теряете гибкость.
Гибкость — это молодость, косность — это старость. Чем гибче — тем моложе, чем неподвижнее — тем старее.
Смерть — это абсолютная неподвижность, жизнь — это абсолютная свобода и естественность. Запомните это и попытайтесь понять Тилопу.
Вот его заключительные слова:
Высшее понимание
Превосходит все это и то.
Высшее действие отличается
Большой изобретательностью
Без привязанности.
Высшее свершение —
Осознать постоянство без надежды.
Очень важные слова:
Высшее понимание
Превосходит все это и то.
Знание всегда подразумевает либо это, либо то. Понимание — это ни то, ни это. Знание всегда двойственно: хороший человек знает, что хорошо; другой человек, плохой, знает, что такое плохо, но оба фрагментарны, половинчаты. Хороший человек не цельный, потому что он не знает, что такое плохо, его положительность бедна, ей недостает прозрения плохости. Плохой человек тоже только половина, его отрицательность бедна, она не обогащена знанием положительности. Жизнь не исключает и то, и другое.
Человек настоящего понимания ни хорош, ни плох — он понимает и то и другое и своим пониманием он поднимается над тем и другим. Мудрец — это ни хороший, ни плохой человек, его нельзя ограничить ни одной из этих категорий. Нет полочки, на которую его можно положить. Он неуловим, его нельзя схватить, и что бы вы ни говорили о нем — все будет неполным. У мудреца могут быть друзья и последователи, и они считают его богом, потому что видят только хорошее в нем. Но мудрец может иметь врагов и противников, и они будут считать его воплощением дьявола, потому что они знают только его плохую сторону. Но для того, кто его знает, мудрец не является ни тем, ни другим, — или и тем и другим одновременно. То и другое значит, то же самое.
Если вы одновременно и то и другое, добро и зло, вы не являетесь ни одним из них, потому что они взаимно уничтожают друг друга — остается пустота.
Эту концепцию трудно понять западному уму, потому что он полностью отделил Бога от дьявола. Все плохое принадлежит черту, все хорошее — Богу: их территории строго определены, ад и рай четко ограничены. Вот почему христианские святые выглядят несколько жалко в сравнении с мудрецами тантры: они добрые и простые, но они не знают другой стороны жизни, поэтому они постоянно боятся этой другой стороны, всегда трепещут от страха. Христианский святой постоянно молит бога защитить его от зла. Зло всегда находится за углом; он его избегает, оно постоянно занимает мысли. Святой боится и трепещет. Тилопа не знает ни страха, ни трепета, он никогда не молит Бога о защите; он и так защищен. Что же является его защитой? Понимание — это его защита. Он все пережил, он опускался в самые глубины зла, он испытал божественное, и теперь он знает, что оба являются двумя аспектами одного и того же. И теперь его не волнует ни добро, ни зло, теперь он живет свободной, естественной и простой жизнью. У него нет предопределенных идей и он непредсказуем.
Нельзя предвидеть действия Тилопы; можно предсказать действия святого Августина и других святых, но нельзя предсказать поведение мудреца тантры; нельзя — это просто непредсказуемо. Потому что он будет отвечать каждому моменту, и никто не знает, каким образом. Этого не знает никто, даже он сам, — в этом вся красота, потому что когда знаешь свое будущее, ты уже не свободный человек: тогда действуешь по определенным правилам, характер твой заранее сформулирован, тогда происходит реакция, а не ответ.
Невозможно сказать, что сделает Тилопа в определенной ситуации; все будет зависеть от всей совокупности явлений, что и вызовет ответ. У него нет ни симпатий, ни антипатий. Он будет действовать, а не реагировать согласно своим идеалам и планам на будущее. Нет, он будет действовать здесь и сейчас. Его ответ целостен. Никто не предскажет, что произойдет. Понимание выводит за пределы двойственности. Рассказывают, что однажды Тилопа жил в пещере, и к нему пришел какой-то паломник. Тилопа в этот момент принимал пищу, используя человеческий череп, как миску. Путник испугался. Как странно! — он пришел к мудрецу, а тот похож скорее на колдуна. Он с аппетитом ел из черепа; рядом с Тилопой сидел пес и тоже ел из этой миски. Тилопа пригласил вновь прибывшего присоединиться: «Подойди», — сказал он, — «как хорошо, что ты вовремя пришел, потому что это — все, что у меня есть. Кроме этого сегодня есть нечего. Только завтра кто-нибудь, возможно, что-то принесет. Так что, давай, присоединяйся к нам». Странник почувствовал отвращение — еда в человеческом черепе, да еще и собака в качестве участника! Он сказал: «Мне противно». Тилопа ответил: «Тогда убирайся отсюда поскорее и не оглядывайся, тебе нечего делать у Тилопы. Почему тебе внушает отвращение человеческий череп? Ты носишь свой столько лет и что плохого, если я ем из него? Это одна из самых чистых вещей. Тебе не внушает отвращения твой собственный череп? Весь твой ум, возвышенные мысли и мораль, твоя доброта и святость — все они в твоем черепе. Я только ем из него пищу, а в твоем черепе рай и ад и все твои боги. Они, должно быть, совершенно грязны — тебе это должно быть противно. И сам ты находишься в собственном черепе. Почему же ты не испытываешь отвращения? Человек попытался уйти от ответа и дать рациональное объяснение, поэтому он сказал: «Мне противен не череп, а эта собака». Тилопа рассмеялся и сказал: «Ты сам был собакой в своей прежней жизни, каждый прошел через все ступени. И что плохого в собаке? Чем ты отличаешься от собаки? Та же жадность, похоть, те же насилие, агрессивность, гнев, тот же страх — как ты можешь считать себя выше?»
Трудно понять Тилопу, потому что для него не имеет смысла уродство или красота, чистота или грязь, добро или зло. Он обладает пониманием целого. Знание частично, понимание целостно. Когда смотришь в целое, все различия исчезают. Что такое уродство и красота? Что хорошее и что плохое? Все различия исчезают, если посмотреть на целое с высоты птичьего полета — исчезают границы. Это подобно тому, как смотреть на землю с самолета: тогда не разобрать, где Пакистан и где Индия, где Англия и где Германия, все границы пропали, вся земля стала одним целым. А если подняться выше в космос и взглянуть с Луны. Земля покажется такой маленькой — где там Россия, где Америка? Кто коммунист, а кто капиталист? Кто индус, а кто мусульманин? Чем выше поднимаешься, тем меньше различий. Самым высшим является понимание — нет ничего выше него. С этой высочайшей вершины все превращается, во что угодно другое, предметы сливаются и превращаются в одно, исчезают границы… безграничный океан без источника … вечность.
Высочайшее понимание
Превосходит это и то.
Высшее действие включает
Изобретательность без привязанности.
Тилопа говорит: быть свободным и естественным, но это не означает бездельничать и спать, наоборот — когда вы раскованы и естественны, в вас просыпаются творческие силы, вы становитесь необыкновенно изобретательным. Отсутствует деятельность, но не действие. Вы не будете одержимы занятием, вы станете чрезвычайно изобретательны и активны. Вы делаете множество вещей не из-за одержимости, а потому что вас переполняет энергия, и вы не можете не творить. Легко творит тот, кто свободен и естественен. Все, что бы он ни делал, становится творческим явлением. Все, к чему он прикасается, превращается в произведение искусства; все, что он говорит, становится поэзией. Даже его движения эстетичны. Сама походка Будды — уже творчество, даже походкой он создает ритм, любым движением он создает особую среду, атмосферу вокруг себя. Если Будда поднимает руку, вокруг него немедленно изменяется климат. Он ничего специально не делает — все это просто случается. Он не является свершающим действие. Спокойный, утвердившийся в себе, умиротворенный, собранный, переполненный бесконечной энергией, которая изливается во всех направлениях. Каждое его мгновение — момент творчества, космического творения.
Помните это. Это необходимо запомнить, потому что многие склонны неправильно понимать. Можно подумать: «Нет необходимости в действии». Действие имеет совершенно иное качество. Патологией является деятельность.
Пойдите в сумасшедший дом и вы увидите людей, занятых деятельностью: каждый сумасшедший чем-то занят, потому что это его единственный способ забыться. Можно найти человека, моющего руки по 300 раз в день, потому что он приверженец чистоты. Если не дать ему возможности мыть руки 300 раз в день, то он не сможет выносить самого себя, это будет выше его сил. Для него это единственный выход. Политиканы, люди, жаждущие богатства и власти — все они безумны. Их нельзя остановить, потому что если их остановишь, они не будут знать, что им делать, и тогда они останутся сами с собой, что для них невыносимо.
Один мой приятель рассказал мне, как однажды ему с женой нужно было пойти в гости. У них маленький ребенок, прелестное дитя, и как все дети очень живой. Они заперли его в комнате и сказали: «Если ты будешь себя хорошо вести, ничего не натворишь в доме, мы подарим тебе все, что захочешь. Мы вернемся всего через час». Для ребенка было соблазнительно получить все, что он захочет, поэтому он действительно вел себя очень хорошо, он совсем ничего не делал, он просто стоял в углу, потому что «что бы я ни делал, может оказаться… кто знает, этих взрослых не поймешь — что хорошо, а что плохо, они вечно меняют свои решения». И он стоял, закрыв глаза, как будто медитировал. Когда они, по возвращении, открыли дверь, он неподвижно стоял в углу. Когда он открыл глаза и посмотрел на них, они спросили его: «Ты себя хорошо вел?» Он ответил: «Да, так хорошо, что я противен сам себе». Это было уже слишком.
Люди, занятые деятельностью, боятся самих себя. Деятельность — это своего рода убежище, в ней можно забыться, она опьяняет. От деятельности нужно отказаться, потому что она патологична, вы больны. От действия не нужно отказываться — действие прекрасно. Что такое действие? Действие — это ответ; вы действуете, когда в этом есть необходимость; когда такой необходимости нет — вы отдыхаете. Сейчас вы делаете то, в чем нет необходимости, и сейчас, когда вы хотите расслабиться, вы это не можете. Человек действия, тотального действия, действует, а когда ситуация изменяется, он отдыхает. Вот я разговариваю с вами. Разговор может быть и деятельностью, и действием. Есть люди, которые говорят, не прекращая все время. Даже если заткнуть им рот, внутри ничего не изменится — они будут продолжать болтать. Они не могут остановиться.
