его любви бог покарал ее, лишив людей веры в ее пророчества. Как отмечают С. Апт и Н. Вильмонт, баллада «Кассандра» имела для немецкого поэта автобиографический смысл: она «в значительной мере отражала, по свидетельству друзей Шиллера, личные настроения поэта. Его мучило тогда предвидение собственной близкой смерти, а также тяжких испытаний, через кото¬рые должны будут пройти его близкие и его отечество» (Шиллер Ф. Собр. соч.: В 7 т. Т. 1. М., 1955. С. 755).
Аналогичный автобиографический смысл характерен и для обращения Жу-ковского к балладе Шиллера «Кассандра». Перевод был выполнен в момент, когда предчувствие военного конфликта России и Франции, вызванное событиями Напо-леоновских войн 1805—1807 гг., было очень острым, а в личной жизни Жуковского ощущение безнадежности перспектив его любви к М. А. Протасовой уже было ак-туально и порождало в оригинальной лирике поэта мотивы неотвратимости несчас¬тья и предчувствия скорой смерти, сюжетообразующие и для баллады «Кассандра». Ср., например, послание «К Филалету», созданное в непосредственной хронологи¬ческой близости к переводу баллады: «Я сердцем сопряжен с сей тайною страной, // Куда нас всех влечет судьба неодолима; // Томящейся душе невидимая зрима — // Повсюду весгники могилы предо мной» (см.: Т. 1. С. 139 наст. изд.).
В формальном отношении перевод Жуковского очень близок к подлиннику: русский поэт сохраняет размер (4-стопный хорей), тип рифмы (чередование жен¬ских и мужских рифм в четных и нечетных стихах) и строфику (8-стишная стро¬фа из 2-х четверостиший с перекрестной рифмовкой). Единственное ритмическое отступление — перемещение преобладающей позиции пиррихия с первой стопы (Шиллер) на третью (Жуковский) — следует отнести на счет чисто языковых фак¬торов: в немецком языке большое количество односложных вспомогательных сов обеспечивает пиррихий на первой стопе в случае их стечения в начале стиха, а многосожные слова, имеющие два корня, обладают дополнительным ударением,
18 — 9079
-73
— ПРИМЕЧАНИЯ —
и это обстоятельство препятствует нарушению чистоты метра в заключительных стопах стиха.
Что касается смысловых отступлений от текста подлинника, то В. Е. Чеши-хин и Ц. С. Вольпе отмечают общую тенденцию к «смягчению тона подлинни¬ка», переводу «сильных душевных движений героини» в «отвлеченно-лирический план», а также опущение ряда мифологических имен и реалий (например, «ал¬тарь Тимбрия» в ст. 12 заменен просто «храмом», не упомянуто имя богини-пове¬лительницы Аида Прозерпины в ст. 106 и т. д.). К перечисленным наблюдениям следует добавить только, что Жуковский акцентировал визуальный аспект образ¬ности баллады (ср. анафогш^ские зачины стихов со слова «Вижу»), везде заменил слово «боль» («Schmerz») словами «печаль», «тоска», а также смягчил конкретные эпитеты Шиллера типа «Mir vom Aug’ den blut’gen Schein» («[Возьми] из моих глаз кровавый свет») в ст. 62 — «Очи мне спеши затмить» или оставил их вовсе непере-веденными, как в ст. 48, где у Шиллера упомянут «жестокий бог» («du arger Gott»), в переводе Жуковского стих звучит следующим образом: «О предведения взор!». Подробное сравнение перевода с подлинником, с указанием наиболее значитель¬ных отступлений см.: Чешихии В. К. Жуковский как переводчик Шиллера. Рига, 1895. С. 110—116.
Свидетельством сугубо эстетической значимости «Кассандры» как репрезента-тивного текста в жанровой системе баллад Жуковского стало то обстоятельство, что сюжетные мотивы, метрика и строфика «Кассандры» активно используются в авто-пародийной поэзии Жуковского наряду с аналогичными структурными элементами баллады «Людмила». Автопародия 1811 г. «Елена Ивановна Протасова, или Друж¬ба, нетерпение и капуста» имеет жанровый подзаголовок «Греческая баллада», пря¬мо указывающий на перевод «Кассандры», поскольку следующие «греческие балла¬ды» — «Ивиковы журавли» и «Ахилл» — будут написаны в 1813 и 1814 гг., то есть «Кассандра» к 1811 г. являлась единственной «греческой балладой» Жуковского. В автопародии 1811 г. использован балладный мотив предвидения и пророчества. В 1814 г. пародийная перелицовка заключительной строфы «Кассандры» вошла в ка-честве одной из арий в пародийную кантату Жуковского «Похождения или поход первого апреля» (см. комм, к этим текстам в т. 1 наст. изд. С. 560, 671). Кроме того, имя «Кассандра» было дано в арзамасском крещении одному из самых высоко це-нимых Жуковским знатоков литературы и полемистов 1810-х гг. — Д. Н. Блудову.
Общее направление рецепции баллады «Кассандра» определено двумя факто¬рами: она рассматривалась современниками в русче общей идеи шиллерианства Жуковского и позже— как неотьемлемая часть опытов Жуковского по переводу и переложениям античного эпоса. В 1822—1823 гг. В. К. Кюхельбекер, явно под впечатлением от баллады Жуковского, написал поэму «Кассандра», список которой отправил Жуковскому 17 февраля 1823 г. вместе с письмом, в котором говорится о намерении посвятить поэму Жуковскому; текст посвящения содержит стихи, прямо указывающие на влияние Жуковского. Ср.: «Тобой впервые стал Поэтом я!»; «Певец! прими певца родного дар! // Внемли, чему был первый ты виновник». В сюжетном плане поэма Кюхельбекера продолжает балладу Жуковского: «Кюхельбекер рисует дочь троянского царя Приама, вещую Кассандру, после падения Трои, в момент, ког¬да она должна отправиться в Микены в качестве добычи микенского царя Агамемно¬на» {Кюхельбекер В. К. Избр. произведения: В 2 т. Т. 1. М.; Л., 1967. С. 329, 650).
ПРИМЕЧАНИЯ
В дневнике И. И. Козлова также сохранилось свидетельство восприятия «Кас-сандры» в контексте сюжетов Троянского цикла, так или иначе обработанных Жу-ковским: «1825, 9 мая. (…) прочли отрывок из «Энеиды» [«Разрушение Трои».— О.Л.], переведенный Жуковским, и его балладу «Кассандра» (В.А.Жуковский в воспоминаниях. С. 175).
Что же касается аспекта шиллерианства русского поэта, то его обозначил В. К. Кюхельбекер: «Жуковский первый из нас стал подражать новейшим немцам, ^ преимущественно Шиллеру» («О направлении нашей поэзии, особенно лириче¬ской, в последнее десятилетие» — Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Ста¬тьи. Л., 1979. С. 455), а подытожил Н. А. Полевой в рецензии на БиП 1831 г.: «Он [Жуковский] живет духом не на земле, и что ему в положительных земных формах! Его образы мимолетные тени, его думы идеи неземные. Назовите это недостатком, но этот недостаток общий наставникам Жуковского, певцам Германии, или, луч¬ше сказать, Шиллеру, ибо в Шиллере образец Жуковского» (цит. по: Полевой Н. А. Очерки русской литературы: В 2 ч. Ч. 1. СПб., 1839. С. 138).
В. Г. Белинский включил балладу «Кассандра» в перечень «или лучших, или самых характеристических произведений» Жуковского (Белинский. Т. 7. С. 213). Баллада «Кассандра» положена на музыку А. А. Плещеевым.
Кассандра. — При первой публикации в ВЕ (1809. № 20. С. 258) Жуковский сде¬лал к заглавию баллады следующее примечание: «Читателям известно, что Ахиллес, сын богини Фетиды и Пелея (почему он и называется здесь Пелидом), в ту самую минуту, когда он стоял перед брачным алтарем с Поликсеною, дочерью Троянско¬го царя Приама, убит Парисом, которого стрелою управлял Аполлон. Кассандра, сестра Поликсены, будучи жрицею Аполлона, имела несчастный дар предвидеть будущее. В. Ж.» Начиная с С 1, примечание к заглавию печатается в несколько измененной редакции: «Кассандра — дочь Приама и Гекубы. Аполлон одарил ее предведением. По разрушении Трои, досталась она на часть Агамемнона и вмес¬те с ним погибла от руки Эгиста. Стихотворец представил ее в ту самую минуту, когда совершается брак Ахилла (названного здесь Пелидом по отцу его Пелею) с Поликсеною, младшею дочерью Приама. Она слышит торжественные песни и в то же время предвидит ужасный конец торжества. Известно, что Ахилл перед самым алтарем брачным умерщвлен Парисом, которого стрела направлена была Аполло¬ном» (С 1.4. 2. С. 324—325).
Ст. 19. Дочь Приама в Аполлонов… — В автографе с разночтением: «Дщерь При-ама в Аполлонов».
Ст. 38. Но… горе, по небесам… — В автографе «Но пророческим ушам», в копии № 1 поправлено рукою Жуковского: «Но отверстым ушесам», этот же вариант в копии № 3.
Ст. 41—42. И вотще мое стенанье, IIИ печаль моя мне стыд… — В автографе и при первой публикации в ВЕ с разночтением: «И печаль мне в посмеянье, // И мой стон их бременит». Правка рукою Жуковского на канонический вариант, печатающийся начиная с С 1, сделана в копии № 1 и перенесена в копию № 3.
Ст. 49—51. Что Кассандре дар вещанья ~ Безмятежного незнаиья… — В автографе и ВЕ: «Ах! почто мне дар вещанье // В сонме жалких праха чад, // Осужденных на не-знанье…»; ст. 49 в автографе с разночтением: «Ах, почто мне предвещанье». Правка на канонический вариант — рукою Жуковского в копии № 1, учтена в копии № 3.
18′
*75
— ПРИМЕЧАНИЯ —
Ст. 53. Ах!почто она предвидит… — В автографе и ВЕ: «Ах, почто мой взор пред-видит».
Ст. 71—72. Но веселие мгновенья II Настоящего отнял… — В автографе и ВЕ: «Но веселие мгновенья // И минуты жизнь отъял». Канонический вариант — начиная сС 1.
Ст. 73—76. Никогда покров венчальный ~ Вю/су: ранний гроб открыт… —А. Г. Горн-фельд отметил реминисцентную перекличку этих стихов баллады «Кассандра» с монологом Иоанны д’Арк в прологе трагедии Шиллера «Орлеанская дева», переве-денном Жуковским в период с 19 мая по 1 июня 1818 г. (ср.: «Венчальных свеч тебе не зажигать; // Не быть тебе душой семьи родныя…»), а также общность мотивов баллады «Кассандра» и монолога Иоанны из 1 явл. 4 действия трагедии «Орле¬анская дева»— «Молчит гроза военной непогоды…». Перевод этой части траге¬дии Жуковский завершил 10/22 марта — 21/2 марта/апреля 1821 г. в Берлине (см.: Собр. соч. Шиллера в переводах русских писателей: В 4 т. / Под ред. С. А. Венгеро-ва. Т. 1. СПб., 1901. С. 456. См. также: Лебедева. С. 70).
Ст. 81—83. Их ласкает ожиданье ~ Всё окрест очарованье… — В автографе и ВЕ ст. 81 и 83 с разночтением: «Зрю надежде их послушных ~ В чувствах юности воз-душных». Поправлены на канонический вариант рукою Жуковского в копии № 1, правка учтена в копии № 3, печатается начиная с С 1.
Ст. 98. Тот, кого мы ждем дутой… — В автографе, ВЕ и С 1—3 с разночтением: «Тот, к кому летим душой». Канонический вариант появляется начиная с БиП. В ст. 97—104 речь идет о женихе Кассандры, фригийском царе Коребе, которому пророчица отказала в своей руке, предвидя его скорую смерть (отсюда — «тень Стигийская», т. е. с берегов Стикса, реки в подземном царстве мертвых, Аиде). Гибель Кореба при попытке спасти Кассандру описана во 2-й песне «Энеиды» Вер¬гилия, отрывок из которой под заглавием «Разрушение Трои» Жуковский перевел в 1822 г.:
К нам и Хорев Мигдонид, в Ил ион приведенный судьбою За день пред тем, горящий безумной к Кассандре любовью, С верною помощью к тестю Приаму п Трое… несчастный! Купно с другими вещим речам вдохновенной невесты Он не поверил <..>

Множество пас задавило: первый мечом Пенелея

Пал Хорев пред святым алтарем броненосной Паллады…

Ст. 122, 124. Вдруг… шумит