в них nomina tantum — значки, которые абстрагирует от вещей наша ratio
для удобства мысленного оперирования, в то время как подлинное бы-
тие принадлежит лишь единичным, конкретным сущим. И те и другие
не признают distinctio realis между тем, что есть сущее, и тем фактом, что
оно йсть, допуская лишь distinctio rationis. Именно здесь проходит демар-
кационная линия между ними и Фомой, который равно далек и от иде-
ализма, и от номинализма. Ему удалось со всей отчетливостью показать
двойственность бытия, и в то же время не нарушить равновесия между его
сторонами. Возможно, именно это позволило ему выстроить столь полное
и совершенное учение о бытии Бога, мира и человека.
На русский язык Сумма против язычников переводится впервые. Пере-
вод представлял значительные трудности, в первую очередь, потому, что в
русском языке пока не выработано языка, вполне адекватного схоласти-
ческой латыни. У нас есть давняя традиция перевода греческой патристи-
ки и древней греческой философии. Кроме того, сам строй русского язы-
ка генетически родствен греческому — церковнославянский изначально
воспроизводил структуру греческой грамматики, словообразования и син-
таксиса. С латинской литературой дело обстоит хуже. Передать по-русски
21
Э.Жильсон. Томизм. М., 2000, с. 153-154.
Предисловие 27
строй языка латинского автора намного труднее. Правда, Цицерона или
Августина на русский язык переводят уже более ста лет, и вторые или тре-
тьи переводы оказываются уже близки к совершенству, как, например,
перевод Исповеди, сделанный М.Е. Сергеенко. Но Исповедь по характе-
ру изложения — полная противоположность схоластике: многословное,
изобилующее риторическими и поэтическими красотами, эмоционально
напряженное и небывало для латинской прозы искренне-задушевное.
Строгое, краткое, сухое схоластическое рассуждение по-русски неизбеж-
но утрачивает легкость, прозрачность и красоту. Предельно четкая, выве-
ренная терминология Фомы отчасти расплывается, ибо нет однозначного
перевода для таких терминов как res — вещь, дело, реальное сущее, в связи
с realis; ratio — разум, рассудок, понятие, смысл, слово, способ, расчет,
счет, отчет и проч.; actus (акт, действие, действительность) — в связи с
agere (действовать, делать), actuaüs — и в оппозиции к potentia (потенция,
сила, мощь, способность), posse, potentialis; ordo (порядок, иерархия, це-
леустремленность) в связи с ordinäre (подчинять, упорядочивать, ориен-
тировать к цели) и др. Поневоле приходится балансировать между двумя
равно скверными крайностями: переводом каждого латинского термина
только одним русским, отчего текст становится едва читаемым и малопо-
нятным, и вольным пересказом, который мог бы быть удачен лишь при
наличии переводчика, конгениального Фоме Аквинскому.22 Отчасти по-
мочь серьезному читателю и исследователю томизма призван латинский
текст Суммы, помещенный параллельно русскому переводу.
Латинский текст Суммы против язычников сохранился почти цели-
ком в автографе, поэтому расхождений в его изданиях очень мало. На-
стоящий перевод сделан по изданию: Thomas von Aquin. Summe gegen die
Heiden. Herausgegeben und übersetzt von K.Albert und REngelhardt unter Mi-
tarbeit von L.Dümpelmann. Bd. I—II. Wissenschaftliche Buchgesellschaft, Darm-
stadt, 1974-1982. В этом издании текст практически не отличается от
классического критического издания Editio Leonina (Thomae Aquinatis
opéra omnia. Romae, 1882 sqq.).
Переводчик благодарит за помощь и замечания к переводу П.П. Гайден-
ко, В.И Гайденко, A.B. Подосинова, ГЛ. Смирнова, АН Коваля, а также
Е.В. Косилову и A.B. Апполонова за содействие в подготовке латинского
текста.
22
Указатель терминов, где будут приведены все варианты перевода в данном издании,
предполагается поместить в четвертом томе.
28 /. Quod sit officium sapientis
Capitulum I
Quodsit officium sapientis.
«veritatem meditabitur guttur meum, et labia mea detestabuntur impium.
prov.» 8—7.
multitudinis usus, quem in rebus nominandis sequendum philosophus
censet, communiter obtinuit ut sapientes dicantur qui res directe ordinant et
eas bene gubernant. unde inter alia quae homines de sapiente concipiunt, a
philosopho ponitur quod sapientis est ordinäre, omnium autem ordinatorum
ad finem, gubernationis et ordinis regulam ex fine sumi necesse est: tune enim
unaquaeque res optime disponitur cum ad suum finem convenienter ordina-
tur; finis enim est bonum uniuscuiusque. unde videmus in artibus unam alte-
rius esse gubernativam et quasi principem, ad quam pertinet eius finis: sicut
medicinalis ars pigmentariae principatur et eam ordinat, propter hoc quod
sanitas, circa quam medicinalis versatur, finis est omnium pigmentorum,
quae arte pigmentaria conficiuntur. et simile apparet in arte gubernatoria re-
spectu navifactivae; et in militari respectu equestris et omnis bellici apparatus.
quae quidem artes aliis principantes architectonicae nominantur, quasi prin-
cipales artes: unde et earum artifices, qui architectores vocantur, nomen sibi
vindicant sapientum.
quia vero praedicti artifices, singularium quarundam rerum fines per-
tractantes, ad finem universalem omnium non pertingunt, dicuntur quidem
sapientes huius vel illius rei, secundum quem modum dicitur 1 cor. 3—10, ut
sapiens architectus, fundamentum posui; nomen autem simpliciter sapientis
illi soli reservatur cuius consideratio circa finem universi versatur, qui item est
universitatis principium; unde secundum philosophum, sapientis est causas
altissimas considerare.
finis autem ultimus uniuscuiusque rei est qui intenditur a primo auctore
vel motore ipsius. primus autem auctor et motor universi est intellectus, ut in-
fra ostendetur. oportet igitur ultimum finem universi esse bonum intellectus.
hoc autem est veritas. oportet igitur veritatem esse ultimum finem totius uni-
versi; et circa eius considerationem
1. Обязанность мудреца 29
Глава 1
В чем обязанность мудреца
«Истину произнесет язык мой, и нечестие — мерзость для уст моих»
(Прит., 8:7).
Обычное словоупотребление, которому, по мнению Философа, нуж-
но следовать, выбирая имена для вещей.1 называет мудрецами тех, кто
располагает вещи в правильном порядке и хорошо ими управляет. Вот
почему среди прочих свойств, которые люди обычно полагают присущи-
ми мудрецу, Философ указывает и такое: «Мудрецу свойственно упоря-
дочивать».2 Но правила упорядочения и управления целесообразно упо-
рядоченными вещами могут быть выведены лишь из их цели: ибо всякая
вещь может быть расположена наилучшим образом только тогда, когда
она упорядочена сообразно своей цели; ведь цель — благо всякой вещи.
Так вот, одни искусства играют роль управляющих и как бы первич-
ных, а другие — вторичных, если предмет первых оказывается целью вто-
рых; медицинское искусство, к примеру, предшествует искусству приго-
товления мазей и упорядочивает его, поскольку здоровье, предмет меди-
цины, есть цель всех мазей, которые изготовляет фармакопея. Точно так
же соотносится искусство кораблевождения с кораблестроением, и воен-
ное дело с искусством верховой езды и прочими вспомогательными во-
енными дисциплинами. Те, что первичнее других, называются архитек-
тоническими, то есть главенствующими или первенствующими искусст-
вами, а сведущие в них зовутся архитекторами и мудрецами. Так вот, эти
сведущие в искусствах люди, имея дело с целями отдельных вещей, не
достигают универсальной всеобщей цели и потому зовутся мудрыми в
том или ином деле; именно в этом смысле говорится о мудрости в Первом
послании к Коринфянам: «Я… как мудрый строитель, положил основание»
(3:10). Но просто мудрым может называться лишь тот, кто рассматривает
цель вселенной, она же и начало вселенной; вот почему, по словам Фило-
софа, дело мудреца — рассматривать «наивысшие причины».3
Конечная цель всякой вещи — та, которую имел в виду ее первый со-
здатель и двигатель. Но первый устроитель и двигатель вселенной — ум,
как будет показано ниже. Следовательно, конечной целью вселенной
должно быть благо ума. Но благо ума — это истина. Следовательно, исти-
на должна быть конечной целью всей вселенной; и мудрость должна быть
1
Аристотель, Топика, 109 а 27.
2
Аристотель, Метафизика, 982 а 18.
3
Аристотель, Метафизика, 982 b 9.
30 IL Quae sit in hoc opère auctoris intentio
principaliter sapientiam insistere. et ideo ad veritatis manifestationem divina sa-
pientia carne induta se venisse in mundum testatur, dicens, ioan. 18—37: ego in
hoc natus sum, et ad hoc veni in mundum, ut testimonium perhibeam veritati.
sed et primam philosophiam philosophus déterminât esse scientiam veri-
tatis; non cuiuslibet, sed eius veritatis quae est origo omnis veritatis, scilicet
quae pertinet ad primum principium essendi omnibus; unde et sua veritas est
omnis veritatis principium; sic enim est dispositio rerum in veritate sicut in
esse.
eiusdem autem est unum contrariorum prosequi et aliud refutare sicut me-
dicina, quae sanitatem operatur, aegritudinem excludit. unde sicut sapientis
est veritatem praecipue de primo principio meditari et aliis disserere, ita eius
est falsitatem contrariam impugnare.
convenienter ergo ex ore sapientiae duplex sapientis offîcium in verbis
propositis demonstratur: scilicet veritatem divinam, quae antonomastice est
veritas, meditatam eloqui, quod tangit cum dicit, veritatem meditabitur gut-
tur meum; et errorem contra veritatem impugnare, quod tangit cum dicit, et
labia mea detestabuntur impium, per quod falsitas contra divinam veritatem
designatur, quae religioni contraria est, quae etiam pietas nominatur, unde et
falsitas contraria ei impietatis sibi nomen assumit.
Capitulum II
Quae sit in hoc opère auctoris intentio.
inter omnia vero hominum studia sapientiae Studium est perfectius, subli-
mius, utilius et iucundius.
perfectius quidem, quia inquantum homo sapientiae Studium dat, intan-
tum verae beatitudinis iam aliquam partem habet unde sapiens dicit, beatus vir
qui in sapientia morabitur, eccli. 14-22.
sublimius autem est quia per ipsum homo praecipue ad divinam similitu-
dinem accedit, quae omnia in sapientia fecit: unde, quia similitudo causa est
dilectionis, sapientiae Studium praecipue deo per amicitiam coniungit; propter
quod sap. 7-14 dicitur quod sapientia infinitus thésaurus est hominibus, quo
qui usi sunt,. facti sunt participes amicitiae dei.
2. Задача автора 31
устремлена в первую очередь к ее рассмотрению. Именно поэтому божес-
твенная Мудрость, облекшаяся плотью, свидетельствует, что она пришла
в мир, дабы явить истину, как сказано у Иоанна: «Я на то родился и на то
пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине» (Ин., 18:37).
Но и Философ определяет первую философию как «знание исти-
ны»;4 не любой истины, но той, которая есть источник всякой истины,
то есть относится к первоначалу бытия всех вещей; поэтому и истина его
есть начало всякой истины, ибо расположение вещей в истине такое же,
как и в бытии.5
Кто стремится к одной из противоположностей, тот тем самым от-
талкивает другую; так лекарство, доставляя здоровье, прогоняет болезнь.
Поэтому раз дело мудреца — мыслить истину, в первую очередь о пер-
воначале, и сообщать ее другим, его же дело — бороться с ее противопо-
ложностью, ложью.
Так что совершенно справедливо указана двойная обязанность муд-
реца устами Премудрости в приведенных в самом начале словах: «Исти-
ну произнесет язык мой»: это обязанность исследовать
