скрыться в спасительных теплых зевах вздыхающих всплесками тусклого рыжеватого света пыльных коммунальных коридоров, и дверные хлопки пожирают лезвия квартирных лучей и замирают в пахнущей мочой, крысами и жареным луком коричневой мгле, гулко прокатившись до самых стеклянных крыш по заплеваным ребрам матерно исцарапанных лестничных маршей… И ты знаешь, что кто-то непременно должен быть где-то здесь, и трамвай уже ушел, и выхода нет, и ты ищещь, но кого? И где?
Я очнулся от того, что рядом произошло какое-то движение.
Он стоял возле своего рюкзака, держа в руках веревку и сверкающий отточеннной кромкой хищно изысканный топор на длинной узкой ручке. В сочетании с его устремленным на меня взглядом это заставило меня инстинктивно насторожиться, однако я тут же осознал, что веду себя глупо, поскольку никакой агрессивностью от него, вроде бы, не веяло. — Пойду еще дров приволоку, — сказал он. — Там повыше совсем сухой боярышник на склоне. — Я знаю, видел, когда сюда шел…
Он повернулся и, тихо напевая что-то протяжное и в то же время очень ритмичное, направился к верхней оконечности балки туда, где стояло высохшее дерево. Мелодия, которую от пел, была теплой и мягкой, она словно завораживала, я чувствовал, как каждый новый ее такт порождает внутри меня поток приятного, расслабляющего и ранее не знакомого мне ощущения. Когда он проходил рядом, я разобрал слова: — Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна, Кришна… — Эй, ты что, кришнаит? — спросил я вдогонку, мгновенно про себя решив, что положительный ответ объяснит мне происхождение искры безумия, которую я уловил в его странной манере смотреть.
Он остановился, замолчал и взглянул на меня: — С чего ты взял? — Ну, Харе Кришна… Это же они все время бубнят… — мне почему-то было весьма неуютно. Едва он прекратил петь, потоки теплоты в моем теле пропали, а в сознании появилось чувство неловкости, я ощущал себя почти идиотом. — Кто — они? — спросил он. — Ну, кришнаиты!.. — Это «Харе Кришна Маха Мантра», — объяснил он. — Харе Кришна… чего? — Маха Мантра… Просто мне нравится, как она звучит. А к кришнаитам я не имею никакого отношения. — Но ведь эта твоя Маха… — она же, это самое, ну, jphxm`hrqj`? — «Харе Кришна Маха Мантра»? — очень четко переспросил он, явно давая мне возможность как следует запомнить название. — Да, пожалуй, ее можно назвать главной кришнаитской мантрой. Точно так же, как составленную двумя равносторонними треугольниками шестиконечную звезду — центральным иудейским символом… — А разве это не так? — Так… В той же степени, в какой крест — символ католический. — Нет, ну, крест — он не это, не только католический… Православные — они тоже, вон, с крестами, и рыцари всякие там, которые псы, — я непроизвольно сделал паузу. — То есть по-твоему шестиконечная звезда — символ не только иудейский? — Отнюдь. Ее использовали для обозначения равновесного взаимодействия двух основных потоков Силы еще тогда, когда иудаизма… да и самих иудеев… на этой планете не было даже в проекте. Я уж не говорю о христианстве и христинанах… А ведь крест — еще древнее, чем звезда, составленная двумя треугольниками. Хотя означает практически то же самое. По большому счету… Есть вещи изначальные. Изначально всеобщие, что ли… А то, что религии выдергивают из них отдельные аспекты, отбрасывая остальное, и стараются оседлать изолированные потоки осознания, обусловлено человеческой ограниченностью и требованиями того или иного исторического времени… С мантрами — то же самое… — Что — то же самое?
Несколько секунд помолчав, словно собираясь с мыслями, он ответил целой лекцией, чего я никак не ожидал, поскольку глупо было бы рассчитывать на что-либо подобное, отправляясь отдохнуть в полной изоляции. Он сказал: — Мир — это Вселенная энергетических полей, и если мы заберемся в недра микроструктуры даже самой плотной физической материи, там не окажется ничего, кроме пустого пространства, свернутого по определенным законам в вихреобразные динамические формирования. Любая элементарная частица — пространственный микровихрь, в котором нет особой разницы между материей и энергией. Энергия свойство пустого пространства, формирующее его вихреобразные неоднородности, которые являются первичными блоками микроструктуры материи. Таким образом, в основе материального строения проявленной Вселенной лежит вращение. Вселенная — бесконечное многомерное поле вращающихся вихрей неоднородной пустоты… Элементарные вихри вращаются в более крупных вихрях, те, в свою очередь, организованы в еще более крупные… Ну, и так далее звездные системы, галактики, метагалактики… Вплоть до грандиозного Вихря Бытия, которым является сама по себе Проявленная Вселенная. Каждый вихрь имеет свои характеристики многомерного вращения и взаимодействует с полем всех остальных вихрей, генерируя в нем колебания и сообщая энергетическому полю Вселенной соответствующие вибрационные характеристики. Любой объект, предмет или явление — это совокупность многомерных вихрей и производимых ими многомерных вибраций. Именно вибрации являются тем, что воспринимается нашими органами чувств. Потому каждый объект и каждое явление генерирует в сознании человека отклик, соответствующий вибрационным характеристикам этого объекта или явления. И можно подобрать звуковой ряд, колебания которого, преобразуясь в тракте слухового восприятия, будут формировать в сознании отклик, соответствующий тому или иному конкретному явлению, процессу или объекту. Именно так формировались древние праязыки человечества… Мне показалось, что в его словах не было ничего сколько-нибудь для меня нового, а многословие и менторский тон всегда действовали мне на нервы. С легким налетом раздражения я перебил его: — А если короче?.. Я спросил про мантры… — Мантры относятся к классу древних звуковых формул, частотные характеристики которых формируют в нашем восприятии потоки Силы, резонирующие с теми или иными энергетическими потоками Вселенной, — не обратив внимания на резкость, с какой я прервал поток его красноречия, продолжил он. — Вернее, они модулируют наше внимание, позволяя ему выделить эти потоки внутри нас из того месива сил и энергий, которое мы собою являем, пока лишены полноценно организованного и упорядоченного самоосознания. Произносятся эти формулы, как правило, на одном из праязыков, в которых вибрационные характеристики слов обладают строгим резонансным соответствием частотным структурам обозначаемиых ими объектов. В частности, мантры обычно звучат на санскрите — он является одним из человеческих праязыков — и представляют собой названия тех или иных ключевых аспектов энергетической Вселенной или Потоков Силы. Повторяя мантры мы настраиваем свое восприятие в унисон с этими Потоками, чем вводим вибрационные характеристики в рабочую сферу своего активного внимания и подключаем к ним свое сознание. В результате мы получаем возможность отследить, как действуют эти Потоки, какую информацию содержат, и понять, как следует перестроить свое восприятие и осознание, чтобы овладеть искусством управления гармоничным распределением сил во Вселенной. — А на человеческом языке — нормальном я имею в виду, на русском, например, или на английском — не того?.. — Всякое бывает. Иногда не того, иногда — того… Но с современными языками — сложнее. По сравнению с языками изначальными, их вибрационная структура очень сильно изменена в направлении упрощения и довольно жестко привязана к функциям логического интеллекта. А ведь это — самый грубый, поверхностный и ограниченный инструмент в обширном спектре возможностей человеческого сознания. И на роль средства «тонкого» управления он, увы, в большинстве случаев не тянет… Хотя, я же говорю, всякое бывает… Стихи, например… Или даже проза… Однако механизм воздействия в таких случаях — несколько иной. — Какой? — Образный… Он помолчал немного, а потом с расстановкой произнес: Белые вспышки дней в череде расставаний. Искусство безоглядно забыть и вспомнить без страха… Он задумчиво провел ладонью по бритой макушке и зачем-то пояснил то, что и так было понятно: — Это, например, — о свободе. Ладно, пошел я за дровами… Сквозь хруст его шагов по сухой траве до меня вновь донеслась тягучая мелодия его Маха Мантры, и я подумал: — …Лекция по психоэнергетике слова. Из ничего — прямо на ровном месте. Нет, у него явно не все дома. Впрочем, выражается весьма даже разумно… В любом случае, нужно будет постараться больше его не цеплять… Помолчать день-другой — оно всегда бывает полезно… И даже приятно. Возвратившись примерно через час, он приволок за собой на веревке огромную вязанку хвороста. Подтащил дрова к очагу, прекратил петь харекришну, и, окинув вязанку оценивающим взглядом, qnnayhk: — Как минимум на неделю… — Ты что, намерен здесь неделю околачиваться? — вырвалось у меня.
В мои планы это определенно не входило. — А почему бы и нет? — с некоторой ехидцей отозвался он. — Но если честно — я не знаю. Как сложится… Может — неделю, может больше, а может быть — послезавтра уйду. Или даже завтра… Однако дрова в любом случае не помешают. Понимая, что могу нарваться на очередную лекцию, я все же не удержался и спросил: — Слушай, ты что, только харекришну поешь? — Нет, не только. Мне и другие некоторые нравятся. Просто сейчас — в тему. Расслабляет, успокаивает… Умиротворяет, я бы сказал. Ну, и внутреннее напряжение снимает. Как улыбка, которая растворяется в теле и выравнивает его состояние… Я ведь сегодня целый день по жаре с рюкзаком топал… Ноги гудят…
Он замолчал. Я почувствовал, что, вопреки моим ожиданиям, если я не захочу, второй лекции не будет. Потом вспомнил предыдущий день — я ведь тоже шел по жаре почти шесть часов подряд и в ногах все еще ощущалась неприятная мелкая дрожь — и попросил: — А ну-ка, напой мне эту свою харекришну. Он внимательно взглянул на меня, словно изучая что-то, подошел, присел рядом и запел, как мне показалось, прицеливаясь словами сквозь мое левое ухо прямо в самый центр головы:
Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе. — А дальше? — спросил я, непроизвольно засунув в ухо мизинец и пытяась выцарапать оттуда нестерпимый электрический зуд, засевший от его слов где-то в области барабанной перепонки. — А дальше — все с начала. И опять — по кругу… Ты ухо-то оставь в покое, это сейчас пройдет. — А ты откуда знаешь? — Так ведь мне самому в свое время ее точно таким же образом в самое ухо затолкали. — Кто затолкал? — Это не важно. — Так… А ее как — повторять с дыханием, или?.. — С ней вообще не нужно ничего делать. Просто позволить ей существовать в твоем сознании и делать все, что она захочет… «Харе Кришна Маха Мантра» — голосовая формула, поэтому,
