этом держи открытыми и смотри на солнце. Когда ты прекратишь наблюдать за дыханием, закрой глаза и перенеси фиксацию внимания на середину лба, а минут через десять отпусти и внимание тоже, позволив ему направлять свой луч туда, куда оно само пожелает. Эту технику называют растворяющимся дыханием. Лучшего способа погрузиться в безмолвное созерцание не существует. Начинай, у нас очень мало времени. Нужно успеть до захода солнца. — Успеть что? — Ввести тебя во взаимодействие с восходящим потоком стационарного кольца — здесь он преобладает над нисходящим, я уже говорил, что эта точка — место женской Силы ТХА. — Тогда должна быть точка, где все наоборот… — не удержался я от соблазна показать, что тоже не лыком шит. — Да, — подтвердил он, — мужская точка на противоположной стороне планеты, там где находится второй вход-выход этого же стационарного кольца. Замолчи и дыши…

Я делал все, как он говорил, но ничего не происходило. Мне просто было очень приятно сидеть, глядеть на солнце и молчать.

Когда солнце коснулось горизонта, он сказал: — Стоп… Встань и спрячься от солнца за троном. — Почему? — спросил я. — Быстрее, — приказал он. — Иначе заходящее солнце унесет с qnani твою силу.

Я выпрямил ноги, которые уже порядком затекли, кое-как сполз с трона и уселся на землю с восточной его стороны. Мастер Чу присел рядом. — Теперь нужно ждать темноты, — сказал он. — Мы сможем продолжить только тогда, когда ночь раскинет свои крылья над этой частью Земли. — Чего-чего?! — переспросил я. — Какие крылья, что это с тобой?.. — Ляг на спину и расслабься, — велел он. Когда он разбудил меня, небо над нами было сплошь усеяно звездами. — Пора, — сказал он. — Уже полночь. Садись на трон и начинай дышать. Делай все, как я говорил вечером и не задавай вопросов. — А солнце? — спросил я, не совсем еще придя в себя после крепкого сна. — На что мне теперь смотреть? — Ни на что. Просто закрой глаза. — Как скажешь…

Я взобрался на трон и принялся дышать. Сначала все шло точно так же, как на закате, и ничего не происходило. Но потом в какойто момент я вдруг провалился в себя. И оттуда обнаружил, что больше не дышу. Дыхание исчезло совсем, я не задерживал его, не перекрывал голосовую щель, оно просто перестало дышаться само по себе, и что-то словно огромным шприцем вытянуло из моих легких жалкие остатки перенасыщенного углекислотой воздуха. Я несколько обалдел и, не дыша, принялся созерцать пространство внутри себя. Там было что-то оранжевое и теплое, но очень неплотное. Потом я ощутил, что камень подо мной начал нагреваться в той точке, где я касался его промежностью. У меня возникло странное ощущение словно из-под поверхности камня кто-то приставил к моему телу парикмахерский фен и включил его на полную мощность. Я чувствовал горячую струю воздуха, которая врывалась в мое тело сквозь раскаленную точку в самой середине промежности. Мне даже казалось, что я слышу характерное жужжание работающего фена. Через некоторое время загадочный фен прогрел промежность настолько, что в ней распустился огненный цветок. Я видел его внутри себя — красивый световой цветок с желтой серединкой и четырьмя лепестками рубинового цвета. Удивительнее всего было то, что я воспринял это как нечто совершенно естественное и вполне само собой разумеющееся. Цветок, как цветок… Тепло — вот он и вырос. Фен, однако, не унимался, и даже наоборот. Жужжа несколько громче, он усиленно вдувал в меня струю горячего воздуха. Она направлялась вверх, пронзая самый центр четырех-лепесткового цветка. Вдруг серединка цветка схлопнулась, и он превратился в большую розетку из четырех красных листиков, острые кончики которых были обращены вверх. Из центра этой розетки вытянулся сверкающий слепяще-белый стебель, и на нем распустился второй цветок — с шестью оранжевыми лепестками и жемчужно-белой серединкой. Он находился уже где-то на уровне самой верхней точки основания полового органа. Фен под моей промежностью вдруг трансформировался в исходящий откуда-то из самой середины тела Земли луч черно-синего света, по которому в тело вливалась плотная горячая дрожащая электрическими вибрациями струя необжигающего пламени. Этот луч словно был бесконечно протяженным корнем выросшего во мне дивного огненного цветка с розеткой красных листьев у основания белого стебля.

Жужжание становилось все более явственным, к нему ophlexhb`khq| какие-то новые звуки, температура цветка повышалась и, наконец, цветок превратился в розетку из шести листьев оранжевого цвета, из нее вытянулась новая часть стебля и где-то в середине моего живота на этом стебле возник большой желтый цветок с десятью лепестками и яркой оранжево-лимонной пирамидально вытянутой вверх до самого солнечного сплетения граненой серединкой.

Жужжание сделалось невыносимо громким и превратилось в самый настоящий белый шум — в нем словно соединились все возможные в этом мире звуки. Серединка цветка схлопнулась, образовав стебель, лепестки трансформировались в листья, и новый двенадцатилепестковый — цветок распустился по той же самой схеме в моей грудной клетке точно на уровне сердца. Я почувствовал, как вздрогнул и радостно встрепенулся прижавшийся к позвоночнику заспинный дракон. Теперь из бесконечного корня, по которому в мое тело струилась странная сила, рос довольно высокий световой цветок с тремя розетками листьев, обращенных острыми кончиками вверх. Двенадцать лепестков этого цветка были изумрудно-зелеными, а серединка… Серединки не было вообще, вместо нее я видел внутри себя шестигранное пространство пронзенной белым стеблем дымчатосерой пустоты. Сквозь это пространство я заметил, как внизу вокруг первой, второй и третьей розеток листьев — возникла сложная геометрическая фигура, составленная неисчислимым множеством образованных тонкими разноцветными лучами треугольников, пересекавшихся друг с другом наподобие объемной многолучевой звезды. Потом в никакой серединке верхнего цветка засверкали золотые молнии, он схлопнулся, превратившись в розетку зеленых листьев, и я перестал видеть геометрическую звезду в нижней части своего туловища.

Белый стебель пронзил изумрудную розетку и вытянулся вверх. На уровне горла он собрался в шарик, который взорвался свистящим шипением и выплеснул из себя дивный ярко-голубой цветок с пурпурнорубиновой серединкой. Просуществовав буквально мгновение — по крайней мере, так мне показалось — этот цветок превратился в розетку голубых с рубиновыми прожилками листьев. Их было много не меньше пятнадцати. Я почему-то решил, что их должно быть шестнадцать.

Когда белый стебель показался над голубыми листьями, жужжание сменилось глубоким протяжным гулом, похожим на далекий звон громадных колоколов. В самом центре головы возник золотисто-белый кристалл. Он был нанизан на стебель. Из него выплеснулись два горизонтальных луча глубокого прозрачно-синего света. Один вырвался наружу сквозь межбровье, второй — сквозь расположенную симметрично межбровью точку на затылке в области мозжечка. Видимо, где-то в бесконечности каждый из этих лучей раздваивался и изгибался, потому что оба они возвращались справа и слева, входили в голову над ушами и замыкались внутри кристалла. Потом я увидел, как они свиваются внутри кристалла в серебристую спираль, которая поднималась вверх, втягивая в себя белый стебель. Когда стебель изнутри черепа коснулся макушки головы, произошло нечто совершенно фантастическое.

Я ощутил совершенно физическое давление изнутри на крышку черепа, сила которого была направлена вертикально вверх. Оно очень быстро усиливалось и скоро достигло совершенно нестерпимой величины. Я начал бояться, что еще чуть-чуть — и эта сила оторвет мне голову или проломит череп наружу. Но голова не отрывалась, и wepeo оставался целым. Вместо этого сила внутреннего давления начала приподнимать меня на сидением, вжимая голой спиной в камень спинки трона. Я чувствовал, как, отталкиваясь от самого центра Земли, мощный луч силы заставляет мое тело взлетать все выше и выше, а шероховатый камень спинки трона сдирает кожу на лопатках. Теплые струйки крови потекли вниз по спине, голова раскалывалась от невыносимого давления, расстояние между моим телом и сидением трона неуклонно увеличивалось. И тут я услышал, как Мастер Чу, вспрыгнув на трон, резко и очень громко щелкнул пальцами у самого моего лица. Звук словно вышиб откуда-то некую пробку. Давление в голове мгновенно упало, и я рухнул обратно на трон, больно ударившись седалищными костями о твердый камень. — Вот черт, — прошептал Мастер Чу, — под зад нужно было что-то подложить… От удара снизу вверх по стеблю светового цветка прокатился шарообразный импульс. Когда он достиг макушки головы, крышка черепа вспыхнула фиолетовым и из нее во все стороны веерообразным снопом брызнули радужные лучи — их было множество, сотни и сотни. Стебель огненного цветка вырвался вертикально вверх и пронзительной нитью протянулся в бесконечность неба. Потом наступила тишина, и все разом растворилось в пространстве света золотисто-белого с радужными сполохами — он был мне уже знаком, когда-то давно я видел его во сне. Я слился с этим светом, растворился в нем и сам превратился в бесконечно протяженное во всех направлениях пространство единого света. ОСТАТОЧНЫЙ ПОДАРОК СИЛЫ ЗЕМЛИ Я не знал, сколько все это продолжалось — такой вещи, как время, там не было вовсе. Очнулся я от того, что весь свет какимто чудесным образом сжался в плотный огненный шар и собрался внутри звездообразной геометрической структуры в нижней части моего туловища — кроме нее, от огненного цветка ничего не осталось. Потом и эта структура втянулась в шар, который удобно примостился, улегшись на что-то в середине моего живота — чуть ниже пупка.

Я открыл глаза. Была уже глубокая ночь. Затмевая свет звезд, в угольной синеве безоблачного неба висела полупрозрачная изумрудно-белая луна. Я взглянул на часы, нажав на кнопку подсветки циферблата. Два двенадцать. Помогая себе руками, выпрямил одеревеневшие в лотосовом кресте ноги. На то, чтобы восстановить в них нормальное кровообращение и встать, мне потребовалось минут десять. Каменные плиты под ногами были мокрыми от росы. Я вытащил из кармана спортивных штанов носки, надел их, влез в кроссовки, тщательно завязал шнурки и натянул влажную футболку.

Я посмотрел на спинку трона. Следы крови на ней начинались очень высоко — метрах в двух от сидения. — Это что — там была моя спина?! — изумился я. — Ну да, — ответил он. — Насилу успел тебе крышку открыть. А то ведь так бы в небо и уволокло… В Тибете вон мужики себя за талию цепями к пенькам привязывают… — А ты откуда знаешь? — Видел. У них там в горах целые общины есть, в которых главная цель тренировки — взлететь повыше. Уперся головой в потолок храма — значит, готов к самостоятельному пути, можешь идти из общины на все четыре стороны.