внезапно и чудно
Кончил жизнь владетель замка Рннгштеттена, тотчас
В замке явился; и он, входя на двор, осененный
.Типами, встретился там с монахом, недавно венчавшим
Рыцаря: в ужасе тот удалиться спешил. «Так и должно! —
Патер Лаврентий сказал. — Теперь моя наступила
Очередь: мне помощник не нужен». Хотел он невеете.
Вдруг овдовевшей, отрад»100 (мово сказать в подкрепление:
Но Бертальда, сиу не внимая, молчала угрюмо.
Старый рыбак молился и плакал и, в горе смиряясь.
Думал: «Оно иначе и быть не могло — то Господи и ii
Суд»: и, конечно, Гульбрандова смерть никому не могла быть
Так тяжела, как именно тон, которую с смертной
Вестью прислал и к нему, отверженной, бедной Ундине.
Стали готовить обряд похоронный, как было прилично
Сапу покойника: тело его положить надлежало
Подле церкви приходской, там, где были гробницы
Предков его, одаривших множеством вкладов богатых
Эту церковь. И щит, и шлем уж лежали на кровле
Гроба, чтоб с ним опуститься в могилу, ибо наш рыпарь
Был последний в роде своем, который с ним вместе
Кончился весь. И ход печальный уже начинался:
Песнь погребальная к светло-спокойной небесной лазури
Тихо всходила; с длинным крестом, во всем облачепье
Натер Лаврентий шел впереди; за ним шла Бертальда.
В горьких слезах, на дряхлую руку отца опираясь.
Вдруг посреди Бсртальдпных женщин, одетых в глубокий
Траур и шедших в свите ее, заметили белый
Образ, в длинном, густом покрывале, тихо идущий.
Грустно потупивши голову. Страхом проникнут был каждый.
Шедший подле такого товарища; все сторонились.
Пятились, так что порядок хода расстроился. Силой
Два смельчака хотели незваного из ряду вы весть:
Но. от них ускользнувши, как легкая тень, он на прежнем
Месте явился опять и последовал тихо за гробом.
Вот напоследок он, мало-помалу, менялся местом
С теми, кто к страхе спешил от него удалиться, подле
Самой вдовы очутился; но ею сначала примечен
Не был и сзади пошел смиренно-печальный. Достигну.!
Ход до кладбища, и все обступили могилу. Тут в первый
Раз Бертальда незваного гостя увидела, в страхе
Стала она рукою махать, чтоб он удалился;
Но покрокенный, кротко упорствуя, тряс головою,
Руки к ней простирал и как будто молил о пощаде.
Вспомнила тут невольно Бертальда Ундину, как руку
К нем o|i;i подняла на Дунае, когда ей хотела
Так добродушно подать ожерелье, н как под кодами
Скрылась потом навсегда. Но к это мгновение подал
Знак отец Лаврентии, чтоб все умолкли. И стали
Гроб опускать в могилу, и мало-помалу засыпан
Выл он землею. Когда же совеем был набросан могильный
Холм и читать последнюю начал молитву священник.
Стала вдова на колени, стали и все на колени,
В том числе и могильщики, кончивши насыпь. Когда же
Снова все встали… уж белый образ пропал; а на месте.
Где он стоял на коленах, сквозь травку сочился прозрачный
Ключ: серебристо виясь, он вперед пробирался, покуда
Всей по обвил могилы; тогда ручейком побежал он
Дале н бросился в светлое озеро ближней долины.
Долго, долго спустя про него тех мест поселяне
Чудную повесть любили прохожим рассказывать: долго,
Долго жило поверье у них, что ручей тот Ундина.
Добрая, верная, слитая с милым и в гробе Ундина.
МАТТЕО ФАЛЬКОНЕ
Кореиканекая повесть
В кустах, которыми была покрыта
Долина Порто-Веккно. со всех
Сторон звучали голоса и часто
Гремели выстрелы: то был отряд
Рассыльных егерей; они ловили
Бандита старого Сан пьеро; но,
Проворно меж кустов ныряя, в руки
Им не давался он, хотя навылет
Прострелен пулей был. И вот, на верх
Горы взбежав, он хнжнны достигиул.
В которой жил с своей семьей Маттсо
Фальконе; но, к несчастью, в это время
Одни лишь мальчик, сын его, был дома:
Он у ворот стоял и на долину
Смотрел, прислушиваясь к шуму. Вдруг,
Из ближних выбежав КУСТОВ, Санпьсро
Бросается к нош и говорит:
«Спаси меня, в ранен, егеря
За много гонятся, они УЖ близко!» —
«Да я одни; отца нет дома: с ним
Ушла и мать». — «Что нужды! спрячь меня
Скорей». — «Да что отец на это скажет?» —
«Отец тебя похвалит; от мена ж
На намять вот тебе монета». Мальчик.
Монету взявши, ввел на двор Санпьсро:
Он спрятался там в сено: Форту нато ж
(Так звали мальчика) проворно сспом
К го закрыл, н кровь втоптал в песок,
II кпд спокойный принял. В этот миг
Вбежал на двор с своими Гамба (главный
Раесыльщпк; он был родственник Маттео).
«Не попадался ли тебе Санпьсро? —
У мальчика спросил он. — Верно, здесь
К го ты видел». — «Нет, я спал». — «Ты л жени
Когда стреляют, спать нельзя». — «Да мои
Отеи стреляет громче вас, а я
II тут пе просыпаюсь». — «Отвечай же.
Куда ушел Санпьсро? Ты его
Здесь видел: правду говори, не то
Тебе достанется». — «Попробуй тронуть
Меня хоть пальцем: мой отец Маттео
Фальконе, знаешь?» — «Твой отец тебя
За то, что лжешь ты. высечет». — «Ли нет.
Не высечет». — «Да где же твои отец?» —
«Он в лес пошел за дпчмо; видишь сам,
Что я одни». К товарищам тогда
В недоуменье обратившись, Гамба
Сказал: «Кровавый след привел нас прямо
Сюда; он, верно, здесь; по этот дом
Обыскивать не стану я: с Матгео
Фальконе ссориться опасно». — Гамба
Стоял нахмурившись и тыкал в сено
Своим штыком, не думая, чтоб там
Санпьсро спрятан был: а Фортунато,
Как будто без намеренья цепочкой
Часов его играя, неприметно
Его отвесть от места рокового
Старался. Гамба, вынув из кармана
Часы, сказал: «Я уж давно тебе
Подарок, Форту нато, приготовил.
Ведь у тебя до сих пор нет часов?» —
«Отец сказал, что мне пх даст, как скоро
Двенадцать лет мне будет». — «Л тебе
Теперь лишь только десять. Эта песня
Долга. Вот посмотри сюда, какие
Прекрасные часы». — И он на солнце
Вертел их. и они сверкали ярко.
Глазами жадными за ними бегая
Встревоженным их блеском Фортуиато…
футляр с эмалью, стрелки золотые
«Ну что же, где Санпьсро?» — «А часы
Ты дашь мне?» — «Дам». — И Гамба поднял выше
Над головой ребенка, раза два
Шатнувшнея, они остановились.
Он искушения не вынес; в нем
Вся внутренность зажглась; как к лихорадке
Он задрожал и, правую тихонько
Поднявши руку, вдруг, как зверь когтями.
Схватил часы, а левою рукою,
Закинув за спину ее, в молчанье
На сено Гамбс указал. Вез слов
Выл кончен торг кровавый. Фортуиато,
Добычу взяв, о проданной им жертве
Забыл. Санпьсро из-под сена тут же
Выл вытащен; с презреньем поглядел он
На мальчика и. в руки егерям
Отдавшпея, сказал: «Друг Гамба, ты
Уж в этом мне, конечно, не откажешь:
Найди носилки; я идти не в силах:
Весь кровью изошел я; признаюсь,
Стрелять ты мастер, и в меня так ловко
Попал, что уж теперь со мной конем;
Но видеть мог ты также, что п л
Не промах». II о нем, как о родном
(Любя за храбрость п врага), они
Заботиться усердно нрпнл.шел.
Ему хоте.1 монету Фортуиато
Отдать назад; но молча оттолкнул
Он мальчика, который, уронив
Монету, отошел, краснея, в угол.
Маттео, в это время возвращаясь
С женою нз леса, гостей незваных
Увидел в хнжнне; поспешно он
Свое ружье на выстрел приготовил
II подал знак жене, чтоб и она
С другим ружьем была готова. Смело
II осторожно он подходит. Гамба,
Его вдали узнавши, закричал:
«Маттео, это мы, друзья!» И тихо,
В его лицо всмотревшпея, он дуло
Ружья нацеленного опустил.
«Маттео, — Гамба продолжал, к нему
Навстречу вышед, — мы лихого
Поймали зверя; но добыча эта
Нам дорого досталась: двое из наших
Легли». — «Кого?» — «Санпьсро, твоего
Приятеля; ведь он н у тебя
Украл двух коз». — «То правда; но большая
Семья у бедняка, а голод, знаешь,
Не свой брат». — «Вот стрелок! От нас бы, вс
Он ускользнул, когда 6 не Фортуиато,
Мальчишка твой, помог нам». — «Фортуиато!»
Маттео вскрикнул. — «Фортуиато!» — мать
Со страхом повторила. — «Да! Санпьсро
Здесь в сено спрятался, а Фортуиато
Его и выдал нам; за это все вы
Получите спасибо от начальства».
Холодным потом обдало Маттео:
Он в хижину вошел. Там егеря
Вкруг старика, который чуть дышал,
От раны изнемогши, суетились:
И. чтоб ему лежать покойней было,
Сион плащи постлали на носилки.
Не шскслясь и молча он смотрел
На их работу; по. как скоро шум
Услышал и, глаза подняв, увидел
В дверях стоящего Маттео, громко
Захохотал, и страшен был тот хохот.
Он плюнул на стену и, задыхаясь,
Глухим, осиплым голосом сказал:
«Будь проклят этот дом: Иуды здесь
Предатели живут!» — Как полотно
Маттео побледнел и кулаком
Себя ударил в лоб: он был как мертвый:
Стоял безгласно. Вот уж старика
У клал и на носилки, понесли
Из хижины; вслед за другими Гамба.
Хозяину пожавши руку, вышел;
И вот уж все пропали за кустами…
Маттео ничего не замечал;
Он, губы стиснув, яростно и страшно
Смотрел на сына. Фортуиато, робко
Подкравшнся, хотел отцову руку
Поцеловать; Маттео взвизгнул: «Прочь!»
У мальчика подрезалпся йоги:
Не в силах был он убежать п. бледный,
К стене прижавшись, плакал и дрожал.
«Моя ль в нем кровь?» — сверкнувши на жену
Глазами тигра, закричал Маттео.
«Ведь я жена твоя», — она сказала,
Вся покраснев. — «II он предатель!» — Тут
Рыдающая мать, взглянув на сына,
Увидела часы. «Кто дал тебе их?» —
Она спросила. — «Дядя Гамба». — Вырвав
С свирепым бешенством из рук у сына
II вдребезги они разбились. Долго
Потом, как будто в забытьи, стучал
Ружьем он в иол; потом, очнувшись, сыну
Сказан «Да мной!» — И он пошел: за ним
ПоШСЛ II СЫН. НССИ рЖЬС под мышкой.
Он прямо путь направил к лесу. Мать.
Схватив его за пол платья: «Он
Твой сын! твой сын!» — кричала. Вырвав иол
Из рук ос, он прошептал: «Л я
К го отец, пусти». — Поцеловавши
С отчаяньем невыразимым сына
II руки судорожно сжав, в дверях
Осталась мать, чтобы хотя глазами
Их проводить; когда ж они из глаз
Вдали исчезли, плача и рыдая.
Перед Мадонною она упала.
Маттео, в лес вошедшп, на поляне,
Деревьями густыми окруженной.
Остановился. Землю он ружьем
Копнул: земля рыхла. «Стань на колени, —
Ребенку он сказал, — читай молитву».
Став на колени, мальчик руки поднял
К* ОТЦУ н завизжал: «Отец, прости
Меня; не убивай меня, отец!» —
«Читай молитву». Мальчик, задыхаясь.
Пролепетал со страхом «Отче наш»
II «Богородицу». «Ты кончил?» — «Нет,
Кше одну я знаю лита нею;
Велел». — «Она длинна, но с Богом». Дулом
Ружья подперши лоб, он руки сжал
И про себя за сыном повторил
К14) молитву. Кончив лнтанею,
Сын замолчал. «Готов ты?» — «Ах, отец,
Не убивай меня!» — «Готов ты?» — «Ах!
Прости меня, отец». — «Тебя простит
Всевышний Бог». И выстрел загремел.
От мертвого отворотив глаза.
Попкм назад Маттео. На ногах он
Был тверд; но жизни не было в его
Лице; с подпорой старости своей
И сердце он свое убил. Он шел
Сказал: «Да Miioii!» — II он попкм: за ним
Попкм и сын. Псса ружье под мышкой.
Он прямо путь напрашм к лесу. Мать.
Схвати и его за полу платья: «Он
Твои сын! твои сын!» — кричала. Вырвав иолу
Из рук ее, он прошептал: «Л я
К го отец, пусти». — Поцеловавши
С отчаяньем невыразимым сына
II руки судорожно сжав, в дверях
Осталась мать, чтобы хотя глазами
Их проводить; когда ж они из глаз
Вдали исчезли, плача и рыдая.
Перед Мадонною она упала.
Маттео, в лес вошедши, на поляне,
Деревьями густыми окруженной.
Остановился. Землю он ружьем
Копнул: земля рыхла. «Стань на колени, —
Ребенку он сказал, — читай молитву».
Став на колени, мальчик руки поднял
К* ОТЦУ и завизжал: «Отец, прости
Меня; не убивай меня, отец!» —
«Читан молитву». Мальчик, задыхаясь.
Пролепетал со страхом «Отче наш»
II «Богородицу». «Ты кончил?» — «Нет,
Бшс одну я знаю лита нею;
Велел». — «Она длинна, но с
