убедит его не требовать публикации анализов, тянувшихся в течение нескольких лет.
19
Правильнее всего, может быть, мы поймем указание пациента, если допустим, что сначала предметом его наблюдения был коитус в нормальном положении, который должен произвести впечатление садистского акта. Только после этого церемонилось положение, так что у него был случай сделать другие наблюдения и рассуждать иначе. Но это предположение не достоверно и не кажется мне необходимым. Сокращенное изложение текста не должно заставить нас забыть настоящее положение вещей, а именно, что анализируемый в возрасте 25 лет выражал словами впечатления и душевные движения, относившиеся к четырехлетнему возрасту, которые тогда он выразить не сумел бы. Если пренебречь этим замечанием, то легко может показаться комичным и невероятным, что четырехлетний ребенок может быть способным высказывать такие специальные суждения и ученые мысли. Это просто второй случай запоздалого действия. В возрасте полутора лет ребенок получает впечатление, на которое он не может достаточно полно реагировать. В четырехлетнем возрасте, когда это впечатление снова оживает, оно производит на него сильное впечатление, и он начинает его понимать. И только 20 лет спустя, во время анализа, ему удается сознательным мышлением понять то, что в нем тогда происходило. Анализируемый вполне правильно не принимает во внимание эти три временные фазы и переносит свое настоящее Я в далекую прошлую ситуацию. Мы следуем за ним в этом, потому что при правильном самонаблюдении и толковании эффект должен получиться такой, будто можно было бы пренебречь промежутком между второй и третьей временной фазой. У нас также нет других средств описать процессы во второй фазе.
20
Как он справился далее с этой частью проблемы, мы узнаем ниже при исследовании его анальной эротики.
21
Доказательством тому, как рано я стал заниматься этой проблемой, может послужить место из первого издания моего «Толкования сновидений», 1900. Там, на с. 126, по поводу анализа встречающейся в сновидении речи: этого нельзя уже больше иметь, эта речь принадлежит самому мне; несколько дней тому назад я ей объявил, что «самые ранние детские воспоминания, как воспоминания, больше уже недоступны (нем.: их нельзя уже больше иметь, как воспоминания), но заменяются „перенесением“ и сновидениями в течение анализа».
22
Механизм сновидения не поддается влиянию, но содержание сновидения частично поддается воздействию.
23
Исходя из серьезных оснований, я предпочитаю говорить: отход либидо от актуальных конфликтов.
24
Я делал также неоднократно попытки передвинуть историю больного, по крайней мере, на один год, т. е. отнести соблазн к возрасту 41/4 года, а сновидение на пятую годовщину рождения. В интервалах ничего нельзя было изменить, но пациент оставался и в этом отношении непоколебимым, хотя и не мог совершенно устранить по мне последнюю тень сомнения. Для впечатления, которое получается от его истории и всех связанных с ней выводов и соображений, такая отсрочки на год была бы, очевидно, совершенно безразличной.
25
Особенно, об ударах по пенису.
26
Выражающемся в страхе (желании) быть съеденным волком-отцом. Примеч. пер.
27
Как мы еще услышим, этот симптом развился на шестом году жизни, когда он уже умел читать.
28
При допущении реальности «первичной сцены».
29
Пациент говорит, что в его родном языке нет употреблении слова «провал» (Durchfall) для обозначения кишечных расстройств.
30
Этот оборот речи имеет на родном языке пациента такое же значение, как и по-немецки.
31
Действие было одинаковое независимо от того, делал ли он вливание сам или поручал другому.
32
Точнее не установлено, когда это было, но во всяком случае – перед кошмарным сном в 4 года, вероятно – перед отъездом родителей.
33
См. предыдущее.
34
Причем он, вероятно, не ошибся.
35
Или пока он не понимал коитус собак.
36
Сравните статью «Превращение влечений и т. д.», 3-й выпуск этой библиотеки.
37
Я думаю, что легко доказать, что младенцы пачкают своими экскрементами только тех лиц, которых они знают и любят. Чужих они не удостаивают таким отличием. В трех статьях о сексуальной теории я упомянул о самом первом применении кала для аутоэротического раздражения слизистой оболочки кишечника; как дальнейшее завоевание к этому присоединяется, что при дефекации большое значение имеет внимание к объекту, которого ребенок слушается и идет навстречу ему. Это же отношение сохраняется и в дальнейшем в том, что более взрослый ребенок позволяет только некоторым предпочитаемым им лицам сажать себя на горшок или помогать при мочеиспускании, причем, однако, принимаются во внимание и другие цели.
38
В бессознательном, как известно, не существует «нет»; противоположности совпадают. Отрицание вводится только процессом вытеснения.
39
Также вши, которые в сновидениях и фобиях часто означают маленьких детей.Корректура при последующем рассказе: мне кажется, что я резал не дерево. Это – слияние с другим воспоминанием, которое также извращено галлюцинацией, будто я сделал надрез ножом в дереве и будто при этом из дерева появилась кровь.
45
Мы знаем это относительно няни и узнаем то же относительно другой женщины.
46
К самым мучительным, но также и нелепым симптомам его будущего страдания принадлежит его отношение ко всякому… портному, которому он заказал когда-либо платье, его робость и уважение перед этим высокопоставленным лицом, его старание расположить последнего в свою пользу несоразмерными чаевыми и отчаяние по поводу результатов работы, независимо от того, какими они оказались в действительности.
47
В связи с этим упоминаю о сновидениях, которые он видел позже, чем кошмарный сон, но еще в первом имении, и представлявших сцену коитуса между небесными телами.
48
Весьма замечательно, что реакция стыда так тесно связана с непроизвольным мочеиспусканием (дневным и ночным), а не, как следовало бы ожидать, с недержанием кала. Опыт не оставляет в этом отношении никакого сомнения. Заставляет задуматься также постоянная связь между недержанием мочи и огнем. Весьма возможно, что в этих реакциях и связях мы имеем дело с осадками культуры человечества, идущими глубже всего и сохранившими для нас свои следы в мифах и в фольклоре.
49
По времени он случился в возрасте 21/2 лет – между предполагаемым наблюдением коитуса и соблазном.
50
Возможное побочное значение, что завеса представляет собою девственную плеву, разрывающуюся при сношении с отцом, не совпадает с условием излечения и не имеет никакого отношения к жизни пациента, для которого девственность не имела никакого значения.
51
Допускаю, что этот вопрос – самый тонкий во всем психоаналитическом учении. Я не нуждался в сообщениях Адлера и Юнга, чтобы критически задуматься над возможностью, что утверждаемые анализом детские переживания, – пережитые в невероятно раннем детстве! – скорее, основаны на фантазиях, сочиненных по поводу более поздних случаев, и что необходимо допустить проявление конституционального момента или филогенетически унаследованного предрасположения во всех тех случаях, когда в анализах находишь влияние такого детского впечатления на последующую жизнь. Наоборот, ничто не вызывало во мне больше сомнений, никакая другая неуверенность не удерживала сильнее от публикации. Я первый открыл как роль фантазии для образования симптомов, так и «обратное фантазирование» в детство более поздних наблюдений и последующую сексуализацию этих фантазий – на что не указал никто из противников. Если я все-таки остался при своих более трудных и менее приемлемых взглядах, то это случилось благодаря аргументам, на которые наводит исследователя описанный здесь случай или любой другой детский невроз и которые я здесь предлагаю на суд читателя.
52
Намек на Stekel. Ред.
53
Как указано выше, сцену с Грушей пациент припомнил сам, в возникновении этого воспоминания конструкции или поведение врача не принимали никакого участия; изъяны в воспоминании о вей были анализом восполнены таким образом, что заслуживают названия безупречного, если вообще придавать какую-нибудь ценность методу аналитической работы. Рационалистическое толкование этой фобии могло бы только сказать: ничего необыкновенного нет в том, что расположенный к боязливости ребенок получает припадок страха и от бабочки с желтыми полосками, вероятно, вследствие врожденной склонности к страху. He зная причины этому, ребенок ищет какой-нибудь связи в детстве для этого страха и пользуется случайным сходством имени и одинаковостью полос, чтобы сконструировать себе фантазию о приключении с нянькой, о которой еще сохранилось воспоминание. Но если побочные условия невинного самого по себе события – мытье пола, метла, ведро – проявляют в дальнейшей жизни такую силу, что навсегда и навязчиво обусловливают выбор объекта у этого человека, то фобия бабочки приобретает непонятное значение. Положение вещей становится, по крайней мере, столь же замечательным, как и предполагаемое мною, и пропадает вся выгода от рационалистического понимания этой сцены. Сцена с Грушей для нас особенно ценна, так как на ней мы можем подготовить свое суждение для понимания менее достоверной «первичной сцены».