71. Бог знает дурное 327
вида, который есть его собственная сущность. Значит, первый предмет
мысли для него — он сам. Но мысля себя, он познает прочие [вещи], как
показано (1, 49), причем не только актуально [сущие], но и потенции, и
лишённости.
Вот в чем смысл слов Философа в третьей книге О душе: «Как позна-
ется зло или чёрное? Их познают некоторым образом через противопо-
ложное им. Познающее же должно быть потенцией и в нём должна быть
[потенциально одна из этих противоположностей, а именно, форма из
пары форма-лишённость].321 А если в познающем нет противополож-
ности», — т.е. в потенции, — «то оно познает само себя, и существует
актуально, и отдельно [от материи]».322 Эти слова не нужно толковать
вслед за Аверроэсом323 так, будто бы из них следует, что ум, существую-
щий только актуально, никоим образом не знает лишённости. Их смысл
другой: [божественный] ум знает лишённость не потому, что сам потен-
циален по отношению к чему-то другому, а потому, что знает самого
себя и всегда существует актуально.
Во-вторых, нужно иметь в виду вот что: если бы Бог знал себя таким
образом, что, зная себя, не знал бы других сущих, т.е. частных благ, тогда
он, действительно, не знал бы вовсе ни лишённости, ни зла. Ибо тому
благу, каким является он сам, нет противоположности; ему не проти-
вопоставлена никакая лишённость. В самом деле, лишённость и её про-
тивоположность по своей природе относятся к одному и тому же [под-
лежащему]; поэтому у чистого акта не может быть противоположной
324
ему лишённости. А потому и [у чисто актуального блага не может быть
321
Oportet potentia esse cognoscens et esse in ipso. — Это место у Аристотеля действительно
трудно для понимания. При толковании (в квадратных скобках) я руководствовалась тем, что
вообще у Аристотеля противоположности в каждой паре неравноправны: одна обычно пер-
вична, или положительна (собственно форма), другая вторична, или отрицательна (лишён-
ность формы). Таковы тёплое (положительная форма) и холодное (лишённостьтепла); доброе
и злое (Аристотель не допускал существования зла самого по себе; зло — всегда недостаток
блага); белое (первичный цвет) и чёрное (лишённость цвета); все остальные цвета — гра-
дации от белого к чёрному (нужно помнить, что цвет как условие видимости вещи был для
Аристотеля тесно связан со светом, поэтому чем цвет светлее, тем «цветнее») и т.п.
322
Аристотель, О душе, 430 b 25.
323
ССАА VI, 1/463 (t.25).
324
Лишённость и противоположная ей форма, по Аристотелю, существуют не сами по
себе, а в нейтральном носителе качеств — субстанции (по аристотелевскому определению
субстанция — это то, чему ничто не может быть противоположно). Являясь чем-то в дейс-
твительности, субстанция есть противоположное этому в возможности: белая субстанция
может быть чёрной, живая — мёртвой, хорошая — плохой, тёплая — холодной и наоборот. То,
в чем нет потенции, что не может изменяться, не может и выступать носителем каких-либо
качеств или свойств.
328 . LXXII. Deus est volens
пес malum. unde, posito quod deus se solum cognoscat, cognoscendo bono
quod est ipse non cognoscet malum. sed quia, cognoscendo se, cognoscit entia
in quibus natae sunt esse privationes, necesse est ut cognoscat privationes op-
positas, et mala opposita particularibus bonis.
sciendum etiam quod, sicut deus absque discursu intellectus cognoscendo
se cognoscit alia, ut supra ostensum est; ita etiam non oportet quod eius cog-
nitio sit discursiva si per bona cognoscit mala. nam bonum est quasi ratio cog-
nitionis mali. unde cognoscuntur mala per bona sicut res per suas definitiones:
non sicut conclusiones per principia.
пес etiam ad imperfectionem cognitionis divinae cedit si mala per pri-
vationem bonorum cognoscat. quia malum non dicit esse nisi inquantum est
privatio boni, unde secundum hune solum modum est cognoscibile: nam un-
umquodque, quantum habet de esse, tantum habet de cognoscibilitate.
Capitulum LXXII
Quod deus est volens
expeditis his quae ad divini intellectus cognitionem pertinent, nunc restât
considerare de dei voluntate.
ex hoc enim quod deus est intelligens, sequitur quod sit volens. cum enim
bonum intellectum sit obiectum proprium voluntatis, oportet quod bonum in-
tellectum, inquantum huiusmodi, sit volitum. intellectum autem dicitur ad in-
telligentem, necesse est igitur quod intelligens bonum, inquantum huiusmodi,
sit volens. deus autem intelligit bonum: cum enim sit perfecte intelligens, ut ex
supra dictis patet, intelligit ens simul cum ratione boni, est igitur volens.
72. У Бога есть воля 329
противоположного ему] зла. Вот почему, если мы предположим, что Бог
познаёт только себя, он, познавая благо, каким является он сам, не будет
познавать зла. Но поскольку [на самом деле] он, познавая себя, познаёт
прочие сущие, а в них от природы присутствуют лишённости, он непре-
менно должен познавать лишённости, противоположные [формам этих
сущих], и множество частных зол, противоположных частным благам.
В-третьих, нужно иметь в виду вот что: Бог, познавая себя, познает
другие [вещи] без дискурсии ума, как показано выше (1, 57). Точно так
же, когда он познает [некое] зло через [соответствующее] благо, его поз-
нание вовсе не должно быть дискурсивным. Ибо благо составляет как
бы основание для познания зла. Вот почему всякое зло познается через
[своё] благо как вещь через своё определение, а не так, как заключение
познаётся через посылки.
И нисколько не умалится совершенство Божьего знания, если [мы
допустим, что] он познаёт зло как лишённость блага. Ибо зло сказыва-
ется о бытии лишь постольку, поскольку оно есть лишённость блага. И
только в этом качестве зло познаваемо: ибо сколько в чём-нибудь бытия,
столько в нём и познаваемости.325
Глава 72
326
О том, что у Бога есть воля
Мы изложили то, что относится к познанию Божьего ума; теперь ос-
тается рассмотреть Божью волю.
Из того, что Бог мыслит, следует, что у него есть воля. В самом деле,
собственный объект воли — это мыслимое умом благо. Поэтому мысли-
мое благо как таковое должно быть желанно. Но «мыслимое» предпола-
гает кого-то мыслящего. Следовательно, мыслящий благо наделен волей
постольку, поскольку мыслит благо. Но Бог мыслит благо: поскольку его
мышление совершенно, как явствует из вышесказанного (1, 44 ел.), он
мыслит сущее вместе с благом, [присущим бытию данного сущего]. Зна-
чит, у Бога есть воля.
325
См. Аристотель, Метафизика, 993 b 30: «В какой мере каждая вещь причастна бытию,
в такой и истине».
326
Quod Deus est volens — букв. «Что Бог волящ». Однако, не желая использовать в переводе
неуклюжие кальки с латинского и немецкого «волить», «водящий», «воление» (они, правда,
уже существуют в русском философском языке со времен переводов немецких идеалистов,
за исключением, пожалуй, volitum — «поволенное», т.е. то, чего хочется), мы оставили про-
извольный перевод: воля, наделенный волей, желание, хотеть и проч., поскольку для Фомы
различия здесь, на наш взгляд, нерелевантны. Строго различаются только velle, voluntas
— воля, хотеть — и appetere, appetitus — стремиться, стремление (неразумное хотение).
330 . LXXILDeusestvolens
adhuc. cuicumque inest aliqua forma, habet per illam formam habitudi-
nem ad ea quae sunt in rerum natura: sicut lignum album per suam albedinem
est aliquibus simile et quibusdam dissimile. in intelligente autem et sentiente
est forma rei intellectae et sensatae: cum omnis cognitio sit per aliquam simili-
tudinem. oportet igitur esse habitudinem intelligentis et sentientis ad ea quae
sunt intellecta et sensata secundum quod sunt in rerum natura. non autem hoc
est per hoc quod intelligunt et sentiunt: nam per hoc magis attenditur habitudo
rerum ad intelligentem et sentientem; quia intelligere et sentire est secundum
quod res sunt in intellectu et sensu, secundum modum utriusque. habet autem
habitudinem sentiens et intelligens ad rem quae est extra animam per volun-
tatem et appetitum. unde omnia sentientia et intelligentia appetunt et volunt:
voluntas tarnen proprie in intellectu est. cum igitur deus sit intelligens, oportet
quod sit volens.
amplius. illud quod consequitur omne ens, convenit enti inquantum est
ens. quod autem est huiusmodi, oportet quod in eo maxime inveniatur quod
est primum ens. cuilibet autem enti competit appetere suam perfectionem et
conservationem sui esse: unicuique tarnen secundum suum modum, intel-
lectualibus quidem per voluntatem, animalibus per sensibilem appetitum,
carentibus vero sensu per appetitum naturalem. aliter tarnen quae habent, et
72. У Бога есть воля 331
К тому же. Всё, наделённое какой-либо формой, оказывается через
эту форму в определённых отношениях к реальности:327 например, белая
древесина через свою белизну оказывается каким-то [вещам] подобна,
а каким-то неподобна. То, что мыслит и чувствует, наделяется формой
мыслимой или ощущаемой вещи: ведь всякое познание осуществляется
через некое уподобление. Значит, мыслящее и чувствующее [существо]
должно стоять в определённом отношении к мыслимым и ощущаемым
[вещам], поскольку они принадлежат к реальности. Однако [это опре-
делённое отношение состоит] не в том, что оно мыслит или ощущает
[данные вещи]: тут будет осуществляться скорее отношение этих вещей
к мыслящему или ощущающему [их существу], потому что мышление и
ощущение заключаются в том, что вещи находятся в уме или в чувстве со-
ответственно способу [осуществления] той или другой [деятельности]. А
чувствующее или мыслящее [существо] оказывается в определенном от-
ношении к вещи, существующей вне души, через волю или стремление.
Вот почему все ощущающие и мыслящие [существа] наделены стремле-
нием и волей: [стремление заложено в способности ощущения, а] воля
содержится в разуме. Значит, раз Бог мыслит, он должен и хотеть.
Далее. То, что свойственно каждому сущему, свойственно сущему
как таковому.328 Именно такого рода свойства должны рассматриваться в
первую очередь, [если мы хотим узнать,] что свойственно первому суще-
му. Всякому сущему свойственно стремиться к своему совершенству и к
сохранению своего бытия. При этом каждое стремится к этому на свой
лад: разумные [существа] — через волю, животные — через чувствен-
ное стремление, неспособные ощущать — через естественное стремле-
ние. [Кроме того,] по-разному [ведут себя уже] обладающие [предметом
327
Habet per illam formam habitudinem ad ea quae sunt in rerum natura: букв, «обладает
через эту форму устойчивым характером применительно ко всему, что есть в природе ве-
щей». — «Природа вещей» — это, во-первых, реальность (т.е. не воображаемые объекты);
во-вторых, внешняя, или объективная реальность (т.е. не внутреннее устройство данной
вещи, ее форма, материя, акциденции и проч.); в-третьих, всё на свете, тотальность (т.е.
