зам?няетъ его т?мъ, которое было у власти два года тому назадъ. Гладстонъ — Биконсфильдъ, Биконсфильдъ — Гладстонъ, это не м?няетъ сущности д?ла; страна управляется однимъ челов?комъ.
Но если палата нападетъ на ловкаго министра, который гарантируетъ стран? „порядокъ”, т. е эксплоатацію внутри государства и сбытъ на вн?шнихъ рынкахъ, — тогда она подчиняется вс?мъ его капризамъ и вооружаетъ его все новыми и новыми полномочіями. Съ какимъ бы презр?ніемъ онъ ни относился къ конституціи, каково бы ни было его правленіе, палата мирится со вс?мъ; пресл?дуя его въ мелочахъ, она даетъ ему полную свободу д?йствій во вс?хъ важныхъ случаяхъ. Прим?ромъ тому служатъ Бисмаркъ для насъ, Питтъ, Гизо и Пальмерстонъ для прошлыхъ покол?ній.
Это вполн? понятно: всякое правительство стремится стать единоличнымъ; таковы его происхожденіе и сущность. Избранъ-ли парламентъ путемъ всеобщей подачи голосовъ или н?тъ, будетъ-ли онъ состоять исключительно изъ рабочихъ, — онъ одинаково будетъ стремиться подчиниться одному лицу и передать ему вс? заботы о правленіи. Пока мы будемъ поручать р?шеніе вс?хъ вопросовъ экономическихъ, политическихъ, военныхъ, финансовыхъ, промышленныхъ и т. д. небольшой групп?, она, подобно отряду солдатъ во время похода, будетъ стремиться найти себ? начальника.
Таково положеніе д?лъ во время затишья. Но, пусть на границ? появится непріятель, пусть внутри страны вспыхнетъ гражданская война — и тогда первый попавшійся властолюбецъ, какой-нибудь авантюристъ, захватитъ въ свои руки управленіе государственной машиной. Правительство не посм?етъ препятствовать ему, напротивъ, оно будетъ парализовать сопротивленіе народа. Оба авантюриста, носящіе имя Бонапарта, не были случайнымъ явленіемъ, они неизб?жное посл?дствіе концентраціи власти. Относительно того, насколько парламенты способны сопротивляться государственнымъ переворотамъ, Франція можетъ намъ разсказать много интереснаго. Разв? палата спасла Францію отъ Coop d’Etat Макъ-Магона? Ее спасли противо-парламентскіе комитеты. Намъ опять приведутъ въ прим?ръ Англію. Но пусть она не хвастаетъ, что ея парламентскія постановленія остались неизм?нными въ теченіе XIX в?ка. Она сум?ла за это время изб?гнуть классовой борьбы, но все предв?щаетъ ея приближеніе и не трудно предсказать, что парламентъ не выйдетъ ц?лымъ изъ этой борьбы: его гибель неизб?жна.
Если мы хотимъ во время будущей революціи открыть двери реакціи, можетъ быть даже монархіи, достаточно передать наши д?ла представительному правительству. Реакціонная диктатура не заставитъ себя ждать; им?я въ своемъ распоряженіи вс? орудія власти, она не замедлитъ утвердить свое господство.
Но не способствуетъ-ли представительное правительство, этотъ источникъ столькихъ несчастій, мирному и прогрессивному развитію общества? Сод?йствуетъ-ли оно децентрализаціи власти, препятствуетъ-ли возникновенію войнъ? Способно-ли оно понять потребности времени и пожертвовать устар?лыми институтами, чтобы изб?гнуть гражданской войны? Обезпечиваетъ-ли оно прогрессъ внутри страны?
Какой горькой ироніей дышатъ эти вопросы! Исторія нашего времени уб?ждаетъ насъ, что представительное правительство не идетъ навстр?чу ни одной изъ этихъ потребностей.
Парламенты, в?рные традиціямъ королевской власти и ея видоизм?ненію — якобинству, сконцентрировали власть въ рукахъ правительства. Крайній бюрократизм — характеристика представительнаго правительства. Съ начала в?ка идутъ разговоры о децентрализаціи, автономіи, а правительство усиливаетъ централизацію, уничтожаетъ всякіе признаки автономіи. Швейцарія уже подверглась этому вліянію, Англія готова ему подчиниться. Если бы не сопротивленія промышленниковъ и коммерсантовъ, мы теперь испрашивали бы у Парижа разр?шенія зар?зать быка въ отдаленной деревн? Франціи. Правительство понемногу подчиняетъ своей власти вс? проявленія государственной жизни; ему не удается только захватить въ свои руки веденіе промышленности, торговли, производства и потребленія. Но соціалъ-демократы, осл?пленные правительственными предразсудками, мечтаютъ о дн?, когда они будутъ въ берлинскомъ парламент? зав?дывать организаціей производства и потребленія для всей Германіи.
Спасаетъ-ли насъ это, якобы миролюбивое, правительство отъ разрушительныхъ войнъ? Конечно, н?тъ! Никогда не истребляли другъ друга съ такой яростью, какъ при представительномъ режим?. Буржуазія ищетъ преобладанія на рынкахъ, а его можно завоевать лишь гранатами и картечью. Адвокаты и журналисты жаждутъ военной славы и съ этой ц?лью изощряются въ краснор?чіи, ведутъ дипломатическіе споры, которые большею частью кончаются кровопролитіемъ.
Идетъ-ли парламентъ навстр?чу требованіямъ времени? Упраздняетъ-ли онъ институты, пришедшіе въ упадокъ? Какъ у членовъ Конвента приходилось съ оружіемъ въ рукахъ вырывать признаніе уже свершившихся фактовъ, такъ теперь только упорнымъ возстаніемъ можно добиться отъ „представителей народа” мал?йшей реформы.
Что касается усовершенствованій самаго представительнаго режима, то никакое обновленіе не вдохнетъ въ него жизнь. Онъ пришелъ въ упадокъ и теперь близокъ къ смерти. Во времена Людовика-Филиппа уже говорили о разложеніи парламента. Теперь, это смрадное болото вызываетъ отвращеніе у вс?хъ близко стоящихъ къ нему.
Но, можетъ быть, новый элементъ, элементъ рабочихъ, вольетъ въ него струю св?жей крови. Приглядимся къ представительнымъ собраніямъ, просл?димъ за ихъ д?ятельностью и мы поймемъ, что мечтать объ ихъ обновленіи такъ же наивно, какъ сочетать бракомъ короля съ крестьянкой въ надежд? получить новое здоровое покол?ніе молодыхъ королей!
III.
Недостатки представительныхъ собраній покажутся намъ вполн? естественными, если мы вспомнимъ, какъ набираются ихъ члены и приглядимся къ ихъ д?ятельности. Не стану воспроизводить ужасной и омерзительной картины выборовъ. Въ буржуазной Англіи и демократической Швейцаріи, во Франціи и Соединенныхъ Штатахъ, въ Германіи и Аргентинской республик? — везд? повторяется одна и та же гнусная комедія. Не стану разсказывать, какъ агенты и избирательные комитеты проводятъ своихъ кандидатовъ, какъ они раздаютъ направо и нал?во об?щанія: въ собраніяхъ сулятъ политическія реформы, частнымъ лицамъ — м?ста и деньги; какъ они проникаютъ въ семьи избирателей и тамъ льстятъ матери, хвалятъ ребенка, ласкаютъ собачку страдающую астмой, или любимаго котенка. Какъ они разсыпаются по ресторанамъ, заводятъ между собой вымышленные споры, завязываютъ съ избирателями разговоры, стараясь поймать ихъ на слов?, подобно шулерамъ, стремящимся завлечь васъ въ азартную игру. Какъ посл? вс?хъ этихъ махинацій кандидатъ заставляетъ себя просить и наконецъ появляется среди „дорогихъ избирателей” съ благосклонной улыбкой на губахъ, со скромнымъ взоромъ и вкрадчивымъ голосомъ, — совс?мъ какъ старая мегера, старающаяся поймать жильца ласковой улыбкой и ангельскими взглядами.
Не стану перечислять лживыхъ программъ — одинаково лживыхъ, — будь они оппортунистическими или соціалъ-революціонными, программъ, которымъ не в?ритъ ни одинъ изъ кандидатовъ, защищающихъ ихъ съ жаромъ, съ дрожью въ голос?, съ па?осомъ, достойнымъ сумасшедшаго или ярмарочнаго актера. Не даромъ народъ въ своихъ комедіяхъ сталъ теперь изображать на ряду съ мошенниками, Тартюфами и банковскими плутами — народныхъ представителей, б?гающихъ за избирателями и выманивающихъ у нихъ голоса.
Не стану приводить зд?сь см?ты расходовъ по выборамъ; газеты насъ достаточно хорошо знакомятъ съ этимъ вопросомъ. Не стану воспроизводить списковъ расходовъ избирательныхъ агентовъ, въ которые занесены телячьи окорока, фланелевые жилеты и разныя сладости, купленныя кандидатомъ для „дорогихъ д?тей” избирателей. Не стану упоминать о расходахъ на моченыя яблоки и тухлыя яйца, предназначенныя „для смущенія противника”, которые отягощаютъ бюджетъ Соединенныхъ Штатовъ, также какъ и о расходахъ на разныя объявленія и „маневры въ посл?дній часъ передъ выборами”, которые играютъ такую видную роль при выборахъ во вс?хъ государствахъ Европы.
А когда выступаетъ правительство съ своими „м?стами”, сотней тысячъ „м?стъ”, предлагаемыхъ тому, кто больше за нихъ заплатитъ, съ своими орденами, съ своей протекціей, об?щанной въ м?стахъ азартной игры и разврата, съ своей постыдной прессой, съ своими шпіонами, съ мошенниками, судьями и агентами…
Но довольно, оставимъ эту грязь! Есть ли хоть одна страсть, самая низкая, самая гнусная, которая не появилась бы на сцену въ день выборовъ? Обманъ, клевета, лицем?ріе, ложь, самыя низкія проявленія челов?ка-зв?ря — вотъ картина страны во время выборовъ.
Таково положеніе д?лъ, и оно не изм?нится, пока люди будутъ назначать себ? начальниковъ и терп?ть ихъ господство. Создайте общество изъ свободныхъ и вполн? равноправныхъ рабочихъ, и въ тотъ день, когда они захотятъ избрать себ? правителей — у нихъ повторится та же гнусная исторія. Можетъ быть не будутъ больше подносить телячьихъ окороковъ, но ложь и лесть останутся въ сил? и моченыя яблоки не будутъ забыты. Да и можно ли ждать чего-либо хорошаго, когда люди торгуютъ своими самыми священными правами.
Въ самомъ д?л?, мы поручаемъ избирателямъ найти челов?ка, которому можно было бы передать право подчинять законамъ вс? проявленія нашей жизни, распоряжаться вс?мъ, что у насъ есть самаго дорогого: нашими д?тьми, трудомъ и правами. Найти челов?ка, который вм?ст? съ другими избранными, губилъ бы нашихъ д?тей, запиралъ ихъ на три, а если ему вздумается на десять л?тъ, въ казармы и посылалъ бы на в?рную смерть, когда ему захочется вести войну. Челов?ка, который могъ бы по своему желанію открывать и закрывать университеты, принимать и исключать студентовъ. Этотъ новый Людовикъ XIV будетъ по своему усмотр?нію покровительствовать одной отрасли промышленности, убивать другую; жертвовать с?веромъ для юга, югомъ для с?вера; уступать одну провинцію, присоединять другую. Онъ будетъ располагать въ годъ тремя милліардами, отнятыми у б?дняковъ. У него будетъ царское право назначать исполнительную власть, которая своимъ деспотизмомъ и тираніей не уступитъ королевской. Людовикъ XVI им?лъ въ распоряженіи десятки тысячъ чиновниковъ, а онъ — сотни тысячъ; король употреблялъ на удовлетвореніе своихъ прихотей н?сколько жалкихъ м?шковъ золота, а конституціонный министръ нашего времени искусственнымъ повышеніемъ бумагъ на бирж? въ одинъ день „честно” наживаетъ милліоны.
Неудивительно, что страсти разгораются, когда д?ло идетъ о выбор? повелителя, облеченнаго такою властью. Когда испанскій престолъ былъ объявленъ свободнымъ, удивлялся ли кто-нибудь, что флибустьеры сб?гались со вс?хъ сторонъ? Пока будутъ торговать царскими правами, ничто не можетъ быть изм?нено: выборы останутся ярмаркой тщеславія и сов?сти.
Если бы даже уменьшили права депутатовъ и обратили бы каждую общину въ маленькое государство, то положеніе д?лъ не изм?нилось бы.
Мы не отрицаемъ окончательно права передачи своей власти выборнымъ делегатамъ. Сто — дв?сти челов?къ, встр?чающіеся ежедневно на общей работ? и хорошо знающіе другъ друга, обсудили со вс?хъ сторонъ какой-нибудь вопросъ и пришли къ вполн? опред?ленному заключенію; тогда они выбираютъ кого-нибудь изъ своей среды и посылаютъ его для переговоровъ по этому д?лу съ другими делегатами. Такимъ образомъ выборы происходятъ вполн? сознательно; каждый им?етъ ясное представленіе о томъ, что онъ можетъ поручить своему делегату. Да и этотъ посл?дній долженъ будетъ только передавать другимъ делегатамъ т? соображенія, которыя привели его дов?рителей къ данному заключенію. Не будучи уполномоченнымъ р?шить д?ла своею властью, онъ будетъ стремиться придти къ какому-нибудь соглашенію съ другими делегатами; ихъ предложенія онъ передастъ своимъ дов?рителямъ, которые по своему усмотр?нію могутъ принять ихъ или н?тъ. Таково происхожденіе делегацій; когда одн? коммуны посылали своихъ делегатовъ въ другія, у нихъ не было иныхъ полномочій. Такъ же поступаютъ въ наши дни метеорологи и статистики, когда они устраиваютъ международные конгрессы; къ тому же приб?гаютъ делегаты жел?знодорожныхъ компаній и почтовыхъ администрацій различныхъ государствъ.
Но, что требуется теперь отъ избирателей?
— Десять, двадцать тысячъ челов?къ, которые не знаютъ другъ друга, никогда не встр?чались, не им?ли общаго д?ла, должны выбрать одного представителя. Ему они поручатъ не изложеніе опред?леннаго д?ла или защиту данной резолюціи: онъ
