так усердно жуешь? — поинтересовался я. — «Жидкую пищу — ешь, твердую — пей», — ответил он. — Это не я придумал, это — тоже из какого-то йогического трактата, я точно не помню, из какого именно. Питьем можно считать только чистую воду. Все, что при переваривании дает энергию и органическую массу для построения тканей тела — не важно, в каком количестве — это пища. Даже разбавленный компот в станционном буфете. А всякая пища, чтобы быть усвоенной, должна хорошо перевариться. Потому и целесообразно разжевывать все, что ешь, до состояния жидкой однородной кашицы, как следует смешивая пищу со слюной. Это предотвращает неоправданные затраты энергии на переваривание. Кроме того, организм в результате не захламляется всякой дрянью, на выведение которой, опять-таки, приходится затрачивать слишком много энергии. И для зубов хорошо, поскольку слюна для них прекрасный антисептик, а процесс жевания — тренировка. Вот я и жую. И тебе рекомендую, коль скоро ты решил сделаться эффективно осознающим существом. Свободная энергия, она, знаешь ли, просто так на дороге не валяется, и потому глупо бессмысленно транжирить ее там, где можно накопить…
Закончив есть, Мастер Чу сложил в пустой котелок наши миски и ложки, зажал в зубах его дужку и спустился вниз. Я остался, чтобы выпить чаю. Когда я спрыгнул на каменную плиту, он стоял по пояс в воде на одном из ее уступов и драил котелок пучком жестких водорослей. — А почему ты после еды никогда ничего не пьешь? поинтересовался я. — Пить жидкость сразу после еды — глупо. Выпивая стакан воды за полчаса до еды, ты стимулируешь выделение желудочного сока или, говоря языком трактатов, «разжигаешь пищеварительный огонь». Время от времени запивая пищу небольшим количеством воды во время еды, ты способствуешь стабильности жидкой среды в желудке или «поддерживаешь пищеварительный огонь». А если ты выпиваешь жидкость после того, как закончил есть твердую пищу, ты разбавляешь среду в желудке или «гасишь пищеварительный огонь». Вряд ли целесообразно гасить пищеварительный огонь в тот момент, когда он нужнее всего… Логика отсутствует. — С каких это пор ты начал руководствоваться формальной логикой типа «или да, или нет»? — Хочешь, я открою тебе страшную тайну? — Валяй… — Все, что есть в этом мире, имеет право на существование. Более того, все, что есть в этом мире, в нем просто-напросто необходимо. Ибо для судеб мира решающее значение имеют каждая невзрачная пылинка и каждый замызганный микроб. Конечно, здесь есть вещи, которые большинству из нас очень не нравятся, однако они есть, и значит, они должны здесь быть. То, что исчерпало себя, отмирает и больше не возвращается. Но то, что есть — есть, и мы не можем с этим не считаться. Так что, чем огульно отрицать, не лучше ли разобраться в том, ЗАЧЕМ оно здесь, и по-возможности воспользоваться им для своего развития? Потому, если логика типа «или да, или нет» существует, «значит это кому-нибудь нужно»… И, найдя для нее подобающее место в своем арсенале, мы можем извлечь из нее не такую уж никчемную выгоду… Все хорошо на своем месте и в свое время. Вот скажи мне, например, благотворительность — это хорошо или плохо? — Ну-у, хорошо, наверное… Во всяком, случае, если рассуждать по-христиански, то — как бы всегда зачтется. — Ха! Зачтется-то оно зачтется, да только вот не всегда со знаком «плюс»… Благотворительность тоже может быть греховной. Никогда об этом не думал? Все зависит от того, где, когда и как… «Подаянием можно считать то, что подано достойному человеку в надлежащем месте…» Это — из «Бхагавад-Гиты», кажется. Подавая профессиональному попрошайке в метро, в электричке или в подземном переходе, ты увеличиваешь общую сумму развращенности и свинства в мире людей… А заодно и количество дерьма в собственном кармическом багаже. В то же время, давая деньги Мастеру, художнику или сироте — настоящему, а не с полуграмотной бумажкой, текст на которой каждый день меняется в зависимости от обстановки — ты делаешь вклад в увеличение общей суммы духовности в мире, и, соответственно, в очищение своей собственной кармы… Еще раз: все хорошо на своем месте, главное — знать, что делаешь, и никогда ничего не возводить в разряд абсолютных догм… Так что монологика типа «или да, или нет» тоже иногда вполне уместна — как дополнение к бинарной логике типа «и да, и нет»… Закончив мыть посуду, Мастер Чу сложил миски и ложки в jnreknj, пристроил его в неглубокой расщелине у края плиты, а сам поплыл к возвышавшемуся в середине бухты плоскому утесу и удобно устроился на нем, подставив солнцу живот. Я тоже подплыл к утесу, выбрался из воды и сел на камень рядом с Мастером Чу. — Ты собирался рассказать мне о местах Силы… — напомнил я ему. — Я помню, — сказал он. — Но прежде мне хотелось бы поделиться с тобой некоторыми соображениями относительно склонности человеческого ума к классификации и систематизации. Видишь ли, логический интеллект, которым мы привыкли руководствоваться в своих попытках объяснить мир, является инструментом очень ограниченным. Но он же представляет собой одну из самых сильных наших сторон, поскольку не дает окончательно запутаться в непостижимом многообразии повседневной реальности. Научившись классифицировать явления и систематизировать поток восприятия, человек формирует прочную основу, на которой может развиваться расширенное восприятие и самоосознание в более сложных пространствах, чем трехмерное пространство физического мира. При этом, естественно, склонность классифицировать и систематизировать переносится и на процесс постижения параллельных реальностей. А поскольку там многообразие явлений неизмеримо более непостижимо, чем здесь, в результате мы имеем поистине неисчислимое количество систем, классификаций и доктрин, каждая из которых достаточно агрессивно претендует на роль истины в последней инстанции, и, конечно же, ни в коей мере таковой не является. Потому к любым классификациям и системам должно подходить скептически и с изрядным чувством юмора. В том числе и к классификации мест Силы. В то же время, скептическое отношение к чему бы то ни было вряд ли может служить достаточной причиной для того, чтобы не воспользоваться сильными сторонами этого самого чего бы то ни было, если, конечно, таковые у него имеются… А теперь — о местах Силы. Как я уже говорил, под местами Силы понимаются географические точки, обладающие повышенной плотностью потоков Силы. Они бывают естественные и наведенные. К естественным местам Силы относятся те, в которых плотность потоков повышена вследствие естественных причин… — Тонко, — съязвил я, — и, главное — как точно… — И, что самое смешное — правильно… Если считать естественным то, что не имеет отношения к деятельности человека. Однако, если считать и человека естественным явлением для данной планеты, то все, что он делает и производит, также оказывается естественным… И грязный лязгающий трактор в зияющей ране развороченного карьера настолько же естественен, насколько естественна бабочка на цветке в нетронутом уголке дивного тропического острова… Опять-таки всему свое место… И концептуальное противостояние бабочки и трактора — тоже вещь совершенно естественная… Равно, как и все вытекающие из него последствия… И вымирание от собственной тупости и лени, которое грозит нынешнему человечеству — тоже абсолютно натуральный исход тысячелетий иступленного бегства от самих себя… Н-да… Но вернемся к местам Силы… Естественные места Силы — точки с особым рельефом, узлы кристаллической решетки тела Земли, зоны с повышенной вулканической активностью, места падения небесных тел, особым образом сформированные выходы горных пород, участки со специфической растительностью, ну, и так далее. Кроме естественных, бывают еще так называемые наведенные места Силы — те, к образованию которых приложил руку человек. В этой категории выделяют две подкатегории — природные и собственно weknbeweqjhe. Природные — возникновение которых обусловлено взаимодействием человека и природы. Например: был город, произошло извержение вулкана, город погиб, образовалось место Силы, обладающее отрицательным воздействием на человеческую энергетическую структуру, так как земля в этой географической точке запомнила ужас людей и их массовую смерть. Или — было место Силы, пришли люди и построили пирамиду, которая перераспределила изначальный поток, и в которую маги вложили свою силу. Качество Силы изменилось, место стало другим. Ну, и так далее… Собственно человеческие места Силы — те, которые были созданы людьми. Скажем, места кровопролитных сражений и массовых захоронений пагубо воздействуют на энергетическую структуру нормального человека, места, где жили святые и Мастера — благотворно… Или, вот наглядный пример из окружающей действительности: на атомной электростанции взорвался реактор, образовалась небезызвестная тебе Зона — место Силы налицо, и никто не знает, во что это выльется… Но, кроме как бы случайно образовавшихся человеческих мест Силы обрати внимание, я сказал «как бы» — существуют места Силы, которые можно назвать «целевыми» или «специально обустроенными». Эти места обычно осознанно формируются магами для решения какихлибо собственных задач или же для создания в них запаса энергии того или иного типа, пригодного для употребления. Сила каждого места обладает присущим именно ему качеством и по своему воздействию на человека может быть как положительной, так и отрицательной, и даже нейтральной, то есть просто давать ему ничем не окрашенный энергетический импульс. Разумеется, многое зависит от того, какова личная сила самого человека. Для того, кто несет в себе преобладающий заряд грязной силы низших уровней пространства демонов, кладбище или, скажем, территория бывшего концлагеря может быть самым благотворным местом с точки зрения накопления энергии, ибо подобное притягивает подобное, в то время как на обычного нормального человека эти места действуют разрушительно… — А то место, куда мы сегодня отправимся? — Это обустроенное наведенное место, созданное многими поколениями магов на основе мощного естественного места Силы. Оно нейтрально, ибо основные его свойства обусловлены естественными факторами… Ты сам все увидишь, потерпи до вечера… — Да я особо и не тороплюсь… — Вот и хорошо…
Купаясь и загорая, мы провели внизу еще пару часов.
Когда солнце добралось почти до зенита, Мастер Чу сказал: — Пора… Мы поднялись наверх. Мастер Чу оделся и натянул на ноги свои стоптанные кроссовки. Потом он еще раз взглянул на небо и решительным шагом двинулся на восток. — Идем, — коротко бросил он через плечо, направляясь по склону холма в степь. — А ты не хочешь по пути немного рассказать мне о своей тренингтехнологии? — поинтересовался я, шагая за ним. — В каком разрезе? — не оборачиваясь, спросил он. — Ну, например, с точки зрения принципов построения тренировочного алгоритма. — А никакого алгоритма нет.
