общества работали съ безграничнымъ самоотверженіемъ, поразительной настойчивостью и геройствомъ. Если республика была естественнымъ сл?дствіемъ возстанія февраля 1848 года, то этимъ она обязана тайнымъ обществамъ и ихъ усердной пропаганд? д?йствіемъ въ теченіе тридцати л?тъ. Не будь ихъ самоотверженной работы, республика была бы не мыслима и до сихъ поръ.
Они думали захватить власть и утвердиться, какъ республиканская диктатура. Но, какъ и сл?довало ожидать, это имъ не удалось. Какъ всегда, въ силу самой необходимости вещей, королевская власть была свергнута не путемъ заговоровъ. Конспираторы только подготовили ея паденіе. Они широко распространили въ массахъ идею республики, и, благодаря ихъ героямъ и мученикамъ, она стала идеаломъ народа. Но посл?дній натискъ, р?шительный ударъ, который положилъ конецъ власти короля буржуазіи, былъ слишкомъ силенъ, чтобъ быть д?ломъ тайныхъ обществъ: это былъ натискъ всего народа.
Мы знаемъ, каковы были результаты. Партія, которая подготовила паденіе королевской власти — она не была допущена даже на порогъ Городской Думы. Люди, слишкомъ осторожные, чтобъ подвергаться опасностямъ конспираціи, но бол?е изв?стные, бол?е ум?ренные, выжидающіе удобнаго момента для захвата власти, заняли т? м?ста, которыя конспираторы завоевали подъ громъ пушекъ. Публицисты, адвокаты, краснобаи, которые работали надъ созданіемъ себ? имени, въ то время, какъ настоящіе республиканцы ковали оружіе или томились въ каторг?, захватили власть. Одни изъ нихъ, самые изв?стные, были призваны къ власти разными безд?льниками; другіе навязывались сами, и были приняты только потому, что ихъ имя ничего не говорило толп?, или, в?рн?е, давало программу, приспособленную во вс?мъ вкусамъ.
Пусть не говорятъ намъ, что это были промахи, недостатокъ практическаго ума со стороны д?йствующей партіи; что другія сд?лаютъ лучше… Н?тъ, тысячу разъ н?тъ! Д?йствующая партія остается за бортомъ, а интриганы и краснобаи захватываютъ въ свои руки власть — это такой же непреложный законъ, какъ законы движенія св?тилъ. Эти говоруны бол?е популярны въ той масс?, которая произвела посл?дній натискъ. Они получатъ наибольшее число голосовъ; ихъ будутъ прив?тствовать вс?, а главнымъ образомъ, враги революціи, которымъ выгодно выдвинуть ничтожностей; въ правители попадутъ противники движенія или же люди вполн? безразличные.
Челов?къ, который былъ самимъ воплощеніемъ конспиративной системы, челов?къ, который всю жизнь провелъ въ тюрьм? изъ за преданности этой систем?, наканун? смерти бросилъ міру сл?дующія слова, представляющія собой ц?лую программу: ни Бога, ни Учителя!
III.
Главная ошибка вс?хъ революціонныхъ организацій, народившихся въ н?драхъ республиканской буржуазіи съ 1820 года, состоитъ въ сл?дующемъ: он? думаютъ что правительство можетъ быть низвергнуто тайными обществами и что эти общества могутъ занять его м?сто. Вс? посл?дующіе факты способствовали выясненію этой ошибки. Какое самоотверженіе, сколько настойчивости, сколько самоотреченія проявляли тайныя республиканскія общества молодой Италіи, какая гигантская работа, сколько жертвъ, жертвъ передъ которыми бл?дн?ютъ подвиги русской революціонной молодежи, сколько борцовъ похороненныхъ въ казематахъ австрійскихъ кр?постей, погибшихъ отъ ножа и пуль палачей! — И все это досталось въ насл?діе разнымъ пролазамъ изъ буржуазіи и приближеннымъ короля.
То же самое въ Россіи. Врядъ ли найдется въ исторіи тайная организація, которая, располагая столь незначительными средствами, достигла бы такихъ громадныхъ результатовъ, какъ Исполнительный Комитетъ, проявившій столько энергіи и силы. И все же, было бы наивно думать, что Исполнительный Комитетъ станетъ когда-нибудь во глав? правленія.
Люди осторожные, создававшіе себ? имя въ то время, какъ революціонеры изнемогали въ рудникахъ и погибали въ Сибири, — интриганы, краснобаи, адвокаты и литераторы, которые проливали слезы надъ св?жей могилой героевъ и объявляли себя друзьями народа, — вотъ кто займетъ вакантное м?сто правительства и грубо крикнетъ: Назад! т?мъ „незнакомцамъ”, которые подготовили революцію.
Это неизб?жно, это не можетъ быть иначе. Не тайныя общества и даже не революціонныя организаціи наносятъ правительствамъ р?шительный ударъ. Ихъ функція, ихъ историческая миссія состоятъ въ томъ, чтобъ подготовить умы къ революціи. Когда же ихъ идеи достаточно распространены, — вн?шнія обстоятельства помогаютъ, — посл?дній натискъ производится не группой иниціаторовъ, а массами, находящимися вн? всякой организаціи. 31 августа Парижъ былъ глухъ ко вс?мъ призывамъ Бланки. Четыре дня спустя, онъ провозгласилъ паденіе правительства; но уже не Бланкисты были иниціаторами этого движенія, а самъ народъ. Правительство пало, и толпа прив?тствовала крикуновъ, имена которыхъ непрерывно жужжали въ ея ушахъ въ теченіе двухъ посл?днихъ л?тъ. Когда революція готова разразиться и въ воздух? чувствуется напряженіе, когда усп?хъ почти обезпеченъ, тысячи новыхъ людей, на которыхъ тайныя организаціи не им?ли непосредственнаго вліянія, присоединяются къ движенію, присасываются къ нему подобно воронамъ, слет?вшимся на поле брани д?лить добычу. Они наносятъ посл?дній ударъ и сейчасъ же начинаютъ искать себ? новыхъ правителей не среди конспираторовъ, честныхъ и непримиримыхъ, а среди людей безъ уб?жденій, среди флюгеровъ. О томъ, что можно обойтись безъ правителей, они и не думаютъ.
Конспираторы, поддерживая предразсудки о диктатур?, бессознательно работаютъ надъ т?мъ, чтобъ власть перешла въ руки ихъ противниковъ.
Но, если все что мы говорили, справедливо по отношенію къ революціямъ, или в?рн?е возстаніямъ политическим, — то это т?мъ бол?е справедливо для революціи, о которой мы мечтаемъ, — Революціи Соціальной. Позволить утвердиться какому бы то ни было правительству, власти сильной и способной заставить подчиняться себ?, — это преградить путь революціи съ самыхъ ея первыхъ шаговъ. Польза, приносимая этимъ правительствомъ, сводится къ нулю, вредъ же его — неизм?римъ.
Въ самомъ д?л?, что понимаемъ мы подъ этой Революціей? Это уже не перем?на правителей. Это захватъ народомъ вс?хъ общественныхъ богатствъ. Это уничтоженіе всякой власти, — власти, которая непрерывно препятствовала развитію челов?чества. Но можетъ ли эта грандіозная экономическая революція быть совершена декретами, исходящими отъ правительства? Мы знаемъ, что польскій революціонный диктаторъ, Костюшко, еще въ прошломъ в?к? декретировалъ уничтоженіе личнаго рабства, — рабство существовало посл? того еще восемьдесятъ л?тъ. Мы знаемъ, что Конвентъ, всемогущій Конвентъ, грозный Конвентъ, какъ говорили его поклонники, — декретировалъ поголовный разд?лъ вс?хъ общественныхъ земель, отобранныхъ у сеньоровъ. Этотъ декретъ, подобно многимъ другимъ, остался мертвой буквой, такъ какъ для приведенія его въ исполненіе деревенскій пролетаріатъ долженъ былъ бы произвести новую революцію, а революціи не производятся декретами. Чтобъ народъ завлад?лъ вс?ми общественными богатствами, онъ долженъ себя чувствовать вполн? свободнымъ, долженъ свергнуть рабство, къ которому онъ ужъ слишкомъ привыкъ, долженъ д?йствовать по своей собственной иниціатив? и см?ло идти впередъ, не дожидаясь никакихъ приказаній. Всему этому будетъ препятствовать диктатура, какъ бы честны ни были ея нам?ренія; сама же она не способна двинуть ни на шагъ д?ло революціи.
Но если правительство, — будь оно даже идеаломъ революціоннаго правительства, — не способно создать новой силы, не способно сод?йствовать работ? разрушенія, то т?мъ бол?е мы не должны разсчитывать на него при работ? созиданія. Экономическій переворотъ — этотъ результатъ Соціальной Революціи будетъ такъ великъ и глубокъ, и такъ изм?нитъ вс? взаимоотношенія, основанныя теперь на собственности и обм?н?, — что одному или н?сколькимъ индивидуумамъ будетъ невозможно выработать т? соціальныя формы, которыя должны народиться въ обществ? будущаго. Только коллективный трудъ всего народа можетъ выработать эти новыя соціальныя формы, только гибкость коллективной мысли ц?лой страны можетъ удовлетворить безконечному разнообразію условій и потребностей, которыя народятся въ день паденія частной собственности. Всякая вн?шняя власть будетъ лишь препятствіемъ, пом?хой органической работ?; она явится источникомъ вражды и раздора.
Но давно пора распроститься съ мыслью о революціонномъ правительств?, пора покинуть эту мечту, неоднократно обманувшую насъ. Пора понять политическую аксіому, что правительство не можетъ быть революціоннымъ. Намъ говорятъ о Консепт?; но не надо забывать, что т? м?ры, принятыя Конвентомъ, которыя носили хоть сколько-нибудь революціонный характеръ, были только санкціей фактовъ, уже совершенныхъ народомъ, но считавшимся въ то время ни съ какимъ правительствомъ. Конвентъ, подобно вс?мъ предшествующимъ и посл?дующимъ правительствамъ, былъ исключительно препятствіемъ для созидательной работы народа.
Факты, которые даетъ намъ исторія, такъ уб?дительны; безмысленность революціоннаго правительства, безполезность всего того, что называютъ этимъ именемъ, такъ очевидны, что, казалось бы, невозможно объяснить, почему изв?стная школа, именующая себя соціалистической, съ такой яростью защищаетъ идею революціоннаго правительства. Но, въ сущности говоря, это вполн? понятно. Д?ло въ томъ, что посл?дователи этой школы, сколько бы они ни называли себя соціалистами, совершенно иначе смотрятъ на будущую революцію. Для нихъ, — какъ для вс?хъ радикаловъ буржуа, — Соціальная Революція д?ло далекаго будущаго, и объ ея осуществленіи сейчасъ не можетъ быть и р?чи. Они мечтаютъ, не см?я впрочемъ признаться въ этомъ, объ установленіи правительства, подобнаго правительствамъ Швейцаріи или Соединенныхъ Штатовъ, которыя стремятся присвоить Государству все то, что они называютъ „services publics”. Это н?что среднее между идеаломъ Бисмарка и идеаломъ портного, который мечтаетъ получить м?сто президента въ Соединенныхъ Штатахъ. Это компромиссъ между соціалистическими стремленіями массъ и аппетитами буржуазіи. Эти „соціалисты”, хот?ли бы, конечно, полной экспропріаціи, но они не см?ютъ приступить къ ней, откладываютъ ее на будущій в?къ и задолго до начала битвы вступаютъ въ переговоры съ врагами.
Для насъ же ясно, что моментъ нанести смертельный ударъ буржуазіи насталъ, что недалеко то время, когда народъ завлад?етъ вс?ми общественными богатствами и доведетъ до полнаго безсилія классъ эксплоататоровъ. И потому, мы безъ всякихъ колебаній ринемся въ Соціальную Революцію и, такъ какъ всякое правительство, какимъ бы именемъ оно себя ни называло, будетъ служить намъ пом?хой, мы сметемъ съ нашего пути вс?хъ честолюбцевъ, которые вздумаютъ распоряжаться судьбой народа.
Вс? соціалисты!
Съ т?хъ поръ, какъ идеи соціализма стали проникать въ рабочія массы, зам?чается сл?дующее интересное явленіе. Враги соціализма поняли, что лучшій способъ подавить это теченіе состоитъ въ томъ, чтобъ прослыть его сторонниками и сп?шатъ объявить себя соціалистами. Поговорите съ однимъ изъ т?хъ толстыхъ буржуа, которые немилосердно эксплоатируютъ рабочаго, работницу и ребенка. Поговорите съ нимъ о возмутительномъ неравенств? распред?ленія богатствъ, о кризисахъ и нищет?, которую они порождають; поговорите съ нимъ о необходимости изм?ненія режима собственности для улучшенія положенія рабочихъ; и если вашъ буржуа уменъ, если онъ добивается усп?ха въ политик?, а главное, если вы его избиратель, онъ посп?шитъ вамъ сказать:
— Помилуйте, я тоже соціалистъ! — Соціальный вопросъ, сберегательныя кассы, нормировка труда; — я вполн? разд?ляю ваши мысли относительно всего этого. Только, знаете что? Нельзя все перевернуть въ одинъ день, будемъ д?йствовать осторожно! — И, покинувъ васъ, онъ идетъ „осторожно” обирать „своихъ рабочихъ”, предвидя т? убытки, которые соціалистическая агитація причинитъ ему въ скоромъ будущемъ.
Прежде, онъ повернулъ бы вамъ спину. Теперь, онъ стремится васъ заставить пов?рить, что вполн? разд?ляетъ ваши мысли; такимъ путемъ онъ над?ется легче справиться съ вами, когда представится возможность.
Это явленіе стало особенно зам?тнымъ посл? выборовъ 1881 года, во Франціи. Достаточно было въ любомъ избирательномъ собраніи поднять вопросъ о соціализм?, чтобы т?, которые добивались избранія, сейчасъ же объявили себя приверженцами соціализма, — настоящаго соціализма, — конечно,
