Vue.
Его превосходительству г-ну министру юстиции.
312. М. К. РЕЙХЕЛЬ
Милая моя Маша!
Очень благодарю тебя за приглашение, конечно, я бы только это и желала, т. е. к тебе поехать на некоторое время, кабы это зависело от меня, я бы уже давно была у тебя, но я не смею об этом надеяться, потому что знаю, что Папаша не пустит, а в самом деле, как это трудно, с кем меня послать? С кем отослать? Это очень трудно, кажется. А ты можешь быть уверена, что кабы это было возможно и зависело бы от меня, я бы сию секунду поехала бы.
А может быть, это легче устроится, когда мы будем в Брюсселе, но вот еще вопрос: будем ли там?
Еще тысячу раз благодарю тебя за приглашение, милая моя Маша, и столько же раз тебя и вас всех целую, не исключая Мте Санкевич.
Так до свидания?
Твоя Тата Г.
Елене Константиновне скажите, что и на нее я очень сержусь, что она прежде уехала. Чего в Саксонии не видала?
А вот об Тате мы долго-долго будем думать — я верю, что вы хотите, верю, что Тата хочет, верю, что я хочу, и верю, что она не поедет — видите, что я в религиозном направлении.
Г.
298
313. А. А. ГЕРЦЕНУ
9 октября (27 сентября) 1859 г. Фулем.
9 октября.
Park House. Fulham.
Любезный Саша, я приехал совершенно спокойно и по покойному морю в половине первого в Дувр, лег спать и в 8 часов поехал со 2-м экспрессом в Лондон. С четверга я еще не могу привыкнуть к воздуху: темно, сыро, жарко, отвратительно. Да, горькая необходимость заставляет жить здесь, но надобно покоряться, имея цель и силы. Ты видал в Прудоне, что такое мышцы бойца.
Письмо твое из Парижа я получил. Теперь ты, вероятно, в Берне. Посылаю тебе от Трюбнера в счет жалованья 800 по векселю; если банкир или купец откажется платить, то ты тотчас напиши ко мне.
Нового ничего; голова тяжела, как ни разу не было в Брюсселе; Марья Каспаровна пишет, что Татьяна Петр(овна) в Дрездене.
В твой последний приезд я был больше доволен тобою, чем зимой. Ты начинаешь несколько сосредоточиваться и, в силу этого, многое становится яснее тебе, многое лучше понимаешь, и в том числе меня. Смотри же, не останавливайся, — работа мысли, общий интерес и наука должны довоспитать тебя. А моя рука и друга, и советника, и отца всегда возле тебя.
Помни Огарева стихи и письмо, пиши ему.
Ну, прощай, обнимаю тебя и жду рапорта о приезде.
314. М. МЕЙЗЕНБУГ
21 (9) октября 1859 г. Фулем.
21 octobre, vendredi.
Je m’empresse de répondre à votre billet qui me vient à l’instant même. Ecrivez à M. Volkshausen que déjà deux individus (Muller-Str. et l’autre, son ami) m’ont proposé de publier chez Camp une traduction, et ont écrit à lui. Mais comme la traduction de M. Volkshausen est déjà commencée, je tâcherai de faire abandonner cette idée à Müller, que je verrai aujourd’hui.
Comme il a l’intention de publier outre cela une 2 édition de «Vom andern Ufer» et tutti frutti — je pense que c’est très faisable.
Je vous remercie comme toujours pour votre amitié.
299
21 октября, пятница.
Спешу ответить на вашу записку, которую получил только что. Напишите г. Фольксгаузену, что уже два человека (Мюллер-Стрюбинг и еще другой, его приятель) предложили мне издать перевод у Кампе и уже написали ему об этом. Но так как г. Фольксгаузен уже начал переводить, я постараюсь убедить г. Мюллера, которого увижу сегодня, отказаться от этой мысли.
Так как он намеревается, кроме того, выпустить второе издание «С того берега» и tutti frutticciii[203], думаю, что это вполне осуществимо.
Благодарю вас, как всегда, за ваше дружеское участие.
315. А. А. ГЕРЦЕНУ
21—22 (9—10) октября 1859 г. Фулем.
21 октября 1859 г.
Park House. Fulham.
Любезный друг, пишу тебе, дрожа от стужи: на дворе точно зима, а с приезда из Брюсселя была туманная и скверная погода. Что за проклятый климат! Дома у нас все тихо; Наташа снова в большом ладу с Natalie; Ольга хотя и шалит, но все меньше с тех пор, как ходит в пансион. Уроки Янзы очень полезны. Лиза отнята. Вот тебе полный рапорт обо всех. Нового дома еще не нашли, хотя и есть несколько на примете; один в Maida Hill очень хорош, но дорог. Из Брюсселя ответа нет да, видно, и не будет. Pas de rêveries! cciv[204]
Марья Каспаровна зовет Тату месяца на три в Дрезден; ты знаешь, что я очень долго обдумываю эти предложения, но, если Natalie поедет на свидание со своими, может, я и отпущу ее.
Все же это не мешает самому подробному письму о той даме, потому что необходимость ее остается та же.
Кланяйся вашим. Жду письма. Сегодня, 22, еще холоднее.
Сейчас пришло твое письмо. Я не напомню, «кто такое Татьяна Петровна», потому что это показывает или расслабление памяти или расслабление внимания, особенно после того, как в Лондоне десять раз и говорили, и читали в «Полярной звезде».
Засим еще раз прощай.
Я догадывался, что ты тремя неделями или месяцем раньше собрался, когда говорил тебе, что 26 сентября рано ехать для того, чтоб 21 октября начать лекции.
300
316. M. МЕЙЗЕНБУГ
28 (16) октября 1859 г. Фулем-
28 octobre, Park House. Fulham.
Mittwoch um 7 wird Tee und Schinken, Mme Hawkes und Mr. Fröbel zu uns kommen — auch kleine жженка. Niemand sonst ausgenommen einen Russen — sogar zwei andere (Ogareff und Herzen) — Wollen Sie auch kommen?
Ich habe eine lange Erwiderung dem St. Mill, geschrieben.
A propos. — Nun mein Artikel ist nicht in der Kinkeliana — ich habe mich sehr gefreut darüber, — wer kennt besser die Menschen… Nur Ihren ewigen Idealismus, sehen Sie die Realitäten gar nicht. — Und Sie nehmen diese brave Menschen — für Frauen.
О arme citoyens.
Adieu.
Ich habe M-me Hawkes gesagt, daß Sie kann den St. Mill bei Ihnen nehmen. Aber ich möchte doch für einen Tag das Buch zurück haben.
28 октября, Park House. Фулем.
В среду, в 7 у нас будут чай и ветчина, м-м Гокс и м-сье Фребель, будет также маленькая жженка. И больше никого, кроме одного русского — даже двух других (Огарева и Герцена) — не хотите ль вы тоже прийти?
Я написал длинное возражение Ст. Миллю.
A propos. — Итак, моей статьи нет в Кинкелиане — я этому очень рад, — тот, кто лучше знает людей… Все ваш вечный идеализм, действительности вы совсем не видите. — И вы принимаете этих доблестных мужчин — за женщин.
О, бедные citoyensccv[205].
Прощайте.
Я сказал м-м Гокс, что она может взять у вас Ст. Милля. Но я хотел бы получить книгу еще раз на один день.
301
317. А. А. ГЕРЦЕНУ
3 ноября (22 октября) 1859 г. Фулем.
3 ноября 1859.
Любезный друг, письмо твое получил и Огареву приписку отдал.
Сегодня — 22 октября старого стиля, т. е. день рождения мамаши. Ей было бы 42 года…
Как легко она могла бы окончить воспитание всех, даже Ольги. Без нее все идет диссонансами.
Что ты пишешь о долге, равняется нулю. Можешь же ты выбрать день, когда у тебя час свободный, и, расспросивши Mme Vogt, написать подробно,
во-впервых, ее мнение самое интимное об ней,
2) чему она учит?
3) чем занята теперь?
4) что желает ли она сама такого места? а, наконец, и кондиции.
5) За одно я могу отвечать, что она денежно в обиде не будет, но если мы не сойдемся, это вопрос. Если в ней много германски смешного, — с Наташей беда.
Я желал бы даже все антецеденты ее жизни знать.
Сатин не имеет паспорт еще. Уж не отправить ли к Марии Каспаровне на зиму Тату? Если Natalie поедет, она завезет ее.
К банкиру напиши в Базель, чтоб воротил вексель (ты застраховал ли письмо?), а я Трюбнеру написал уж, да его, кажется, в Лондоне нет.
К. Фогт потерял процесс с «Аугсбургской газетой», с чем его и поздравляю.
Весь ваш
А. Герцен
Папа.
318. Ж. МИШЛЕ
4 ноября (23 октября) 1859 г. Фулем.
4 november. 1859. Park House, -Percy Cross, Fulham.
Cher Monsieur,
Deux individus me prient de leur procurer l’honneur de vous être présentés. L’un c’est le Membre du Parlement M. Grant-Duff — porteur de cette lettre — il me semble qu’il retourne maintenant de l’Italie, c’est un homme très distingué.
L’autre est une dame — qui vous admire avec passion — Mme von Meysenbug (quoique c’est la sœur du baron Meysenbug qui a été à Zurich comme compagnon de Colloredo — elle n’a rien d’autrichien, ni de catholique). Je la connais intimement — c’est une personne remarquable d’esprit radical et sans peur des conséquences logiques.
J’ai été pour quel ques jours à Bruxelles, j’y ai vu le saint vieillard Lelevel et Proudhon. Le dernier n’a rien perdu ni de sa vigueur, ni de son énergie, il m’a paru tout jeune.
Chez nous — c’est — à — dire chez nous en Russie — cela marche toujours. La question de l’émancipation des paysans devient de plus en plus — la reconnaissance par l’état du droit â la terre pour chaque travailleur.
J’espère avoir de vos nouvelles par M. Grant-Duff, qui doit retourner pour la session.
Je vous serre la main de tout mon cœur.
A. Herzen.
Talandier — pour lequel vous avez eu l’extrême bonté d’écrire une lettre de recommandation — a effectivement obtenu une très belle place comme professeur à l’Ecole royale de Sondhurst avec un petit «cottage», jardin etc. Il m’a remis, il y a six mois, une lettre pour vous, c’était un remerciement chaleureux, — je ne sais comment mais cette lettre s’est égarée — et je vous demande mille pardons.
On se prépare (même ici) fêter le jour de naissance de Schiller — dans le Crystal Palace. C’est bien que les grands hommes de l’Allemagne sont morts — et qu’ils ne peuvent assister eux-mêmes à leurs jubilés.
4 ноября 1859. Park House, Percy Cross, Фулем.
два человека просят о чести быть представленными вам. Один из них — податель сего письма — член парламента г. Грант-Дафф, человек в высшей степени порядочный; он, если не ошибаюсь, теперь возвращается из Италии.
Другой человек — дама, большая ваша почитательница, мадемуазель фон Мейзенбуг (хотя она и сестра барона Мейзенбуг, который был в Цюрихе спутником Коллоредо, в ней нет ничего ни австрийского, ни католического). Я близко знаком
303
с нею — это человек, отличающийся своими радикальными взглядами и бесстрашной логикой.
Я провел несколько дней в Брюсселе и видел там святого старца Лелевеля и Прудона.
