ОТВЕТ КН. ВЯЗЕМСКОМУ НА ЕГО СТИХИ „ВОСПОМИНАНИЕ4
Ты в утешители зовешь воспоминанье;
Глядишь без прелести на свет!
И раззнакомилось с душой твоей желанье!
И веры к будущему нет!
О друг! в твоем мое мне сердце отозвалось:
И мне вожатым быть желанье отказалось,
И мой светильник побледнел!
Сменил блестящие мечтательного краски
10 Однообразной жизни свет!
Из-под обманчиво смеющияся маски
На что же, друг, хотеть призвать воспоминанье?
Мечты не дозовемся мы!
Без утоления пробудим лишь желанье;
На небо взглянем из тюрьмы!
МОЛИТВА РУССКОГО НАРОДА
Боже, Царя храни!
Славному долги дни
Дай на земли;
Гордых смирителю,
Слабых хранителю,
Всех утешителю
Всё ниспошли!
Перводержавную,
Русь православную,
10 Боже, храни!
Царство ей стройное!
В силе спокойное!
Всё ж недостойное
Прочь отжени!
Воинство бранное,
Славой избранное,
Боже, храни!
Воинам-мстителям,
Чести спасителям,
20 Миротворителям
Долгие дни!
Мирных воителей,
Правды блюстителей,
Боже, храни!
Жизнь их примерную,
Нелицемерную,
Доблестям верную
Воспомяни!
О Провидение!
Нам ниспошли!
К благу стремление,
В скорби терпение
Дай на земли!
Будь нам заступником!
Верным Сопутником
Нас провожай!
С ветло-п релестная
4° Жизнь наднебесная,
Сердцу известная,
Сердцу сияй!
(БАСНИ ИЗ ЛЕССИНГА)
[1]
„Можешь ли мне ты назвать столь искусного зверя, Лисица,
Коему б я подражать не умела?» — Так говорила
Умной Лисице хвастунья Мартышка. „Нет ты назови мне,—
Ей отвечала Лисица,—столь глупого зверя, который
Вздумал бы в чем тебе подражать!..» Стихотворцы, поймите!
[2]
Конь и Бык
Быстро на жарком Коне летел Малютка отважный.
То увидя, с досадой Бык Коню закричал: „Как не стыдно!
Я б не позволил Мальчишке собой управлять»,—„Я напротив! —
Конь отвечал на лету,—Что за слава сбросить Мальчишку!»
[3]
„Ты, Журавль, путешествовал много! Скажи мне, что видел?»
Так говорила Журке Лисица. И начал ей Журка
Все те лужи, все те луга описывать, где он
ЛУЧШИХ нашел червяков и таскал вкуснейших лягушек.
Ты в Париже бывал! Скажи ж, у кого там находят
Лучший обед и какие там пил ты лучшие вина.
[4]
Алкид
В небо вступивши, Алкид поклонился гордой Юноне
Прежде, чем прочим богам. Изумились Олимп и Юнона.
„Можно ль? —к нему возопили,—врагу от тебя предпочтенье?»
„Так! Врагу! — отвечал Геркулес—Не ее ли гоненьям
Был я обязан делами, мне отворившими небо?»
Весь Олимп одобрил ответ, и Юнона смирилась.
[5]
Дуб
В бурную ночь разъяренный Северный ветер обрушил
Всю свою силу на дуб величавый. И дуб повалился.
Он лежал на земле, задавивши страшным паденьем
Множество мелких кустов. Лисица в соседнем овраге
Нору имевшая, то узрев поутру, удивилась.
„Что за дерево! —так рассуждала Лисица.—До сих нор
Мне и в мысль не входило, чтоб он такой был великий».
[в]
ЖИЛ В лесу Соловей: он был обходителен, ласков;
Но напрасно он к певчим птицам ‘ласкался — меж ними
Друга себе не нашел, зато ненавистников — куча!
„Лучше у птиц другой породы попробовать счастья!» —
Так он сказал и спорхнул доверчиво с ветки к Павлину.
IOI
„Как ты прекрасен, Павлин! Я тебе удивляюсь!» — „Я также,
Милый певец, удивляюсь тебе!» —„Так будем друзьями!
Нам друг другу завидовать не в чем: ты восхищаешь
Взоры; я — слух!» — Соловей и Павлин с тех пор подружились.
Кне.иер с Попом были дружнее, чем Поп с Аууисоном.
[7]
Ты негодуешь, Поэт, на Парнасскую шумную сволочь?
Слушай же: вот, что однажды певцу Соловью говорили.
„Что ты так смолкнул?» — спросил в один приятный, весенний
Вечер Пастух Соловья. Соловей отвечал: „Как возможно
Петь мне? Лягушки так раскричались, что мне не до песней!
Разве не слышишь?» — „Конечно!—Пастух отвечал ему,—Слышу!
Но какая причина тому? —Не твое ли молчанье?»
[8]
Меропс
„Хочется мне узнать,—спросил Орел любопытный
Раз у премудрой соседки Совы,— говорят, что на свете
Есть какая-то птица Меронс, что она все летает
Вверх хвостом, а вниз головою. Правда ли это?» —
„Зх! неправда! —Сова отвечала.—Вымысел глупый
Глупых людей! Меронс — человек! Он хотел бы подняться
К небу, но с тем, чтоб земля ни на миг не пропала из виду».
[9]
Дар волшебниц
Две благородные феи однажды пришли к колыбели
Принца, который впоследствии стал великим Монархом.
„Дар мой младенцу,—сказала одна,—будь орлиный всезрящий
Взор: перед ним ни одна в его обширных владеньях
Мошка не скроется».—„Дар твой прекрасен,—сказала друга
Фея,—и милый питомец наш будет Монарх дальновидный;
Но орел не одни лишь зоркие очи для мелких
Мошек имеет; он одарен и способностью Царской
Их примечать, не преследуя. Сим дарованьем высоким
Я наделяю младенца!» — „Хвалю твою осторожность,—
Та отвечала.—Ты права! Много великих Монархов
Были бы выше, когда бы свой проницательный разум
Меньше вниманьем к ничтожным пустым мелочам унижали»
Минувших дней очарованье,
Кто разбудил воспоминанье
И замолчавшие мечты?
Шепнул душе привет бывалой;
И зримо ей минуту стало
Незримое с давнишних пор.
Могу ль сказать: живи надежде?
Скажу ль тому, что было: будь?
Могу ль узреть во блеске новом
Мечты увядшей красоту?
Знакомой жизни наготу?
Зачем душа в тот край стремится,
Где были дни, каких уж нет?
Не узрит он минувших лет;
Там есть один жилец безгласный,
Свидетель милой старины;
Там вместе с ним все дни прекрасны
ЕКАТЕРИНЕ ФЕДОРОВНЕ ВАДКОВСКОЙ
О той, которой боле нет,
И с ней о счастии прекрасных ею лет
При вас воскреснуло о ней воспоминанье;
Мне драгоценное, но скорбное мечтанье,
Я здесь в моих стихах для вас изобразил.
Что вы произвели, то вам я посвятил,—
Вы были для души, согретой умиленьем,
Воспоминанием и милым вдохновеньем.
(А. А. ПЛЕЩЕЕВУ)
Друг милый, оставь прихотливой судьбе
Беду посылать за бедою!
В замену ниспослан тебе от небес
Прекраснейший дар: быть любимым!
И горе, и счастье как тени летят,
Всечасно сменялся в жизни!
Но то, в чем прямое для нас бытие,
Чем мир перед нами прекрасен,
Священное сердце…—над сердцем судьба
Бессильна! Оно неизменно!
О друг, в нем богатство прямое твое!
Ты им, как волшебною силой,
Всех добрых сбираешь в согласный твой круг!
Ты царствуешь в милом семействе,—
Счастливый мечтою, любовью друзей!
Им сладко читать в твоем взоре.
В нем видят они, что хранится в душе,
Он светел, желанием блага!
Им сладостно руку твою пожимать —
Она лишь покорствует чувству.
Им сладостно слышать приветный твой глас —
Он верный души изъяснитель!
В сем круге и я! Пусть язык мой не твой!
Но сердце твое — и навеки!
Я знаю, что будет приятен тебе
От искренней дружбы подарок!
Желал бы веселья златого при несть
Иль влить утешения каплю
В ту чашу, в которой судьба подала
з° Тебе безотрадную горесть,
Но кто переменит, и можно ль сказать
Не будь невозвратному tfiw.ro!
<В АЛЬБОМ Е. Н. КАРАМЗИНОЙ)
Будь, милая, с тобой любовь Небес святая;
Иди без трепета, в тебе — открытый свет!
Прекрасная душа! цвети, не увядая.
Для светлыя души в сей жизни мрака нет!
Нее для души, сказал отец твой несравненный;
В сих двух словах открыл нам ясно он
И тайну бытия и наших дел закон…
Они тебе —на жизнь завет священный.
СМЕРТЬ ИИСУСА
Кантата Карла Вильгельма Рамлера
ХОР
Ты, ливший от печали
Потоки горьких слез,
Воззрев на святотатный
И гибнущий Сион,
Сокрывшие Тебя?
Или уже губитель
Небесного сразил?
РЕЧ ИТАТИ В
Кто иод твоею сенью
Столь скорбен, столь покинут плачет?
Кто борется с медлительным концом?
Ужель Исус мой?.. Лучший! лучший из рожденн
Дрожишь, метешься, как преступник,
Увы! Он пал, обременяемый грехами
Преступиыя земли!
И грудь Его разорвана тоскою;
Кровавый пот бежит
С Его лица. Речет: „Прискорбна и печальна
Моя душа!»
Герой, ты стрелы смерти
Без трепета встречал;
Но смертью устрашенным
Ты бодрость подаешь!
Когда на крае смертной жизни
Узрю я бездны, и не будет
От них приюта мне;
Когда послышится Грядущий
С весами, с громом и природа
Встреиещет перед Ним…
О, кто тогда меня спасет?
ХОР
О, кто же? кто, когда не Ты,
Наставит, подкрепит, утешит?
Кто силу даст душе моей,
Когда в борьбе с ужасной смертью
Я буду крепости лишен? —
Не Ты ли, Бог, Спаситель мой?
О, мой Эммануил! Терзаясь, он простерт
Во прахе; видит ужас смерти; взор
Подъемля, вопиет: „Всевышний! страшен час сей!
Вели, да пройдет он!
Прими, прими от уст моих ужасну чашу!
Не внемлешь Ты?.. Отец! Твоя да будет воля!»
И ясен восстает с земли Он изумленной,
Подъятый Ангела рукой!
5° И зрит: учеников сон тяжкий обуял!
Лежат; но смутен сон и лица их печальны!
Задумчиво Небесный говорит,
На них склоня с любовью светлый, скорбный лик:
„Дух бодр и крепок; но бессильна плоть!..»
Склонившись тихо, он берет Петрову руку:
„И ты, мой Петр, заснул!
О, бодрствуйте! молитесь, братья!»
Умиленная молитва
О свершеньи дел прекрасных
Проникает небеса,
И Господь доступен ей.
К добродетели святой:
О! на трудном сем пути
Я, как странник утомленный,
Ожидая, уповая
Скоро видеть на вершине
Благодатные места,
И молюсь и гимн пою!
7° Но слышен топот; копья блещут при огнях
Полночных; зрю толпу убийц.
Идут убийцы!.. Ах, Его судьба свершилась!..
Но Он, неустрашимый, приступил
Ю7
К своим врагам. Он им вещает: „Я готов!
Но вы Моих друзей не троньте!»
Товарищи, смятенны, со словом сим бегут…
И в узах Он; влекут Его;
И Петр за Ним, единственный из братии,
За другом вслед к Кайяфе он
Идет в слезах. Что слышу я? Какое слово?
Ах! Петр! ужели? Ты ль сказал:
„Не знаю, кто сей человек!»
Как низко ты с величия упал, несчастный!
И зрит он: кротко на него
И прочь идет;
И горько плачет он!
О, вы незлобны души,
Ваш сон недолго длится!
Во слух ваш загремит
Карающая совесть —
И вас предаст слезам!
А вы, злодеи, трепещите!
Змеей из ваших роз подымет
Свою раскаянье главу
И угрызенья острым жалом
Изрежет душу вам.
ВСЕ
Скорбью сердце в нас объято; унывает!
О горе! горе нам, преступникам злобным!
ХОР
Я душу к Богу вознесу
С покорным покаяньем!
Подашь мне, Утешитель!
И мощный благодати дух,
В нас обновляющий сердца,
Пребудет надо мною.
Иерусалим убийственно возониял:
„Будь кровь Его на нас! на нас и наших чадах!
Ликуй, Иерусалим! Его пролита кровь!
Поставлен в пурпуре толпе на норуганье,
Чтоб утешителя в мученьях не иметь,
Чтоб духом пасть от носрамленья…
Но в Нем одна любовь; незлобен, предстоит
С венцом, вонзившимся в чело. И дерзновенно
Преступная рука Его разит
Жезлом в главу; и кровь стремится но лицу.
„Се человек!..» Напрасно жалость
Тирана гласом говорит:
„Се человек!» Иуда глух к нему.
Окровавленному на плечи возложили
Уже тот крест, на коем в муках Он умрет.
Он принял крест свой, но бессильный нал.
И добрые сердца своей не скрыли скорби;
Давно таимы слезы льются;
А он, взглянув на плачущих, сказал:
„Друзья, не плачьте обо мне!»
Тверда гора Господня!
Стопой в гремящих бурях,
Главой в небесной славе —
Пусть грозно смерть на громах мчится,
Пускай из пенной бездны воет,
Муж праведный неколебим.
ВСЕ
Светлый нам Он Свой образ оставил,
Чтоб мы им душу питали с чистой любовью.
ХОР
На всё дерзну я в честь Твою и славу!
Что мне страданья? Что мне стыд и бедность?
но цто цне гоненье? Что мне ужас смерти?
Тронут ли сердце?
Стоит погибельный, судьбами полный крест!..
О, Праведный! Невинный! он уж наступил —
Сей неизбежный час для Тебя!.. Горе! горе!
Не цени вижу я, готовят
Ужасны гвозди!.. Руки Он им подает,
Святые руки, милость лившие на нас.
Ударил в них жестокий млат; пронзилось
Святое тело жадным острием. С терпеньем
15° Он сносит всё. Он ясен; се подъят
Поруганный, в крови, в терзаньях смерти,
Израиля сыны! воскликните к страдальцу:
„Помилуй!» Усмирите скорбью месть!
Вотще! Ругаются над Ним,
С холодным смехом, с дерзким ликованьем злобы.
И молит он: „Отец мой! Ах! прости безумцам!
Они не знают, что творят!»
А.
160
в.
Враг мой, утеснитель мой,
Зри, сколь я люблю тебя:
Всё простить — мое отмщенье!
Ты, ругающийся мне,
Я молюся небесам,
Да пошлют тебе все блага!
А. В. В том пример нам дал Христос!
A. Царь, Иегова, трисвятый,
Ты виновным отпускаешь
Их вины!
B. Царь, Иегова, Бог любви!
И порочным и злодеям
Ты любовь!
А. В. Счастлив, кто тебе
