благо всех живых.

Высшим из его учений стала ануттарайогатантра.

Состоящая из материнских и отцовских тантр.

Из материнских тантр Хеваджры и Чакрасамвары

Произошло учение о внутреннем огне, чандали,

Метод управления тонкими энергиями

И разжигания вместерождённой мудрости.

Освоив это как основу, переходим к практике

Иллюзорного тела и ясного света,

Взятых из «Гухьясамаджа-тантры»,

А также к методам пере носа ума

И переселения сознания в другую обитель,

Почерпнутым из «Шри Чатухпитха-тантры».

Опираясь на эти первоисточники как на основу,

Возникла эта традиция, восходящая к махасиддхам

Тилопе и Народа, Просиявшая как «Шесть йог Наропы».

Бесчисленные практикующие в нашей Стране Снегов

Возрадовались этому великому празднику ваджраяны —

Обретению долгожданного и драгоценного наследия устной традиции.

В другом разделе своего трактата лама Цонкапа рассуждает о различных источниках происхождения Шести йог. Например, он предполагает, что Марпа-лоцава почерпнул некоторые материалы для доктрин иллюзорного тела и ясного света от другого своего индийского Гуру Джнянагарбхи, с которым он изучал «Гухьясамаджа-тантру». Гухьясамаджа — это именно тот первоисточник, из которого система Шести йог Наропы унаследовала доктрины иллюзорного тела и ясного света. Цонкапа утверждает следующее:

Наставления по йоге внутреннего огня пришли к нам через Тилопу, который объяснял, что это была передача махасиддхи Кришначарьи, также известного тибетцам под именем Лобпон Ачарьяпа. Эти ранее существующие устные традиции используются здесь в качестве основы, которая затем дополняется и проясняется в ссылках на работу «Сампу

Доктрины иллюзорного тела и ясного света взяты из устной традиции Гухьясамаджи в передаче индийского махасиддхи Джнянагарбхи, которую Марпа получил непосредственно от него. Таким образом, эти две йоги основаны на «Гухьясамаджа-тантре». Традиция Марпы — передача его устных наставлений по Гухьясамадже — используется здесь в качестве основы, которая дополняется ссылками на Гухьясамаджу из «Цикла арьев», то есть Отца — Арьи Нагарджуны и Сына — Арьядевы.

Практики переноса ума и переселения сознания в новую обитель основаны на «Четырёхтронной тантре». Кроме того, они связаны со многими другими тантрическими традициями, включая «Самггута-тантру», «Ваджрадака-тантру» и т. п.

Таким образом оказывается, что наследие шести йог имеет свои корни в самых различных первоисточниках буддийской тантры Индии.

Ещё одна линия передачи Шести йог, известная как Шесть йог Нигумы, пришла в Тибет через Нигуму, ученицу Наропы, которая среди прочего получила от него и эту передачу. Эту самостоятельную линию передачи принёс в Тибет не сам Марпа-лоцава, а один из его современников по имени Кьюнпо Ньенчжор (р. 1086)1. Главное отличие между двумя передачами, похоже, состоит лишь в том, что в системе Нигумы на месте йоги переселения сознания находится йога сновидений.

В своих «Заметках о «Книге трёх воззрений»» Дже Шераб Гьяцо упоминает это различие:

Первоначально йога сновидений не выделялась среди других практик Шести йог Наропы, а йога переселения сознания не была включена в Шесть йог Нигумы. Похоже, именно это различие послужило причиной передачи этих двух традиций — Наропы и Нигумы — как отдельных систем. Во всём остальном они очень похожи.

Кроме того, в тех же «Заметках о «Книге трёх воззрений»» Дже Шераб Гьяцо указывает:

Каждая из Шести йог является полноценной практикой стадии завершения, а все вместе они представляют собой законченный метод созерцания и реализации дзогрима.

Речь идёт о том, что систему Наропы можно практиковать как единый и целостный подход к йогам стадии завершения, и тогда вся шестёрка, практикуемая как единый метод, являет собой сущность всех практик стадии завершения. С другой стороны, любую йогу из шести можно выбрать в качестве основной персональной практики; в этом случае она включает в себя все йоги стадии завершения и является вратами к каждой из них. В наши дни первый подход является более распространённым, хотя из жизнеописания йогинов прошедших столетий видно, что так было далеко не всегда.

В своём трактате «Источник всех реализаций: чёткий оттиск глубокого пути Шести йог Наропы» Гьялва Энсапа подводит итог вышесказанному:

Вот каким образом йогин, подобный драгоценности, следующий глубоким наставлениям Шести йог Наропы, вступает на совершенный и безошибочный путь достижения Пробуждения за одну быстротечную жизнь, достигая цели даже в эту эпоху всеобщего упадка и разложения.

ШЕСТЬ ЙОГ, ТРИ СОСТОЯНИЯ БАРДО И ДЕВЯТЬ СЛИЯНИЙ

Во вступительном разделе «Книги трёх воззрений» ламы Цонкапы говорится:

Предание гласит, что когда Джецун Миларепа давал передачу устных наставлений для достижения освобождения в бардо, он произнёс: «Сначала обрети основу…» Выражение «передача устных наставлений для достижения освобождения в бардо» — это синоним Шести йог Наропы.

Другими словами, во времена Миларепы (род. 1040) Шесть йог Наропы были известны также под названием «система бардо тран-дол» (тиб. Bаr do ‘phrang sgrol) которое таки переводится: «устная передача для достижения освобождения в бардо».

Думаю, большинство читателей знакомы с тибетским термином «бардо», который буквально переводится как «промежуток», а в данном конкретном случае означает посмертное состояние. На английском языке существует несколько переводов трактата «Бардо Тойдол» (тиб. Ваr do thos sgrol) — дословно «Освобождение в бардо через слушанье», — вышедших под заголовком «Тибетская Книга мёртвых», что привело к появлению термина «бардо» в качестве первого (и, надеюсь, не последнего) тибетского слова, проложившего дорожку в Оксфордский словарь и словарь Вебстера.

Традиция Шести йог обладает уникальной особенностью, которая состоит в том, что в ней подробно описываются три состояния бардо, а также методы применения тантрической медитации в каждом из них. Вот эти три состояния: бардо жизни, или бардо наяву, — состояние бодрствования между рождением и смертью; бардо сна и сновидений состояние между засыпанием и пробуждением от сна; и бардо между смертью и новым рождением. Только в третьем из этих случаев термин бардо означает то же самое, что и в «Тибетской Книге мёртвых».

Традиция Шести йог учит, как нужно применять тантрическую технику в каждом из этих трёх состояний бардо. Этот процесс известен как «йога трёх слияний в трёх ситуациях». Другими словами, три слияния следует использовать в каждом из этих трёх состояний бардо, что в сумме даёт девять «слияний». Так как с помощью Шести йог можно практиковать во всех трёх состояниях бардо — наяву, во сне/сновидениях и после смерти, — традиция получила название «Устная передача для достижения освобождения в бардо».

Чтобы понять, что подразумевается под «девятью слияниями», нужно иметь базовые знания по концепции буддизма махаяны, которая носит название «трикайя», то есть, три кайи. Речь идёт о Трёх телах будды, которые называются дхармакайя, самбхогакайя и нирманакайя.

Доктрина трикайи, или Трёх тел будды, является основополагающей для всех систем ануттарайогатантры. На тибетском языке по этому вопросу исписаны целые тома. Идея состоит в том, что в момент Пробуждения ум практикующего преобразуется в дхармакайю, речь преобразуется в самбхогакайю, а тело проявляется как нирманакайя. Дхармакайю могут воспринимать только другие будды, самбхогакайю могут воспринимать арьи, то есть достигшие высокой реализации, а нирманакайю могут воспринимать обычные существа. Поэтому говорится, что дхармакайя выполняет только собственные желания реализовавшего её, а вот самбхогакайя и нирманакайя удовлетворяют нужды живых существ всего мира. Иногда самбхогакайю и нирманакайю объединяют под общим названием рупакая, или «тело формы»; в этом случае остаются две кайи: дхармакайя, актуальная лишь для самого реализовавшего её практика, и рупакайя, служащая для удовлетворения потребностей других живых существ.

В практике махаяны уровня Сутры упор делается на совершенствование ума, речи, или коммуникативного принципа, и тела до того момента, пока они не перерастут в эти три кайи. В тантрическом же буддизме берётся нечто из будущего пробуждённого состояния трикайи, вносится в нашу нынешнюю обычную ситуацию и сливается с ней. Вот почему сутрическую махаяну порой называют «колесницей основы, или причины», то есть путём, следуя которым йогин созерцает основания Пробуждения и постепенно врастает в него, а эзотерический тантрический путь — «колесницей плода, или результата», потому что на этом пути йогин проецирует нечто из результирующего состояния Пробуждения в свой привычный опыт. Другими словами, идея, лежащая в основе «трёх слияний», состоит в том, что в определённых случаях мы можем вычленить некий элемент из комплекса «тело-ум» и потока восприятия соответствующего уровня и использовать его в качестве действующей модели, подобия (тиб. rjes mthun) одной из трёх кай, или пробуждённых измерений, придавая искусственной силе йогического созерцания естественную мощь оригинала этой модели.

Концепция слияния с тремя кайями впервые упоминается в практике стадии зарождения, в которой йогин визуализирует себя в виде тантрического божества, пребывающего в центре мандалы. На этой стадии он созерцает процесс, известный как «принятие трикайи в качестве пути» (тиб. sku gsum lam ‘khyer), который состоит из трёх ступеней созерцания. Сначала мир и его обитатели растворяются в теле йогина, после чего грубые энергии покидают его тело, совсем как в момент смерти, пока не возникает ум ясного света. Эта визуализация называется «принятие смерти в качестве дхармакайи»; затем йогин восстаёт из ясного света в форме чистой энергии; это практика принятия переживания бардо в качестве самбхогакайи. Наконец, йогин превращается в йидама — владыку мандалы. Такая визуализация есть процесс принятия нового рождения в качестве нирманакайи. Серьёзные практикующие выполняют эту медитацию стадии зарождения ежедневно, а в системе Шести йог так подготавливают почву для созерцания «трёх слияний» стадии завершения.

Как объясняет Цонкапа, в йогах стадии завершения применение этого принципа распространяется на три различных обстоятельства нашей жизни, давая возможность созерцать слияние с тремя кайями наяву, слияние с тремя кайями во сне и слияние с тремя кайями после смерти. Другими словами, три слияния выполняются в каждом из трёх состояний бардо. Основанием для такого применения слияний служит идея о том, что жизненный процесс уже сам по себе есть метафора Трёх тел будды, а значит, мы можем использовать это подобие, занимаясь йогой слияний во время каждого из трёх состояний бардо.

Чтобы лучше понять вышесказанное, стоит взглянуть на то, каким образом различные тибетские комментаторы преподносят Шесть йог Наропы.

В «Книге трёх воззрений» Цонкапа утверждает, что Шесть йог на самом деле можно разбить на три, то есть: 1) отправная точка пути, которой является йога внутреннего огня, 2) основные вехи пути, куда входят йоги иллюзорного тела и ясного света и 3) вспомогательные ответвления, то есть йоги переноса: йога переноса ума и метод переселения сознания. Сравнивая эту классификацию с той, которую предлагает Гьялва Энсапа, группируя Шесть йог в два раздела на основе их предназначения, можно увидеть нечто, имеющее отношение к «слияниям». Вот эти два раздела: 1) йоги, предназначенные для втягивания жизненных энергий в центральный канал и 2) йоги, применяющиеся после того, как энергии были втянуты в центральный канал. Первые категории, содержащие йогу внутреннего огня, у Цонкапы и Гьялвы Энсапы совпадают. Последние две части цонкапинской разбивки и одна — Энсапы содержат оставшиеся пять йог системы Наропы.

Почему же в контексте «трёх слияний» йогу внутреннего огня называют «отправной точкой» пути, а йоги иллюзорного тела и ясного света — «основными