рабочих? Как имя этому явлению? Ему имя ― самодержавие. И вот на этих листках и горят в конце простые, но значительные слова ― долой самодержавие.
Комаров. Аминь! Прячь листки, передавать не буду.
Сталин. Так. В этом разговоре выяснилось еще одно твое качество — ты человек упорный. Кроме того, ты может быть, подумал, что я тебя агитирую? Ни в коем случае. И прошу тебя еще выслушать вот что. Я забыл сказать, что ты хороший товарищ. Ведь ты должен сообразить, что я сейчас с Герасимом видеться ни в коем случае не должен и вообще я исчезаю с горизонта. А дело спешное, дело срочное. Что же тебе стоит помочь в этом случае?
Комаров. Много их?
Комаров. Хорошо письмецо!
Сталин. Они на тонкой бумаге напечатаны.
Комаров. Давай! Герасим-то меня не подведет?
Сталин. Мне веришь?
Комаров. Верю.
Сталин. Головой отвечаю за Герасима (Ну, позволь мне сказать тебе благодарственное слово). Да он знает, я ему сказал, что через тебя передам.
Комаров. Здравствуйте! Это ловко!
Сталин. Ничего мудренного. Не по почте же их посылать или через служителя. Ясное дело, через кого-нибудь из товарищей.
Комаров. Ну и ну.
Сталин. Ну, позволь мне сказать тебе слово благодарности.
Комаров. Не нужно мне речей больше!
Сталин. Ты думаешь, что я тебе вторую пачку всучу? Нет, нет. А вот что я хотел тебе сказать. Шесть лет мы протирали штаны на одной парте. И теперь настало время расстаться. Так желаю тебе всего хорошего в жизни. И по-моему, нечего тебе сидеть в этой поповской лавчонке… Уходи в университет…
Послышались шаги.
Ну-ка уходи, уходи…
Комаров тихонько убегает.
Прощай!
Входит служитель. Он слегка выпивши. В руках у него пальто.
Служитель. Извольте получить ваше пальто, господин Джугашвили. В одном кармане носовой платок. В другом карандаш. Прошу проверить. Все цело.
Сталин. Я вам доверяю безусловно.
Служитель. С вас бы на полбутылки, господин Джугашвили, по случаю праздника и печального события. Потому что вы теперь вольный казак, все пути для вас закрыты. Надо бы выпить.
Сталин. Я с удовольствием, но, понимаете, ни копейки нету. Верите?
Служитель. Верю. Папироски нету ли?
Сталин. Папироску пожалуйста. Вот полдесятка на память.
Служитель. Покорнейше благодарю. И, господин Джугашвили, извините, велено мне передать, чтобы вы помещение семинарии немедленно покинули. Отец Ректор уж очень раздражен.
Сталин. Да сидеть здесь, собственно, незачем. Прощайте, Варсонофий!
Служитель. Счастливого пути! (Уходит.)
Сталин один, стоит некоторое время в задумчивости, потом уходит.
Служитель. Как это вы его аминем резанули! А?.. Двадцать лет служу в семинарии, но, истинный Бог, ничего еще подобного не видел. Да… Ну за то, конечно, и вам — аминь. Куда ж с такой бумагой, как вам выдали, деваться?
Сталин(вынув билет). Стало быть, это вредная бумага?
Служитель. Хуже трудно выдумать.
Сталин. Значит надо ее разорвать.
Картина вторая
Невестка. Чего грустить, Порфирий?
Порфирий. Нож сломался. Вот горе. Вычли (три рубля) один рубль. И все мне в жизни неудача да неудача!
Невестка. Рубль? Ай, ай! Бедный. Хочешь поесть?
Порфирий. Человек всегда хочет есть. А я такой несчастный, что мне и есть не хочется. Рубль… Чего на рубль не сделаешь. Большая сумма ― рубль.
Кто там?
Сильвестр. Это я. Открой.
Входит Сталин в башлыке[8 — Вариант: Входят Кодия, Канделаки и Сталин.].
Входите, входите… Идите в эту комнату, отдохните. Ты чего такой грустный?
Порфирий. А с чего мне танцевать?
Сильвестр. Зачем так зло отвечаешь? Грубишь? Я к тебе с добром, а ты…
Порфирий. Ну, оштрафовали! Ножик сломал…
Сильвестр. Пополам?
Порфирий. Кончик…
Сильвестр. Сколько вычли?
Порфирий. Рубль…
Сильвестр. С кем не бывало!
Порфирий. Мне рубль нужен.
Сильвестр. Кому не нужен!.. Вот что, Порфирий… Тут важное дело… Тут ко мне пришел знакомый…
Порфирий. Я не слепой… Видел…
Сильвестр. А почему ты не спросил, кто он такой?
Порфирий. А зачем я буду вмешиваться в чужие дела? Вижу, пришел тайно, мне ничего ты не говоришь, я и не вмешиваюсь.
Сильвестр. Почему говоришь — тайно? Мой знакомый, навестил меня…
Порфирий. Тайно пришел. Не хотел лицо показывать.
Сильвестр. Ну, хорошо, брат мой Порфирий! Ты прав. Он пришел тайно, но принять его нужно хорошо. Он человек образованный.
Порфирий. А зачем он приехал к нам?
Сильвестр. Ну, хорошо, брат мой. Ты честный человек, я это знаю и доверю тебе тайну. Ты помнишь, как худо нам жилось в деревне. Разве не издевался на отцом проклятый Такаишвили?
Порфирий. Он над всеми издевался.
Сильвестр. Вспомнить не могу без боли — рубль, один рубль задолжала ему наша семья, и за это он отнял у нас последний котел! А в нем мать пищу варила детям! Разве такие вещи может вспомнить человек без того, чтоб у него не вздрогнуло сердце? Разве вообще может человек такую обиду забыть?
Порфирий. Наша семья плохо жила. Обижали нас все.
Сильвестр. Всем беднякам плохо жилось и плохо живется, потому что власть в руках помещиков-дворян. И пьют они кровь из бедняков, и остановить их никто не может. Да чего там в деревне? А рабочим у нас на заводе у Ротшильда хорошо живется?
Порфирий. Вайнштейн — зверь.
Сильвестр. А Тер-Акопов у Манташова не зверь? Эх, Порфирий! Худо, худо живется беднякам на нашем болоте. Истязают рабочего все хозяева, а при них как цепные собаки приказчики. Штрафами в могилу загонят. Беззаконие, беззаконие властвует над нами, брат мой!
Порфирий. За кончик ножа — взяли кровный мой рубль! Я подставил деревяшку, иначе мне бы руку отрезало. Неужели рубль дороже моей руки?
Сильвестр. Так всегда было и будет, пока сами не восстанем против помещиков, заводчиков и царя!
Порфирий. Ты смотри ― тише говори…
Сильвестр. Да… да… так вот — человек этот приехал из Тбилиси для того, чтобы всех объединить на борьбу…
Порфирий. Против царя?..
Сильвестр…и мы ему должны помочь. Знай, он победит! Но молчи обо всем, что я тебе сказал и скажу. Поклянись!
Порфирий. Клянусь!
Сильвестр. Ко мне знакомый приехал из [Тбилиси] Тифлиса. Надо его хорошо принять. Он погостит у нас.
Сильвестр. Он… человек образованный. Много учился… Ты его получше устрой…
Невестка. А где же ему спать устроим?
Сильвестр. В маленькой.
Невестка. С Порфирием?
Сильвестр. Нет… Ему бы отдельно надо… Ему заниматься надо.
Порфирий. Я здесь могу…
Сильвестр. Хорошо.
Сильвестр. Сосо… ты его зови Сосо… И знаешь… не надо соседям рассказывать, что он приехал.
Невестка. А почему?
Порфирий. Это — тайна!
Сильвестр. Тайна не тайна… А не надо. Он скоро уедет.
Невестка. Жене не доверяешь… А я все понимаю… А беды не будет?
Сильвестр. Беднякам беды не будет. (В дверь). Товарищ Сосо.
Сталин выходит.
Будьте знакомы…
Невестка. Милости просим…
Сильвестр. А это, я нам говорил, товарищ Сосо, вот это Порфирий, мой брат…
Невестка. Погостите у нас…
Сталин. Стеснять я вас буду.
Невестка. Нет, что вы, что вы… Сильвестр говорит ― приятель придет… я обрадовалась.
Порфирий. Вы человек образованный… В эту комнату вас положим, а я здесь на стульях буду спать…
Сталин. Зачем же из-за образованного человека бока на стульях ломать… Мы сидеть на стульях будем, а спать на полу можно.
Сильвестр. Кушетку Порфирию поставим.
Сталин. Которая в коридорчике? Она без ноги… Ее на пенсию пора… Не будем ее тревожить, а я лягу на полу.
Сильвестр. Устроим всем, устроим… (Невестке) Ты приготовь нам поесть… Сейчас еще Коция придет и еще один товарищ… Мы посидим…
Невестка. Сейчас, сейчас… (Уходит.)
Сильвестр. Я за ними сейчас схожу. (Уходит.)
Сталин. Закурим…
Порфирий. Я некурящий…
Сталин. Это хорошо… Врачи говорят — здоровье портит… У Ротшильда работаете?
Порфирий. Да.
Сталин. В каком цехе?
Порфирий. В распилочном.
Сталин. Ага. Я тебе «ты» буду говорить, я на «вы» не люблю разговаривать, и ты мне «ты» говори.
Порфирий. Вы человек образованный… Я «вы» буду говорить.
Сталин. Как желаешь, препятствовать тебе не буду в этом.
Порфирий. Вежливо считается…
Сталин. Как когда, как когда… Я знал одного вежливого жандарма, всем «вы» говорил… Садитесь, пожалуйста, будьте так добры… одному арестованному все время «вы» говорил… и даже когда его на эшафот вели, и тогда жандарм вежливость не утратил. Поменьше бы таких вежливых.
Порфирий. Это верно.
Сталин. Приказчик у вас симпатичный?
Порфирий. Нет… он — сволочь… Извините.
Сталин. Ничего… Ты не стесняйся.
Стук.
Порфирий. Кто там?
Сильвестр. Свои. (Входит с двумя рабочими). Вот он товарищ Сосо. (Порфирию) Иди, держи, караул…
Порфирий. Будь покоен… (Уходит.)
Сталин. Хороший у тебя брат. Первое впечатление очень приятное.
Сильвестр. Ничего… (В дверь) Дай-ка нам чайку!
Сталин. Ну, что же, товарищи… Тифлисские рабочие послали меня к вам. И вот я приехал…
Вбегает Порфирий.
Порфирий. Молчите… К нам городовой идет…
Сильвестр. Э…
Сталин. Ишь какие они у вас проворные, а говорили — в Батуме все спит мертвым сном… Когда постучит, не спрашивайте кто. А прямо открывайте… (Уходит.)
Входит городовой.
Городовой. Здравствуй, Ломджария.
Сильвестр. Здравствуйте.
Городовой. Проходил мимо… Дай зайду к приятелю… Вижу, лампа горит… А у тебя как раз гости!
Сильвестр. Садитесь… Садитесь… Сейчас чай пить будем…
Городовой. А это кто же — Коция?.. Ты широко живешь, Ломджария. Всегда у тебя гости…
Сильвестр. Приятели…
Входит невестка; увидев городового роняет чашку.
Вот тебе и попили чайку!..
Невестка. Споткнулась!..
Порфирий. Ай-яй-яй…
Сильвестр. Посидите… Она сейчас новый заварит
Городовой. Некогда мне… В другой раз… Дворы замусорены у вас… Давно я не был.
Сильвестр. Болото. Живем на болоте…
Городовой уходит.
Смотри опять.
Порфирий уходит. Сталин появляется.
Сталин. Ушел?
Сильвестр. Ушел.
Сталин. Товарищи! Тифлисские рабочие послали меня к вам, чтобы поднять вас на борьбу…
Темно.
Картина третья
Ночь. У Сильвестра. Празднично убрано. На круглом столе ствол орешника, украшенный конфетами и яблоками. Большой стол уставлен яствами. Цветы. В комнате невестка, Сильвестр, Наташа и несколько рабочих.
Сильвестр(входящему). Входите, входите, милости просим…
Первый. Вот скромное мое вино…
Невестка. Милости просим… За угощение не взыщите…
Первый. Угощение прекрасное… Такого пира и у Ротшильда не найдешь…
Сильвестр. Пожалуй, правда… Садись, садись, будь весел… (Второму входящему.) Входи, входи, друг…
Второй. С Новым годом (Невестке). Вот вам подкрепление. (Подает сверток).
Сильвестр. И так всего не съедим. Знакомьтесь, здесь все свои.
Невестка у стола хлопочет, устанавливает тарелки.
Первый(рассматривая торт с флажком). Ишь, здорово!
Невестка. Порфирий делал…
Третий и четвертый(подходят, читают)…Да сгинет самодержавие, да здравствует пролетариат.
Сильвестр. Не бойтесь… никто не подслушает. Порфирий на страже стоит… (Входящему.) Входи, Миха, входи, Теофил…
Теофил. Его еще нету?
Сильвестр. Не беспокойся, будет вовремя… Сказал, что будет без пяти двенадцать, значит, так и будет… Незачем ему раньше на улице показываться…
Миха. Правда…
Сильвестр. Да вы, товарищи, что же замолкли? Кто же встречает Новый год с серьезным лицом, с нахмуренным лбом? А что же скажут соседи… Скажут ― скучно встречали Новый год у Сильвестра… Нужно попеть, пошуметь.
Теофил. Понимаем, понимаем!
Сильвестр. Наташа, ты бы спела нам…
Наташа. Я стесняюсь…
Сильвестр. Нет, ты спой…
Пятый и шестой. Просим, просим.
Наташа(поет). Луна, луна! Надежда угнетенных… Осмелюсь я, луна моя златая, спеть о страданиях моих!
Третий. Ишь, стеснялась, а голос ласковый, как шелк.
Наташа. Плыви сквозь облако, луна, свети, свети…
Сильвестр(входящему). Все в порядке, входи!
Теофил. Никогда такого Нового года в Батуме не было…
Коция(осторожно заглянул). Все в порядке?
Сильвестр. Все в порядке… Входи.
Наташа кончила петь.
Рабочие. Молодец, Наташа… Молодец…
Сильвестр. Зови, хозяйка, к столу…
