Клейст о знакомстве с А. И. Тургеневым, лучшим другом Жу¬ковского: «Сделанная им характеристика Жуковского, его бескорыстия, чистота его души, сохраненной в плохом окружении, была поистине трогательной и вме¬сте с тем юмористической. (…) Трудно, однако, поверить, что двор Лаллы Рук яв¬ляется обычным двором, и не так-то легко, находясь при нем, оставаться верным самому себе» (цит. по: Алексеев М. П. Указ. соч. С. 794; примеч. 46. Подлинник опубликован: Dietrich Gerhardt. Aus deutschen Erinnerungen an Zukovskij // Orbis scriptus/ Festschrift fur D. Tschizewskij. Munchen, 1966. S. 257).

Таким образом лирическая «философия Лалла Рук» определила довольно про-тяженный этап творческого развития Жуковского: от 1821 г. к 1848 г.

Ст. 5—6. Я тобою насладился II На минуту, но вполне…— Ср. реминисценцию этих стихов в XLV строфе 6-й главы романа «Евгений Онегин» Пушкина (под черновиком строфы помета: «10 августа» (1826) г.):

Но так и быть: простимся дружно, О юность легкая моя!(…) Благодарю тебя, тобою, Среди тревог и в тишине Я насладился… п вполне…

(Пушкин. Т. 6. С. 136)

Ст. 55—56. Нам туда сквозь покрывало II Он дает взглянуть порой… В МТ—с раз-ночтением: «Лучшейжизни покрывалоIIПриподьемлет он порой…»; так же в публика-ции статьи «Рафаэлева Мадонна» в ПЗ на 1824 год. Источником этого разночте¬ния является автограф № 3 (см. его описание в текстологической справке).

Ст. 64. Он прощальную звезду…— В тексте первой публикации за этим стихом следовала еще одна строфа, исключенная Жуковским при перепечатке стихотво¬рения в С 5:

Кто же ты, очарователь Бед и радостей земных?.. О небесный ж из податель! Мне знаком ты; для других Нет тебе именованья: Ты без имени им друг! Для меня ж тебе названье Сердце дало: Лалла Рук.

(Ср. автограф № 1)

О. Лебедева

«Теснятся все к тебе во храм…»

(С. 224)

Автограф (РНБ, on. 1, №4в, л. 15)—беловой, в составе дневниковой записи от 4 (16) февраля 1821 г.(ср.: Дневники. С. 101). При жизни Жуковского не печаталось. Впервые: Бумаги Жуковского. С. 10.

Печатается по тексту первой публикации, со сверкой по автографу. Датируется: 4(16) февраля 1821 г.

Стихотворение было написано в Берлине, во время первого заграничного пу-тешествия Жуковского. В составе свиты великой княгини Александры Федоровны (урожд. принцессы прусской Шарлотты) Жуковский приобщался к миру европей¬ской культуры и немецкого романтизма. Особое впечатление на него произвел придворный праздник на сюжет поэмы Т. Мура «Лалла Рук» (подробнее см. при¬меч. к стихотворению «Лалла Рук»).

Образ прекрасной Лалла Рук, связанный в сознании Жуковского с исполни-тельницей этой роли—великой княгиней Александрой Федоровной, рождает своеобразный культ поклонения красоте и способность поэта «самоотверженно склоняться к платоническому участию в чужом счастье» (Веселовский. С. 277).

Вероятно, на сам стиль стихотворения, пронизанного атмосферой культового поклонения и почитания, оказала влияние опера К. В. Глюка «Ифигения в Таври¬де», запись о слушании которой предшествует написанию стихотворения (Днев¬ники. С. 101).

А. Янушкевич

Явление поэзнн в виде Лалла Рук

(«К востоку я стремлюсь душою!..») (С. 224)

Автограф (ПД. №27810, л. 108 об.)—беловой, с заглавием: «Поэзия в виде Лалла Рук».

Впервые: Памятник Отечественных муз на 1827 год. СПб., 1827. С. 4—5.—с заглавием: «Явление поэзии в виде Лалла Рук» и подписью: «Жуковский».

В прижизненных изданиях: С 5 (Т. 3. С. 294—296)—с тем же заглави¬ем, в подборке стихотворений 1821 г.

Датируется: между 1 (13) и 7 (19) февраля 1821 г.

Основанием датировки служат крайние даты временнбго диапазона, в кото¬ром стихотворение Жуковского могло быть написано. В дневниковой записи от 1(13) февраля зафиксировано знакомство Жуковского с подлинником стихотворе¬ния: «У в.(великой) к. (нягини). (…) Стихи m-lle Stegemann» (Дневники. С. 100); 7 (19) февраля Жуковский отослал текст стихотворения «Явление поэзии в виде Лалла Рук» А. И. Тургеневу в том же самом письме, в котором было отослано сти¬хотворение «Лалла Рук» (Гофман. С. 153).

Наиболее вероятной датой создания стихотворения «Явление поэзии в виде Лалла Рук» в указанных временных рамках является 3(15) февраля: под этой да¬той в дневнике Жуковского находится следующая запись: «У в.(еликой) княгини. Урок. Разг.(овор) о Лалла Рук. (…) Домой. Перевод стихов Chenedolle» (дневник. С. 100—101). К фамилии автора переведенных стихов И. А. Бычков сделал сле¬дующее примечание: «Французский поэт Charles Chenedolle (1769—1833)». Между известными в печати стихотворениями Жуковского за 1821 г. нет переведенных из Chenedolle; не сохранилось перевода Жуковского из этого поэта и в бумагах, пожертвованных Императорской публичной библиотекой Павлом Васильевичем Жуковским» (Дневники. С. 101). Возможно предположить, что фамилия автора стихов прочитана неверно—не Chenedolle, a Stegemann. Тем более, что переводу стихотворения предшествует дневниковая запись о разговоре на тему Лалла Рук с великой княгиней.

В автографе стихотворения «Явление поэзии в виде Лалла Рук» сохранилось примечание Жуковского в скобках: «Эти стихи сочинены здесь одною молодою девушкою; я их перевел». Как установлено немецким славистом Дитрихом Гер-хардтом, стихотворение Жуковского «Явление поэзии в виде Лалла Рук»—пере¬вод стихотворения Гедвиги фон Штегеманн (в замуж, фон Ольферс; 1799—1891) «Ап die Grossftirstin Alexandra als Lalla Rookh» («Великой княгине Александре — Лалле Рук». Подробнее см.: Dietrich Gerhardt. Vergangene Gegenwartigkeiten. Got-tingen, 1966. S. 34, 50).

Гедвига фон Штегеманн принимала участие в Берлинском празднике (подроб¬нее см. примеч. к стихотворению «Лалла Рук»): она позировала в живых картинах в костюме индийской девушки, и ее стихотворение написано от лица участницы праздничного шествия. Немецкий текст стихотворения напечатан в кн.: Gedichte von Hedwig von Olfers, geb. Stegemann. Berlin, 1892. S. 44; его приводит также и

Д. Герхардт в своем исследовании (Dietrich Gerhardt. Op. cit. S. 84). Биографиче-ские сведения о Гедвиге Штегеманн-Ольферс см.: Allgemeine deutsche Biographic Bd. 35. S. 257.

В мае и ноябре 1821 г. Жуковский почти ежедневно встречался с Гедвигой фон Штегеманн в салонах принцессы Элизы Радзивилл и Марии фон Клейст, кузи¬ны известного немецкого писателя Генриха фон Клейста (Дневники. С. 118—119, 169—170, 172—175; см. также комментарий к стихотворению «Узрев черты сии пленительно-живые…»).

За исключением перемены заглавия перевод Жуковского в метрическом (4-стопный ямб), строфическом (8 катренов) и смысловом отношении достаточно близок к тексту подлинника. Единственное существенное изменение—это отсут¬ствие личного местоимения «я», которое в подлиннике встречается неоднократно. Подробнее о соотношении стихотворения «Явление поэзии в виде Лалла Рук» с немецким подлинником см.: Алексеев М. П. Русско-английские литературные свя¬зи. XVIII век —первая половина XIX века. М., 1982 (ЛН. Т. 91). С. 667—669. Ис-следователь оказался не прав только в одном: безусловно оригинальное стихотво¬рение «Лалла Рук» было написано Жуковским до перевода стихотворения Г. фон Штегеманн, а не параллельно переводу, и тем более не после того, как перевод был выполнен (Там же. С. 669).

Ст. 31. Улыбка уст у лица движенье…— Ср. отмеченную И. М. Семенко реминис-центность пушкинского стиха: «Улыбку уст, движенье глаз // Ловить влюбленны¬ми глазами» из «Письма Онегина к Татьяне» (Семенко. С. 40).

О. Лебедева

Воспоминание

(«О милых спутниках, которые наш свет…») (С. 225)

Автографы:

1) РНБ, он. 1, №4, л. 15 об.—беловой, в составе дневниковой записи от 16 (28) февраля 1821 г. (ср.: Дневники. С. 103).

2) РНБ, on. 1, № 70, л. 149—беловой, в составе статьи «Воспоминание».

3) ПД. № 10102, титульный л.—беловой, в альбоме П. И. Кеппена,-с подпи¬сью: «В. Жуковский».

4) ПД. №22728, л. 2—беловой, в альбоме А. А. Воейковой; далее следует на-писанное рукою Жуковского рассуждение: «Нет и были: какая разница!» и т. д., с датой: «13 июня 1822 г.»

Впервые: МТ. 1827. Ч. 15. №9. Отд. 2. С. 3—с заглавием: «К NN» и подпи¬сью: «В. Жуковский».

В прижизненных изданиях: С 4—5 (С 4—Т. 6. С. 42, отдел: «Смесь»; С 5 — в подборке стихотворений 1822 г.).

Датируется: 16 (28) февраля 1821 г.

В дневниковой записи под датой 16(28) февраля 1821 г. находится ранняя ре¬дакция стихотворения:

О прежних спутниках, которые наш свет Своим сонутствием для пас животворили, Не говори с тоской: ил нет, Скажи с любовью: би.ш.

К этой дневниковой редакции стихотворения Жуковский прибавляет следую¬щую запись, которая является автокомментарием к тексту «Воспоминания»: «Нет и были: какая разница! В нервом — потеря, в последнем — воспоминание. Нет зна¬чит исчезли, были значит оставили след свой. Прекрасная жизнь тех, которых мы лишились, освещает для нас и землю, и жизнь нашу! Решительная минута разлу¬ки миновалась: они навеки преданы воспоминанию, за них уже не страшишься, недоумения кончились, их будущее не приводит в трепет; печаль об них из стра¬дания обратилась в благодетельную для сердца любовь; можешь всем делиться с ними свободно: их образ равно светел для нас и при нашем счастии, и при нашем несчастии; ни то, ни другое уже не изменит их жребия; но и в том, и в другом они с нами, воспоминанием, ободряющим ее в несчастии—такое воспоминание есть для нас совесть» (Дневники. С. 104).

Эта запись, возникшая в связи с памятью о матери великой княгини Александ¬ры Федоровны — прусской королеве Луизе (см. примеч. к стихотворению «В ту минуту, когда ты в белой брачной одежде…»), о чем говорится далее в дневнике, стала основой для развития романтической философии воспоминания в творчест¬ве Жуковского. Еще в деритских письмах-дневниках 1814—1815 гг., адресованных Маше Протасовой, а затем в альбоме графини С. А. Самойловой (1819—1820 гг.) Жуковский создает оригинальный образ воспоминания: «Я когда-то сказал: сча¬стие жизни состоит не из отдельных наслаждений, но из наслаждений с воспомина¬нием, и эти наслаждения сравнил я с фонарями, зажженными ночью на улице: они разделены промежутками, но эти промежутки освещены и вся улица светла, хотя не вся составлена из света. Так и счастие жизни! Наслаждение—фонарь, за¬жженный на дороге жизни; воспоминание—свет, а счастие—ряд этих фонарей, этих прекрасных, светлых воспоминаний, которые всю жизнь озаряют…» (Куль¬ман. С. 1081. Ср.: PC. 1902. Т. ПО. С. 191).

К формуле «не говори (…) нет, но (…) были» Жуковский неоднократно возвра-щается в своих стихах («К своему портрету»), письмах (см., например, письмо А. П. Елагиной от 12 ноября 1823 г.: «Маша для нас существует. Прошедшее не умирает. Не говорите: ее нет!.. Говорите: она была» — УС. С. 39—40).

Показательно, что в 1838 г. Жуковский, посетив Веймар, вписал в альбом канцлера Фридриха фон Мюллера, собеседника и друга Гёте, автоперевод этого четверостишия на немецкий язык. Вот его текст:

Von den Gelieblen, die fiir пик die Well Durch ihr Milleben cinst verschonert habcn, Sprich nicht mil Schnierz: sic sind nicht tnehr, Sprich dankcrfullt: sic icarcn.

Joukowsky 3/15 September

(Gerhardt Dietrich. Eigene und ubersetzte deutsche Gedichte Zukovskijs // Горски ви^енац a Garland of Essay offered to Prof. Elizabeth Mary Hill. Cambridge, 1970. P. 137). «Воспоминание» в немецком варианте стало своеобразным цветком на мо¬гилу Гёте.

Наконец, в статье «Воспоминание» (автограф № 2), относящейся уже к первой половине 1840-х гг., Жуковский вновь цитирует дневниковую запись 1821 г., пред-послав ей в качестве своеобразного эпиграфа свое любимое четверостишие (ПСС. Т. 11. С. 23).

Таким образом,