отдельных племен, но не была распространена в Германии повсеместно. В ее северных областях уже в последние столетия до н. э. существовало оседлое земледелие 20 . Прежней оставалась после Великих переселений и организация производства: мел кое хозяйство.
Таким образом, нет оснований искать причины феодализации, начав шейся в Европе после варварских завоеваний, в подъеме или в качествен ных сдвигах в производстве. Наоборот, именно аграризация Западной Европы, нарушение или ослабление экономических связей между ее областями, господство натурального хозяйства создали условия, благоприятст вовавшие процессу феодализации.
Наряду с попытками объяснить возникновение феодального строя экономическими причинами известное распространение получил взгляд, согласно которому феодализм вырастает из военного строя. Еще Г.Брун- нер подчеркивал значение тяжеловооруженной кавалерии у франков в ге незисе нового социально-правового порядка. Полемизируя со своими предшественниками, Бруннер утверждал, что не ленный строй послужил основой рыцарской конной службы, а, наоборот, потребность в рыцар ской коннице, вызванная нападениями на Франкское государство нор маннов, славян, аваров и арабов, стимулировала возникновение ленного строя 21 . Не так давно Линн Уайт, развивая теорию Бруннера, выдвинул утверждение, что создание рыцарской конницы явилось решающим мо ментом в процессе перехода к феодализму. Возможность же появления ка валерии нового типа он объясняет тем, что в начале VIII в. стремя, давно известное кочевым народам востока, стало достоянием и западноевропей цев. Благодаря стремени коренным образом изменилась роль лошади в военном деле и впервые стало возможным прочное соединение вооруженно го воина с конем. Содержание рыцаря стоило чрезвычайно дорого, и оно было возложено на крестьян. Военный класс приобрел политическое гос подство. «Немногие изобретения оказали столь же катализирующее влия-
297
ние на историю… Античность выдумала кентавра, раннее средневековье сделало его господином Европы» 22 . Влияние технических усовершенство ваний на социальное развитие понимается Уайтом до крайности прямоли нейно и примитивно.
Хотя рыцарство действительно господствовало при феодализме и генезис этого общественного строя ознаменовался разделением функций меж ду военным классом, сосредоточившим в своих руках военное дело, и крестьянством, отстраненным от войны и управления и поглощенным производительным трудом, все же «военная теория» не может объяснить генезиса феодализма, поскольку она не рассматривает самого содержания этого процесса: смены систем общественных связей.
От упомянутой теории существенно отличается гипотеза, высказан ная советскими учеными М.Я.Лойбергом и В.Э.Шляпентохом. Справед ливо указывая на то, что в период генезиса феодализма уровень развития производительных сил в сельском хозяйстве «не только не превышал, но и был ниже соответствующего уровня рабовладельческой экономики», М.Я.Лойберг и В.Э.Шляпентох предлагают поэтому искать факторы формирования феодализма вне аграрной сферы 23 . Они выдвигают на первый план вопрос о материально-технической базе военной организации при переходе от античности к средневековью и указывают на то, что достигну тое античностью производство тяжелого кавалерийского вооружения сде лало возможным создание немассового конного войска; возникновение его повсюду предшествовало интенсивной феодализации. Исключитель но активную роль военного фактора в докапиталистическую эпоху М.Я.Лойберг и В.Э.Шляпентох объясняют тем, что «военная организация являлась механизмом внеэкономического принуждения, т.е. обеспечива ла функционирование докапиталистической экономики» 24 . Эти идеи заслуживают внимания, но нуждаются в проверке путем всестороннего ис следования. Разделяя мысль о том, что военная организация господствую щего класса и, следовательно, характер его вооружения играли большую роль в процессе становления феодализма, как и в дальнейшем его функци онировании, мы позволим себе высказать сомнение: объясняют ли указанные факторы «общий механизм непосредственного перехода» евро пейских народов от общинно-родового строя к феодальной системе? 23
Как и всякое сложное историческое явление, генезис феодализма явился результатом переплетения многих причин. Тем не менее необходи мо попытаться выделить среди них определяющие, движущие силы процесса. По нашему мнению, это можно сделать лишь рассматривая феодализацию с социологической точки зрения, как переход от одной системы социальных связей к другой.
Причины перехода к феодализму мы усматриваем в кризисе социального строя варваров, вызванном их столкновением с обществом Римской империи и переселением в завоеванные ими провинции. До тех пор пока варварские племена оставались в привычных для них условиях, присущая им социальная система мало изменялась и не испытывала коренных по трясений. Социальные структуры варварского общества — большая семья, род, племя — играли решающую роль в жизни его членов. Из поколения в поколение эти структуры неизменно формировали всю жизнедеятель-
298
ность индивида; принадлежность к ним давала ему полноправие и гаран тировала свободу, возможность пользоваться всеми общественными и имущественными правами. Эти группы представляли собой естественно возникшие, основанные на родстве союзы взаимной помощи, и лишь в со ставе подобной органической группы индивид мог рассчитывать на под держку и защиту. Индивид не мог отделить себя от коллектива сородичей и соплеменников, смотрел на себя как на естественное звено в цепи поколений. Его обособленное существование было невозможно не только по ма териальным, но и по социально-психологическим причинам: личность могла себя идентифицировать только в составе коллектива и в его духовной атмосфере.
Родоплеменная структура представляет собой замкнутую и достаточно жесткую форму общественных связей. Этнология свидетельствует, что возможности приспособления подобной социальной формы к быстро ме няющимся условиям весьма невелики. Кровнородственные и семейные коллективы могли выполнять свои функции в рамках общества, относительно ограниченного по численному составу и территории. Ведь общение в этих группах заключалось в прямых личных контактах между их участни ками, в законченной форме выражая личностный тип социальных связей. Общественные институты — органы управления, суда, культа — воплоща лись здесь в непосредственном взаимодействии членов общества.
На римской почве члены племени-завоевателя не жили изолированно от массы романизованного населения, находились в постоянном контакте с ним и с другими варварскими племенами. Между разными этническими и общественными группами устанавливались сложные взаимоотношения, регулировать которые органы родового строя были неспособны; они вооб ще не могли нормально функционировать в новых условиях. В этой во всех отношениях неоднородной социальной среде институты управления пле менем, родовой помощи, кровной мести, соприсяжничества, семейного владения, хозяйственного сотрудничества, культового языческого общения, короче говоря, все традиционные формы социальных связей варварского общества, обнаружили свою неэффективность, неспособность пре доставить индивиду необходимую защиту. Таким образом, сохранение прежней социальной системы варваров в странах, в которые они переселя лись, оказалось невозможным. Как уже было отмечено, племенная орга низация стала сменяться территориальной уже в процессе расселения в за хваченных странах. Вскоре началось смешение варваров с местным насе лением. Вся система социальных связей, которую мы называем варварским обществом, начала рушиться.
Ослабление старой системы социальных связей означает формирование какой-то новой их системы, перегруппировку имеющихся в наличии общественных элементов, вступление индивидов в новые отношения между собой. Индивид по-прежнему не был способен жить изолированно, полагаясь только на собственные силы: он нуждался в поддержке и защи те, испытывал непреодолимую потребность вновь слиться с коллективом и подчиниться его авторитету. Ослабление родовых связей вызывалось прежде всего не индивидуалистическими поползновениями их членов, а неспособностью этих коллективов справиться с задачами, которые стави-
299
ла перед ними жизнь в новой социальной, этнической, политической и ду ховной обстановке, порожденной завоеванием и столкновением с иной цивилизацией. Поскольку основа, на которой возникали новые связи, была территориальной, то связи эти завязывались уже не между сородичами, а между людьми посторонними, не объединявшимися родством. Такие неродственные связи могут принимать различные формы. Они могли быть отношениями между равными в имущественном и социальном положе нии людьми; таковы общинные связи и союзы искусственного родства. Но неродственные связи возникали и между социально и экономически не равными людьми — в результате складывались различные формы зависи мости. ‘
В варварских королевствах создавались социальные отношения и пер вого, и второго рода. Наряду с коммендацией, сеньориальной зависимостью, дружинной службой, министериалитетом и иными отношениями, основанными на господстве и подчинении, широко распространяются со юзы равных. Еще оставаясь в рамках родственной группы, индивид не мог не ощущать ее внутреннюю слабость, неспособность дать ему необходи мую защиту. Даже не выходя из этой группы, не порывая с сородичами, он искал помощи за пределами круга родства. Некоторую поддержку оказы вала община. Но, как уже отмечалось, «земледельческая» община периода раннего средневековья не была сплоченным коллективом: ее члены вели обособленные хозяйства и подчас приходили в столкновения между собой. В источниках она обычно упоминается в связи с теми конфликтами, кото рые вспыхивали из-за пользования угодьями и пахотными участками внутри общины или с соседними поселениями. Сплоченность община могла проявить преимущественно вовне, в отношениях с другой общиной или с властями, внутренняя же ее структура была рыхлой. Община вряд ли могла заменить отдельному человеку родственные группы в деле защиты и помощи.
Источники сообщают о других объединениях людей, строившихся на принципах равенства, — о защитных гильдиях, братствах, товариществах. Человек сплошь и рядом больше полагался на друга, побратима, нежели на родственников. Такие братства, отчасти строившиеся по образцу родст венных групп, могли объединять довольно большое число людей. Члены братств были обязаны защищать жизнь и честь друг друга, мстить за своих собратьев. В защитные гильдии вступали люди, которые могли сохранять при этом прежние отношения с кровными родичами. Гильдия также пре доставляла защиту, охраняла имущество своих сочленов, принимала на себя некоторые функции по охране порядка; между ее членами существо вала духовная близость 26 .
Гильдии, братства и иные квазиродственные объединения играли бо льшую роль в жизни варваров и привлекали многих людей, лишенных не обходимой поддержки своих сородичей, дополняя или заменяя ее. Влия ние этих союзов на социальные отношения было настолько велико, что королевская власть брала гильдии под покровительство и контроль, стре мясь использовать их в своих целях, прежде всего для охраны порядка. Объединения на основе равенства и товарищества продолжали играть огромную роль на протяжении всего средневековья. Ремесленные цехи,
300
объединения купцов, союзы подмастерьев, сельские и городские комму ны, монашеские и рыцарские ордена и иные братства и ассоциации вопло щали в себе корпоративную сторону феодальной жизни, эмбрионы кото рой возникли еще в предшествующую эпоху. Перечисленные формы объе динений в высшей степени различны, но существенно обратить внимание на одну общую (в той или иной степени) для них черту: в отличие от при родных союзов родства, они складывались на основе волеизъявления всту павших в них лиц, испытывавших нужду в том, чтобы включиться в кол лектив и найти в нем удовлетворение определенным социальным потребностям, которые не могли быть утолены в рамках родственной группы.
Помощь и защиту, которую предоставлял коллектив, можно было по лучить и от индивидуального покровителя. Связь с ним восполняла недо- стававшую для многих потребность в создании устойчивых отношений с обществом. Дело заключалось не только в покровительстве, которое оказывал могущественный человек. Отношения между сеньором и вассалом, как правило, не сводились к отношениям между
