стихотворениями, и теперь мы имели возможность полюбить и оценить его в более широких границах его творчества» (Стихотворения. Т. 2. С. 537).
Н. Реморова
1828
На мир с Персией»
(«Мы вспомнили прекрасно старину!..») (С. 253)
Автограф (РГАЛИ, on. 1, №32, л. 1)—беловой, с заглавием: «К портрету оконченной войны» и датой: «15 марта 1828».
Впервые: МТ. 1828. Ч. 20. №5. С. 27 (ц. р.—21 марта 1828 г.)—с заглавием: «На мир с Персиею» и подписью: «Жуковский»; перепечатано: Славянин. 1828. № 17. С. 40. Тексты идентичны.
В прижизненные собрания сочинений не входило.
Печатается по тексту первой публикации, со сверкой по автографу.
Датируется: 15 марта 1828 г.
В С 8 стихотворение напечатано со следующим примечанием: «Стихи эти бы¬ли петы на концерте, бывшем в Аничковом дворце у государыни императрицы» (Т. 2. С. 415). К сожалению, автора музыки установить не удалось.
Исторической основой стихотворения послужили следующие события. Летом 1826 г. иранские войска вторглись в долину р. Куры с намерением захватить все Закавказье и отбросить русских за Терек. Отражал нападение иранской армии Отдельный Кавказский корпус, которым командовал известный генерал А. П. Ер¬молов. В марте 1827 г. Ермолов был отстранен от службы, а на его место был на¬значен генерал И. Ф. Паскевич. Получив крупное подкрепление, Паскевич осво¬бодил Ереван, Тебриз и направил свои войска на столицу Ирана Тегеран, после чего иранский шах запросил мира. 10 (22) февраля в иранском местечке Туркман-чай был подписан мирный договор между Ираном и Россией. Текст договора большей частью был составлен А. С. Грибоедовым, который доставил этот дого¬вор 14 марта 1828 г. в Петербург. По условиям Туркманчайского мира Россия по¬лучила от Ирана восточную Армению с городами Ереван и Нахичевань (подроб¬нее об этом см.: Троицкий Н. А. Россия в XIX веке. М., 1997. С. 119—120).
Во время пребывания Грибоедова в Петербурге весной 1828 г. Жуковский встречался с ним (см.: ЛН. Т. 58. С. 79). Поэт также поддерживал дружеские отно-шения и состоял в переписке с И. Ф. Паскевичем (РА. 1875. Т. 111. С. 369).
Ст. 1. Мы вспомнили прекрасно старину!..— Речь идет, видимо, о русско-иран¬ской войне 1804—1813 гг., завершившейся Гюлистанским мирным договором 1813 г.
Ст. 5—6. И Русской—в том краю, где был II Утешен мир дугой завета…— В Библии речь идет о всемирном потопе, ковчеге и о завете, который заключил Яхве с Ноем и его семьей в Араратских горах. Здесь имеется в виду Туркманчайский мирный договор между Россией и Ираном, по которому к России были присоединены Да-гестан и северный Азербайджан—территории, прилежащие к Араратским горам.
И. Поплавская
(Записка к Н. И. Гнедичу) III
«Здравствуй, мой друг, Николай Иванович Гнедич! Не сетуй…»
(С. 253)
Автограф неизвестен.
При жизни Жуковского не печаталось.
В п е р в ы е: С 9. Т. 2. С. 559—560.
Печатается по тексту первой публикации.
Датируется: конец марта 1828 г.
В октябре 1827 г. Н. И. Гнедич приезжает в Одессу для лечения на водах «грудной болезни». В письме от 27 октября 1827 г. к своей племяннице А. П. Зон¬таг, жившей в Одессе, Жуковский сообщает: «Скажите Гнедичу, что я получил письмо его и вместо того, чтобы писать к нему особенно, решился обнять его в ва¬шем письме и вам поручить пожать ему дружески руку. Это значит, что я от себя поручил его вашей дружбе. Радуюсь, что он с вами—это поможет ему вылечить¬ся. Радуюсь, что вы с ним познакомились. С ним будет у вас лад. Скажите ему, что я весьма жалею, что его здесь не нашел и что его возвращение меня много, много обрадует» (УС. С. 102).
Основанием для датировки стихотворной записки Жуковского к Гнедичу, в ко-торой развиваются мотивы вышеприведенного письма, является прямое упоми¬нание о ней в письме к А. П. Зонтаг от 2 апреля 1828 г.: «Поклонитесь Гнедичу. Получил ли он мои гекзаметры?» (УС. С. 104). Так как в предшествующих пись¬мах от января-февраля 1828 г. к Зонтаг не шла речь о Гнедиче и адресованном к нему гекзаметрическом послании, то можно предположить, что Жуковский сочи¬нил и отправил его в марте, скорее всего к Пасхе (в 1828 г. она была 25 марта).
Подтверждением этого предположения может служить письмо Гнедича Жу-ковскому от 18 апреля 1828 г.: «Прости любезнейший друг Василий Андреевич! Долее, нежели хотел бы, не отвечал на любезную, прекрасную эпистолу твою (…), отвечать на твои стихи подлою прозою краснела авторская совесть (…). Спасибо за рецепт, мне предлагаемый и составленный тобою, профессор и доктор поэзии и царских чертогов обитатель (…). Итак из рецепта остается годное мне для упот-ребления
Память древности светлой, величие Понта, беседы Женщины милой с душой поэтической, песни Гомера,
чем я и пользуюсь…»
(PC. 1903. №7. Июль. С. 119—120).
А. Янушкевич
Государыне Императрице Александре Федоровне
(«Ты памятник себе святой соорудила…») (С. 254)
Автограф неизвестен.
При жизни Жуковского не печаталось.
В н е р в ы е: С 7. Т. 2. С. 403—404.
Печатается но тексту первой публикации.
Датируется: апрель 1828 г.
В С 8 в примечании к этому стихотворению указано: «Оно относится к апрелю 1828 г. и написано по случаю открытия на Васильевском острове поныне сущест-вующего „Дома призрения бедных Императрицы Александры Федоровны»» (Т. 2. С. 523).
В стихотворении благотворительная деятельность императрицы рассматрива¬ется в религиозно-этическом и эстетическом контексте и затем получает продол¬жение в таких произведениях, как «Видение», «Утешение», «Пери».
Ст. 14—16. Ты знаешь: сеем здесь, а жнем на небесах ~ Засшупнее за нас, чем славы гордый прах…— Известная евангельская цитата. Ср.: Мф 18: 18—19; Мк 12: 42—44; Лк 6: 35, 38.
Ст. 38. С делами славными супруга твоего…— Речь идет об императоре Николае I.
И. Поплавская
У гроба Государыни Императрицы Марии Федоровны В ночь накануне Ея погребения
(«Итак, Твой гроб с мольбой объемлю…») (С. 255)
Автограф (РНБ, оп. 1,№30, л. 37)—черновой.
Впервые: MB. 1828. Ч. 12. №21—22. С. 192 — фрагмент стихотворения от слов: «Благодарим, благодарим…» и до конца, с подписью: «Жуковский».
В прижизненных изданиях: С 4—5. В С 4—отдел «Элегии», с заглави¬ем: «Чувства перед гробом Государыни Императрицы Марии Федоровны». В С 5 (Т. 4. С. 239—244)—среди стихотворений 1829 г., с заглавием: «У гроба Государы¬ни Императрицы Марии Федоровны. В ночь накануне Ея погребения».
Датируется: 12—13 ноября 1828 г.
Вдовствующая императрица Мария Федоровна, жена Павла I, мать императо¬ров Александра I и Николая I, скончалась 28 ноября 1828 г. в Петербурге, а по¬гребение ее состоялось 13 ноября в Петропавловском соборе. В С 8 в примечани¬ях к этому стихотворению указывается на существование отдельного издания, процензурованного 14 ноября, то есть на другой день после погребения (см.: Т. 2. С. 523), которое нами не обнаружено.
Сам Жуковский в письме к Ю. А. Нелединскому-Мелецкому от 20 ноября 1828 г. так воссоздал историю создания стихотворения: «Считаю обязанностью священною доставить вам то, что я написал на кончину нашей Государыни, на¬шей незабвенной благотворительницы. Вы были первый, который меня ей пред¬ставили. Благодаря вам, я имел счастие пользоваться ее милостями; благодаря вам, открылся для меня после случай к ней приблизиться и видеть вблизи эту трогательную благость, эту кроткую снисходительность, которая так сильно всех близких к ней привязывала. Кто бы мог вообразить, чтоб она так скоро нас могла оставить! По сию пору это непонятно. Старики с нею ожили, молодые с нею нача¬ли жить—для всех вырвана из жизни главная составная часть ее. Для чего не могли вы видеть ее, так как я видел, несколько минут спустя после ее тихой кон¬чины. Вы бы увидели перед собою лицо, просветлевшее в минуту смерти, на кото¬ром смерть, так сказать, написала настоящее имя свое, которое есть преображение. Накануне ее погребения я провел ночь у ее гроба: над таким гробом Евангелие понятно. Оно есть слово жизни. Где два соберутся во имя мое, там и я. Это я слышал над ее гробом. В моих стихах нет ничего искусственного, вам они будут по серд¬цу» (С 7. Т. 6. С. 519).
М. П. Погодин в, примечании к первой публикации стихотворения сообщал о смерти императрицы следующее: «В воскресенье 28 октября жители Москвы уз¬нали о кончине Императрицы Марии Федоровны. Невозможно описать впечатле¬ния, произведенного в городе сим горестным известием. Знатные и простолюди¬ны, богатые и бедные оплакивали искренно Государыню, о которой в продолже¬ние пятидесятилетней ее жизни в России знали только по одним благодеяниям» (MB. 1828. Ч. 12. №21—22. С. 191).
4-го ноября тело императрицы было положено в гроб и выставлено в Зимнем дворце для прощания. Как отмечает Н. К. Шильдер, «во время нахождения тела в Зимнем дворце допущены были повседневно на поклонение всякого звания лю¬ди. Вынос тела из Зимнего дворца в Петропавловский собор и отпевание после¬довали 13-го ноября. Процессия шествовала от дворца по Миллионной, Царицы¬ну лугу, Суворовской площади к Троицкому мосту в крепость. За колесницею сле¬довал император Николай в траурной епанче, с распущенною шляпою с длинным флером. Это было последнее погребение члена императорской фамилии, совер¬шенное при соблюдении всего старинного церемониала, установившегося со вре¬мени кончины Петра Великого» (Шильдер. Т. 2. С. 184).
В намять о покойной матери Николай I учредил в 1828 г. Мариинский знак отличия беспорочной службы. Эта награда вручалась женщинам за долговремен¬ную и усердную службу в учреждениях покойной императрицы, а также в других благотворительных и воспитательных заведениях, состоящих в непосредственном ведении государя императора и членов императорской фамилии. О личности и благотворительной деятельности Марии Федоровны см.: Загарин. С. 186—188.
Ст. 48—49. Сходящий сладкий голос внемлю: II Не возмущайтеся душой!..— Ин 14; Лк 24: 37—38.
Ст. 100—101. И некогда потомки с нами II Все повторят: благодарим!—В MB бы-ло напечатано: «И внуки повторят за нами: // И с ними свет: благодарим!»
И. Поплавская
(«Блеском утра озаренный…») (С. 258)
Автограф (РНБ, оп. 1, № 30, л. 38)—черновой, сделанный карандашом. Впервые: СЦ на 1829 год. Отд. II. С. 49—50—с подписью: «В. Жуковский». В прижизненных изданиях: С 4—5. В С 5 отнесено к 1829 г. Датируется: декабрь 1828 г.
В С 8 в примечаниях указывается: «… стихотворение относится к первому по-сещению императрицей Александрой Федоровной принятых 6 декабря 1828 г. под ее покровительство учебных заведений, бывших прежде под управлением скончавшейся императрицы Марии Федоровны» (Т. 2. С. 523).
И. М. Семенко указывает на романтическую идеализацию благотворительно¬сти в этом стихотворении (СС 2. Т. 1. С. 416). А. С. Янушкевич связывает это сти-хотворение со всем комплексом эстетических поисков Жуковского и особенностя¬ми его художественного мышления 1825—1830 гг. (Янушкевич. С. 182—183).
И. Поплавская
Солнце н Борей
(«Солнцу раз сказал Борей…») (С. 259)
Автографы:
1) РНБ, on. 1, № 26, л. 113 — черновой.
2) РНБ, on. 1, № 26, л. 114—беловой. При жизни Жуковского не печаталось. Впервые: Бумаги Жуковского. С. 64—65.
Печатается по тексту первой публикации, со сверкой по автографу. Датируется: 1828 г.
Основанием для
