буду сопровождать его в крепость замка Кузнаха, что на берегу озера Люзерра. Там, крепче охраняемый, нежели в сем месте, он будет ожидать, покуда я по прибы¬тии моих войск не исторгну в мучениях его жизни, не покажу Швейца¬рии, коль ужасно раздражать Геслера.
Сарлем, гордясь порученною должностию, спешит повиноваться повелениям губернатора. Скоро судно изготовлено; скоро пятьдесят избранных стрельцов приведены самим Сарлемом к дверям темницы Вильгельмовой. Герой, обремененный тяжкими оковами, которые едва позволяют ему двигаться, отдается под их смотрение; и с прише¬ствием ночи, в молчании влекут его на брег, где Геслер один, переоде¬тый, ожидал его втайне. Геслер повелевает бросить своего пленника в ладью, окружает его стрельцами, садится сам, раздает золото и вино своим солдатам и гребцам и отплывает неприметно.
Ладья летит по волнам; воздух чист, вода спокойна, звезды сияют на небе. Легкий полуденный ветерок помогает усилиям гребцов и укро¬щает жестокость хлада, который от наступавшей ночи, от времени года и ближних льдов был почти несносен. Все споспешествует Геслеру. Он переплывает первое озеро четырех кантонов, направляет путь к Брун-неку, чтобы пройти через пролив, который должен был ввести его в другое озеро. Тель между тем, обремененный своими оковами, Тель, лежащий посреди стражей своих, узнает на левом берегу уединенные утесы Грютти и сию пещеру, в которой за день еще он помышлял с дру¬зьями своими о свободе Швейцарии. Сие зрелище, сие воспоминание потрясают его мужество. Вильгельм чувствует в очах своих слезы, кото¬рых бы он устыдился. Он их удерживает и отвращает взоры, и смотрит на небо, которое, мнится, его оставило. В сию минуту со стороны Аль¬
— ПРОЗА 1801 ГОДА —
торфа примечает он багровое сияние. Скоро сие сияние увеличивается, и Тель видит большое пламя, подымающееся со стороны Ури. Сердце его трепещет при сем виде; он не может понять, откуда подан знак сей, которого тайны никому не открывал. Он сомневается, рассматривает; уверяется, что сие пламя на той самой горе, где его хижина; благодарит небо, не зная еще, должен ли почесть сие благодеянием; он не надеется, не думает, что сие происшествие может спасти жизнь его, но оно спасет его отечество, и собственная опасность его забыта.
Геслер и его воины, подобно ему, примечают пламя сие. Они пока¬зывают на него с удивлением друг другу; приписывают его какому-нибудь пожару и мало заботятся о несчастии, которое только до врагов их касается. Геслер побуждает гребцов своих; Геслер, нетерпеливо желающий достигнуть своего места, повелевает удвоить усилия. Ладия обращается на запад, проходит через пролив и плывет по глубочай¬шим волнам опасного Ундервальдского озера14. Тут вдруг полуден¬ный ветр престает благоприятствовать быстрому течению судна. Акви¬лон и западный ветер бунтуют в воздухе. Один, гоня перед собою бури, воздымает волны, несет их и с свистом раздробляет о колеблющуюся ладью, которая, уступив его ярости, его стремительным ударам, сбива¬ется, несмотря на усилия гребцов, с дороги и, склонясь на бок, несется к берегу. Другой, принося с собою мраз, облака и снег, покрывает небо гробовым мраком, разливает мглу по волнам, поражает пронзитель¬ным льдом лица и руки гребцов, принуждает их оставить весла, скры¬вает от сжатых очей их и самый вид опасности, наполняет ладью льди¬нами, смешанными с снегом, грозно сопротивляется ее течению и, сражаясь с Аквилоном, который с ним спирается, обращает ее быстро на одном месте, удерживает висящею наверху седых вздымающихся волн, и вдруг, опуская вниз, повергает ее в недра пучины.
Воины бледные, лишенные бодрости, ожидающие близкой смерти, падают на колена и призывают Бога, столь долго ими забытого. Мало¬душный Геслер, устрашенный еще более, ходит взад и вперед в отча¬янии и вопрошает гребцов, обещая им все свои сокровища, имеют ли они надежду спасти жизнь его. Гребцы неподвижные, унылые, ответ¬ствуют одним молчанием. Слезы, поносные слезы малодушия и сла¬бости в первый раз льются из глаз жестокого Геслера. Он погибает; он ждет смерти; его сокровища, его могущество, его казни, его палачи, ничто не отвратит от него погибели; он плачет, он сожалеет о жизни; он уже не будет упиваться кровию.
Тель, спокойный на своем месте, не столь тронутый воплями сол¬дат, шумом кипящих волн и свистом ветров, сколько зрелищем Грют-тийской пещеры, Тель ожидал смерти и мнил только о пользе, какую
333
— ПРОЗА 1801 ГОДА —
отчизна его получит от погибели губернатора. В молчании увеселялся он страхом, воплями и мучениями Геслера, как один из гребцов, обра-тясь к сему жестокому, сказал: «Мы погибли! Не в силе нашей управ¬лять посреди волн ладьею, уносимою северным ветром, который чрез минуту разобьет ее в щепы об утесы берегов. Один человек, славней¬ший, искуснейший во всех трех кантонах в управлении ладьею, может только нас избавить от смерти. Сей человек пред тобою: вот он, вот он, обремененный оковами! Избирай, Геслер, избирай, не медля, между погибелью и его свободою». Геслер затрепетал при сих словах. Нена¬висть его к Вильгельму сражается в низкой душе его с самою любовию к жизни; он колеблется, он не ответствует; но просьбы воинов и гребцов, побуждающих его спасти и свою, и их жизнь, освободив Теля, усилива¬ющаяся буря наконец его склоняют. «Да разорвут оковы его, — гово¬рит он, — я ему прощаю его преступления; я возвращаю ему и жизнь, и свободу, если искусство его приведет нас безвредно в пристань».
Воины и гребцы спешат освободить Вильгельма. Оковы его ниспа¬дают; он встает и, не произнеся ни слова, берет в руки кормило. Вращая по воле своей ладьею, подобно как ребенок, сгибающий в руках своих юную ветку дерева, он сопротивляет нос ее двум борющимся ветрам, которых усилия, таким образом разделенные, содержат ее в равнове¬сии. Наконец, воспользовавшись минутою спокойствия, с быстротою молнии он обращается от носа к корме, содержит ладью в направле¬нии, которое одно только может спасти ее, дает весла двум гребцам, которыми он повелевает, и несмотря на усилия ветров и бури, плывет к проливу, который он опять пройти хочет. Мрак препятствует Гес-леру приметить, что он возвращается опять в то место, которое оставил. Вильгельм продолжает путь свой; почти вся ночь проходит, но он уже опять на озере Ури, но он опять примечает умирающее сияние огня, воспаленного на горе Альторфской. Сие сияние служит ему светилом; озеро давно ему известно; он избегает его подводных камней и прибли¬жается мало-помалу к берегам Швица; он мыслит о Вернере; он исчис¬ляет, что Вернер уже на пути и что дороги, покрытые снегом, понудят его идти около озера. В слабой сей надежде он плывет, притворяясь, что места, в которые занесла его буря, ему неизвестны, и усиливает тем ужас Геслера и его воинов.
Наконец восток озаряется, и буря начинает утихать с первым лучом Авроры. Рождающийся день показывает Телю утесы, окружающие Аль-торф прежде, нежели тиран, которого он опасается, успел узнать их. Вильгельм направляет к ним ладью, и она летит быстрее. Геслер, кото¬рого зверство возвращается по мере удаления опасности, смотрит на него взором мрачным. Он хочет и не смеет еще обременить его око¬
33^
— ПРОЗА 1801 ГОДА —
вами. Его воины и гребцы скоро узнают место, в котором они находятся, уведомляют о том губернатора, который, приступя к Телю, вопрошает его грозным голосом, для чего ладья, которою управлял он, плывет опять к Альторфу. Вильгельм, не отвечая ему, устремляет судно прямо к утесу, несколько отдаленному от берегов, поспешною рукою выхваты¬вает стрелу и лук у одного стрельца и, как молния, бросается из ладьи на утес. Он стремится по нем как горная лань, перепрыгивает на другой утес, с которого летит на берег, взбирается немедленно на крутую скалу и является на ее вершине, подобный мощному альпийскому орлу, когда он успокоивается под облаками и быстрыми взорами озирает стада на долинах.
Губернатор, изумленный, восклицает от гнева, от бешенства, немед¬ленно повелевает пристать к берегу и воинам своим отвсюду окружить скалу, на которой зрится герой. Ему повинуются; стрельцы уже приго¬товляют луки свои. Геслер, который идет посреди их, хочет, чтобы их стрелы все обагрились кровию Вильгельма. Вильгельм не страшится их: он имеет свои намерения; он остановляется; он показывает себя только для того, чтобы привлечь неприятеля; он дает приближиться сему вооруженному ополчению на такое расстояние, которое бы могла пролететь стрела его; он смотрит, примечает Геслера, кладет стрелу на тетиву, направляет ее прямо в сердце тирана и пускает по воздуху. Стрела летит, свистит и пронзает сердце Геслера. Тиран упадает; чер¬ная кровь клубится из рта его; он стонет в бешенстве, злобная душа его излетает с проклятиями. Вильгельм уже исчез; Вильгельм, быстрый, как серна, уже сбежал со скалы, уже летит по льду, пробегает уединен¬ные тропинки и стремится по дороге в Альторф.
Скоро открывает он на снеге следы многочисленных друзей Вер-неровых, которые с ним вместе выступили из Швица. Вильгельм сле¬дует за ними, бежит, приближается к Альторфу, и гром оружий и сме¬шанные крики издали поражают слух его; он летит, прибегает на площадь. Она полна, она занята тремя ополчениями героев. Вернер, предводительствуя Швицем, желает, чтобы прежде защитили ворота и потом приступили к осаде крепости; Форст, повелевающий Ури, хочет опаснейшего себе места; Мелькталь, последуемый воинами из Ундер-вальда, потрясает грозно тяжелым топором своим и криком требует осады. Жемми, который уже соединился с ним, Жемми, вооруженный долгим копием, произносит имя Вильгельма, вопрошает об отце своем всякого воина и издали показывает темницу, в которой, как он думает, заключен Вильгельм. Старый Мелькталь, Клера, Эдме вмешиваются в толпу мужественных ратников, пробегают по рядам и возбуждают их мужество.
335
— ПРОЗА 1801 ГОДА —
Вдруг Вильгельм является посреди трех ополчений; всеобщее вос¬клицание гремит ему навстречу и продолжается в горах; глубокое мол¬чание за ним следует. Все ожидают повелений Теля, все хотят ему одному повиноваться. «Друзья! — восклицает герой, — Геслера нет более: сей лук, сия рука наказала преступника. Тело Геслера, распро¬стертое на берегу озера, окружено низкими его рабами, которых страх уже рассеивает. Нечего опасаться снаружи. Швейцария отмщена, но еще не свободна; она будет в оковах по тех пор, покуда хотя камень останется от сих грозных стен, возвышающихся пред вами. Разрушим их! Они единственная надежда, убежище жестоких австрийцев; пой¬дем на них совокупно! Мужественнейшие да идут вперед!»
Он сказал, и схватив левою рукою знамя Ури, а правою топор, летит на гору. Форст с своими стремится за ним; Швиц и Вернер — им сле¬дуют; Мелькталь с Ундервальдом уже на половине пути; Жемми подле отца своего. Сарлем их ожидает, Сарлем приготовляется. Град
