нее резались зубы, сделались вечером судороги, и в ночь умерла.
Вот тебе комиссии к твоим профессорам. Русские студенты просят, чтоб я назначил в «Колоколе» несколько очень хороших и очень радикальных сочинений по части естественных наук, разумеется, новых. Это сделай к следующему письму.
Ты думаешь, что ты довольно писал о даме, а я из всего писанного ничего не мог заключить, кроме того, что m-me Vogt ее любит и что она вдова. Я здесь видел одну англичанку, удивительно способную; может, я приглашу ее, как daily governessclvii[157]. Тата и даже Ольга вели бы себя очень хорошо, если б не вечные их ссоры. Отчего ты никогда не догадаешься написать две-три строки Огареву или Natalie?
Прощай.
247. А. А. ГЕРЦЕНУ
11 марта (27 февраля) 1859 г. Фулем.
11 марта.
Park House. Fulham.
Если ваша экскурсия полезна и не будет шалостью, то я, само собою разумеется, позволяю; для этого надобно бы знать мнение Фогта. Жаль, если не успеешь побывать у Маши, потому что она тебя ждет (напиши ей тотчас и не наскоро).
Я только не понимаю вашего календаря. Ты писал про апрель, а восьмое марта через десять дней; у нас и от нынешнего дня через двадцать все будет март. Я особенно потому обращаю на это внимание, что не вижу, когда же у вас настоящий bulkclviii[158] корпус учения, — недели две до Рождества, недели две до Святой недели, недели две до вакации… Систематическое учение
243
трудно делать урывками. Ты ни разу не присылал мне дельного обзора преподавания у вас. Понимаешь, чтоб был виден объем преподавания и несколько деталей.
Зоологии для путешествия мало; я обращаю особенное внимание твое на минералогию вместе с геологией, — это чрезвычайно нужно. Поэтому я думаю, что путешествие было бы полезнее через год, но если у вас решено, отправляйся.
В Ницце не забудь сделать подарок Рокке, никак не меньше, как в 80… до 100 франков от моего имени: сукна на фрак и панталоны или на пальто, часы или что знаешь; деньги я тотчас пришлю.
Русских в Ницце бездна, — не суйся к ним и не очень избегай. Может, там Киндяков, — кланяйся ему. Если встретишь Чичерина, не говори ничего о его статье, но будь вежлив и холоден.
Непременно намыль голову Висконти, что он мало продает, дорого и мало выписывает; Трюбнер боится ему посылать. Скажи ему, что теперь вновь напечатаны:
«Записки» Екатерины по-русски,
«Записки» Дашковой по-русски,
печатаются:
«Исторический сборник» и V «Полярная звезда».
Она будет у него к 1 мая, пусть же он требует экземпляров 100, но главное — «Колокол».
Ты можешь много узнать там и мне сообщить об наших аристократах.
Если ты встретишь офицера Томашевского, кажется, он — очень хороший человек.
Теперь совсем иное поручение. Натали бьется все с няньками: все, после Трины, преподлые, пьяные, сварливые или неловкие. Не знает ли m-me Фогт добрую, честную швейцарку, которая бы ходила уже за грудным ребенком? О цене нельзя вперед сказать, но сто фр. на дорогу обещать можно.
Разведай и напиши.
Прощай.
248. М. К. РЕЙХЕЛЬ
12—17 марта (28 февраля — 5 марта) 1859 г. Фулем.
12 марта. Park House. Fulham.
Очень благодарен за пересланное письмо и жду с большим нетерпением второго. Будет ли второе в «Колоколе», не знаю. Мне на днях сам Чичерин переслал по просьбе наших близких
244
знакомых — резкий, энергический протест против его обвинительного акта, подписанный десятками нам дорогих имен, и притом в России. Это вещь благородная, но опасная, если это тоже письмо — я его не напечатаю. Да и вообще эту полемику пора окончить. Меня
раздосадовали не возражения, а наглый тон, и потому с самим 4ичериным мы не сойдемся, но длить брань не хочется. Мы другим возьмем: прочтите-ка в новом листе статью Огарева об освобождении — и вы увидите, чем мы победим этих господ.
Как вам по вкусу мое второе письмо в ответ полякам, я его считаю удачным. При всем образовании как международные ненависти еще злы и узки. A propos, получили ли вы VII книжку «Голосов» (биографию Панина)?
17 марта.
Получил ваше второе письмо — лучше, кажется, не печатать письма. Бог с ними. На днях к вам приедет Михайлов, известный литератор — примите его хорошо.
Ну, а каков Корш— согласен с Чичериным. Да я это чуял.
Прощайте.
249. А. А. ГЕРЦЕНУ
24 (12) марта 1859 г. Фулем.
24 марта 1859.
Park House. Fulham.
Ты пишешь, что сегодня выезжаешь из Берна. Добрый путь, и опять поклонись Ницце и могиле. Печатая теперь страшные воспоминания о Коле, мне вся Ницца перед глазами… и эта гора Эстрель и кладбище… Когда можно будет поставить памятник? Без себя я никогда не сделаю. Пришли цветов с могилы— всем: и Огареву и Natalie. (Писем твоих к ним, кстати, я не видал; видно, не дошли… или не были писаны.)
В Берн к твоему возвращению я пришлю тебе десять первых листов «Полярной звезды». Отрывки, там помещенные, особенно «Осеапо пох» и «Лондонские туманы», прочти, когда ты не будешь нисколько рассеян: над этими страницами я провел месяцы, на них следы слез… мне было почти жаль их печатать.
Не забудь подарка Рокке и обо всем напиши подробно. Устройте что можно с ним на могиле; как можно больше цветов; не забудь и сторожа.
Наташа готовит тайно сюрпризы к моему рождению, и все идет недурно.
У нас Огарев и Ольга были в лихорадке, — вероятно, Фулем посырее; теперь прошло; у Наташи голова очень часто болит. Лизе прививали оспу, и она не принялась. A propos, Девиль сделал славную операцию ребенку года и десяти месяцев: разрезал в крупе трахею, и ребенок остался жив.
Прошай. Жду рапорта с дороги.
У Таты — Talandier,
У Talandier — дочь,
У дочери — два года 24 марта,
24 марта — сегодня,
и дети едут к Таландье.
250. М. МЕЙЗЕНБУГ
25 (13) марта 1859 г. Фулем.
25 März. Park House.
Fulham.
Um Gottes Willen keine Rechtfertigung. Sie werden mir so einen großen Gefallen tun—wenn Sie gar nichts schreiben. — Kinkel ist ein blödsinniger Mensch — jetzt hat er seine Unkraft bewiesen, die anderen grobe Burschen. —Auf Ihre Antwort—kommt eine — Contre-critique. Ich habe Besseres zu tun als mich mit Blin den zu schlagen.
Wenn Sie überhaupt etwas über den Gegenstand schreiben, zeigen Sie mir—denn im Falle eines qui pro quo—ich werde sagen, daß ich durchaus gebeten habe, mich nicht zu rechtfertigen.
Was Wien betrifft, ich kannte Wien, weil in Österreich mehr als 16 000 000 Slaven sind.
Die Kinder werden kommen den Sonntag.
25 марта. Park House. Фулем.
Ради бога, никаких оправданий. Вы мне сделаете великое одолжение — если ничего не будете об этом писать. — Кинкель — тупица, вот он теперь и показал свое полное бессилие; остальные — грубые парни. — Ваш ответ вызовет contre-critiqueclix[159]. А у меня есть более интересные дела, чем эта драка со слепыми.
Если вы вообще что-нибудь напишете об этом предмете, покажите мне — тогда в случае qui pro quoclx[160] — я скажу, что категорически просил меня не оправдывать.
Что касается Вены, я знал Вену, потому что в Австрии более 16000000 славян.
251. M. К. РЕЙХЕЛЬ
27 (15) марта 1859 г. Фулем.
27 марта. Park House. Fulham. Я вам послал 24 марта десять первых листов «Полярной звезды»; почему я поторопился вам их послать, вы увидите из той главы моих записок, над которой поставлено «Осеа^ пох». Я пишу вам для того, чтоб вы просто требовали листы с почты, если не получили — пошлите Рейхеля да и только. Я нарочно надписал: Imposted at 1 October the 24 of March at Walham green’s (Fulham) post-office — след. так и требуйте.
Тут и сверх нашей трагедии придется вам почитать.
Отрывок из письма против Чичерина будет, но всего не хочу помещать, надоело. Я не понял, что Венский пишет (вот стилист-то: десять раз я и Огарев — мы читали и не поняли), что Корш и Кетчер за чичеринское письмо или против? Можете посплетничать — нам это очень нужно знать. А что статья Огар(ева) — и мой детский роман «Постельная барщина»?
Саша вас опять надул, они ушли в Ниццу — гербаризировать и пр. Летом он непременно явится к вам. Да вот вопрос: будет война или нет, — а то я бы и сам сделал из Колокола — бубенчик да и поехал бы хоть в Швейцарию — а то засиделись.
Ну что у вас? У нас дети хлопочут о моем рожденье. У Ольги была лихорадка и у Огарева — но прошла. Впрочем, все благополучно.
Кланяюсь и целую ваших.
Прощайте.
252. М. МЕЙЗЕНБУГ
28 (16) марта 1859 г. Фулем.
28 März. Park House.
Liebe Malvida,
Da haben Sie die Kinder — ich bitte um 2 Sachen, fahren Sie von dort ab um 9. Und lassen Sie Olga nicht viel essen. Sie hatte das Fieber — und jedes Mal hat sie die Meerkrankheit auf trockner Erde.
2ens. Nun was sagen Sie jetzt von Kinkel? — Und Sie wollen noch schreiben? — Bedenken Sie hundertmal, ich kann meinen imprimatur nicht geben. — Wie klein, über alle Maßen klein und wie dumm — und mich mit Saffi zu schlagen. Oh, Ritter — Ritter! Warum hat denn der Jovis simplicitatis Ihren Artikel angenommen?
Von meiner Seite keine Zeile.
Freilich werden Sie meinen Brief nicht zeigen.
Adieu.
28 марта. Park House.
Дорогая Мальвида,
вот вам дети — я прошу.о двух вещах: уезжайте оттуда в 9. И не давайте Ольге много есть. Она перенесла лихорадку — и теперь у нее все время морская болезнь на суше.
2ое. Ну что вы теперь скажете о Кинкеле? — И вы все еще хотите писать? — Обдумайте это сто раз, я не могу вам дать свое imprimaturclxi[161]. Как мелко, как в высшей степени мелко и как глупо — и бить меня вместе с Саффи. О, рыцарь — рыцарь! Почему же этот Jovis simplicitatisclxii[162] принял вашу статью?
От меня ни строчки.
Разумеется, вы мое письмо никому не покажете.
Adieu.
253. Ж. МИШЛЕ
1 апреля (20 марта) 1859 г. Фулем.
1 avril 1859.
Park House, Percy Cross, Fulham.
Cher Monsieur Michelet, c’est pour un de mes amis et pour un de vos compatriotes — que j’ai l’intention de vous importuner aujourd’hui. Un homme très distingué, Alfred Talandier — réfugié à Londres depuis 7 ans, a l’espérance d’avoir une très bonne place d’instituteur de français — auteur de diverses brochures, avocat et précepteur depuis longtemps, il n’y a pas de doute sur son savoir. Mais en Angleterre il faut emporter les places par les grands noms. Le vôtre serait bien utile. Oserai-je vous prier d’écrire quelques lignes en faveur de M. Talandier, c’est un ami de Pierre
