у самого канала и возле «моста», по которому переходится, чтобы идти к Кинклю, стоит большой дом с садом, построенный на американский лад, т. е. как описано в «Paris en Amérique», у каждой спальни ванны, холодная и горячая вода и т. д. — да, словом, идеал дома, ждут только подписи контракта, а вместо нее подписывается другая бумага, совсем не похожая на контракт дома. — Еще бы!!!
Огарев и Натали подписывают, что они, т. е. Натали, согласна и решилась ехать в конце октября 1864 года в …?? Вон из Англии, но Огарев, что к ним соединится, в марте 1865.
Чудеса какие, собственным глазам не верится и странно, жаль, что придется серьезно расстаться с Англией.
Что же на это скажешь? А мы в конце октября едем в Рим, и папаша с нами, до Швейцарии, чтобы поискать пансион для Ольги!
Целую тебя крепко.
Твоя Тата.
Катю жду сюда, она обещалась приехать из Wales’a на несколько дней, от Amélie я получила длинное письмо и сейчас отвечаю, славную жизнь они ведут, хоть не очень умственно занятую.
Пришли же подробный счет.
Кланяйся Шиффу и его фрегате.
Прибавление. Чернецкий говорит, что все ладно с маленьким — у него теперь понос.
498. С. ТХОРЖЕВСКОМУ 1 августа (20 июля) 1864 г. Борнемут.
110[110] Прибыль совершенно очевидная (франц.); 111[111] кувшин с молоком (франц.). — Ред.
Bryanston House. Bournemouth.
Любезнейший Тхоржевский!
Вот вам новости из Бурнамацкого парламента. После двухдневных дебатов — решено:
500
1) Ехать Натальям Алек{сеевне
{сандровне
Детям,
Мальвиде де Мейзенбуг,
А.Герцену
1 ноября в Швейцарию.
2) В генваре Герцен возвращается.
3) В марте Николай Платонович отправляется окончательно.
Когда члены парламента кончили, я встал и сказал следующую речь:
Ladies and gentlemens112[112]. Я согласен — но на двух условиях (hear, hear113[113]) — более плана не менять (bravo! bravo!). Второе. Мне вручить полную деспотическую диктатуру до 15 марта 1865 (Bravo и Yes!).
Как диктатор, я принял сегодня в 11 часов утра бразды правления и, сообщая вам об этом, вот о чем прошу.
1-е. Узнать, отдадут ли Maid’y Hill на 2 месяца?
2. Или что же сделать?
Не мешает теперь же узнать, как посылать большие ящики, например, в Женеву.
112[112] Дамы и господа (англ.);
Не годится ли на небольшой срок дом в Kensington Gardens, вообще мне нужен ваш совет и дружеское участие в деле. Я вас назначаю лондонским проконсулом. Не приехать ли мне? Да и вы бы приехали на неделю — только прежде скажите вперед, чтоб можно было комиссий надавать.
Прощайте.
Платье получил, сшито ладно — но цвет я выбрал плохо.
P. S. Можно взять два небольшие домика в S. John’s Wood или у Парка. Один для дам. Один для меня и Огарева.
499. П. В. АННЕНКОВУ
6 августа (25 июля) 1864 г. Борнемут.
6 августа 1864.
Bryanston House. Bournemouth.
Сейчас вспомнил по поводу письма Огарева к Кашперову, что я еще тебе не отвечал, милейший Павел Васильевич, и испугался. Небрежность вещь скверная, забвение — вредное, но испугался я не этого — а того, что ты подумаешь, что уж так рассердил меня своим письмом — что перо прилпе к чернильнице. Я уж и это качество потерял, все мы начинаем мякнуть, как Тургенев. Мозг идет в компот, как у Боткина, —
501
по твоему письму ко мне можно заключить, как мы стали глупы, глухи, без чутья и пр. Alles zerstorende Zeit!114[114] Бывало и ты добродушно смеялся — показывая зубы милого моржа, красноречиво писал о судне Антонина — а теперь туда же хочешь плыть в судне Муравьева — это старость. И я с большим удовольствием видел, что ты купаешься с сыном Кашперова в Коме. — От вас всех сначала пахнет катковским потом — а помоешься итальянской водой, оно и отшибет.
А что дети у тебя водятся? Возраст? Пол? Имя? Характер?
А как в отставку — Панина, Кетчера, тебя, меня, Корша и Филарета.
На конверте: Italy,
P. Anenkoff.
Aux soins de Mr Kashparoff.
Lago di Como.
Tremezzo.
SQQ. С. ТХОРЖЕВСКОМУ
7 августа (26 июля) 1864 г. Борнемут.
Дружески благодарю вас за хлопоты. Я полагаю, что дом Maida Hill совершенно удовлетворителен, — и готов сам приехать посмотреть. У нас толк о том опять, чтоб детям и Наталье Алексеевне ехать, стало, дни два надобно обождать.
В «Теймсе» я видел — дом Kensington Gardens Bayswater. Спросить у Gamma — Cribbs Libr Westbourne grove. 10 спальней — что-то вроде б гин.
Когда вы приедете (только не возите князя — скажите ему, что я сам буду на днях)? Сколько времени может ждать дом Maida Hill?
Кельсиев пишет, что «Колокол» не приходит и письма также. Пошлите ему три последних № на Жуковского.
Огарев просит тех же сигар 1ОО и очень хлопочет послать «Колокол» и «Вече» в Иоганнсбург.
Прощайте.
SQ1. Ю. Ф. САМАРИНУ
S августа (2? июля) 1864 г. Борнемут.
8 августа 1864.
Bryanston House. Bournemouth (Hunts).
Почтеннейший Юрий Федорович!
Письмо ваше от 3 августа я получил, прочитал его и перечитал и буду на него отвечать, но не теперь. Меня очень
беспокоит, почему вы не получили моего довольно длинного письма, посланного, помнится,
29 июля. Спросите, пожалуйста, на почте (я писал Poste restante) и, если нет, велите им написать в федеральную почту.
Мимоходом замечу только, что Мартьянов сослан на каторгу именно за то письмо, которое вы читали, и что мне не нужно было корреспондентов, а «Спб. ведомости» и все большие газеты, в которых была сентенция. Вы видите, что безмозглое правительство наше может еще и вас удивлять нелепостью. Будьте же не так доверчивы в одну сторону. Человек ненавидел Польшу, мечтал о русской славе, веровал в земского царя, написал ненужное, неловкое — что хотите — письмо и за это сослан на каторгу. Действительно оно неправдоподобно. Жду результата вашей справки. Да ведь и это странно, что в кои веки крестьянин, крепостной, выбившийся на волю, осмелился поднять голос — его послали на каторгу. А истые патриоты не слыхали даже о существовании такого человека (в «Дне», кажется, не было и упомянуто).
Я жду вашего ответа и готов для уяснения истины переписываться, но тут я попрошу вас сделать уступку. В частном письме брань близких людей не идет, она только раздражает. Вы слишком сильный боец, чтоб обижать словом побитых и врагов. Что значит, например, ваша брань Маццини115[115] — из какого «Diario Romano» Антонелли или брошюр Франческула вы начитали ваше мнение о людях, которые призвали к жизни ту Италию, которая теперь существует? Я видел Италию 1847 — и знаю, что сделали пропаганда Маццини и меч Гарибальди. Я терпеть не могу Наполеона — но меня подирает по коже, когда его зовут badinger116[116] или Наполеошкой. Нет, вам не идет инквизиторская нетерпимость — ни против юношей, делающих ошибки, ни против людей, умирающих за свое дело, потому что оно не ваше или мешает вашему, ни против тружеников, работавших всю жизнь для своей идеи — как вы для своей.
Этой гуманности я вправе от вас требовать — без нее переписка сделается невозможной.
Жду слова насчет прежнего письма и остаюсь преданный
А. Герцен.
P. S. К 1 сентября я буду в Лондоне.
503
502. С. ТХОРЖЕВСКОМУ
115[115] A propos, в какой газете вы читали тот тост, о котором вы мне говорили и теперь пишег вам не отвечал шутя — мне было странно, что речи, напечатанные, без сомнения, в 200 разных газета дошли до вас. Прочтите их в 184 листе «Колокола». Что Гарибальди не произнес тоста Barscheff — не удивительно, да ведь он и был у человека, ушедшего из России, потому что там не было дышать, а не у генерала Витгенштейна, защищавшего розги и петербургского патриота.
Вы были так добры, что обещали с Tassinari отправиться в новый дом, который я уже нанял, для того чтоб взглянуть, все ли есть и пр. Если вам свободно часов в 10 утра или У 11, заезжайте — чем премного одолжите.
На обороте: S. Thorzevski Esq. 1, Macclesfield Street, Gerard street Soho Sq.
503. А. А. ГЕРЦЕНУ
15 (3) августа 1864 г. Борнемут.
15 августа.
Bryanston House. Bournemouth.
Вместе с этим письмом посылаю 4 экземпляра «Колокола» 188. Есть ли у тебя 187 и вообще все ли? Из этих пошли один Мечникову. Отъезд наш незыблемо назначен к ноябрю.
1 сентября мы переезжаем в Лондон, дом взят на два месяца — Tunstall House, Maida Hill, —ты дом этот знаешь. Удивительно, что отдали на два месяца (6 гиней в неделю). Вероятно, на первый случай придется поселиться в Женеве, я в январе ворочусь в Лондон и в конце марта приеду окончательно. Если б удалось найти что-нибудь вроде Diodati, не дороже 3000 или 3500 фр., было бы хорошо. Твое описание флорентийских жаров и вони летом, miliaire117[117] зимой, показывает, что крайняя граница на юг — Сото, на север — немецкая Швейцария; не ехать ли в Фрибург и Муртен?
Наш спор о путевых издержках никогда не окончится — ты не можешь понять, что путешествие их стоило с лишком 2000 фр., потому что ты считаешь от Рима до Женевы, а я живу в Англии и, ех^трН gratia, если бы кто считал от Лозанны до Женевы 2 шилл., а от Женевы до места назначения 2000, — то, кроме в шутку, никто не сказал бы, что путь стоил
2 шилл. Пора отвыкнуть от пустых споров и сосредоточиваться на дельных предметах. Итак, жалованье до 1 января пишу вполне полученным и 250 фр. — в crédit на 1865. Жду не дождусь окончания американского кризиса (есть надежда, что северяне побьют-таки), для того чтоб тебе отделить хоть часть капитала.
На днях ждут Бакунина в Париж и потом в Лондон — он едет в Швецию. Что делать, не знаю. Теперь только внутри может идти организация — и через год разве откроется что- нибудь.
Детьми я доволен. Только одна беда (и это, конечно, не от меня наследство): я нахожу, что не только Ольга, но и Тата страшно мало работают, так же мало, как и ты работал до Флоренции.
Затем прощай. Я пишу poste restante и прошу сейчас отвечать.
Огарев кланяется; он не говорит и не существует с нами, профанами, а с утра до ночи
берет уроки у Усова в математике. Я, кажется, забыл тебе послать Фрикена письмо — он
спрашивает адрес.
Рукой О. А. Герцен:
Милый Саша, мне теперь нет времени тебе писать, потому что иду с Лизой ежевику (Blackberry) собирать.
Прощай, милый Саша.
Твоя Ольга Герцен.
А ракеты пускал папа.
Рукой Лизы Герцен:
Милый Саша.
Natalie хотела послать другую фотографию молодого человека, но пакет мал. Он здоров, и Чернецкий пишет, что у него прорезались новые зубы. Пока ребенок у Чернецкого, хлопотать не о чем.
Рукой H. A. Герцен:
Понедельник, 7 часов утра.
Папаша мне дал вчера письмо, чтобы приписать, но я не успела, а теперь сижу в постели, чтобы прибавить несколько слов до почты
