тот по его приказу вскрыл себе вены — на целых три года. Но по композиции, по языку и стилю «Октавия» очень похожа на другие девять трагедий. Это произведение той же школы, и сам Сенека выведен здесь не просто сочувственно, а как некий идеал мудреца. У греков единственная известная нам историческая трагедия — «Персы» Эсхила, у римлян это — «Октавия», отчего именно ее мы и выбрали для нашего сборника.
Сюжетом здесь служат действительные события 62 года н. э. По приказу Нерона, вздумавшего жениться на своей любовнице Поппее Сабине, его жена Октавия была сослана наостров Пандатрию и там убита. Соответствуют действительности и частые в этой трагедии упоминания о других злодействах Нерона — о его матереубийстве, об умерщвлении брата Октавии Британика, об убийстве мужа и сына Поппеи Сабины. Речь идет не о легендарных Эдипах, Медеях и Клитемнестрах, не о туманной древности, как в греческихтрагедиях, а о реальных людях, о делах, которые делались на памяти автора.
Греческие трагики «очеловечивали» миф, они смотрели на него сквозь призму более поздней культуры и вкладывали в его толкование свое мироощущение, свои представления о нравственном долге и справедливости, даже свои ответы на конкретные политические вопросы. Автор «Октавии», наоборот, мифологизирует современность, подчиняя драматическое повествование об изуверствах цезаря греческим трагедийным канонам. Поппея рассказывает приснившийся ей зловещий сон — рассказывает своей кормилице. Мать Нерона Агриппина появляется на сцене в виде призрака. О недовольстве народа Поппее сообщает вестник. Как тут не вспомнить сон Атоссы, тень Клитемнестры, кормилицу Федры, вестников и глашатаев Эсхила, Софокла и Еврипида! Сходство с греческой трагедией довершается участием в действии двух хоров римских граждан.
И опять сходство здесь только внешнее. После смерти Нерона и смены династии Юлиев-Клавдиев династией Флавиев, когда говорить о нероновских преступлениях не было уже опасно, автор «Октавии» позволяет себе коснуться этой наболевшей темы. Но как! С начетническим педантизмом и эстетской холодностью препарирует он кровавую быль,укладывает ее в прокрустово ложе литературного подражания, превращая ее тем самым в абстракцию, в миф. Никакого нравственного осмысления реальных событий, никакого душевного очищения подобный отклик на них в себе не несет. В этом и состоит коренное отличье римской трагедии от греческой. Это и есть несомненный признак смерти детища языческой мифологии — античной драмы.
С. Апт
ЭСХИЛ
Эсхил (525–456 гг. до н. э.) родился в Элевсине, неподалеку от Афин, умер в Геле, на острове Сицилия. Из нескольких десятков трагедий Эсхила целиком сохранилось семь: «Просительницы», «Персы», «Прометей Прикованный», «Семеро против Фив» и три трагедии («Агамемнон», «Жертва у гроба» и «Эвмениды»), образующие трилогию «Орестея».
Эсхил происходил из аристократического рода. Он участвовал в войне с персами, сражался при Марафоне, Саламине, Платеях и тринадцать раз получал первый приз на состязаниях поэтов-трагиков. Сведения об эмиграции Эсхила в Сицилию, как, впрочем, и все биографические сведения о нем, скудны и противоречивы.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Атосса.
Тень Дария.
Ксеркс.
Хор персидских старейшин.
ПАРОД
Площадь перед дворцом в Сузах.[1] Видна гробница Дария.[2]
ХорВсе персидское войско в Элладу ушло.А мы, старики, на страже стоимДворцов золотых, домов дорогихРодимого края. Сам царь велел,Сын Дария, Ксеркс,[3]Старейшим, испытанным слугам своимБеречь эту землю свято.Но вещей тревогой душа смущена,Недоброе чует. Вернется ль домойС победою царь, вернется ли рать,Блиставшая силой?Весь Азии цвет в чужой сторонеВоюет. О муже плачет жена.А войско не шлет ни пеших гонцов,Ни конных в столицу персов.Отовсюду — из Суз, Экбатан, от ворот[4]Башен древних киссийских[5]—И в строю корабельном, и в конном строю,И в рядах пехотинцев, потоком сплошнымУходили бойцы на битву.Их вели в поход Амистр, Артафрен,Мегабат и Астасп — четыре царя[6]При царе величайшем,Персов славных вожди, бойцов главари,Стрелки-силачи на быстрых конях,Суровы на вид, в бою горячи,Непреклонны душой, отваги полны,Лихой овеяны славой.Затем Артембар, верхом на коне,Масист и лучник меткий Имей,Славный боец, затем ФарандакИ конник Состав за ними.Других послал плодоносный Нил,Могучий поток. Пошел Сусискан,Пошел египтянин Пегастагон,Пошел священного Мемфиса царь,Великий Арсам, и Ариомард,Владыка и вождь вековечных Фив,И гребцы, что в болотах. Дельты живут,Несметной пошли толпою.За ними — лидийцы, изнеженный люд,У них под пятою весь материк.А лидийскую рать в поход повелиМитрогат и Арктей, вожди и цари.И от Сард золотых по воле владык[7]Колесницы с бойцами помчались вдаль,То четверки коней, то шестерки коней,Поглядишь — и замрешь от страха.И Тмола, священной горы, сыны[8]На Элладу ярмо пожелали надеть —Мардон, Тарибид, копьеметная ратьМисийцев. И сам Вавилон золотой,Разномастное войско свое собрав,Послал на войну — и в пешем строюСтрелков, и суда, одно за другим.Так Азия вся по зову царяВзялась за оружье, и с места снялась,И в Грецию двинулась грозно.Так мощь и красу Персидской землиВойна унесла.Вся Азия-мать о тех, кто ужеТоскует в слезах, тревогой томясь.Родители, жены считают дни.И тянется, тянется время.Строфа 1Вторглось войско царя в страну соседей,Что на том берегу пролива Геллы,[9]Афамантиды, канатом плоты связав,[10]Морю взвалив на шеюТяжким ярмом крепкозданный мост.Антистрофа 1Гонит войско по суше и по морю,Полон ярости, Азии владыка,Людом усеянной. Верит в своих вождей,Сильных, суровых, стойких,Отпрыск Данаи, равный богам.[11]Строфа 2Он глядит иссиня-чернымВзглядом хищного дракона,С ассирийской колесницыКораблями и бойцамиУправляя, и навстречуКопьям вражьим стрелы шлет.Антистрофа 2Нет преграды, чтоб сдержалаНатиск полчищ многолюдных,Нет плотины, чтобы в бурюПеред морем устояла.Непреклонно войско персов,Одолеть его нельзя.Строфа 3Но какой способен смертныйРазгадать коварство бога?Кто из нас легко и простоУбежит из западни?Антистрофа 3Бог заманивает в сетиЧеловека хитрой лаской,И уже не в силах смертныйИз сетей судьбы уйти.Строфа 4Так богами решено и судьбою,Так издревле заповедано персам:Воевать, сметая стены,Упиваясь конной сечей,Занимая с налета города.Антистрофа 4И привык народ глядеть без боязниНа седую, разъяренную ветромДаль морскую, научилсяПлесть причальные канаты,Наводить над пучинами мосты.Строфа 5Потому-то черный страхИ щемит мне грудь, увы! —Страх, что, войско потеряв свое,Опустеют Сузы вдругИ столица от боли завопит.Антистрофа 5И киссийцы воплю СузБудут вторить, и — увы! —Толпы женщин, плача и крича,В клочья будут на себеТонкотканое платье раздирать.Строфа 6Кто верхом, кто пешкомЗа вождем пустился в путь,Роем пчел бросил дом весь народ,Чтоб, упряжкой однойБерег с берегом связав,Перебраться за пролив, где мысыДвух земель разделены волнами.Антистрофа 6А в подушки покаЖены персов слезы льют,По мужьям дорогим истомясь,Тихо плачут о тех,Кто ушел на смертный бой.И оставил бедную супругуТосковать на ложе опустелом.
ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ
Предводитель хораЧто ж, персы, пора! Мы сядем у стенВот этих старинныхИ ум напряжем: настала нуждаВ нелегких и важных решеньях.Что с Ксерксом-царем? Где Дария сын,Чей предок, Персей,Название племени нашему дал?Сразил ли врага натянутый лук,Или вражье копьеОстрием одержало победу?
Появляется Атосса в сопровождении прислужниц.Но вот, как сиянье очей божества,Царица, царя великого мать,Предстает нам. Скорее падите ницИ все, как один, царицу своюПриветственной речью почтите!
ХорО, привет тебе, царица персов, Дария жена,Перепоясанная низко Ксеркса матерь, госпожа!Ты была супругой бога, богу Персии ты мать,Если верен демон счастья войску нашему, как встарь.
АтоссаПотому-то я и вышла, дом покинув золотойИ покой, который спальней мне и Дарию служил.И меня тревога гложет. Откровенно я, друзья,Говорю: отнюдь не чужды опасения и мнеЯ боюсь, в пыли похода все богатства, что собралДарий с помощью бессмертных, обратятся сами в пыль,Потому двойной заботой несказанно я казнюсь:Ведь богатство не почетно, если силы нет за ним,Но и в силе мало славы, если в бедности живешь.Да, у нас достаток полный, но за Око страх берет —Оком дома и достатка я хозяина зову.Вы теперь, о старцы персы, слуги верные мои,Помогите мне советом, рассудите, как тут быть.Вся на вас моя надежда, ободренья жду от вас.
ХорО, поверь, царица, дважды не придется нас просить,Чтобы словом пли делом в меру сил своих тебеПомогли мы: мы и вправду слуги добрые твои.
АтоссаВсе время сны мне снятся по ночам с тех пор,Как сын мой, войско снарядив, отправилсяОпустошать и грабить Ионийский край.Но не было еще такого ясногоСна, как минувшей ночью. Расскажу его.Мне две нарядных женщины привиделись:Одна в персидском платье, на другой уборДорийский был, и обе эти нынешнихИ ростом, и чудесной красотой своейПревосходили, две единокровныеСестры. Одной в Элладе постоянно житьНазначил жребии, в варварской стране — другой.Узнав, — так мне приснилось, — что какие-тоПошли у них раздоры, сын, чтоб спорящихУнять и успокоить, в колесницу впрягОбеих и надел обеим женщинамЯрмо на шею. Сбруе этой радуясь,Одна из них послушно удила взяла,Зато другая, взвившись, упряжь конскуюРазорвала руками, вожжи сбросилаИ сразу же сломала пополам ярмо.Упал тут сын мой, и стоит, скорбя, над нимЕго родитель Дарий. Увидав отца,Ксеркс рвет одежды на себе неистово.Вот это нынче ночью и приснилось мне.Затем я встала, руки родниковоюВодой ополоснула и, неся в рукахЛепешку, жертву отворотным демонам,Как требует обычай, к алтарю пришла.Гляжу: орел у жертвенника ФебоваСпасенья ищет. Онемев от ужаса,Стою и вижу: ястреб на орла, свистяКрылами, с лету падает и в головуЕму вонзает когти. И орел поник,И сдался.Если страшно было слушать вам,То каково мне видеть!Вы же знаете:Одержит сын победу — все в восторг придут,А не одержит — городу и спроса нетС царя: он остается, если жив, царем.
ХорНи пугать тебя чрезмерно, ни чрезмерно ободрять,Матерь наша, мы не станем. Если знак недобрый тыУвидала, то несчастье отвратить моли боговИ проси себе, и сыну, и державе, и друзьямДаровать одно лишь благо. Возлияние затемСотвори земле и мертвым и смиренно попроси,Чтоб супруг твой Дарий — ночью ты увидела его —Из глубин подземных сыну и тебе добро послал,А недоброе упрятал в мраке черном дольних недр.Вот тебе совет смиренный прозорливого ума.Но надеяться мы будем на счастливую судьбу.
АтоссаЭтой речью доброй, первый толкователь моегоСновиденья, мне и дому ты услугу оказал.Да свершится все ко благу! А богов, как ты велишь,И любимых наших тени мы обрядами почтим,В дом вернувшись. Но сначала я узнать хочу, друзья,Где находятся Афины, далеко ли этот край?
ХорДалеко в стране заката, там, где меркнет Солнца бог.
АтоссаПочему же сын мой жаждет этот город захватить?
ХорПотому что вся Эллада подчинилась бы царю.
АтоссаНеужели так огромно войско города Афин?
ХорЭто войско войску мидян причинило много бед.
АтоссаЧем еще тот город славен? Не богатством ли домов?
ХорЕсть серебряная жила в том краю, великий клад.
АтоссаЭти люди мечут стрелы, напрягая тетиву?
ХорНет, с копьем они предлинным в бой выходят и щитом.
