чувствуем антипатию и страх, испытываем отвращение или печаль от того, что эта двойная привычка представляет нам как неприятное, apriyam. Эта привычка эмоциональной природы встает на пути умственной воли и часто делает ее беспомощным рабом эмоционального существа или, по крайней мере, мешает ему применять свободное суждение и осуществлять руководство природой. Эта деформация должна быть исправлена. Избавлением от желания в психической Пране и от его вмешательства в эмоциональный ум мы облегчаем исправление. Тогда привязанность, которая держит сердце в прочных оковах, спадет с сердечных струн; непроизвольная склонность нравиться — не нравиться raga-dvesa, остается, но без привязанности она перестает быть упрямой, и с ней могут легче справиться воля и мыслительный ум. Беспокойное сердце можно покорить и избавить от привычки привязанности и отвращения.
Но тогда, если это сделано, можно подумать относительно желания, что это будет смертью эмоционального существа. Это, конечно, будет именно так, если деформацию устранили, но не заменили правильным действием эмоционального ума; тогда ум перейдет в нейтральное состояние незаполненного безразличия или в светлое состояние мирного беспристрастия без движения, без волн эмоций. Первое состояние никак нежелательно; второе может быть совершенством, завершающим успокаивающую дисциплину, но в интегральном совершенстве, которое не отвергает любовь и не избегает различных движений восторга, оно может быть не более, чем стадией, которую нужно превзойти, может быть предварительной пассивностью, допущенной в качестве первой основы для правильной активности. Притяжение и отталкивание, симпатия и антипатия являются необходимым механизмом для нормального человека, они образуют первый принцип природного инстинктивного отбора среди тысячи лестных и страшных, полезных и опасных импульсов, идущих из мира, окружающего его. Буддхи начинает работать с этим материалом и пытается исправить природный и инстинктивный отбор более разумным и волевым отбором; очевидно, приятное не всегда является правильным, тем, что следует предпочесть и выбрать, также неприятное не является плохим, тем, что нужно избежать и отвергнуть; приятное и хорошее, preyas и sreyas, нужно различать, и должен выбирать верный рассудок, а не каприз чувства. И это он сможет делать намного лучше, когда эмоциональное внушение оттянуто, и сердце отдыхает в светлой пассивности. Тогда также, подлинная активность сердца может быть выведена во внешнее проявление, ибо мы находим тогда, что за этой избавленной от эмоций душой желаний была ожидавшая все это время душа любви, ясной радости и восторга, чистая душа, которая была скрыта деформациями гнева, страха, ненависти, отвращения и не могла принять мир с беспристрастной любовью и восхищением. Очищенное сердце избавлено от гнева, избавлено от страха, от ненависти, избавлено ото всякого презрения и отвращения, в нем пребывает всеобщая любовь, оно может воспринимать с тихим наслаждением и ясностью самый разный восторг, который Бог дает ему в миру. Но оно не слабый раб любви и восторга; оно не испытывает желания, не пытается навязаться в руководители действиями. Избирательный процесс, необходимый для действия, предоставлен главным образом Буддхи, а когда Буддхи превышено, духу в сверхразумной воле, знании и Ананде.
Воспринимающий сенсорный ум является нервной умственной основой привязанностей; он мысленно получает импульсы от внешних явлений и дает им ответы умственного удовольствия или боли, которые образуют начальную точку двойственности эмоциональной приязни и неприязни. Все сердечные эмоции сопровождаются соответственным нервно-умственным аккомпанементом, и мы часто находим, что когда сердце освобождено ото всякого стремления к двойственностям, все еще остается в живых корень беспокойства нервного ума, или память в физическом уме, которая все более и более отступает от успокоенного физического характера, еще более она отвергается волей в Буддхи. Она становится, в конце концов, просто внешним предложением, которому нервные струны ума все еще случайно отвечают, пока полная чистота не вводит их в ту самую лучезарную всеобщность восторга, которой чистое сердце уже владеет. Активный динамический ум импульса является низшим органом или каналом ответного действия; его деформация состоит в подчинении внушениям нечистого эмоционального и сенсорного ума, желаниям Праны, импульсам к действию, навязанным горем, страхом, ненавистью, вожделением, жаждой и всем остальным беспокойным выводком. Его правильная форма действия — это чистая динамическая сила прочности, смелости, мощи темперамента, действующая не для себя или в послушание низшим членам, но как бесстрастный канал для распоряжений чистого рассудка и воли или сверхразумного Пуруши. Когда мы избавились от этих деформаций и освободили ум для этих подлинных форм действия, низшие зоны ума очищены и готовы для совершенства. Но их совершенство зависит от очищенного и просвещенного Буддхи, ибо Буддхи — это главная сила в умственном существе и главный умственный инструмент Пуруши.
Глава VII. Очищение — Мыслительный Ум и Умственная Воля
ЧТОБЫ очистить Буддхи, мы должны прежде понять его довольно сложную композицию. И первым мы должны провести четкое различие, не признаваемое в обычной речи, между Манасом, умом, и Буддхи, распознающим рассудком и просвещенной волей. Манас есть чувствующий ум. Первоначальный ум человека совсем не является органом рассудка и воли; это животный, физический и, кроме того, чувствующий ум, который составляет весь свой опыт из впечатлений, произведенных на него внешним миром и его собственным телесным сознанием, которое отвечает внешним стимулам этой разновидности опыта. Буддхи только вступает в дело как вторичная сила, которой в эволюции должно занять первое место, но пока она зависит от низшего инструмента, который она использует; эта сила зависит в своих работах от чувствующего ума и делает, что может, на своем собственном более высоком уровне, с большим трудом и старанием, довольно часто застревая, расширяет знание и действие, начиная от физического и чувственного базиса. Полупросвещенный физический и чувствующий ум — это обычный тип человеческого ума.
Фактически Манас развился из внешней Читты; это первое формирование сырого материала сознания, вызванного и пробужденного внешними контактами, bahya-sparsa. To, что мы представляем собой физически, есть душа, спящая в материи, дошедшей в эволюции до частичной пробужденности живущего тела, наполненного сырым материалом внешнего сознания, более или менее восприимчивого и внимательного ко внешним импульсам наружного мира, в котором мы развиваем наше сознающее существо. В животном этот сырой материал работающего снаружи сознания организуется в хорошо приспособленное умственное чувство или орган воспринимающего и действующего ума. Чувство фактически является умственным контактом телесного сознания с его окружением. Этот контакт всегда по существу есть умственный феномен, но на деле он зависит главным образом от развития определенных физических органов контакта с объектами и их свойствами, чьим отражениям он способен по привычке давать умственные оценки. В том, что мы называем физическими чувствами, есть две составные части, физически-нервное впечатление от объекта и умственно-нервная оценка, которую мы этому даем, и обе вместе они составляют наше видение, слышание, обоняние, вкус, осязание со всеми вариациями ощущения, которому они, а особенно прикосновение, служат начальной точкой или первым передающим посредником. Однако, Манас способен получать чувственные впечатления и добывать из них результат путем прямой передачи, не зависящей от физического органа. Это проявляется более явственно в существах низшего уровня. Человек, хотя он имеет значительно большую способность к этому прямому чувству, шестому чувству в уме, позволил ему впасть в состояние временного бездействия, доверяя исключительно физическим чувствам, дополненным деятельностью Буддхи.
Манас, следовательно, первым делом является организатором чувственного опыта; кроме того, он организует природные реакции воли в телесном сознании и употребляет тело как инструмент, используя, какие положено, органы действия. В этом природном действии также есть две составные части, физико-нервный импульс и за ним умственно-нервная сила, производящая оценку инстинктивного волевого импульса. Это составляет цепь первых восприятий и действий, общую для всей развивающейся животной жизни. Но кроме того, есть в Манасе, или чувствующем уме, первый образовавшийся мыслительный элемент, который сопровождает процессы животной жизни. Подобно тому, как живущее тело имеет определенное проходящее через него и овладевающее им действие сознания, citta, которое формируется в этот чувствующий ум, так же и чувствующий ум имеет в себе определенную распространяющуюся и захватывающую силу, которая умственно использует чувственные данные, превращает их в восприятия и первые представления, ассоциирует опыт с другими переживаниями и, тем или иным путем, думает, сознает и проявляет волю на чувственной основе.
Этот чувственно-мыслительный ум, который опирается на чувство, память, ассоциацию, на первые представления и результирующие обобщения, или вторичные представления, является общим для всей развитой животной жизни и животного ума. Человек действительно придал ему огромное развитие, размах и сложность, невозможные для животного, но все же, если бы он остановился на этом, он был бы только наиболее высоко развитым животным. Человек выбрался за животную сферу и превысил ее потому, что он смог разобщить и отделить, в большей или меньшей степени, действие своей мысли от чувствующего ума, оттянуться от чувствующего ума, наблюдать его данные и воздействовать на него сверху отделенным и частично освободившимся мыслительным умом. Мыслительный ум и воля животного включены в чувствующий ум, которому они поэтому полностью подвластны, их несет поток ощущений, чувств-восприятий, импульсов; это инстинктивный ум. Человек способен использовать рассудок и волю, наблюдающий за собой, думающий, наблюдающий окружающее, с пониманием проявляющий волю ум, который более не вовлечен в чувствующий ум, но действует, пребывая над и за ним, по своему собственному праву с определённым отделением и независимостью. Этот ум рефлективный, имеет некоторую относительную свободу умственной воли. Он высвободил в себе и сформировал в особую силу Буддхи.
Что такое это Буддхи? С точки зрения Йогического знания мы можем сказать, что это тот инструмент души, внутреннего сознающего существа в природе, Пуруши, посредством которого она вступает в то или иное сознательное и упорядоченное владение как собой, так и своим окружением. За всем действием Читты и Манаса стоит эта душа, этот Пуруша; кроме того, в низших формах жизни она обычно бывает подсознательной, она спит или дремлет, погруженная в механическое действие Природы; но она становится всё более и более сознательной и всё более и более выходит вперед по мере того, как поднимается по лестнице жизни. Посредством активности Буддхи она начинает процесс полного пробуждения. В низших действиях ума душа скорее терпит Природу, чем владеет ею, поскольку там она полностью порабощена механизмом, который ввел ее, воплощенную в теле, в осознаваемое переживание. Однако, в Буддхи мы добираемся до какого-то, еще природного инструментария, посредством которого Природа, кажется, начинает помогать и способствовать Пуруше понять, завладеть и руководить собою.
Ни понимание, ни обладание, ни господство не являются полными, потому что Буддхи в нас сам еще несовершенен, еще только наполовину развит и наполовину сформирован, и потому еще, что он по своей природе только промежуточный инструмент, и прежде чем мы сможем получить полное знание и господство, мы должны подняться к чему-то большему, чем
