образом управляет, т.е. охраняет интересы всех отдельных сословий и классов; и эти отдельные церкви, общины, графства, общества заботятся сами о себе, так что, собственно говоря, правительству нигде не приходится так

Скачать:PDF TXT

Философия истории

образом управляет, т.е. охраняет интересы всех отдельных сословий и классов; и эти отдельные церкви, общины, графства, общества заботятся сами о себе, так что, собственно говоря, правительству нигде не приходится так мало делать, как в Англии. В этом-то главным образом и состоит то, чтò англичане называют своею свободою и чтò представляет собою противоположность централизации управления, существующей во Франции, где даже в самой маленькой деревне мэр назначается министерством или подчиненными последнему чиновниками. Во Франции менее, чем где бы то ни было, допускается, чтобы другие что-нибудь делали; там в министерстве сосредоточивается вся административная власть, на которую, с своей стороны, заявляет притязания и палата депутатов. В Англии, наоборот, каждая община, всякий незначительный кружок и всякая ассоциация имеют свой круг дел. Таким образом общий интерес оказывается конкретным, и в нем сознают партикулярный интерес и отстаивают его. Эти учреждения, соответствующие партикулярным интересам, не допускают никакой всеобщей системы. Поэтому абстрактные и общие принципы не говорят англичанам ничего и проходят мимо их ушей. Эти партикулярные интересы имеют свои положительные права, которые возникли в старое время феодального права и сохранились в Англии более, нежели в какой-либо другой стране. Эти положительные права по своей величайшей непоследовательности оказываются в то же время величайшим бесправием, и нигде нельзя найти так мало действительно свободных учреждений, как именно в Англии. В отношении частного права, свободы собственности, англичане невероятно отстали: достаточно упомянуть о майоратах, при наличии которых младшие сыновья покупают или достают себе места на военной службе или в духовном звании.

Парламент управляет, хотя бы англичане даже и не признавали этого. Следует заметить, что здесь происходит именно то, что во все времена считалось признаком испорченности республиканского народа: для того чтобы быть избранным в парламент, прибегают к подкупу. Но у них и то, что можно продать свой голос, и то, что можно купить себе место в парламенте, называется свободою. Но это совершенно непоследовательное и извращенное состояние имеет все-таки то преимущество, что оно делает возможным правительство, т.е. образование в парламенте большинства, состоящего из государственных людей, которые с молодых лет посвятили себя государственным делам, занимались ими и жили в их атмосфере. И у нации обнаруживается настолько здравого смысла и благоразумия, что она признает, что должно существовать правительство, и поэтому питает доверие к кругу людей, которые опытны в деле управления государством; ведь дух партикуляризма признает и всеобщую партикулярность знания, опыта, навыка, которыми обладает аристократия, исключительно посвящающая себя такого рода интересам. Обнаруживается полное противоречие между этим и смыслом принципов и абстракции, которые непосредственно доступны каждому и которые к тому же формулированы во всех конституциях и хартиях. Еще вопрос, насколько будет возможно правительство, если предложенная ныне реформа будет последовательно проведена.

Материальное существование Англии основано на торговле и промышленности, и англичане взяли на себя великую задачу быть миссионерами цивилизации во всем мире; свойственный им торговый дух побуждает их исследовать все моря и все земли, завязывать сношения с варварскими народами, возбуждать у них потребности, вызывать развитие промышленности и прежде всего создавать у них условия, необходимые для сношений, а именно отказ от насилий, уважение к собственности и гостеприимство.

Германию прошли из одного конца в другой победоносные французские войска, но немецкая национальность свергла с себя этот гнет. Важнейшим моментом в Германии оказываются законы права, повод к изданию которых подал конечно французский гнет, так как особенно благодаря ему был пролит свет на недостатки прежних учреждений. Ложь существования единой империи совершенно исчезла. Она распалась на суверенные государства. Ленные обязательства отменены, принципы свободы собственности и личности стали основными принципами. Доступ к государственным должностям открыт каждому гражданину, но умение и пригодность являются необходимыми условиями. Государством управляет мир чиновников, и над всем этим стоит личное решение монарха, потому что, как было замечено выше, окончательное решение безусловно необходимо. Однако при незыблемых законах и при определенной организации государства то, что предоставляется единоличному решению монарха, представляется маловажным по отношению к субстанциальному. Конечно следует считать большим счастьем, если на долю какого-нибудь народа достается благородный монарх; но в великом государстве и это менее существенно, потому что сила такого государства в его разуме. Существование и спокойствие небольших государств более или менее гарантированы другими государствами; поэтому они не являются в самом деле самостоятельными государствами, и им не приходится выдерживать испытания огнем на войне. Как было сказано, принимать участие в управлении может всякий, кто обладает нужными для этого познаниями, опытностью и моральною волею. Править должны знающие, οι αριστοι[47 — Лучшие.], а не невежество и тщеславие лиц, считающих себя всегда правыми. Что же касается убеждения, то уже было сказано, что благодаря протестантской церкви состоялось примирение религии с правом. Нет священной, религиозной совести, обособленной от светского права или даже противоположной ему.

До этого пункта дошло сознание, и таковы главные моменты формы, в которой осуществился принцип свободы, так как всемирная история есть не что иное, как развитие понятия свободы. Но объективная свобода, законы реальной свободы требуют подчинения случайной воли, потому что эта воля вообще формальна. Если объективное в себе разумно, то разумение должно соответствовать этому разуму, и тогда оказывается налицо и существенный момент субъективной свободы. Мы рассматривали только это развитие понятия и были вынуждены отказаться от привлекательного, более подробного описания счастья, периодов процветания народов, красоты и величия индивидуумов, их судьбы в счастье и в несчастье. Философия имеет дело лишь с блеском идеи, отражающейся во всемирной истории. Отвращение к волнениям непосредственных страстей в действительности побуждает при ступить к философскому рассмотрению; его интерес заключается в том, чтобы познать ход развитая самоосуществляющейся идеи, а именно идеи свободы, которая существует лишь как сознание свободы.

В том, что всемирная история есть этот процесс развития и действительное становление духа, – процесс, открывающийся при рассмотрении тех изменчивых картин, которые представляются взору в составляющих ее историях, – заключается истинная теодицея, оправдание бога в истории. Примирить дух со всемирной историей и действительностью может только понимание того, что то, что совершилось и совершается повседневно, не только не произошло помимо бога, но по существу есть дело его самого.

Примечания

Я не могу указать здесь такого руководства, которое можно было бы положить в основу ее изучения; впрочем в моих «Основаниях философии права» (§ 341 – 360) я уже дал точное понятие такого рода всемирной истории и указал ее принципы или те периоды, на которые она разделяется.

Фр. фон Шлегель, Philosophie der Geschichte, I, S. 44.

Этому интересу мы обязаны многими ценными открытиями в области восточной литературы и тем, что возобновилось изучение уже ранее отмеченных памятников, относящихся к древне-азиатскому быту, мифологии, религиям и истории. В просвещенных католических странах правительство перестало противиться требованиям мысли и почувствовало потребность действовать заодно с ученостью и философией. Аббат Ламеннэ красноречиво и убедительно упомянул, перечисляя критерии истинной религии, о том, что она должна быть всеобщею, т.е. католическою и древнейшею, и во Франции конгрегация ревностно и усердно заботилась о том, чтобы такие утверждения не делались, как прежде считалось достаточным, лишь в форме тирад, встречающихся в проповедях и заявлениях властей. Особое внимание обращала на себя чрезвычайно распространенная религия Будды, бого-человека. Содержание индийской троицы, Тримурти, так же, как и китайской абстракции триединства, было само по себе яснее. Ученые г. Абель Ремюза и г. Сен-Мартэн со своей стороны произвели в высшей степени заслуживающие похвалы исследования в китайской и, исходя из нее, и монгольской и, поскольку это было возможно, в тибетской литературе. А барон фон Экштейн, со своей стороны, по-своему, т.е. оперируя поверхностными заимствованными из Германии натурфилософскими представлениями и приемами, на манер Фр. фон Шлегеля и в подражание ему, но остроумнее, чем он, высказался в своем журнале «Le Catholique» за вышеупомянутый примитивный католицизм. В особенности же он добился от правительства, чтобы оно поддерживало и научную деятельность конгрегации и даже организовало путешествия на Восток, чтобы разыскать там еще не открытые памятники, в которых можно было надеяться найти дальнейшие данные относительно древнейшего буддизма и его источников, и таким образом способствовать торжеству католицизма этим длинным, но интересным для ученых окольным путем.

Историю деяний.

Деяния.

Hegels Vorlesungen über die Philosophie der Religion, 2. Aufl., I, S. 284 – 289.

По преимуществу.

Ясно, что моральная точка зрения понимается здесь в строгом смысле, установленном Гегелем в «Философии права», как точка зрения самоопределения субъективности, как свободное убеждение в обязательности добра. Поэтому читателю не следует смущаться тем, что все же постоянно говорится о морали, о моральном правлении и т.д. китайцев, причем «моральное» означает лишь в широком и обычном смысле слова предписание или заповедь, требующие хорошего поведения, и момент внутреннего убеждения здесь не подчеркивается. – Прим. издателя.

Злым умыслом, виною и случаем.

Hegels Vorlesungen über die Geschichte der Philosophie, I.

По преимуществу.

Профессор Розен в Лондоне основательно изучил веды и недавно издал образчик текста с переводом «Rig-Vedae Specimen» ed. Fr. Rosen, London 1830. (Впоследствии, после смерти Розена, на основе его литературного наследства издан полный текст «Rig-Veda», London 1839.)

А.В. фон Шлегель издал первый и второй томы; важнейшие эпизоды из Магабгараты изданы Ф. Боппом; недавно вышло полное издание в Калькутте. – Прим. издателя.

Так как переход от индийского браманизма к буддизму излагается в первоначальном наброске Гегеля и в первой лекции в том виде, как он излагается здесь, и этот взгляд на буддизм более соответствует новым исследованиям о нем, то этим в достаточной степени оправдывается то, что это приложение помещено не там, где оно было помещено прежде. – Прим. издателя в немецком тексте.

Ср. Vorlesungen über die Religionsphilosophie, 2. Ausgabe, S. 384.

См. Hegels Vorlesungen über die Philosophie der Religion II, 2. Aufl., S. 102 и сл.

Необходимость с брусковыми гвоздями.

Отфрид Мюллер в своей истории дорян ставит этот сенат слишком высоко; он говорит: право было как бы запечатлено в глубине души. Но такая запечатленность всегда является чем-то весьма неопределенным; необходимо, чтобы законы были записаны для того, чтобы было точно известно, что воспрещено и что дозволено.

Стечение нечистот.

Дикое и мрачное суеверие.

Вдруг возникшая и обязанная своим возвышением доблести знать.

Священнодействия.

Чтобы обманывать народ.

Покровительства.

Пользования.

Воображаемое рабство.

Связывать.

Мир.

Спокойствие.

Покой.