литературе, они дают одну из самых ясных и точных картин настоящего состояния вопроса о различных плоскостях умственной деятельности.
И другие западные писатели отметили эти внесознательные области и говорили о них. Льюис сказал: «Несомненно в каждом сознательном волевом движении, в каждом акте, носящем такой характер, б?льшая часть этого акта вполне бессознательна. Точно так же несомненно, что каждое восприятие содержит бессознательные процессы воспроизведения и индукции. Существует среднее расстояние подсознания и фон бессознательности».
Тэн говорит следующее: «Умственные события, незаметные для сознания, гораздо многочисленнее остальных; мы замечаем лишь высшие пункты мира, составляющего наше существо – освещенные вершины материка, низины которого остаются в тени. Под обычными ощущениями лежат их составные части, то есть элементарные ощущения, которые должны быть соединены в группы, чтобы дойти до нашего сознания».
Модсли говорит: «Изучите внимательно и без предубеждения обыкновенные умственные процессы ежедневной жизни, и вы увидите, что сознание не имеет и десятой части тех функций, что ему обыкновенно приписываются. Во всяком сознательном состоянии работают сознательные, подсознательные и инфрасознательные энергии, причем последние столь же необходимы, как и первые».
Оливер Вендел Холмс сказал: «Существуют мысли, никогда не вступающие в область сознания, влияние которых все же чувствуется среди ясно ощущаемых умственных токов точно так же, как невидимые планеты управляют движением тех планет, которые астрономы наблюдают и наносят на карту».
Многие другие писатели приводили примеры и случаи процессов, протекающих во внесознательных областях мышления. Один из них свидетельствует, что когда разрешение задачи, которое он долгое время искал, блеснуло в его уме, он задрожал, как бы в присутствии другого существа, сообщившего ему тайну. Всем нам случалось тщетно вспоминать имя или нечто подобное и затем выкидывать эту мысль из головы; между тем искомое имя или мысль внезапно являлась в нашем сознательном уме несколько минут или часов спустя. Нечто в нашем уме работало тем временем, отыскивая недостающее слово, и найдя его, передавало его нашему сознанию.
Один писатель упоминает о так называемом им «бессознательном размышлении», случавшимся с ним, когда он читал книги, развивавшие новые точки зрения, по существу своему противоречившие его прежним мнениям. По истечении нескольких дней, недель или месяцев он к своему великому удивлению видел, что его старые мнения оказывались переработанными и что их место заняли новые точки зрения. Многие примеры подобной бессознательной умственной переработки и ассимиляции описаны в книгах, написанных на эту тему за последние несколько лет.
Говорят, что сэр У. Р. Гамильтон открыл учение о кватернионах однажды, когда гулял с женой по обсерватории в Дублине. Он рассказывает, что вдруг почувствовал, что «гальваническое кольцо мысли» замкнулось, и искры, посыпавшиеся от него, были основными математическими отношениями его задачи, составляющей ныне важный математический закон.
Доктор Томпсон писал: «Временами я чувствовал тщетность всякого намеренного усилия, а также сознавал, что вопрос сам ясно разрабатывался в моем уме. Мне много раз казалось, что я являюсь пассивным орудием в руках какого-то другого лица. Имея в виду необходимость выждать результаты этих бессознательных процессов, я приобрел привычку собирать весь материал заранее и затем позволять всей этой массе переработать себя саму, пока я не был готов приняться за писание. Я отложил на месяц писание моей книги „О системе психологии“ и продолжал знакомиться с источниками. Я старался не думать о книге. Я с интересом следил за людьми, проходившими мимо моих окон. Однажды вечером, когда я читал газету, суть недостающей части моей книги сверкнула в моем уме, и я принялся писать. Это лишь один пример многих подробных переживаний».
Бертоло, основатель синтетической химии, говорил, что опыты, приведшие его к необычайным открытиям, никогда не являлись следствием тщательной последовательности мысли, чисто рассудочных процессов, а приходили сами собой, так сказать, с ясного неба.
Моцарт писал: «Я не могу сказать по совести, что я ответственен за свои произведения. Мысли текут, и я не знаю, откуда и как они приходят. Я не слышу в своем воображении частей в последовательном порядке, а слышу их, так сказать, все одновременно. Остальное является лишь попыткой воспроизвести то, что я слышал».
Вышеупомянутый доктор Томпсон также сказал: «Когда я писал эту книгу, я в течение целых дней и недель не мог распределить мои познания о данном предмете, пока не почувствовал наконец просветления ума; тогда я взял перо, и не колеблясь, стал писать. Я добился этого преимущественно тем, что отвлек (сознательный) ум возможно дальше от предмета, о котором писал».
Профессор Барретт пишет: «Таинственность нашего существа не ограничивается тонкими физиологическими процессами, свойственными как нам, так и всякой животной жизни. В нашей человеческой личности скрыты более высокие и мощные силы, чем те частичные проявления их, которые известны нам как наше сознание, воля и разум. Существуют сверхнормальные и трансцедентальные силы, проблески которых в настоящее время мы лишь изредка улавливаем, а за пределами сверхнормальных сил лежат бездонные пропасти, божественное дно души – конечная реальность, которой наше сознание является лишь отражением или слабым отблеском. Я не предполагаю разрабатывать такие возвышенные темы, они навеки лежат за пределами человеческих изысканий; невозможно также в границах этой статьи дать правильное понятие о тех таинственных областях нашей сложной личности, которые раскрываются и начинают выясняться путем научных изысканий».
Священник доктор Эндрью Меррей пишет: «Глубже того, куда может проникнуть душа с ее сознанием, живет дух-материя, соединяющий человека с Богом; а глубже того, куда может спуститься ум и чувства или воля – в незримых глубинах скрытой жизни – живет Дух Божий». Эти показания замечательны, исходя из данного источника, так как они подтверждают и повторяют учения йогов относительно духа, живущего внутри человека.
Скофилд писал: «Наш сознательный ум, в сравнении с бессознательным умом, уподобляется видимому спектру солнечных лучей в сравнении с невидимой частью его, простирающейся на неопределенное расстояние по обе стороны. Мы знаем теперь, что главная доля теплоты исходит от инфракрасных лучей, не дающих света; и что главная часть химических изменений в растительном мире является результатом действия ультрафиолетовых лучей на противоположном конце спектра, которые точно так же невидимы для глаза и познаются по тому сильному эффекту, который они производят; и подобно тому, как эти невидимые лучи простираются на неопределенное расстояние по обе стороны видимого спектра, точно так же можно сказать, что и ум включает не только видимую или сознательную часть и то, что мы называем подсознанием – лежащее ниже красной линии, но и сверхсознательный ум, лежащий на другом конце – все те области высшей душевной и духовной жизни, которые мы лишь время от времени сознаем смутно, но которые всегда живут и соединяют нас с вечными истинами с одной стороны столь же несомненно, как подсознательный ум соединяет нас с телом с другой стороны».
Мы знаем, что наши читатели оценят вышеприведенное свидетельство доктора Скофилда, так как оно стоит в непосредственной связи с учениями философии йогов относительно различных плоскостей ума (см. «Основы миросозерцания индийских йогов»).
Мы чувствуем себя вправе и далее цитировать доктора Скофилда, ввиду того, что он самым определенным образом подтверждает то, что философия йогов считает основными истинами, относящимися к деятельности ума. Доктор Скофилд – английский писатель по психологии и, наскольку мы знаем, не имеет влечения к оккультизму; он выработал свои взгляды путем тщательного научного изучения и изысканий по линиям западной психологии, что придает его показаниям тем большую ценность, доказывая, что человеческий ум инстинктивно находит путь к истине, даже если ему приходится прокладывать дорогу через дебри и отклоняться от торных путей других умов вокруг него, не имеющих достаточно мужества и инициативы, чтобы самим пробиваться вперед.
Доктор Скофилд пишет: «Ум действительно объемлет собою все, и будучи с одной стороны вдохновляем Всемогущим, он с другой стороны вливает энергию в тело, обусловливая целесообразность, проявляющуюся в его жизни. Можно назвать сверхсознательный ум областью жизни духа, подсознательный ум – областью жизни тела, а сознательный ум – средней областью, где первые два встречаются».
Далее доктор Скофилд пишет: «Говорят, Дух Божий живет в верующих; между тем его присутствие не составляет предмета непосредственного сознания. Поэтому мы бы включили в сверхсознательный ум все духовные идеи вместе с совестью – голосом Бога, как называет ее Макс Мюллер – являющейся несомненно полусознательной способностью. К тому же деятельность сверхсознательного, как и подсознательного ума, как сказано выше, всего лучше воспринимается во время бездействия сознательного ума. Видения, медитации, молитвы и даже сны являлись, без сомнения, средствами духовных откровений, и много можно привести примеров в подтверждение существования работы духа независимо от деятельности рассудка и ума. Истина заключается, вероятно, в том, что ум, как целое, есть бессознательное состояние и что его средние регистры, за исключением высших духовных и низших физических проявлений, временами освещаются в различной степени сознанием; к этой освещенной части диска прилагается наименование „ум“, по праву принадлежащее целому в его объеме».
Оливер Вендел Холмс сказал: «Автоматическое течение мысли нередко странным образом стимулируется слушанием слабой, беспрерывной речи, содержащей ровно столько идей, чтобы (сознательный) ум был занят. Вызванное течение мысли часто бывает быстрым и блестящим в обратном отношении к силе вызывающего его течения».
Вундт говорит: «Бессознательные логические процессы происходят с точностью и правильностью, немыслимой там, где существует возможность ошибки. Наш ум так прекрасно построен, что он готовит для нас наиболее важные основы познания при полном нашем неведении о его modus operandi. Эта бессознательная душа, подобно милосердному незнакомцу, работает и заботится о нас, снабжая нас лишь спелыми плодами».
Один писатель в английском журнале пишет: «Бессознательный ум сообщает нашему сознанию, что ум готов работать, бодр, полон идей». «Основой наших суждений является иногда знание, настолько удаленное от сознания, что мы не можем осветить его лучами этого последнего». – «Человеческий ум включает бессознательную часть; бессознательные процессы, совершающиеся в этой части, являются ближайшими причинами сознания; б?льшая часть человеческий интуитивных деяний представляют результат бессознательной причины; истинность этих положений так ясно вытекает из обыденных фактов умственной жизни, так близка к области очевидного, что удивительно, каким образом дедукция не предупредила индукции при рассмотрении этих фактов». – «Наше поведение подчиняется влиянию бессознательных предпосылок относительно общественного и интеллектуального положения нас самих и нашего собеседника. В обществе мы бессознательно держим себя иначе, чем в семейном кругу. При занятии нами более высокого положения все наше поведение незаметно и бессознательно меняется сообразно с ним».
Скофилд добавляет к последней мысли цитируемого нами автора следующее: «Это верно, хотя и в меньшей степени, также относительно разных стилей и видов одежды и окружающей обстановки. Мы совершенно бессознательно меняем наше поведение, осанку и облик сообразно с обстоятельствами».
Йенсен пишет: «Когда мы всеми силами ума размышляем о чем-нибудь, мы можем
