молота, он покажет обидчику, где раки зимуют.

И поэтому Иисус сказал: «Нет, не семь раз. Семьдесят семь раз!» Но что случится в таком случае? Если есть такая тенденция, что произойдёт на семьдесят восьмой раз? Нет, ничего не случится даже от семисот семидесяти раз. Несмотря на то, что в мире есть столько правил, они не приводят ни к какому результату, потому что каждое правило обладает своими границами. Каждое правило обладает своими ограничениями. Вот почему эти правила называются ограничениями. Ограничение означает то, что оно имеет границы. Никакое правило не может быть безграничным, только бытие может быть безграничным. И поэтому правило другое. Вы должны понять его всем своим бытием.

Живите в сердце. Не сплетничайте, говорите пропитанные нектаром слова. Когда другие становятся огнём,о авадхута, ты становишься водой.

Это должно стать вашим внутренним настроением: не следовать никаким правилам. Это ощущение должно родиться от вашей любви, а не от вашего интеллекта, не от математики. Это должно быть вашим естественным состоянием. Это случится, когда вы полностью поглотитесь вашим бытием.

Помните вот о чём: несравненная революция происходит тогда, когда вы полностью поглощаетесь вашей душой. И тогда вы видите, что это не душа, это Бог. Бог кажется отделённым, потому что вы так далеки от своей души. В тот день, в который расстояние от вашего бытия исчезает, расстояние от Бога также исчезнет. И тогда бытие становится Богом. Тогда вы приобретаете один цвет. Тогда вы не двойственны.

Рахим восхваляет возлюбленную. Обе краски исчезают и растворяются в красном, куркума отрекается от своей желтизны, лимонный сок перестаёт быть белым.

Станьте едиными. Рахим восхваляет возлюбленную. Тогда у вас появится возможность восхвалять возлюбленную. Тогда две краски могут превратиться в одну, обе краски исчезают,и остаётся только красная.

До сих пор были две краски, а потом они стали одного цвета. Когда куркума отрекается от своей желтизны…

Как вы видите, когда лимонный сок перемешивается с куркумой, оба вещества меняют свой цвет. Когда куркума отрекается от желтизны…

Куркума перестаёт быть жёлтой, а лимонный сок перестаёт быть белым.

Лимонный сок перестаёт быть белым, и возникает новый цвет, красный. Перемешивание лимонного сока с куркумой даёт красный цвет. То же самое происходит, когда вы становитесь едиными с Богом: происходит любовь. Это событие может случиться в любое время после того, как вы начнёте смотреть внутрь. Бог прячется там и ждёт вас.

Горакх говорит,слушай авадхута, живи в мире так: глаза пусть видят, уши пусть слышат, уста пусть молчат.

Живите в мире так, как зеркала. Зеркало отражает. Оно создаёт красивое отражение красивого человека, и уродливое отражение отвратительного человека. Но зеркало не говорит ничего. Зеркало не комментирует. Зеркало даже не говорит: «Ага, как прекрасно!» зеркало не говорит: Фу, как отвратительно! Какой ужасный отвратительный человек появился в моём стекле, из-за него я тоже стало таким отвратительным!» Зеркало остаётся свидетелем. Это сутра свидетельствования.

Горакх говорит: слушай, авадхута, живи в мире так: глаза пусть видят, уши пусть слышат, уста пусть молчат.

Смотрите, слушайте, проходите. Это только спектакль. Это фильм, который идёт на экране. Там лишь игра света и тени. Не поглощайтесь так этим зрелищем.

Мулла Насреддин отправился смотреть фильм. Он увидел фильм впервые. Первый сеанс закончился, но Насреддин остался сидеть. Пришёл менеджер кинотеатра и сказал: «Вы можете идти, Мулла, фильм завершился!»

Он сказал: «Вот деньги за следующий сеанс, я должен увидеть второй сеанс!»

Он посмотрел второй сеанс, но всё равно так и не ушёл. К нему снова подошёл менеджер и сказал: «Мулла, что ты делаешь?»

Он ответил». «Вот деньги, я должен посмотреть третий сеанс».

И тут менеджер не выдержал: «Но что это такое? Ты смотришь один и тот же фильм в третий раз?»

Тот ответил: «Если ты хочешь понять причину, пойми одно. Тут есть одна сцена, в которой женщина снимает с себя одежду. Она хочет искупаться в озере, она снимает с себя одежду и входит в озеро. И как раз когда она снимает всю одежду, за исключением трусов, проезжает поезд, и он закрывает её, а когда он проехал полностью, она уже в озере. И поэтому я смотрю снова и снова: вдруг поезд опоздает. И поэтому я остаюсь на следующие сеансы. В конце концов, это индийские поезда, когда-нибудь они обязательно должны опоздать. Я уйду только после того, как увижу всю сцену».

Не смейтесь. Когда вы видите фильм, он воздействует на вас так же. Когда в маленьких деревеньках впервые показывали фильмы, люди начали швырять деньги: таков обычай в деревнях. Если там идёт спектакль или что-то подобное, они бросали деньги. Я видел, как люди бросают деньги в маленьких деревеньках: на экране танцует девушка-танцовщица, и её юбка от танца начинает задираться, и они нагибаются и пытаются заглянуть ей под юбку. Там ничего нет, только чередование света и тени. Но люди похожи друг на друга. Такова вся их жизнь.

И таковы не только маленькие люди. В жизни Ишварчандра Видьясагара был такой случай. Он отправился посмотреть спектакль. Он был известным бенгальским учёным, очень известным человеком, он был глубоко моральным, и его пригласили сесть в первый ряд. Спектакль начался. Там был злобный персонаж, который совершал всевозможные злодеяния. Моралист Ишварчандра начал сильно сердиться. Моралисты очень быстро приходят в ярость. Он настолько рассердился на этого негодяя, что когда он сыграл свою последнюю злую шутку, Ишварчандра больше не мог этого выдержать. Этот персонаж схватил женщину, которая проходила по лесу, и начал сдирать с неё сари. И тут Ишварчандра просто не смог больше выдержать.

В истории с сари Драупади Кришна пришёл ей на помощь и увеличил длину сари, причём оно становилось всё длиннее и длиннее. Как же Ишварчандра мог проигнорировать это? Он полностью забыл о том, что это был спектакль. Он завязал покрепче шнурки, забрался на сцену и начал пинать этого человека ногами. Актёр оказался сообразительным: он снял его ботинки, положил их себе на голову и сказал: «Ты оказал мне больше уважения, чем кто-либо ещё. Я никогда не думал, что моя игра окажется такой натуральной и что она введёт в заблуждение даже такого разумного человека, как ты. Это лишь игра, спектакль. И ещё вот что: это ведь не женщина, это мужчина, который играет роль женщины, это директор нашего театра. Я не могу стянуть с него сари полностью, иначе… Твои усилия направлены впустую. Посмотри на него внимательнее: неужели ты не узнаешь нашего директора Сахиба? И я не собираюсь возвращать тебе твои ботинки, потому что они должны остаться у меня на память!»

Этот ботинок до сих пор хранится в семье этого актёра, чтобы напоминать всем, что в этом доме вырос такой прекрасный актёр, что даже Ишварачандра Видьясагар принял его за настоящего негодяя, когда смотрел его спектакль.

Так что забудь о маленьких людях: даже ваши великие учёные такие же. Это привычка вашей жизни. Вы спешите стать делателями и не можете больше оставаться свидетелями. А суть в том, чтобы быть свидетелем.

Горакх говорит: слушай, авадхута, живи в мире так: глаза пусть видят, уши пусть слышат, уста пусть молчат.

Ваше эго только в делателе. В тот день, в который вы становитесь неделателями, ваше эго пропадает. И что тогда остаётся от эго? Есть только один: кто видит, видящий. Каким эго обладает зеркало? Тот, чьего эго нет больше, лишился своего бремени. Тот, кто не обременён, может лететь к Богу.

Отбрасывая своё бремя в потоке, Рахим переправляется на другой берег. Прижимая груз к своей голове, вы тонете посередине.

Так говорит Рахим: «Я выбросил свой груз в потоке».

Отбрасывая своё бремя в потоке…

Груз, который у меня был, я выбросил в потоке.

Рахим переправляется на другой берег. Прижимая груз к своей голове, вы тонете посередине.

Каков груз? Эго, делатель. Как только вы становитесь свидетелями, вы оставляете своё бремя. Станьте свидетелями — и вы станете тихими. Зеркало всегда молчит. Отражения мерцают в нём, они возникают и исчезают, но зеркало остаётся свидетелем.

Глаза видят, уши слышат, уста запечатаны.

Рахим, этот путь любви необычайно скользок, но люди на него приходят с воловьими упряжками, тогда как даже муравьи поскальзываются на нём.

Он говорит: этот путь любви идёт к божественному… Рахим, этот путь любви необычайно скользок. Он скользкий.

Но люди на него приходят с воловьими упряжками, тогда как даже муравьи поскальзываются на нём.

Есть такие люди, которые нагружают свои упряжки и пытаются ходить по этому пути, но на нём поскальзываются и падают даже муравьи. Если у вас есть хоть малейшее тонкое эго, вы упадёте, даже если эго маленькое, как муравей, — но есть люди, которые пытаются двигаться с запряжёнными упряжками.

Натх говорит, чтобы ты хранил душу и не настаивал на спорах. Этот мир — сад шипов: делайте каждый шаг бдительно.

Горакх говорит, чтобы вы хранили душу. Пусть ваше эго пропадёт, и останется только бытие. Бытие и эго — это две разные вещи. Эго — это иллюзия. Это процесс, который вы создали. Бытие — это милость Бога. Бытие — это то, что вы принесли с собой. Эго — это то, что вы получили. Бытие подобно зеркалу. Это только свидетель. Эго стало делателем, оно страдает и не наслаждается.

Натх говорит: храните душу.

Если ваше бытие остаётся, этого достаточно. Пусть эго уйдёт. Если эго не станет, бытие узнает о том, кто оно. Прямо сейчас никто не знает, кто он. Кто-то думает, что он врач. Кто-то думает, что он инженер. Кто-то думает, что он то или это. Бытие — это не врач, не инженер, это просто пустое зеркало. Если отпечаток инженера падает на него, вы становитесь инженером. Вы учитесь в инженерном колледже и становитесь инженерами. Вы становитесь врачами, адвокатами, судьями, владельцами лавок, тем или этим. Что бы ни было отпечатано в вашем уме, тем вы и становитесь. Иногда это отпечатывание происходит автоматически.

Вчера я читал историю жизни одного человека. Когда он пришёл учиться в Оксфордский институт, он был очень стыдливым и застенчивым. Преподаватель спросил у него, что он хочет изучать. И он ответил, что хочет изучать теологию. Но преподаватель подумал: геологию. Тот был стыдливым человеком. И преподаватель написал: «геология». Он видел, что преподаватель ошибся и написал ему геологию, но он был настолько стыдливым, что ничего не сказал. Он сказал: «Хорошо». Он начал изучать геологию. Он изучал её шесть лет, закончил на золотую медаль, и потом он рассказал всем, что это была совершеннейшая ошибка. Он сказал, что пришёл для того, чтобы изучать теологию, а вместо этого изучал геологию. И он был не простым студентом: он закончил на золотую медаль. Теперь больше не