узнает радости плавания. Там далеко другой берег, и это назначение. Вы должны переправиться, и только тогда произойдёт встреча с высшим.
Саньяса — это не что иное, как маленькая лодка для достижения другого берега. Это правда, другой берег спрятан в тумане, он невидим, и потому вы должны присоединиться к тому, у кого есть глаза, чтобы мелодии, которые спрятаны внутри вас, стали слышны другим, чтобы струны вашей вины заиграли.
Чандра Рекха, вот почему ты продолжаешь приходить ко мне. Твой приход не будет иметь смысла, если ты не потонешь в соку. И потом это будет подобным тому, как если кто-то будет приходить к озеру, но всегда будет оставаться жаждущим. Вы не можете утолить жажду, если будете просто приходить к озеру; вы должны опереться руками, склониться к воде и напиться, и только тогда вы удовлетворите ваш дух.
Саньяса — это процесс склонения, когда вы опираетесь руками.
Почему люди боятся таких названий, как Тантра, Ванмарга, Агхопантха,Натхпантха? Неужели благодаря правильному анализу и правильной практике этих путей люди не могут понять их в правильной перспективе,и неужели они не могут перестать осуждать их? Почему они противопоставляют себя им?
Этот вопрос задаёт Тару. Она задала мне четырнадцать вопросов. Мне пришлось считать их. Она никогда раньше этого не делала. Есть определённая связь между Горакхом, который пробуждает спящую память, и тем водопадом, который последовал за ним.
Здесь нет никого нового, все старые. Кто знает, по скольким путям тебе пришлось пройти, кто знает, с какими мастерами тебе пришлось быть вместе? Твой приход ко мне не случаен. Ты путешествовала, искала. И этот поиск привёл тебя сюда. Соприкосновение с теми, кто никогда не путешествовал, с теми, кто никогда не думал об этом, происходит очень редко. Даже если они приходят, они быстро уходят. Их приход случаен, нет причин для их прихода, но те, кто остаются со мной после того как приходят, кто окружает меня… например, Тару пришла и осталась, и это значит, что здесь удовлетворяется глубокая жажда её бытия. Она начала получать проблески того, о чём думала, но не могла получить раньше, пройдя через многие, многие двери. Они подводили её к месту назначения.
Ты, наверное, контактировала с Горакхом, Тару. У тебя должна была быть с ним какая-то связь. Вопросы из тебя прорвались потоком, как древняя спящая песня, причём все эти вопросы полны смысла. Ни один из этих вопросов не интеллектуальный. Ты не спрашиваешь ради того, чтобы спрашивать, они сами вырастают в тебе. Ты не задаёшь их просто из вежливости, из-за того, что положено спрашивать. Они сами вырастают в тебе. Ты просто не смогла сдержаться и спросила. Потом ты, наверное, сама испугалась, что задала четырнадцать вопросов. И в конце ты попросила прощения, попросила, чтобы я на тебя не сердился. Так много вопросов, как будто бы ты была беспомощна, ты не смогла сдержаться, и спросила.
Это один из четырнадцати вопросов: «Почему люди боятся таких названий, как: Тантра, Ванмарга, Агхопантха, Натхпантха?»
Все эти слова обозначают Тантру. Ванмарга — это одно из имён Тантры. Ванмарга означает путь, марга, левая рука. У вас есть две руки. Одна — правая, и вторая — левая. Это не просто две руки, за ними лежат большие тайны. Ваша правая рука связана с левой частью вашего мозга. А ваша левая рука связана с правым полушарием мозга. Мозг разделён на два полушария. Теперь наука проводит много исследований относительно этого вопроса, и эти исследования открыли великие тайны.
Ваше правое полушарие, которое связано с левой рукой — это источник поэзии, ощущений, чувств, искусства, мудрости, блаженства, экстаза, танца, музыки, радости, воображения. Всё сладкое, что есть, всё женственное, что есть, всё прекрасное, что есть, — рождение всего этого происходит в правом полушарии. Левая рука показывает на правое полушарие.
Ваша правая рука связана с левым полушарием. Левое полушарие отвечает за логику, математику, активность, эффективность, хитрость, политику, дипломатию, мир, прозу, науку, расчёты, полезность, за всё мирское, — всё это связано с левым полушарием.
Мир всё время обращал особое внимание на правую руку, потому что правая рука влияет на полезность, опытность, математику, логику, рыночные отношения, магазины, практичность. Левая рука кажется опасной, она всегда казалась опасной. Как можно доверять поэту? Можно доверять математику. Но как можно доверять танцору? Можно доверять учёному, но наука полезна. В чём смысл танцев? Танец — это наслаждение чувств.
Левая рука — это символ вашего внутреннего наслаждения. Она не имеет цели. Она не имеет направления. Она никуда не ведёт. Это просто искусство жить прямо в этом мгновении, жить блаженно, очарованно, экстатично.
Но в чём ценность поэзии? Она не может накормить ваш желудок, она не может дать одежду вашему телу, не может построить крышу над вашей головой. И поэтому мы относимся к поэтам лишь с небольшим уважения, в определённой пропорции. Мы считаем, что они украшают нашу жизнь, но можно обойтись и без них. Мы можем вытерпеть, если какой-то человек стал поэтом, но мы не вынесем, если их станет много, потому что поэт не приносит никакой ощутимой пользы. В чём его полезность?
Кто-то спросил у Пикассо: «В чём польза от ваших картин?»
Пикассо стукнул себя по лбу. Он сказал: «Вы же не спрашиваете у цветов, в чём их польза. Вы не спрашиваете у соловья, в чём его польза, когда он поёт. Когда небо заполнено звёздами, вы не спрашиваете его, в чём его польза. Почему же вы спрашиваете только меня об этом?»
Поэты, художники, скульпторы, музыканты — о них всё время говорили, что они не приносят пользы. Но жизнь не заканчивается только на этом. Помните слова Иисуса: «Не хлебом единым жив человек». Он нуждается в чём-то ещё, он нуждается в чём-то большем, чем просто хлеб. Хлеба достаточно, но он не обязателен. Без хлеба не может быть поэзии, это так, но если бы был только хлеб, без поэзии, — какая была бы разница, жить или не жить? Вы бы каждый день просто забивали свой желудок, вы бы жили и, в конце концов, умирали. Если бы никакая поэзия не рождалась в вашей жизни, если бы песни не пелись, если бы вина не играла, если бы музыка не текла по флейте, какой в этом был бы смысл?
Сванта сукхайа рагунатха гатха — песня о высшем приносит блаженство. Тот, кто наполнен удовлетворением, наполняется любовью к этому высшему возлюбленному.
Именно поэтому левая рука всё время была признаком опасности. Поэтому их называют ванмарги, последователи левой руки.
Вы можете назвать тысячи людей, которые называют меня ванмарги. Они правы, я ванмарги, последователь левой руки, потому что я учу вас искусству сванта сукхья, самоудовлетворения.
Математика — это ещё не всё. Есть слово выше математики, и это слово приносит удовлетворённость, наполненность в этом мире, свет в этом мире.
Нужно позаботиться о необходимых нуждах тела, это так. Но что ещё? После того как основные нужды будут исполнены, что после? Эта трудность появилась сегодня на Западе, потому что там удовлетворены все необходимые потребности. Запад позаботился обо всех необходимых потребностях. Попытайтесь понять эти трудности. Правое полушарие связано с левой рукой, и они не участвуют в этом процессе. Запад отрицает религию, отрицает поэзию, отрицает музыку, все измерения таинственного. Запад живёт только математикой, наукой, материей, теми вещами, которые имеют солидное основание. Они находили постоянное применение в течение трёхсот лет; благодаря вкладу правой руки Запад стал богатым. Там есть деньги, богатство, дома, красивые дороги, много ценной изобильной пищи, всего больше, чем нужно. На Запад снизошёл век процветания. Но он пришёл после трёхсот лет постоянного отвержения источника самоудовлетворения, сванта сукхья.
Поэтому Запад стал богатым, и что теперь? Они потеряли искусство наслаждения счастьем, и Запад теперь замер. Куда идти теперь? Что делать? Вся работа, которая должна была быть сделана, уже сделана. И на Западе в связи с этим возникла напряжённая обстановка. Западный ум не способен даже к воскресенью относиться как к выходному. Они забыли о привычке отдыхать. Работа, работа и ещё раз работа. Работе уделяется столько внимания, что работа превратилась в Бога. И поэтому искусство игры было забыто. Сидеть и болтать в выходные — они забыли, как это делается: играть на вине, смеяться, выращивать траву в саду, лежать под открытым небом в экстазе, плавать в лодке. Нет, всё это потеряло смысл. Триста лет вас учили только одному, вам повторяли это от детского сада до университета: цените работу.
Поэтому если сегодня кто-то лежит в своей лодке под открытым небом, у него возникает такое ощущение, как будто бы он совершает какой-то грех: «Труд — это добродетель, а я совершаю грех». Чувство вины стало связываться с мгновениями счастья. Когда вы становитесь счастливыми, у вас создаётся такое ощущение, как будто бы вы делаете что-то неправильное. Что вы делаете, почему вы поете песню? И у вас возникает желание подавить эту песню, сжать её в горле. Но что вы получите от этого? Логика приходит первой, вы начинаете считать, но что из того? Почему вы играете на флейте? Делайте какую-нибудь работу.
Люди приходят ко мне и говорят: «Ты учишь людей медитации? Но что будет означать медитация? Учите труду!»
Потому что труд обладает ценностью. Я не говорю вам, чтобы вы перестали работать. Но мне хочется сказать вам, что польза труда заключается в том, что вы можете быть блаженными в мгновения отдыха. Смысл труда также заключается в том, что вы можете не работать в определённое время. Шесть дней вы напряжённо трудитесь, а один день вы лениво вытягиваете ноги, и вы можете погреться на солнце или сесть в тени дерева, поговорить с цветами, поболтать с луной и звёздами, попеть экстатические песни, обвязать колокольчики вокруг ног и танцевать. Это цель того, что вы так напряжённо пытаетесь делать в течение шести дней. Если же четырёх дней работы достаточно, тогда три дня вы будете отдыхать, работа будет сокращаться. Так и должно быть. Отдых должен расти. Это наша цель.
Безумие начинает расти в нашей жизни, в жизни того, кто не медитирует, не занимается медитацией. В тот миг, в который работа закончена, они просто не знают, что им делать. И есть определённая причина, по которой многие люди просто сходят с ума на Западе, есть причина. Дни труда закончены, работа закончена. Они думали о том, что работа была жизнью, но теперь они не понимают жизни и того, что она может им дать.
Причина, по которой столько людей совершают самоубийство, та же. К чему теперь жить?
