келейно и частно.
Мне больно, что Тхоржевский скрывает от меня свое положение. Я его знаю гораздо больше и ближе, чем вы его знаете, — он мог иметь настолько доверия ко мне; но это не важно. Я буду с ним говорить и еще раз благодарю за письмо.
467. М. МЕЙЗЕНБУГ
2 или 3 мая (20 или 21 апреля) 1864 г. Теддингтон.
Parlons encore de nos affaires et de nos arrangements. Tout bien considéré — je commence à douter de la possibilité du continent. Vous verrez dans ma lettre à Tata quels sont mes projets. Dans tous les cas je vous demande une chose — comme un confesseur: êtes-vous prête de me sacrifier une année, avez-vous la confiance qu’il me serait impossible d’en abuser — et que je ne ferai rien sans en donner la raison. Enfin pensez-vous que cela soit juste de ma part de demander un sacrifice? Je suis à ruminer et discuter tous les programmes possibles — et je pense qu’entre autres — la chose la plus faisable c’est de remettre notre migration — jusqu’à 1865. Or si nous nous réunirons à Londres (ou au bord de la mer) — vers le 1 juillet, nous pouvons rester —dans l’Isle of Wight ou à Bornemouth — jusqu’au 1 octobre, venir à Londres — essayer si la vie s’arrangera, si votre santé en souffrira ou non. Dans le dernier cas — allez avec Olga à Paris, ou à Florence, Tata reste — et en l’année 1865 tout le monde quitte l’Angleterre. Oui ou non? Et prêtez serment. Les deux choses qui empêchent le plus — c’est que rien, absolument rien n’est décidé dans les affaires générales 1) ni l’affaire de Pologne 2) ni la question de la guerre 3) ni la grande réforme de la presse en Russie. Nous ne pouvons pas chômer maintenant. La seconde cause est l’exaspération que notre picnic а donnée.
Heureuse hermite, vous ne connaissez rien de ce qui s’est fait depuis Caecilia Metella et Pline le Jeune.
466
Maintenant — je jure de même sur mon sabre et mon imprimerie — si les questions prendront une autre tournure, vers l’automne de ne pas rester en Angleterre.
Dans tous les cas — préparez-vous de quitter Florence — entre 10 et 15 juin. Vous vous arrêterez à Douvre — et vous trouverez là un cicerone. Si vous manquez d’argent — écrivez de suite (Alexandre peut même emprunter, chez Pulszky par exemple).
Je confie mon projet non seulement à votre esprit et à votre justice, mais encore plus à votre amitié, c’est à-dire à votre injustice. Adieu.
Voilà les votes de Teddington: pour rester au moins jusqu’à l’automne — Ogareff et moi pour aller en Italie — Mme Ogareff.
Поговорим еще о делах и о том, как нам устроиться. Взвесив все хорошенько — я начинаю сомневаться в возможности континента. Вы увидите из письма к Тате, каковы мои планы. Во всяком случае спрашиваю вас об одном — как духовник: готовы ли вы пожертвовать мне годом, верите ли вы в то, что я не стану этим злоупотреблять, и в то, что я не предприму ничего, не дав тому объяснения. Наконец, как вы думаете: справедливо ли с моей стороны просить о жертве? Я пережевываю и обсуждаю все возможные программы — и думаю, между прочим, что самое простое — это отложить наше переселение до 1865. Итак, если мы встретимся в Лондоне (или на берегу моря) к 1 июля, то мы сможем остаться на Isle of Wight или в Борнмуте — до 1 октября, а затем приехать в Лондон и посмотреть, наладится ли там жизнь и не будет ли это вредно для вашего здоровья. В последнем случае — отправляйтесь с Ольгой в Париж или во Флоренцию, Тата останется — и в 1865 году мы все покидаем Англию. Да или нет? И поклянитесь. Два обстоятельства особенно мешают — то, что ничего, абсолютно ничего не решено во всеобщих делах: 1) ни польский вопрос 2) ни вопрос о войне 3) ни великая реформа печати в России. Мы сейчас не можем бездействовать. Второе обстоятельство — раздражение, вызванное нашим picnic. Счастливая отшельница, вы ничего не знаете из того, что произошло после Цецилия Метелла и Плиния Младшего.
Теперь с своей стороны клянусь своей саблей и типографией — если дела примут другой оборот, к осени не оставаться в Англии.
Во всяком случае — будьте готовы покинуть Флоренцию между 10 и 15 июня. Вы остановитесь в Дувре — и найдете там
467
cicerone. Если у вас не хватает денег, напишите тотчас (Александр может занять, у Пульского, например).
Поверяю свой проект не только вашему разуму и вашей справедливости, но еще в большей степени вашей дружбе, т. е. вашей несправедливости.
Прощайте.
Вот результаты голосования в Теддингтоне:
за то, чтобы остаться по крайней мере до осени — Огарев и я
за то, чтобы ехать в Италию — г-жа Огарева.
468. А. А. ГЕРЦЕНУ 3 мая (21 апреля) 1864 г. Теддингтон.
3 мая.
Elmfield House. Teddington.
Любезный Саша,
вчера я писал длинное письмо к Тате и сегодня пишу к тебе о том же. Ехать теперь, ясное дело, нельзя, ни один вопрос не подвинулся — 1) ни польский, 2) ни вопрос войны, 3) ни вопрос ценсуры в России. Последний для нас очень важен. Он позволил бы из «Колокола» снова перейти в «Полярную звезду». За 17 апреля на меня сердятся и в газетах было on est furieux67[67] в Тюльери. Вот причины, по которым детям надобно ехать сюда на полгода, а Тате, может, на год. Здесь я хочу испытать и твое совершеннолетие и твое сердце. Ты должен понять, что в 52 года, сделавши много жертв, я имею право на такую жертву для меня. Это и ты должен сказать детям. Если обстоятельства дозволят — мы оставим Англию в ноябре. Если Мальвида хочет — она и одна в ноябре может ехать с Ольгой. Если ты хочешь приехать — то не раньше ноября. Ясно, что ехать надобно в начале июня — жар, malaria, праздность каникул незавидны.
Мейзенбуг пишет, что дом их взят на весь май — тут делать нечего.
Впрочем, ты можешь съездить к ним недели на две или съехаться во время их дороги. Оставляя Рим 29 мая, они могут пробыть в Флоренции около двух недель — у нас все будет готово на берегу моря к 20 июню.
Спрошу Саффи, как тебе послать рубашки.
Вещи наши в ящиках отправляются к князю Долгорукову. Это обстоятельство немало развязывает руки.
Вчера была годовщина 2 мая. Вчера я, долго думая дошел
468
до этого решения. Сегодня следовало бы поставить памятник. Что делают? Надпись не делай, не описавшись еще раз.
Прощай.
Здоровье Огарева плохо. Он все пьет много лишнего, с 1 января у него было семь (а может, и восемь) припадков. A propos, спроси Шиффа, есть ли какая-нибудь опасность в вырывании полипа. Кн. Долгоруков хочет меня отстращать от операции.
Надеюсь, что ты посылал «Колокол» Бакунину и Мечникову.
К Гарибальди съездить можешь — познакомься с Гверцони.
469. А. ТАЛАНДЬЕ
5 мая (23 апреля) 1864 г. Теддингтон.
5 mai.
Elmfield House. Teddington.
Cher Talandier, La Revue des Deux Mondes ne veut pas insérer mon article. Je le donnerai à la Cloche belge. En tout cas vous me pardonnerez toutes les peines et ennuis que cela vous a donnés. Je vous remercie de tout mon cœur.
Avez-vous été content de notre fête? Sans moi Garibaldi serait parti sans decrassion officielle pour ainsi dire de ses rapports avec Mazzini.
La petite fête a parfaitement réussi.
Adieu.
Votre tout dévoué
A. H e r z e n .
Пeревод
5 мая.
Elmfield House. Teddington.
Дорогой Таландье,
«Revue des Deux Mondes» не желает поместить мою статью. Я дам ее в бельгийский «Cloche». Во всяком случае прошу прощения за все хлопоты и неприятности, причиненные вам в связи с этим. Благодарю вас от всего сердца.
Довольны ль вы были нашим праздником? Не будь меня, Гарибальди уехал бы без, так сказать, официальной очистки своих отношений с Маццини.
Маленькое празднество удалось на славу.
Прощайте.
Совершенно преданный вам
А. Герцен.
469
470. Н. А. и О. А. ГЕРЦЕН 6 мая (24 апреля) 1864 г. Теддингтон.
№ 26
6 мая. Elmfield House.
Милая Тата,
мне очень жаль, но я не могу согласиться на твою поездку во Флоренцию. Если ты хочешь видеть Сашу — он может приехать, или после 29 вы можете там пробыть две недели. Ехать в Bagni di Lucca — вздор. Нельзя, друг мой, вечно исполнять все свои желания. Жизнь исполнена лишений. Я рад, что мог тебе доставить эти полтора года. Теперь зову тебя домой. Помни, что я от тебя не требую ничего, кроме одного года, в который мы посмотрим, что и как делать. Надеюсь, что ты теперь будешь гораздо откровеннее со мной — а я нисколько не намерен заставлять тебя жить в скуке. Сделаю что могу — и посмотрим. Отсюда до ноября вряд уедем ли.
Как бесконечно глупо поступили Владимировы — они приезжали, когда нас не было дома — часов в пять, не оставили адреса и не написали, куда они именно отправляются. — Это
меня несколько оттолкнуло от них — тут столько невнимательности и посвистыванья в голове, что противно.
Платнауэр еще раз берется переслать. Я считаю, что после 20 мая к вам писать в Рим нельзя больше. Отвечай поскорее и помни, что я вас жду с истинным нетерпением и с истинной любовью.
Так, Ольга милая, все и делается по-твоему, как ты писала — вместо Брюсселя в Isle of Wight или в Bornemouth. Я в понедельник еду — на два или на три дня искать дом у моря.
Прощай.
Лиза ждет тебя, a Natalie — твоего письма.
471. Н. А. и О. А. ГЕРЦЕН 18 (6) мая 1864 г. Теддингтон.
18 мая.
Elmfield House. Teddington.
Милая Тата,
твоим письмом я очень доволен и целую тебя за него. С своей стороны и я могу написать то же — устрою все, что возможно, а что будет дальше, увидим потом. Худшее снова и снова американские дела — до какой степени связывает неизвестность средств, это ужасно. Очень может быть, что мне придется
470
самому осенью съездить туда, т. е. в New York. Что Шурц, верно, ничего не присылает Мальвиде?
Друзья твои у меня потеряли весь кредит, в Валисе городов много и местов не мало. Если б они хотели, чтоб мы жили близко, они не скрыли бы адреса. Твоя записка лежит
