё остальное приходит с опытом.
В: Когда человек говорит мне, что знает то, чего не знаю я, у меня есть право спросить его: «Что это, что ты знаешь, а я не знаю?»
М: А если он ответит, что это нельзя выразить словами?
В: Тогда я буду пристально за ним наблюдать и пытаться понять самостоятельно.
М: Это именно то, чего я от вас хочу! Будьте заинтересованными и внимательными, пока не установится поток взаимного понимания. Тогда делиться будет легко. В сущности, вся реализация — это просто совместное пользование. Вы вступаете в расширенное сознание и делитесь им. Нежелание входить или делиться является единственной помехой. Я никогда не говорю о различиях, потому что для меня их не существует. Для вас они есть, вот вы мне их и покажите. Покажите мне эти различия любым способом. Для этого вам придётся понять меня, но тогда вы уже не будете говорить о различиях. Поймите только одну вещь — и вы у цели. Вам мешает не отсутствие возможностей, а отсутствие способности сфокусировать в уме то, что вы хотите понять. Если бы вы могли просто держать в уме то, что вы не знаете, оно бы раскрыло вам свои секреты. Но если вы неглубоки и нетерпеливы, недостаточно решительны, чтобы смотреть и ждать, вы подобны ребёнку, который требует дать ему луну.
39
Само по себе ничто не имеет существования
Вопрос: Я слушаю вас и понимаю, что бесполезно задавать вам вопросы. Каков бы ни был вопрос, вы неизменно оборачиваете его против него самого и приводите меня к основному факту, что я живу в созданной мной самим иллюзии и что реальность невыразима в словах. Слова только ещё больше запутывают, и единственный мудрый путь — безмолвный поиск внутри.
Махарадж: В конце концов, иллюзию создаёт ум и ум же от неё освобождается. Слова могут усилить иллюзию, слова могут и рассеять её. Совсем не плохо снова и снова повторять одну и ту же истину, пока она не станет реальностью. Обязанности матери не заканчиваются с рождением ребёнка. Она кормит его день за днём, год за годом, пока он не перестанет в ней нуждаться. Люди нуждаются в словах, пока факты не начинают говорить громче слов.
В: Значит, мы дети, которых кормят словами?
М: Пока вы считаете слова важными, вы дети.
В: Хорошо, тогда будьте нашей мамой.
М: Где ребёнок был до своего рождения? Разве он был не с матерью? Он мог быть рождён только потому, что он уже был с матерью.
В: Но ведь очевидно, что мать не носила ребёнка в себе, когда сама была ребёнком.
М: Потенциально она была матерью. Выйдите за пределы иллюзии времени.
В: Ваш ответ всегда одинаков. Как часовой механизм, который снова и снова отмечает боем одни и те же часы.
М: С этим ничего нельзя поделать. Как одно и то же солнце отражается в миллиардах капелек росы, так и безвременное повторяется без конца. Когда я повторяю: «Я есть, я есть», — я просто утверждаю и подтверждаю неизменный факт. Вы устаёте от моих слов, потому что не видите за ними неугасимой истины. Прикоснитесь к ней, и вы поймёте весь смысл слов и безмолвия.
В: Вы говорите, что маленькая девочка уже является матерью её будущего ребёнка. В потенциале — да. В действительности — нет.
М: Потенциальное становится действительным посредством мышления. Тело и его деяния существуют в уме.
В: А ум есть сознание в действии, и это сознание является обусловленным (сагуна) аспектом Я. Необусловленное (нигуна) — это другой аспект, и за его пределами лежит бездна абсолюта (парамартха).
М: Совершенно верно. Вы очень красиво это выразили.
В: Но для меня это пустые слова. Слушать и повторять их недостаточно, их надо пережить.
М: Вас останавливает только поглощённость внешним, которое мешает сфокусироваться на внутреннем. Этому нельзя помочь, вы не можете обойти садхану. Вам надо отвернуться от мира и устремиться внутрь, пока внутреннее и внешнее не сольются воедино. Тогда вы сможете выйти за пределы обусловленного, будь то внешнее или внутреннее.
В: Я полагаю, необусловленное — это всего лишь одно из понятий обусловленного ума. Само по себе оно не существует.
М: Само по себе ничто не существует. Всё нуждается в своём собственном отсутствии. Быть — значит быть различимым: быть здесь, а не там, быть сейчас, а не потом, быть таким, а не другим. Как форма воды определяется сосудом, так и всё определяется условиями (гунами). Как вода остаётся водой, независимо от сосуда, как свет остаётся светом, независимо от производимого им цвета, так и реальное остаётся реальным, независимо от условий, в которых оно отражается. Зачем же держать в фокусе сознания только отражение? Почему не само реальное?
В: Сознание само является отражением. Как оно может удерживать реальное?
М: Знать, что сознание и его содержимое являются просто отражениями, изменчивыми и недолговечными, — значит держать в фокусе реальное. Отказ видеть в верёвке змею является необходимым условием, чтобы увидеть верёвку.
В: Только необходимым или также достаточным?
М: Надо также знать, что верёвка существует и выглядит как змея. Человек должен знать, что реальное существует и имеет природу сознания-свидетеля. Конечно, оно за пределами свидетеля, но чтобы вступить в него, человек должен реализовать состояние чистого свидетельствования. Осознание условностей приводит человека к необусловленному.
В: Можно ли испытать необусловленное?
М: Знать обусловленное как обусловленное — это всё, что можно сказать о необусловленном. Утвердительные термины — просто намеки, которые вводят в заблуждение.
В: Можно ли говорить о наблюдении реального?
М: Как? Мы можем говорить только о нереальном, иллюзорном, преходящем, обусловленном. Чтобы выйти
