«Если все дело в технике, зачем же вы все время повторяете, что технику нужно оставить?» Вам кажется, что жаль оставлять то, что было изучено так глубоко и с таким трудом, вы захотите цепляться за начало. Вам я этого не позволю. Если вы стали на путь, я буду толкать вас до самого конца. В этом трудность по отношению ко мне, ее нужно увидеть и понять. Я кажусь противоречивым. Я и есть такой, я — парадоксален, потому что я стремлюсь дать вам начало и конец, первый и последний шаг.
Тилопа говорит о Высочайшем. Он говорит:
Тот, кто пытается практиковать дхарму,
Не находит истины того, что вне всякой практики.
Чтобы узнать, что находится
Вне ума и практики,
Не нужно цепляться,
Нужно совершенно рассечь основу ума
И смотреть невооруженным глазом.
Это то, что я называю наблюдением — смотреть невооруженным глазом. Этого достаточно, корень отсечен. Этот невооруженный взгляд подобен острому мечу.
Так следует отойти от всякого различения
И пребывать в покое.
Свободный, естественный, беспрестанно глядящий в себя — это последнее слово.
Но не торопитесь, потому что ум — очень тонкий механизм. Если вы нетерпеливы и берете слишком большую дозу Тилопы, вы не сможете принять и переварить ее. Не торопитесь, берите ровно столько, сколько можете переварить и принять. Я сейчас говорю с вами о различных вещах, потому что вас очень много. Я буду рассматривать различные аспекты, потому что вас много, но впитывайте только то, что идет вам на пользу, переваривайте.
На днях ко мне пришел саньясин, искренне ищущий человек, которого смутило то, что, говоря о йоге и тантре, я назвал тантру высшим учением, а йогу — низшим; он же занимается хатха-йогой уже два года и прекрасно себя чувствует. Он недоумевал, что же ему делать. Не смущайтесь так легко. Если вам хорошо в йоге, следуйте своим естественным наклонностям. Не позволяйте мне сбивать вас. Мои слова могут смущать вас, но вы просто следуйте естественным наклонностям — свободно и естественно. Если вам хорошо, значит это правильно. Зачем беспокоиться, низшая она или высшая? Пусть будет низшая. Здесь входит эго, эго говорит: «Если это низшая ступень, зачем ей следовать?». Такой подход не поможет. Следуйте ей, для вас это хорошо. Даже если это низшая ступень, чем это плохо? Придет время, когда через низшую ступень вы достигнете высшей. У лестницы два конца: один — низший, другой — высший, тантра и йога — не противоположности, они взаимно дополняют друг друга. Йога — это начало, основа, с которой нужно начинать. Но не останавливайтесь на ней. Приходит момент, когда нужно преступить йогу и вступить в тантру, а в конце вы вообще покидаете лестницу — как йогу, так и тантру. Пребывая в себе, в глубоком покое, забываешь обо всем. Посмотрите на меня: я не йог и не тантрист. Я ничего не делаю — ни деяния, ни недеяния. Я не держусь ни метода, ни отсутствия метода. Я просто отдыхаю здесь, не делая ничего. Лестницы для меня уже не существует, путь исчез, нет никакого движения, абсолютный покой. Когда приходишь домой, ничего не нужно делать, забываешь обо всем и отдыхаешь. Бог — это вечный покой.
Помните об этом, потому что иногда я буду говорить о тантре для тех многих, кому она поможет, иногда о йоге — здесь много таких, кто извлечет из нее пользу. Просто думайте о своих склонностях, следуйте своему чувству. Я здесь, чтобы помочь вам быть самим собой, а не для того, чтобы сбивать с толку. А мне приходится говорить разное, потому что я должен помочь разным людям. Что же вам делать? просто слушайте меня, что вам по вкусу, берите; переживайте, пусть оно станет вашей плотью и кровью, вашим до глубины души, но следуйте своим наклонностям. Когда я говорю о тантре, я полностью поглощен ею, потому что я таков — я ничего не делаю наполовину, я весь в том, что делаю. Когда я говорю о Тантре, я весь в ней, — ничто, кроме тантры не имеет значения. Это может создать у вас неправильное впечатление. Я ничего не сравниваю. Тантра — это высочайший цветок. Если вы посмотрите на нее целостно, то так это и есть. То же самое происходит, когда я говорю о йоге, потому что я — целостен. Дело не в йоге или тантре — дело в моей целостности, которую я привношу, во что бы то ни было. Когда я привношу ее в йогу Патанджали, я говорю снова и снова, что это вершина. Поэтому не смущайтесь, помните, что это моя целостность, мое качество, которым я наделяю ее. Если вы будете об этом помнить, вы получите помощь. Даже моя парадоксальная личность не собьет вас с толку.
ЗА ПРЕДЕЛЫ
Не следует ни давать, ни брать,
Но оставаться естественным,
Потому что Махамудра
За пределами всякого приятия и неприятия.
Алайю никто не производил на свет,
Поэтому ее нельзя осквернить,
Ей нельзя препятствовать.
Заурядный ум желает взять как можно больше от мира, отовсюду, из всех направлений и измерений. Заурядный ум — большой болтун, он — попрошайка, а попрошайничество невозможно удовлетворить, оно бесконечно. Чем больше вы получаете, тем сильнее разгораются желания; чем больше вы имеете, тем больше хотите. Это превращается в наваждение. Для вашего существования это совсем не нужно, но вы одержимы, вы становитесь все несчастнее, потому что ничто вас не удовлетворяет. Невозможно удовлетворить ум, который постоянно жаждет. Нет конца этому болезненному лихорадочному «еще». Заурядный ум, выражаясь метафорически, поедает не только предметы, но и людей. Муж хотел бы владеть женой так абсолютно и безраздельно, что это равносильно поеданию ее. Ему бы хотелось съесть и переварить ее, чтобы она стала частью его. Заурядный ум — это каннибал. Жена тоже хочет этого: поглотить мужа целиком, чтобы ничего не осталось. Они убивают друг друга. То же делают друзья, так же поступают родители с детьми, а дети с родителями: все отношения заурядного ума заключаются в полном поглощении окружающего. Это своего рода пожирание.
Существует необычный ум, полная противоположность заурядному уму. Он появился благодаря заурядному уму. Его проповедуют религии. Говорят: «Давайте, делитесь, жертвуйте». Все религии в основном учат, что не следует брать — наоборот, следует давать. Проповедуется благотворительность с целью создания незаурядного ума.
Заурядный ум всегда страдает оттого, что невозможно удовлетворить жажды «еще», он всегда подавлен и мрачен. Религии воспитывают незаурядный ум — он всегда счастлив, он весел, потому что он ничего не просит, напротив, он все время дает, но на самом деле, в глубине — это тот же заурядный ум. Эта оживленность не идет из глубины существа, она поверхностна. Он повернулся на 180 градусов и стал противоположностью заурядного ума. Он стоит в сиршасане, на голове, но он остался тем же. Теперь появилось новое желание: давать все больше и больше, и опять этому не видно конца. Он будет весел, но глубоко под веселостью можно обнаружить печаль. Эту печаль мы находим во всех религиозных людях. Они веселы, потому что дают, но и печальны, потому что не могут дать больше. Веселы, потому что они делятся, но печальны, так как этого мало. Ничто их не удовлетворяет.
Итак, есть два вида страдания: обычное, заурядное страдание. Таких несчастных вы видите повсюду, ими заполнен весь земной шар, они требуют еще и еще, а это невозможно удовлетворить. И есть другой вид страдания, который прикрывается радостью. Среди священнослужителей, монахов, в монастырях и ашрамах вы найдете людей, которые всегда улыбаются, но за их улыбкой чувствуется печаль. Если понаблюдать за ними внимательно, то обнаружишь, что они тоже несчастны, потому что нельзя давать бесконечно.
Эти две разновидности людей встречаются повсюду. Религиозный человек воспитан христианством, иудаизмом, исламом, индуизмом. Это лучше, чем заурядный ум, но он не может быть последним словом в области сознания. Хорошо страдать религиозным способом — лучше страдать как император, чем как нищий.
Один богач позвал меня к своему смертному ложу. В последний момент он открыл глаза и обратился к своему сыну и сказал ему то, о чем он все время думал и неоднократно говорил ему: он боялся за сына, так как он был расточителен и любил материальные богатства, а старик был религиозный. Его последние слова к сыну были: «Послушай, деньги — еще не все, за деньги всего не купишь. Есть нечто, за пределами денег, деньги сами по себе не могут сделать человека счастливым». Сын выслушал и ответил: «Может быть, ты и прав, но с помощью денег можно купить печаль по своему вкусу». Деньги не купят счастья, но с их помощью можно выбрать печаль по своему вкусу, можно быть несчастливым по своему выбору.
Бедняк не выбирает своих страданий, богач может страдать по своему выбору — это единственная разница. Он сам выбирает свои страдания, в этом у него есть свобода. Несчастья бедняка приходят к нему, как судьба, рок: он не выбирает. Религиозный человек сам выбрал свое несчастье, вот почему он несколько веселее, а нерелигиозный человек страдает от своих несчастий, потому что не он сам их выбирал. Оба живут в том же самом мире «еще», но религиозный человек живет как император, занимаясь благотворительностью, раздавая и делясь.
Буддизм, джайнизм и даосизм создали третий тип ума, который не является ни заурядным, ни незаурядным и который, по сути, не является умом. Его хорошо назвать «не-ум», созданный буддизмом, джайнизмом и даосизмом. Что такое «не-ум»? Третий подход к действительности,
реальности. Буддизм и джайнизм не проповедуют милосердия, они проповедуют безразличие. Они не говорят: «Давай!», потому что давать и брать — это один круг. Принимая, вы берете у кого-то, давая — вы даете кому-то, но это тот же самый цикл. Меняется не измерение, а направление. Буддизм проповедует безразличие, отсутствие собственничества. Акцент на отсутствии собственничества, а не на дарении. Собственности не должно быть совсем. Не нужно стремиться к обладанию вещами или людьми: просто уйдите из мира обладания. Вопрос не в том, брать или давать, потому что и то и другое принадлежит к миру обладания. Можно дать только то, чем обладаешь, ведь нельзя дать то, чего не имеешь. Можно дать только то, что приобрел раньше, можно отдать только то, что получил раньше — иначе, что же отдавать? Вы пришли в этот мир нагим, не имея ничего — вы уйдете из этого мира без всякой собственности. В этом мире вы можете находиться на какой-либо основе: или на стороне тех, кто жаждет все большего и большего, берет и поглощает еще и еще и жиреет; или
