Философия не только очищает рассудок и предрасполагает его к контакту со вселенским и бесконечным, но имеет тенденцию стабилизировать природу и устанавливать мудрое спокойствие; а спокойствие есть признак возрастающего господства над собой и чистоты. Поглощение вселенской красотой даже в эстетических формах имеет большую силу для облагораживания и утончения природы, и в своих высших проявлениях — в огромной степени для очищения. Даже привычка ума к научным исследованиям и незаинтересованное изучение космического закона и истины не только проясняют способность рассуждения и наблюдения, но и оказывают, если им не оказывается противодействия со стороны других тенденций, укрепляющее, возвышающее и очищающее влияние на ум и моральную природу, которое до сих пор не было в достаточной мере оценено.
Сосредоточение ума и тренировка воли в направлении постижения истины и жизни в истине есть также неизбежный результат, постоянная необходимость этих занятий; и в конечном итоге или во время достижения ими высочайшей интенсивности они могут вести, и ведут, сначала к интеллектуальному, а затем к рефлективному восприятию божественной Реальности, которое может обрести кульминацию в своего рода предварительном отождествлении с ним. Но все это не может продвигаться далее некоторой определенной точки. Систематическое очищение всего существа в целях интегрального отражения и принятия в себя божественной реальности может осуществляться только специальными методами Йоги. Ее абсолютная концентрация должна занять место рассеянной концентрации низшего знания; смутное и неэффективное отождествление, которое лишь и возможно в результате низшего знания, должно быть замещено полным, близким, властным и живым единением, которое дает Йога.
Тем не менее, Йога ни в своем процессе, ни в результатах не исключает и не отбрасывает формы низшего знания, кроме тех случаев, когда она принимает образ крайнего аскетизма или мистицизма, нетерпимых в отношении других божественных тайн мирового существования. Она отделяет себя от них своей интенсивностью, широтой и высотой задач и специализацией своих методов, которые должны соответствовать целям; но она не только отталкивается от них, но определенную часть пути проходит в их сопровождении и использует их в качестве вспомогательных средств. Поэтому очевидно, сколь широко этическая мысль и практика — не столь на внешнем, сколько на внутреннем уровне — вторгаются в подготовительный метод Йоги, в область цели достижения чистоты. Опять же, весь метод Йоги является психологическим; он может быть охарактеризован по другому как завершенная практика совершенного психологического знания. Данные философии есть та основа, с которой он начинает реализацию Бога через принципы Его бытия; только он 172 способен довести интеллектуальное понимание — единственное, что дает философия — до такой интенсивности, которая позволяет ему выйти за пределы мысли в видение и за пределы понимания в реализацию и обладание; что философия оставляет абстрактным и отдаленным, то он делает ощутимым в живой близости и духовной конкретности. Эстетический и эмоциональный ум и эстетические формы используются Йогой в качестве поддержки при сосредоточении даже в Йоге Знания и являются, возвышенные, основными средствами Йоги любви и восторга, подобно тому, как возвышенные жизнь и действие есть основные средства Йоги трудов. Созерцание Бога в Природе, созерцание и служение Богу в человеке и в жизни человека и мира в его прошлом, настоящем и будущем в равной степени есть элементы, из которых Йога Знания может извлечь пользу для завершения реализации Бога во всем сущем. Но только все направляется к единой цели, направляется к Богу, наполняется идеей божественного, бесконечного, вселенского существования так, что направленное вовне, чувственное, прагматическое поглощение низшего знания явлениями и формами уступает место единому поглощению божественным. И после достижения этот характер сохраняется. Йогин продолжает знать и видеть Бога в конечном и быть каналом сознания Бога и действия Бога в мире; таким образом, знание мира и возвеличение и возвышение всего, принадлежащего жизни, находится в его компетенции. При этом он видит Бога во всем, видит верховную реальность, и мотивы его работы — помочь человечеству в познании Бога и овладении верховной реальностью. Он видит Бога в данных науки, в выводах философии, в формах красоты и в формах Добра, в деятельности жизни, видит Бога в прошлом мира и его результатах, в настоящем и его тенденциях, в будущем и его великом продвижении. Во все это — по отдельности или одновременно — он может внести свое просветленное видение и свою освобожденную силу духа. Низшее знание было ступенью, с которой он поднялся к высшему; высшее осветило для него низшее и сделало последнее частью себя, пусть и своим нижним окаймлением и наиболее внешним сиянием.
169. knowledge-will
170. bliss-self
171. appearances and workings
172. метод Йоги
Глава XXVI. Самадхи
САМОЕ близкое отношение к цели Йоги Знания, которая должна быть всегда — развитие, восхождение или уход в более высокое, или божественное, сознание, которое нам обычно не известно, имеет то значение, которое придается феномену Йогического транса, Самадхи. Считается, что есть состояния бытия, которые могут быть достигнуты только в трансе; которых надо особенно желать, и в которых все действие осознания устраняется и нет совсем сознания, кроме чистого супраментального погружения в неподвижное, безвременное и бесконечное бытие. Уходя в такой транс, душа погружается в молчание высшей Нирваны и не может вернуться в какое-либо иллюзорное или низшее состояние бытия. Самадхи не так важно в Йоге преданности, но занимает в ней определенное место, как обморок и замирание бытия, в который экстаз божественной любви погружает душу. Войти в такое состояние — высшая ступень Йогической практики в Раджа-Йоге и Хатха-Йоге. Какова же природа Самадхи и польза такого транса в интегральной Йоге? Очевидно, что если наша цель включает в себя обладание Божественным в жизни, состояние прекращения жизни не может быть последним завершающим шагом или самым желанным состоянием: Йогический транс не может быть целью, как во многих системах Йоги, но только средством, средством не уйти от бодрствующего пробужденного состояния, но расширить и поднять на новую высоту все видящее, живущее и действующее сознание.
Важность Самадхи заключается в той истине, которую современное знание вновь открывает, и которая всегда присутствовала в индийской психологии, состоящей в том, что только небольшая часть всемирного бытия, или нашего собственного, входит в круг нашего знания или в нашу деятельность. Остальное скрыто в подсознательных сферах бытия, которые доходят до самой глубины подсознания и поднимаются до самых вершин сверхсознания, или окружают небольшое поле нашего бодрствующего я широким пространством сознательного существования, из которого наш ум и чувства улавливают только некоторые признаки. Старая индийская психология выражала этот факт путем разделения сознания на три области, бодрствующее состояние, дремлющее состояние или состояние-сновидение, и состояние-сон, jagrat, svapna, susupti; и подразумевается наличие бодрствующего я, дремлющего я — или видящего сны,- и спящего я, а также высшее или абсолютное я существа, четвертое состояние или Турья 173, от которого первые три являются производными, обеспечивающими относительный опыт в этом мире.
Если мы проанализируем язык старых книг, мы обнаружим, что состояние бодрствования есть сознание материальной вселенной, которым мы обычно владеем в этом воплощенном существовании, подчиненном физическому уму. Дремлющее состояние есть сознание, соответствующее более утонченному уровню жизни и стоящему за ним уровню ума, которые для нас, даже если мы о них догадываемся, не имеют той конкретной реальности, которую имеют вещи физического мира. Состояние сна — это сознание, соответствующее супраментальному уровню, местопребыванию гносиса, который находится за пределами нашего существования, потому что наше казуальное тело, или оболочка гносиса, не развито в нас, его свойства остаются неактивными, и поэтому мы бываем связаны с этим уровнем, только когда спим без сновидений. Высшее состояние Турья — это сознание нашего чистого самосуществования или нашего абсолютного бытия, с которым у нас вообще нет никакой прямой связи, какие бы ментальные отражения мы не получали в наших сновидениях или наяву, или даже в невоспроизводимом состоянии-сне сознания. Эта четырехчастная шкала соответствует четырем ступеням той лестницы бытия, по которой мы поднимаемся обратно к абсолютному Божеству. Таким образом, обычно мы не можем вернуться из сферы физического ума на более высокие уровни или степени сознания, не удаляясь от состояния бодрствования, не входя и выходя из него и не теряя соприкосновения с материальным миром. Следовательно, для тех, кто желает испытать эти состояния, транс становится желательной вещью, средством преодолеть ограниченность физического ума и природы.
Самадхи, или Йогический транс, идет все дальше вглубь по мере того, как он отходит от нормального или бодрствующего состояния, и входит в степени сознания, все менее и менее доступные бодрствующему уму, менее и менее готовые воспринимать призывы из мира бодрствования. За определенной гранью транс становится полным, и тогда уже почти или совсем невозможно разбудить или позвать назад душу, которая погрузилась в него; она может вернуться только по собственной воле или, в крайнем случае, с помощью сильного шока, физического воздействия, которое опасно для всей системы из-за внезапности выхода из транса. Известны высшие состояния транса, из которых душа, если она остается в таком состоянии слишком долго, не может вернуться; ибо она выпускает из своих рук ту нить, которая привязывает ее к сознанию жизни, а тело остается покинутым, в том же положении, не умерщвленное процессом разложения, но не в состоянии восстановить жизнь, покинувшую ее вместе с душой, которая обитала в нем. Наконец, на определенной стадии Йогин обретет способность совсем оставлять свое тело не благодаря обычному феномену смерти, а по собственной воле 174, или постепенно выпустив праническую силу жизни через ворота поднимающегося потока жизни (udana), открыв ей путь через мистическую brahmarandhra в голове. Уходя из жизни в состоянии Самадхи, он прямо переходит в то высшее состояние бытия, к которому стремится.
В самом состоянии сновидения, или дремлющем состоянии, существует бесконечный ряд градаций глубины, начиная с той, где слабейший призыв легко возвращает в бодрствующее состояние, когда мир физических ощущений стоит в дверях, просто на момент прикрытых; на более глубоком уровне он становится отдаленным, и в меньшей степени способен пробиться через внутреннюю поглощенность, ум вступил в устойчивые глубины транса. Между состоянием Самадхи и нормальным сном нет ничего общего, так же как между Йогическим состоянием сновидения и физическим сонным состоянием. Последнее принадлежит физическому уму; в первом ум работает тонко и надлежащим образом, освобожденный от смешения, создаваемого физической ментальностью. Сны физического ума представляют из себя бессвязную смесь, состоящую частично из ответов на неясные прикосновения из физического мира, вокруг которых низшие умственные инструменты, отсоединившиеся от воли и рассудка, buddhi, плетут паутину блуждающих фантазий, частично из беспорядочных ассоциаций памяти мозга 175, частично из отражений событий, переживаемых душой, путешествующей по ментальному плану, отражений, получаемых обычно без
