стр. 490).

789

ПЗ на 1869 г. вышла в свет в ноябре 1868 г. (см. в наст. томе комментарий к заметке «Следующая книжка „Полярной звезды»…»).

Объявление о поступлении ПЗ в продажу было напечатано в К1, № 14-15 от 1 декабря 1868 г.

В настоящем издании в текст внесены следующие исправления:

Стр. 336, строка 22: Ни над собой вместо: Ни под собой (по источнику цитаты)

Стр. 341, строка 11: далеких друг от друга ярко освещенными вершинами вместо: далеких друг от друга, ярко освещенными вершинами (по смыслу)

Стр. 344, строка 13: утоляет вместо: утомляет (опечатка)

Стр. 345, строка 4: Худшая услуга вместо: Худшую услугу (опечатка).

В статье «Еще раз Базаров» Герцен подчеркивает, что его интересует не тургеневское понимание Базарова: речь в ней идет главным образом о базаровщине как «идеале г. Писарева», том идеале, «который до тургеневского Базарова и после него носился в молодом поколении».

В своих предыдущих высказываниях о тургеневском герое Герцен, отдавая должное силе и значительности образа Базарова в целом, отмечал, что универсальный скептицизм,

нигилистическое «всеотрицанье», приверженность к вульгарному материализму, а с другой стороны, резкость и самоуверенность — черты, отнюдь не типичные для таких, как Базаров.

Герцен писал Тургеневу 21 апреля 1862 г.: «Мне кажется, что ты <...> остановился на дерзкой, сломанной, желчевой наружности, на плебейско-мещанском обороте и, приняв это за оскорбление, пошел далее. Но где же объяснение, каким образом сделалась его молодая душа черствой снаружи, угловатой, раздражительной <...> Что воротило в нем назад все нежное, экспансивное?.. Не книга же Бюхнера? Вообще, мне кажется, что ты несправедлив к серьезному, реалистическому, опытному воззрению и смешиваешь с каким-то грубым, хвастливым материализмом, но ведь это — вина не материализма, а тех „Неуважай-Корыто», которые его скотски понимают».

В статье «Новая фаза в русской литературе» Герцен писал применительно к образу Базарова: «Говорить о нигилизме молодых людей, пламенных и преданных, лишь

прикидывающихся отчаявшимися скептиками, — это грубая ошибка» (т. XVIII наст. изд., стр. 216).

Писарев в статье «Базаров», напротив, признавал эти оспариваемые Герценом черты характерными для героя «Отцов и детей» и в той или иной мере поднимал их даже на щит как якобы неотъемлемые свойства революционеров шестидесятых годов.

Мишенью для критики Герцена в комментируемой статье явился, однако, не только и не столько «писаревский Базаров — в одностороннем смысле, — до некоторой степени предельный тип того, что Тургенев назвал сыновьями», сколько живые, конкретные представители поколения «детей» — некоторые из деятелей швейцарской «молодой эмиграции».

К 1868 г., после выхода в свет брошюры А. А. Серно-Соловьевича «Наши домашние дела» (см. о ней т. XIX наст. изд., стр. 473), отношения между Герценом и рядом представителей русской эмиграции в Швейцарии резко обострились. Причиной столкновений явились и расхождения по некоторым актуальным организационным вопросам (о превращении «Колокола» в общеэмигрантский орган, об использовании специальных фондов, находившихся в распоряжении Герцена и Огарева, и т. д.) и, главное, взаимное непонимание и раздражение, связанное с моментами более общего порядка: с принадлежностью к разным революционным поколениям, с недооценкой «молодой эмиграцией» заслуг Герцена перед русским освободительным движением, со склонностью отдельных представителей

790

революционной «молодежи» преувеличивать значение тех или иных ошибок и срывов Герцена (подробнее об этом см. в статье Б. П. Козьмина «Герцен, Огарев и „молодая эмиграция»» — ЛН, т. 41-42). Для правильного понимания расхождений между Герценом и «молодой эмиграцией нужно учесть и те крайне ненормальные условия, которые сложились к этому времени в Швейцарии для многих молодых эмигрантов вследствие отсутствия практического революционного дела, длительного отрыва от родины, отсутствия идейной сплоченности, материальной необеспеченности и т. д.

Всем сказанным и объясняется страстность и противоречивость отзывов Герцена о новом поколении русских революционеров. В главе «Молодая эмиграция» «Былого и дум» (часть седьмая) Герцен говорит о «молодой эмиграции» как о «молодых штурманах будущей бури», но в то же время обвиняет ее в повышенном самолюбии, чрезмерной резкости, узости и т. д., называя самых «свирепых» из ее представителей даже «Собакевичами и Ноздревыми нигилизма» (т. XI наст. изд., стр. 341—352).

В связи с прекращением издания «Kolokol» Герцен писал Огареву в декабре 1868 г.: «Есть молодежь, столь глубоко, бесповоротно преданная социализму, столь преисполненная бесстрашной логики, столь сильная реализмом в науке и отрицанием во всех областях клерикального и правительственного фетишизма, что можно не бояться — идея не погибнет» (наст. том, стр. 399).

В то же время именно против некоторых представителей революционной молодежи — против швейцарских «молодых эмигрантов» всем острием своим обращена комментируемая статья. В толковании Писаревым тургеневского персонажа не пропорционально большое место занимали как раз те черты, которые были признаны Герценом в письме к Тургеневу от 21 апреля 1862 г. нехарактерными для революционеров шестидесятых годов («грубый, хвастливый материализм», «дерзость», «угловатость» и т. д.). Теперь Герцен использует их в целях полемики с «молодой эмиграцией». Писаревский Базаров под пером Герцена становится как бы воплощением всего осуждаемого им в таких ее представителях, как

А. А. Серно-Соловьевич, Н. А. Вормс, Н. Я. Николадзе, М. К. Элпидин и т. д.

В письме к Огареву, ориентировочно датируемом маем 1868 г., Герцен пишет о писаревском Базарове: «Его-то тип Базарова и есть настоящий <...> Да, это идеал всей ракальи нигилизма <...> Я их ненавижу и желал бы осмеять. А что меня возмущает их неблагодарность — ко всем прошедшим деятелям и в том числе к нам— это чувство верное, и его краснеть нечего. Смешны люди, которые себя переоценивают, зато ведь и люди, не ценящие себя, по пробе, жалки».

24 апреля 1868 г. Герцен, сообщая Огареву о получении письма от Н. А. Вормса, заявляет: «Верь мне, что до тех пор, пока я этих господ разом под именем Базарова или иначе не хлысну в рыло, они меня не оставят в покое». И затем в письме от 29 апреля 1868 г.: «Тург<енев> с ними только пошутил. Их надобно выставить к позорному столбу». «Здесь один из юношей — Базаровых — колотит свою мать, — говорится в письме к Огареву от 2 мая 1868 г. — Тургеневский Базаров — бог перед этими свиньями», — замечает далее Герцен. «Насчет Базар<ова> позабудь ты существование Тургенева и отрешись от наших популярничаний <...> Базаров нравственно выше последующих базароидов» (письмо к Огареву от 7 мая 1868 г.).

В связи со всем сказанным особое значение приобретают те акценты, которые делались Герценом при цитировании статьи Писарева. В ряде случаев Герцен прибегает к курсиву для того, чтобы оттенить наиболее антипатичные ему черты базаровщины. Так, например, выделены «беспричинность» и «бесцельность» резкости Базарова, то, что удовлетворить его могла бы лишь «целая вечность постоянно расширяющейся деятельности

и постоянно увеличивающегося наслаждения», недружелюбное, «с укором и насмешкой», отношение Базаровых к своим предшественникам, презрение их ко всему окружающему и т. д.

В споре, который Герцен ведет в своей статье с современными ему «Базаровыми», центральное место занимает вопрос о вкладе разных поколений русских революционеров в борьбу с царизмом. Герцену в несравненно большей степени, чем представителям «молодой эмиграции», было свойственно понимание исторической преемственности в революционной борьбе. Поэтому понятен пафос, с которым он говорит о борьбе декабристов с самодержавием. Столь же понятен и резкий протест Герцена против недооценки Писаревым «поколенья Бельтовых и Рудиных» — поколения революционных «отцов», к которому принадлежал сам Герцен. Заявляя, что у «Рудиных и Бельтовых иной раз бывает и воля», указывая на «влияние лондонского станка от 1856 до конца 1863 года», Герцен недвусмысленно давал отпор попыткам таких представителей поколения «детей», как А. А.Серпо-Соловьевич, оспорить и принизить роль создателей «Колокола» в русском революционном движении.

«Нигилизм» Базарова, понимаемый как «грубый, хвастливый материализм», как пренебрежение незыблемыми моральными и эстетическими ценностями, не мог импонировать Герцену. В письме к Огареву от 8 января 1868 г. Герцен заявлял о Писареве: «Как досадно, что я порядком узнал этого Маккавея петербургского нигилизма так поздно. Вот собственное сознание и самооправдание, сделанное не дураком, не мошенником, а умным человеком <...> Безграничная ненависть к Пушкину, снисходительное снисхождение к Белинскому и к нам то отношение, как к выжившим из ума беспокойным старичкам».

Но в комментируемой статье такому пониманию слова «нигилизм» противостоит иное, поднимаемое Герценом на щит («совершеннейшая свобода от всех готовых понятий, от всех унаследованных обструкций и завалов»). Такая же позитивная трактовка слова «нигилизм» встречается у Герцена и в статье «Порядок торжествует!» (т. XIX наст. изд., стр. 198) и в письме к Бакунину от 30 мая 1867 г., где о брошюре А. Серно-Соловьевича «Наши домашние дела» говорится: «Это не нигилизм, нигилизм явленье великое в русском развитии». В том самом письме к Огареву от 8 января 1868 г., где Герцен так подробно останавливается на статье «Еще раз Базаров», он многозначительно указывает: «Я нарочно разграничил базаровщину с нигилизмом».

Несмотря на резкую полемику с «молодой эмиграцией», Герцен и в 1868—1869 гг. поддерживал деловые отношения с некоторыми из ее представителей. Кардинальное расхожденье во взглядах с Писаревым как автором статьи «Базаров» не помешало Герцену в том же 1868 г. почтить теплым некрологом память безвременно погибшего революционно¬демократического критика (см. наст. том, стр. 376—377).

Стр. 336. …в Базарове видит свой desideratum. — Desideratum — желаемое, искомое (лат.). Здесь в значении «идеал».

Противники Писарева испугались ~ неверно понял. — Герцен имеет в виду критические статьи

М. А. Антоновича в «Современнике» о романе Тургенева «Отцы и дети». Уже в первой своей статье «Асмодей нашего Времени» («Современник», 1862, № 3), появившейся одновременно со статьей «Базаров» («Русское слово», 1862, № 3), Антонович, в противоположность Писареву, утверждал, что Тургенев, защищая «отцов», напирал «клевету» на «детей». В статье «Современные романы» («Современник», 1864, № 4) Антонович утверждал, что «„Отцы и дети» и „Взбаламученное Море» — родные братья» и что «критики-дети» (имеется в виду Писарев, так как приводятся цитаты из статьи «Базаров») «карикатуру тургеневскую

792

приняли за свой портрет» и тем самым «опростоволосились» перед «отцами», которые вправе сказать им: «хороши же вы должны быть, когда считаете Базарова своим идеалом». Полемика с «Русским словом» о значении тургеневского образа продолжалась и в других статьях Антоновича 1864 — 1865 гг., а также хрониках M. Е. Салтыкова-Щедрина «Наша общественная жизнь».

Стр. 338. Тут все есть, как видишь, если нет ошибки… — Герцен перефразирует слова Фамусова из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» — «Тут все есть, коли нет обмана» (действие I, явление 4).

Стр. 339. Мы не Карл V и никак не хотим, чтоб нас хоронили живыми. — Карл V, император Священной Римской империи, отрекшись в 1555 г. от престола, ушел в монастырь.

…шел в комнату, попал в другую… — Цитата из комедии A. С. Грибоедова «Горе от ума» (действие